Чтение 12–й страницы книги ~Чертово городище~

Крылатый силуэт - между крыльями виднеется ушастая голова - проплыл совсем рядом за окном. "Это еще что на мою голову? - подумала Марина в совершеннейшей растерянности. - Сроду о таком не слыхивала применительно к этому месту..."

- Вон оно! - закричали внизу. - Во-он в том окне!

И тут же внизу раздались вовсе уж неописуемые звуки - яростное рычание, переходившее порой прямо-таки в шипенье, скрип когтей по асфальту. Беспорядочно загромыхали выстрелы.

Марина решилась выглянуть. Как и следовало ожидать, это барс вылетел из подъезда и крутился теперь посреди улицы, огрызаясь во все стороны, словно пытаясь поймать с собственный хвост, рычание стало жалобным, он, такое впечатление, вовсе и не нападал, а всего-навсего пытался удрать в панике - и растерялся, неведомо почему, настолько, что сбежать никак не мог...

Застрочили автоматы, зверь, завывая вовсе уж жалобно, покатился по асфальту - его решетили с нескольких сторон. Воспользовавшись моментом, Марина пробежала по разгромленной квартире к противоположному окну, где с радостью обнаружила пожарную лестницу, близнеца первой. Высунувшись наружу, выстрелила по темной фигуре, присевшей на корточки у стены - и попала, конечно. Двое других проворно кинулись за угол.

Она слетела по ржавой лестнице вниз, как ополоумевший бандерлог. Присела на расставленных ногах, черканула очередью по углу дома, чтобы подольше удержать там уцелевших - и бросилась через улицу, меж какими-то низенькими строениями, то ли бывшими гаражами, то ли сараями, неслась наугад. Опоздавшая очередь хлестнула по сараю далеко за спиной - успела...

Двигаясь рассудочно и проворно, без тени паники, Марина повернула на восток - держа в ту сторону, где в нескольких километрах отсюда располагалось укрытие Шайтана. Не следовало выводить туда погоню - но нужно именно в том направлении перебазироваться...

Глава семнадцатая

Путешествие со спутницей

Мать твою, приехали!

Выскочив из лабиринта непонятных сараев и глухих кирпичных стен, она оказалась перед неширокой рекой. Темная вода лениво, едва заметно текла с запада на восток, а левее вздымался довольно внушительный мост. Неизвестно, что с ним такое случилось в старые времена - то ли подорвали по каким-то своим надобностям, то ли просто упал от ветхости - но он, переломившись почти пополам, обрушился в воду. Река, правда, была неглубокая - и, если прикинуть, можно было перебраться в том месте, где сходились под углом половинки. Решетчатые фермы, торчавшие из воды, выглядели солидно и обстоятельно, слишком много времени понадобилось бы, чтобы привести их в совершеннейшую разруху - гораздо больше, чем прошло со времен неведомых баталий...

Она побежала по берегу, прямо к мосту. Над головой вновь возник давящий уши свист, повернув на бегу голову, Марина прекрасно разглядела на фоне звезд разлапистый силуэт - неведомая тварь, держась высоко над рекой, заходила справа, снова мелькнули гнилушечьи огоньки светящихся глаз, выгнутые голые, кожистые крылья мерно взмахивали совершенно бесшумно, и на их кромке виднелось нечто похожее на когтистые пятерни, растущие из середины крыла. И когти выглядели весьма даже неприятно.

Марина была уже на мосту, подошвы грохотали по толстым листам железа, задевая заклепки. Она перепрыгнула через рельсы тянувшиеся прямо посередине моста, осторожно, шаркая ногами, стала спускаться к воде.

Над головой, противно надавив на барабанные перепонки, раздался пронзительный тоскливый вопль - неведомая тварь кружила над решетчатыми фермами, опустившись гораздо ниже, определенно подавая сигнал погоне...

Не было времени гадать, что это за чудо такое - были гораздо более насущные задачи. Как-никак это не призрак, не видение, вполне материальная мерзость.

Наведя дуло между мощными железными балками, Марина нажала на спуск - и, не владея собой (редко с ней случалось такое), давила и давила на крючок, полосуя в раз остановившееся в воздухе чудище.

Ну да, оно было вполне материальным и смертным - издало невыносимо высокий крик, от которого в уши словно гвозди вбили, дернулось, сминаясь, как огромный лист бумаги, уже комком, большим и бесформенным, обрушилось в воду рядом с быками моста. Шумный всплеск, фонтан брызг...

Примерившись, Марина перепрыгнула на другую сторону через двухметровую полосу воды, оступилась на наклонной поверхности, отчаянно взмахнув руками, извернувшись, удержала равновесие. Оскальзываясь, шаркая подошвами, кинулась вверх.

Сзади затрещали автоматы. Били наугад - пули с воющим звоном рикошетили от стальных балок. Марина инстинктивно пригнулась: такие рикошеты порой еще опаснее прицельной стрельбы, потому что траектории непредсказуемы...

Ну вот и все, она достигла твердой земли. И сразу же рухнула на кучу непонятного мусора, больно ушибла бок, по-кошачьи зашипела от боли, но все было в порядке: ее явно потеряли из виду.

Это стало ясно, когда две очереди чиркнули по земле, по кучам мусора, гораздо правее того места, где она залегла. А потом пальба стала почти безостановочной: двое, оставшиеся на том берегу, опорожняли магазины без малейшей тяги к экономии патронов, прикрывая троих, кинувшихся той же дорогой, какой сама Марина только что попала на этот берег. "Грамотно", - отметила она, тихонечко вставляя последнюю обойму. Но все равно, они лупят наугад, готовятся пробежать в стороне, а значит, шансов навалом...

И прекрасно просто, что Вика оказалась на этом берегу в составе тройки - героически возглавляла своих орлов, паскуда белобрысая.

Марина, согнувшись в три погибели, едва ли не касаясь земли задницей, пробежала в самой неудобной позе вдоль зарослей густого невысокого кустарника, забирая все правее и правее. Она предусмотрительно поглядывала вверх - но в ночном небе так и не появилось второй летучей твари.

Все было продумано заранее. Она взмыла из-за кустов, в великолепном прыжке сбила Вику наземь ударом под коленку, добавила ребром ладони по башке - и резанула короткой очередью в спины двум обормотам. С самыми печальными для них последствиями.

Развернулась к реке. С оставшимися двумя получалось и вовсе пикантно - они вдруг осознали, что остались одни-одинешеньки посреди накренившейся половины моста, как на ладони, словно в чистом поле.

Одного Марина достала практически моментально, и он, упав на косую железную плоскость, согласно силе тяготения и наклону, заскользил вниз, к воде, уже совершенно безжизненным. До воды он добрался очень быстро, и с плеском в нее погрузился. Вот со вторым пришлось повозиться, самую чуточку - очень уж жить хотелось поганцу. Он стрелял наугад длиннющими очередями, метался, укрываясь за фермами, не скрывавшими его целиком, но тем не менее, затруднявшими прицеливание.

Все же Марина и его достала через минутку, засадила пулю прямехонько в башку - и он, разжав руки, мешком рухнул в воду. Вот теперь все было в порядке, можно никуда не торопиться: была погоня, да вся вышла, и новой в окрестностях что-то не усматривается. "Молодец я все-таки, - подумала она не без гордости. - Конечно, это был не спецназ, не тренированные державой головорезы, но все равно, не детишки из песочницы, а я их в сжатые сроки перещелкала в лучшем виде".

Отодвинувшись в тень кустов, она посмотрела на тот берег. Судя по колышущимся желтым отблескам, озарявшим провалившиеся крыши, улицы и деревья, пожар разгорелся на совесть - разумеется, скудными силенками дикарей его ни за что не потушить, а пожарных команд тут не имеется вот уже несколько десятков лет, так что остается только посочувствовать, но на это нет ни малейшей охоты...

Вика слабо застонала, пытаясь пошевелиться. Пора было о ней позаботиться должным образом. Марина для начала прибрала к рукам ее автомат и подсумок, где обнаружилось целых четыре полнехоньких рожка, содрала с лежащей камуфляжную куртку и без всяких церемоний в нее облачилась, стащила бронежилет, секунду подумала, не надеть ли его, но по размышлении решила, что не стоит нагружать себя лишней тяжестью, проблематичной защитой - и выбросила жилет в кусты. Перевернула на спину Вику, оставшуюся лишь в камуфляжных штанах и черной майке, оружия при ней не нашла. Расстегнула пояс, выдернула из штанов, заломила пленнице руки за спину и вмиг стянула запястья - человек понимающий этот фокус с ремнем выучивает чуть ли не в первую очередь...

Жить отныне стало гораздо веселее - за спиной не было погони, вокруг стояла уютная тишина, да вдобавок под ногами слабо ворочался военный трофей, начавший уже приходить в сознание - очень перспективный язык, чутье подсказывает...

Что это за летучие мыши в человеческий рост, мать их?! И ведь никаких сомнений, эта тварь с людьми самым активным образом сотрудничала. Вику просили вызвать на подмогу некую "нечисть", она и вызвала странным свистом - и эта самая нечисть каким-то манером (ничего сверхъестественного, а?) моментально Марину обнаружила. Сюрпризики... А что, следовало ожидать иного, когда речь идет о Чертовом Городище, которым вообще никогда не занимались всерьез ни спецслужбы, ни ученый мир? На него махнули рукой, его оставили в покое, поскольку от него не было особой пользы, а уж угрозы окружающей цивилизации оно никогда и не представляло... Руки не доходили. А зря такое возникло убеждение. Ой, зря...

Вика зашевелилась, корчась в мусоре.

- Не дергайся, милая, - сказала Марина вполне дружелюбно, присев на корточки у ее головы. - Мы с тобой оказались в самом что ни на есть романтичном уединении, уясни наконец. Твою банду я, уж не посетуй, перещелкала к чертовой матери. Я умею. А если вдобавок меня разозлить... Что это за летучая погань была, не подскажешь? А то пришлось и ее шлепнуть, не разглядев толком - и теперь любопытство пробирает...

Вика молчала, застыв в напряженной позе. Она попыталась освободить руки, а когда из этого ничего, разумеется, не вышло, вместо того, чтобы глупо дергаться, биться, ругаться и вообще вести себя не самым хладнокровным образом, попросту замерла, анализируя окружающее. "Неслабая девочка, - подумала Марина. - Вне всякого сомнения, лихорадочно ищет сейчас пути к освобождению - но хрен найдет, мы тоже не пальцем деланы, и все козыри пока что на руках..."

По-прежнему сидя на корточках, Марина дружелюбно предложила, погладив пленницу по щеке:

- Может, ты подергаться хочешь? Поорать? Страшными карами грозить? Давай, не стесняйся, и не ограничивай себя ни в чем, я тебя умоляю. Гарантирую, что даже по шее не заеду: к чему, собственно? Ты, голубка, проиграла все, что только можно, ты у меня в руках, и ни спасения, ни подмоги, чует мое сердце, не дождаться.

- С-стерва... - прошипела Вика сквозь зубы.

- Ого, еще какая! - весело подхватила Марина. - Ты даже и не представляешь... Законченная, я бы сказала, стерва... и, что характерно, удачливая.

- А дальше-то что? Только не вкручивай мне, что тебя скоро кинутся спасать. Если бы ты могла, давно уже вызвала бы кого-нибудь... Те, кто тебя послал, представления не имеют, что с тобой случилось и где ты вообще. Погибла на "Принцессе", когда напали дикари, и точка...

- Так ведь этот факт ничего не меняет, - спокойно сказала Марина. - Ни в твоем печальном положении, ни вообще. Мало ли что думает мое начальство... Главное, я-то жива и здорова, на свободе, при оружии - а вот тебе выпала роль военного трофея... и, я как полагаю, перспективного "языка". В таких вот местах, вдали от цивилизации и юстиции, с "языками" обращаются весьма даже незамысловато, без всякого гуманизма... Шкуру дерут в самом прямом смысле. Тебе не грустно? Мне бы на твоем месте враз стало печально...

- Пошла ты!...

Марина залепила ей оглушительную пощечину, так что Вика смачно впечаталась головой в мусорную кучу. Сказала наставительно:

- Это я не от гнева за оскорбления - а чтобы показать тебе твое нынешнее место. Ты, паршивка, теперь не разумное создание с богатым внутренним миром, вообще не разумное существо. А всего-навсего кусок дерьма, с которым я сделаю все, что захочу, все, что в голову взбредет... Уяснила наконец?

Вика молчала, едва слышно поскрипывая зубами в бессильном бешенстве. Не было никакого смысла с ней сейчас препираться и уж тем более обмениваться оскорблениями - и Марина занялась футляром, который Вика несла до того на плече: ремень, черная пластмассовая коробка, сложная антенна...

Судя по первоначальным наблюдениям, это была, к сожалению, не рация, а всего-навсего пеленгатор для того микропередатчика, что ухитрились незаметно прицепить к Марининой одежде. Ни у Вики, ни у двух жмуриков не было при себе ничего, хоть отдаленно напоминавшего рацию. Печальный факт, но не стоит приходить из-за него в уныние. Связь с Большой Землей не так уж необходима в первую очередь оттого, что сообщить совершенно нечего. Можно было, конечно, примитивно сдать Вику куда следует, отыщись каким-то чудом способ вызвать подмогу - но это выйдет полдела. Гораздо интереснее - да и престижнее - было бы самой раскрутить все, что только удастся, преподнести на блюдечке не связанную прошмандовку, а готовенький результат, итог, полностью раскрытую загадку, скопище неопровержимых улик. Одним словом, самой до всего докопаться. Именно этого от правильного агента и ждут - чтобы он размотал в одиночку все тайны и загадки, а не оглашал эфир воплями о подмоге, уткнувшись в тупик и свалив главную работу на могучий Центр. Так что настоящая работа только начинается, и провернуть ее предстоит в одиночку...

- Давай договариваться, а? - сказала Вика деланно безразличным тоном. - У тебя есть шанс. Тем, кого я представляю, вовсе не обязательно непременно бросать тебя в воду с камнем на шее. Если поразмыслить, у тебя есть кое-что, делающее тебя полезной, и ты можешь спасти шкуру...

- Догадываюсь, - сказала Марина. - Хотите знать, что нам известно, насколько мы продвинулись, и все такое... Никакой не ребус. А вот насколько я могу полагаться на твои обещания? Ты хочешь мне внушить, что являешь собою не пешку, а более-менее авторитетную в банде фигуру?

- А почему бы и не поверить?

Марина погладила ее по щеке еще нежнее:

- Ну ты прямо-таки законченная лапочка... - опустила ладонь на шею, потом за вырез майки. - И грудки у тебя приятные, слюнки текут у того, кто толк понимает...

- Пусти, шлюха чертова! - дернулась Вика. Марина покладисто убрала руку:

- Ладно, отложим до лучших времен... Знаешь, что самое смешное? Что я тебе полностью верю. Касаемо того, что ты никак не пешка, а вовсе даже фигура. Пусть не из ключевых, но фигура. Солнышко мое, признание этого факта твою жизнь предельно отягощает, ты не подумала? Пешек шлепают почем зря - а вот фигуру я буду беречь пуще глаза, чтобы в спокойной обстановке порасспрашивать как следует. Раз ты фигура, значит, знаешь немало. Подловила я тебя, а?

Вика выругалась изобретательно и цветисто, но Марина уже не слушала - выпрямившись, принялась раздеваться, до последней тряпочки. Где-то в одежде, теперь уже и сомневаться нечего, притаился микропередатчик, но в темноте его ни за что не найти, а оставлять до светлого времени опасно: чем черт не шутит, вдруг да, обеспокоившись отсутствием вестей от посланной на охоту группы, вышлют вторую, с такой же аппаратурой, и вновь начнется заполошный бег зайца по полям...

Приглядевшись к покойничкам и выбрав того, что был щуплее по комплекции напарника-амбала, Марина без малейшей брезгливости содрала с него камуфляжные штаны, простреленную на спине майку, тут же во все это облачилась. Великовато, кончено, ну да ничего не поделаешь - зато Викина куртка практически впору, а обувь можно оставить свою: девяносто девять шансов из ста за то, что передатчик как раз в одежде...

Найдя подходящий камень, она обернула им свои шмотки, сходила к реке и выбросила сверток в воду, закинув подальше от берега. Он исправно потонул. Постояла рядом с мостом. На том берегу по-прежнему мерцало высокое пламя, заслоненное ближайшими домами, стояла совершеннейшая тишина, над мертвым городом безмятежно сияла россыпь огромных звезд и стояла в зените полная Луна. Странно, но Марина вдруг поймала себя на том, что первоначальные отвращение и тревога куда-то незаметным образом сгинули, и она чувствует себя в этих местах совершенно свободно. Привыкла, должно быть. Одержав первые победы - не такие уж и мелкие, кстати, - успокоилась и стала осваиваться. В конце концов, что здесь особенно страшного? Временами по пятам носятся неприятные типы, намереваясь то убить, то оттрахать, зверье из темных углов выскакивает - ничего особенно уж нового и запредельно страшного. Даже насквозь непонятная тварь, неизвестно из какой преисподней приблудившаяся, после щедрой автоматной очереди, как миленькая, со звездных небес сковырнулась, только водичка булькнула. А значит, к нечистой силе не имеет никакого отношения, шлепать таких можно за здорово живешь...

Вернувшись к Вике, смирнехонько лежащей на том же месте, Марина рывком подняла ее на ноги, повесила на плечо автомат и сказала:

- Ну что, пошли?

- Куда это?

- Куда глаза глядят, - ответила Марина. - Помаленьку рассветать начинает, что нам засиживаться?

Вовремя уловив момент, когда начались капризы, она проворно подставила откидной приклад автомата - и Вика, совсем было собравшаяся завалиться наземь, наткнулась на него животом, невольно выпрямилась, охнув от боли. Марина наставительно сказала:

- Не вздумай мне тут истерики устраивать, ножками сучить. Есть масса способов причинить нешуточную боль, не опасную ни для жизни, ни для здоровья - и я их знаю чуть ли не все... А как я обхожусь с теми, кто мне не нравится, ты уже имеешь кое-какое представление, верно? Сколько вас было - а осталась ты одна. И я не мучаюсь угрызениями совести. Так что, душевно тебя прошу, шагай и не вздумай фордыбачить, иначе больно сделаю... Марш!

Зло закусив губу, Вика все же беспрекословно пошла в указанном Мариной направлении по широченной, слабо заросшей кустарником бывшей улице, где по обе стороны стояли высоченные грязно-серые здания. Сбоку небо уже становилось понемногу светло-серым, почти голубым - в то время как справа оставалось чернющим, с россыпью звезд. Близился рассвет.

Марина шагала следом, держась метрах в двух левее и сзади. Время от времени, когда ей казалось, что Вика сбивается с темпа, бесцеремонно поддавала по спине прикладом автомата. Пленница, бормоча под нос несомненные ругательства, послушно ускоряла шаг. Поразмыслив над ее поведением - ни особой непокорности, ни буйных выпадов - Марина пришла к выводу, что в самом близком, обозримом будущем Вика не ждала спасения и подмоги, иначе держалась бы гораздо строптивее. А потому, надо полагать, выбрала единственно возможную в ее положении тактику: подчинялась пока что, надеясь на счастливый случай... Ну и наплевать. Главное, идет, не прекословя, а там разберемся.

Прошло не менее полутора часов, уже взошло солнце, отчего мертвый мир вокруг стал гораздо уютнее и чуть ли не красивее, а их до сих пор не побеспокоил ни зверь, ни человек. Логично было предположить, что в этом нет ничего необычного: жизнь в этих местах главным образом ночная, что для двуногих аборигенов, что для четвероногих (крылатых, пожалуй, тоже следует в этот список включить), а к утру все живое забивается по норам и логовищам, чтобы вздремнуть до вечера...

...И когда далеко впереди показалась над серыми крышами высоченная башня из темного кирпича, та самая, которую она уже видела с борта "Принцессы", Марина нимало не замедлила шага, разве что вслушиваться в окружающую тишину стала не в пример внимательнее. Коли уж у Шайтана здесь оборудовано постоянное логово, значит, в округе не так уж часто появляются двуногие либо четвероногие источники угрозы - на бойком месте берлог не устраивают... Вика остановилась, оглянулась на нее:

- Куда мы, в конце концов, шлепаем?

- Вперед, - сказала Марина. - Тут и живут милейшие люди, мои знакомые... - увидев несказанное удивление на лице пленницы, усмехнулась: - А ты думала, одна тут себя чувствуешь, как дома? Ладно, помолчи и шагай...

Показалось, иди справа в самом деле едва заметно зашелестели чьи-то шаги? Лес довольно густой, и состоит на сей раз не из берез, а из довольно высоких сосен и еще каких-то деревьев с густыми кронами и почти круглыми листьями - из-за слабых познаний в ботанике Марина не смогла их идентифицировать да и не ощущала тяги к столь бесполезному занятию. Гораздо важнее было подметить, что земля там и сям покрыта толстым ковром из прошлогодних слежавшихся листьев - и сейчас кто-то очень тихо ступал по ним, принимая все предосторожности, но тем не менее все же выдал свое присутствие. Что-то это не походило на бесшумных, как призраки, дикарей - и вообще на человеческую походку...

- Стоять, - негромко сказала Марина.

Ухватила Вику за майку, оттащила под разлапистую сосну. Встала рядом, держа автомат наизготовку. Прислушалась в совершеннейшей тишине. Кто-то определенно заходил справа... ага, остановился совсем неподалеку, застыл, наверняка столь же чутко прислушиваясь... интересно, видит он их или нет?

С разных сторон долетало беззаботное щебетание каких-то лесных птах - а это означало, что они не видят особенной угрозы в перемещавшемся по лесу существе или человеке. Здания не видно за деревьями, но оно уже совсем близко, метрах в ста, пожалуй...

- Слушай... - неуверенно начала Вика.

- Цыц! - тихонько шикнула Марина.

Едва слышно хрустнули под ногой - или все же лапой? - слежавшиеся сухие листья. Невидимое создание самую чуточку передвинулось - самую чуточку...

Приходилось рисковать. Настороженно поглядывая по сторонам не опуская автомата, Марина довольно громко крикнула:

- Синий свет! Синий свет!

Совершеннейшая бессмыслица, конечно - но в девяти случаях из десяти пароли и отзывы, кодовые слова и прочие прибамбасы тайной войны как раз и выглядят полнейшей дуростью...

Глава восемнадцатая

Ловец удачи и его друг

Почти сразу же, без излишних пауз, послышался негромкий мужской голос:

- Алмазная ночь! Алмазная ночь!

Это тоже было чушью, но чушью в данный момент как нельзя более необходимой и приятной, поскольку отзыв произнесен совершенно правильно. Однако Марина не расслаблялась, сосредоточив все внимание не на той стороне, откуда голос слышался, а на прочих азимутах.

- Выходите! - откликнулась она. - Чтобы я вас видела!

Негромкий свист. Справа, откуда все это время слышалось чье-то вкрадчивое ступанье по слежавшимся листьям, раздались уже более громкие шаги.

Вот только человеку они не принадлежали - что вскоре подтвердилось совершенно точно. Меж деревьями показался высокий поджарый пес, рыжий, короткошерстный, с обрубленным хвостом и отрезанными ушами, нельсонскими шрамами на широкой морде и на впалых боках. Он вовсе не выглядел заморенным страдальцем - просто-напросто он был рабочий, полный сил и энергии.

И насколько может человек разобраться в собачьей мимике, исполненный недоверия ко всему окружающему миру, что Марина считала вовсе не недостатком, а как раз нешуточным достоинством, способным красить кого угодно...

Пес остановился так, чтобы от Марины его в изрядной степени закрывала толстая сосна. Эксперимента ради она чуть-чуть приподняла дуло автомата, всего-то на ладонь и рыжий пес скрылся за деревом почти весь, видно было, что он присел на широко расставленных лапах, готовый к броску: либо навстречу опасности, либо в чащобу, надо полагать, тонкости зависели от хозяйского приказа...

А там и хозяин появился, возникнув меж стволов совсем не в том месте, откуда слышался голос. Плавной походочкой направился к Марине: выше ее примерно на голову, в покрытом лохмушками сплошь серо-рыже-зеленом маскировочном комбинезоне, голова туго повязана черным платком и, судя по первоначальным наблюдениям, выбрита наголо. Узкое, худое лицо с крючковатым носом и безразличными серыми глазами. Телосложение нельзя было рассмотреть под мешковатым комбинезоном, но у Марины осталось впечатление, что хозяин пса такой же поджарый, без грамма лишнего жира, как его животина.

Он держал обеими руками довольно современный карабин - стволом вверх, под углом примерно в сорок пять градусов, в позиции, из которой можно при нужде моментально открыть его в любом направлении. Длинный нож на поясе в пятнистых, под стать комбинезону, ножнах, рядом моток веревки и какие-то мешочки...

Остановился, когда их разделяло шагов десять. Пес вышел из-за дерева, осторожно ставя лапы, словно ступал по тонкому льду, тоже приблизился примерно на такую же дистанцию. И замерев в той же напряженной позе готовности к броску.

Новоприбывший скупо улыбнулся:

- Что это вы так беззаботно? У вас есть гарантии, что я - это все же я?

Марина, не поворачивая головы, показала глазами в сторону собаки:

- Подставы, кончено, всегда возможны... Но вряд ли в сжатые сроки можно подготовить абсолютного двойника вашей милой собачки - настоящая чужому, уж конечно, не подчинилась бы. Так что я уверена: вы - это и есть вы, Шайтан...

- Хорошо вам, такой уверенной, - сказал он бесстрастно. - А я вот, строго говоря, не могу быть до конца уверенным, что вы это вы, а не чья-то подстава...

- Ну, что поделать, - сказала Марина. - Тот случай, когда, хочешь не хочешь, придется положиться исключительно на слова. Рискуйте, ничего вам не остается. Насколько я ориентируюсь в ситуации, мы вам больше нужны, чем вы нам... Я вас вовсе не хочу оскорбить, просто констатирую факт. Это суровые реалии жизни, верно? Контора вроде нашей и одиночка вроде вас - все же вещи чуточку несопоставимые, нет?

- А вы стервочка, - сказал он, скалясь.

- Ого! - сказала Марина. - Вы меня обижаете. Я не стервочка, а стерва с большой буквы. А еще у меня жопа стройная, хотя это и плохо видно в дурацких шароварах... Но упаси вас бог к ней лапы протянуть, не получив прежде моего благосклонного взгляда...

- Я так и подумал, - ответил он спокойно. - Вы пришли с той стороны? - и он довольно резко указал направление.

- Ага.

- Там перед рассветом долгонько стреляли. Вы?

- Я, - сказала Марина беззаботно. - Там за мной увязались какие то ублюдки, пришлось в темпе провести сокращение штатов.

- И как?

- Было десять. Осталась одна эта сучка.

- Неплохо, если вы не врете, - сказал Шайтан, бросив на Вику беглый пытливый взгляд. - А вы вряд ли врете... Хорошо. Я готов относиться к вам крайне серьезно. Верю, что вы этого заслуживаете. Со своей стороны, вы, думаю, тоже будете относиться ко мне серьезно. Если соображаете, о чем я.

- Да легко, - сказала Марина, щурясь. - Другими словами, вы на какое-то время поставлены в подчиненную роль... но по жизни вы субъект, исполненный здоровой профессиональной гордыни и оттого четко проводите черту между "шестеркой" и "временным подчиненным"... Я правильно излагаю?

- Совершенно.

- Ну, в таком случае, обещаю не покупаться на вашу гордыню и максимально щадить самолюбие. Давайте-ка с ходу договоримся, что оба мы - гордецы и личности, а потому возможные трения следует заранее свести к минимуму... Что так смотрите?

- Вы мне уже нравитесь.

Марина деловито уточнила:

- Как сексуальная девка или как напарник?

- В обоих смыслах.

- Приятно слышать... Сексуальных утех, правда, не обещаю, хотя ничего не исключаю заранее.

- Можно вас на минутку?

- Охотно, - сказала Марина.

И пошла за ним, не оглядываясь на оставшуюся стоять у сосны Вику - не было нужды беспокоиться, пес ее в случае чего догонит в два прыжка...

Отойдя на добрых двадцать метров, Шайтан понизил голос:

- Вам вообще известно, кого вы с собой ведете в малость спутанном виде, или наугад брали "языка"?

- А вы что скажете?

- Виктория Минутко, - уверенно сказал Шайтан. - Правая рука господина Сатарова, которого вы не можете не знать... а попутно постельная подружка губернатора - по поручению коего и контролирует Сатарова для пущей надежности...

- Примерно та, - сказала Марина. - Если я чего и не знала, так это ее фамилии и того, что они с губернатором мнут одну постельку... Сатаров знает, что она...

- Догадывается, насколько мне известно. Но что уж тут поделаешь, терпеть приходится... Где Вампир?

Марина помрачнела:

- Ну что вам сказать? Лопухнулся Вампир, с каждым может случиться... Вот и прислали меня выправлять положение. Мои предыдущие приключения, уж простите, рассказывать не буду, это в принципе, неинтересно... По-моему, нам надо устроиться где-нибудь и поговорить делово. Готовы пустить меня в вашу берлогу или?...

- Да, пожалуйте...

Повернув голову, Марина прикрикнула:

- Мадемуазель Виктория! Шагайте сюда проворно!

Вика, держа голову не без надменности, двинулась к ней - пес ее сопровождал неотступно, а вот к Марине словно потерял всякий интерес. Марина кивнула на него:

- В чем тут фокус? Он меня стал откровенно игнорировать, зато моментально уяснил, кого должен конвоировать...

- А, дело нехитрое. Серия давным-давно поставленных команд - мимика, жесты. Бровь поднять, мизинец показать, и так далее. Он у меня способный...

- Если не секрет, почему - Шайтан? - спросила Марина. - Что-то я в вас не усматриваю ничего специфически восточного. Или все же есть корни?

- Да нет, - сказал Шайтан. - Я вообще-то питерский. А прозвище не сам придумал, мне его дали. Знаете, как раз эти, с корнями, которые понастроили за рекой персональных халифатов и эмиратов. После некоторых недоразумений, которые у меня с тамошним народцем случались.

- Понятно, - сказала Марина. - Судя по тому, что вам дали именно такое прозвище, они вас неприкрыто уважают... За голову много предлагают?

Шайтан блеснул великолепными крупными зубами:

- Пока еще не золотом по весу, но прилично...

- Ну да, я уже заметила, что мелочиться они не любят, - светским тоном сказала Марина. - Что угодно можно им пришить, кроме мелочности...

- А вы их, кстати, ничем не задевали? Буквально только что.

- А в чем дело?

- Да что-то много их болталось в тех местах, откуда вы пришли - весь вечер, и даже ночью. Поскольку; кроме вас, никто вроде бы не появлялся вчера из-за реки, я начинаю строить догадки...

- Был грех, - сказала Марина. - Поссорилась я кое с кем из них - согласитесь, у них скверные манеры, сами напрашиваются... Но это сейчас неинтересно... Куда идти? Мне что-то подсказывает, что вы не настолько просты, чтобы входить в свое обиталище через главный подъезд...

- Верно. Давайте сюда...

Выйдя из леса, они свернули за угол здания, и Шайтан пошел прямо к куче кирпича. Она казалась издали сплошной - но, только подойдя вплотную, Марина разглядела узенький проход меж нею и стеной. Пройдя по ней первым, Шайтан протянул руку, за что-то ухватился, поднял - и оказалось, что в куче устроен мастерски подогнанный люк, обделанный обломками кирпича так, что с двух шагов казался исключительно частью кучи...

Вспыхнул сильный фонарь. Они прошли темным подвалом, где над самой макушкой нависали замшелые бетонные перекрытия, потом добрых пару минут шагали по каким-то темным переходам, оказавшись на лестничной площадке, свернули в одну из квартир, по которой через проем попали в другую, из нее в третью, в четвертую - еще один самый настоящий лабиринт - снова вышли на площадку, поднялись на последний этаж. Там Шайтан что-то нашарил на стене - и рядом с заколоченной наглухо толстыми досками дверью открылся узенький проход.

- Прошу, - сказал он гостеприимно. - Разумеется, это не единственное убежище в доме, да и ловушек тут предостаточно... Но пока что меня ни одна сволочь не выследила. Вообще-то, по правде говоря, иные захоронения я не сам устроил, еще до меня кто-то постарался... Но я многое усовершенствовал. Вообще, местечко тихое. И река, по которой шастают городские, близко - а главное, райончик дочиста выпотрошенный, так что не представляет интереса для бродячего народа...

Марина оказалась в стандартной, по здешним понятиям, квартире: все, что имело хоть какую-то ценность, давным-давно улетучилось, оставшееся по причине неподъемности и бесполезности, либо наспех изуродовано, либо преспокойно зарастало пылью не один десяток лет. Вид из выбитых окон открывался великолепный, что служило, конечно же, не столько эстетическим целям, сколько безопасности.

Она откровенно огляделась: