Чтение 12–й страницы книги ~Бродячее сокровище~

- А только так.

- Тетушка Роза...

- Она мне не хозяйка, знаете ли. Я вольный стрелок.

Он ожидал очередной попытки влепить по физиономии и приготовился таковую отразить. Однако Кристина, превеликим усилием воли справившись с приступом гнева, вдруг спросила:

- Зачем вы ломаете комедию?

- Я? - очень натурально удивился Мазур. -Какая тут комедия? Я вам предлагаю сделку...

- Бросьте. Вы давно уже ломаете какую-то дурацкую комедию... С явным перебором. Вы еще "деткой" меня назовите...

- Ну, так ты будешь умницей, детка?

- Хватит вам! Это не ваш сценический образ!

- Возможно... - сказал Мазур серьезно.

- Что же вы придуриваетесь?

- Я не придуриваюсь, - серьезно сказал Мазур. - Я просто-напросто пытаюсь сориентироваться в ситуации. Потому что терпеть не могу неизвестности в некоторых делах. А это как раз тот случай. У вас какое-то предприятие, и дело зашло настолько далеко, что вам потребовался вооруженный охранник... Знаете, в такие игры умный человек не играет втемную. Что у вас стряслось?

- Потом узнаете.

- Когда?

- В свое время, когда мы выйдем в море... - она спохватилась и буквальным образом прикусила язычок.

Ага, выбранная тактика принесла кое-какие плоды...

- Прелестно, - сказал Мазур. - Еще и в море выходить? Что-то мы с Розой так не договаривались, я думал, вас просто нужно будет несколько дней охранять... А тут еще и море... Морем я уже сыт по горло. И, между прочим, прекрасно знаю, какие коллизии порой случаются, когда в море выходят не затем, чтобы доставить куда-то груз или половить рыбку, а для чего-то другого... Интересно, а вы имеете представление?

- Чисто теоретически. Потому и хотела подыскать надежного человека...

- Я надежный, право слово, - сказал Мазур. - Но только в том случае, если мне заранее расскажут честно и подробно, в чем дело, в чем загвоздка, в чем опасности...

- Боитесь упустить свою выгоду?

- Боюсь новых дырок в шкуре. Иные из них не лечатся... впрочем "выгода" - тоже неплохое слово...

Кристина повернулась и открыто посмотрела ему в лицо:

- Ну, так чего же вы хотите? Меня? Хорошо, я не девственница. Мы переберемся на заднее сиденье, я разденусь, и вы будете со мной делать, что хотите... но, предупреждаю: мне будет противно. Вот так. Я закрою глаза, стисну зубы и буду лежать как колода.

- А притвориться страстной ради дела? -спросил Мазур, у которого осталось стойкое впечатление, что не только он изучает, но и его подвергают прокачке.

- Не смогу. Не получится.

- Жаль... В таком случае - сорок процентов.

- От чего? - прищурилась Кристина.

- То есть как? - пожал плечами Мазур. - От всего.

- А вы не лопнете?

- Постараюсь уцелеть... Ну ладно, двадцать пять.

- А вы их заслужили?

- Заслужу. Изо всех сил.

- По-моему, вы опять ломаете комедию... кстати, как вас...

- Джонни.

- По последнему паспорту?

- По святому крещению. - Да-а? - Точно, - сказал Мазур веско.

На какое-то время воцарилась тишина. Порой мимо них в ту и в другую сторону пролетали машины со всей здешней лихостью.

- Ну, и что нового вы во мне на сей раз высмотрели? - спросила, наконец, Кристина так, словно искала единственно верный тон.

- Я понял, к какому типу женской красоты вы относитесь.

- Да-а? И к какому же?

- К типу женщин с картин Боттичелли, -сказал Мазур.

И, между прочим, не лукавил душой. Именно такое впечатление у него и создалось. Было в ней что-то от женщин Боттичелли - говоря возвышенно, тот самый налет светлой печали во взоре и всем облике, который Мазур всегда усматривал и в Венере, и в Юдифи, да и в других "Нельзя так открываться, - подумал он. - Это уже не маска с ней говорит, это ты собственными эмоциями и мыслями делишься, а этого категорически нельзя. Мало тебе было Ангелочка и Бриджит? Мало тебе Мэй Лань?"

- Вы продолжаете меня изумлять. Джонни, - сказала Кристина светским тоном. - Кто бы мог подумать, что простой моряк знает о Боттичелли...

- Дорогая сеньорита Кристина, - сказала он злорадно. - Вы, простите, не учитываете специфики моряцкого ремесла и нашей психологии. У моряков в каютах, знаете ли, всегда пришпилены к переборке, гм... не обремененные одеждой дамочки. И это вовсе не обязательно красотки из "Плейбоя". Есть масса репродукций великих картин, которые любой моряк рассматривает с утилитарной точки зрения... Вот и вся разгадка.

- А может, вы себя умышлено огрубляете?

- Вот уж нет, - сказал Мазур. - Честное слово, я простой моряк. Родился в Австралии, служил в армии, потом нанялся на корабль и с тех пор болтаюсь по белу свету... И такая жизнь меня вполне устраивает.

- Что-то вроде хиппи?

- Ничего подобного, твердо сказал Мазур. - Хиппи - совсем другое. Грязные и ленивые, никчемные бездельники, не, способные ни гвоздь вбить, ни починить карбюратор в машине. Я же, не сочтите за похвальбу, многое умею делать. Просто мне нравится именно такая жизнь. Но это ведь отнюдь не значит, что я - тупой и ограниченный?

- Я, кажется, поняла...

- Что именно?

- Штампы, - сказала Кристина. - Устоявшиеся штампы. Вы, когда услышали обо мне, сразу вспомнили один устоявшийся штамп, а я - другой. Отсюда и все недоразумения... Что вы ухмыляетесь?

- Ну, это все же лучше, чем "скотина", - сказал Мазур.

- Значит, мы как-то начали понимать друг друга? И вы не будете больше выдвигать идиотские условия?

- А если все же буду? - сказал Мазур тихо и серьезно, без тени шутливости. - В исследовательских целях, а? Вы ведь ученый, хоть и молодой... Хорошо представляете, что такое исследования. Простите, вы не шутили насчет заднею сиденья. Ох, не шутили... Вы испытывали меня, изучали характер, прикидывали, что я за человек и чего от меня ждать... но вы, пожалуй, все же согласились бы уступить моим грязным домогательствам, а? Отсюда вытекает закономерный вопрос: в какую же это историю вляпалась милая девушка из хорошей семьи, получившая прекрасное воспитание и образование в Штатах? Если она готова стянуть джинсы и дать случайному охраннику на заднем сиденье, прямо на обочине... Готовы, готовы, не задирайте так носик...

Она ответила откровенным взглядом, в котором причудливо смешались и отчаяние и неуемная гордыня:

- А вы что, все же готовы воспользоваться тем, что девушке некуда податься?

- Говоря откровенно, я бы взял деньгами, - сказал Мазур. - Неужели вы не видите, что пальцы у меня скрючены алчностью, а глаза сверкают в приступе золотой лихорадки? - он мечтательно произнес: - Я не владею испанским, но знаю уже, как на этом языке звучит "золотая лихорадка": фебре де оро... Как красиво, певуче и музыкально - фебре де оро... Что в сравнении с этим девушка на заднем сиденье, которая к тому же закрыла глаза от омерзения, стиснула зубы и лежит, как колода... Пусть даже она похожа на женщин с полотен Боттичелли... Алчность мною владеет, милая Кристина...

Ее лицо, как Мазур удовлетворенно отметил, было по-настоящему растерянным:

- Я решительно не могу вас понять... Ясно, что вы со мной играете, как кошка с мышкой, но понять вас не могу...

"Вот и прекрасно, милая, - мысленно воскликнул Мазур, испустив что-то вроде злодейского хохота, опять же мысленно. - Прекрасно просто. Значит, цель достигнута, и заморочил я тебе мозги настолько, что ты еще до-олгонько меня не прокачаешь... "

- И вас это злит? То, что вы не можете понять какого-то плебея?

- К чему эти термины? - отмахнулась она. - Мы живем в двадцатом веке... Но вы меня и в самом деле злите. А вас не злят люди, которых вам никак не удается понять?

- Злят, - сказал Мазур. - Еще как. Вот к этому я и возвращаюсь - к констатации того факта, что мы - в одинаковом положении. Вы не понимаете меня, а я ничего не знаю о вас.

- Поедемте. Нам нужно добраться домой до темноты...

- Как прикажете, сказал Мазур, включая мотор. - А что, в темноте нам что-то угрожает?

- Не знаю.

- Вот это уже интереснее. Вместо категорического "нет" - "не знаю". Это существенная обмолвка...

- Да перестаньте вы цепляться к словам!

- Не перестану, - сказал Мазур. - Я нисколечко не шутил, когда говорил, что терпеть не могу неизвестности в серьезных делах. Знаете, почему? Потому что это чревато всякими неприятностями, вплоть до старушки в белом балахоне и с косой. Да, я кое-чем обязан милейшей Розе. Да, я бродяга, вольный стрелок... но, бога ради, не путайте это с глупой романтикой, то есть восторженной дуростью.

- Вы настолько жесткий прагматик?

- Да господи, я просто осторожен, - сказал Мазур.

Он бросил беглый взгляд в зеркальце заднего вида, потом внимательно присмотрелся к обогнавшей их машине. И укрепился в своих подозрениях. Когда машина скрылась за поворотом, продолжал:

- Это настолько ясно, что я не думал, будто придется кому-то растолковывать, как младенцу... Вы ввязались во что-то рискованное, и, по некоторым обмолвкам, способное принести выгоду... лично вам. Ладно, я не сгораю от золотой лихорадки. Но и не бросаюсь очертя голову навстречу неизвестности. Получать пулю всегда неприятно, но хуже всего - словить ее зря. Мы с вами не в фильме - в реальности...

Кристина, виляя взглядом, ответила:

- Но я еще сама не знаю, будет ли это опасно...

- Знаете, - сказал Мазур уверенно. - Или, по крайней мере, всерьез подозреваете, что немногим отличается. Самое смешное, что я, пожалуй, могу заранее предсказать, с чем мне предстоит столкнуться. Понимаете, набор вариантов невелик. Это, безусловно, не какой-то рутинный бизнес. Тогда? Земельная спекуляция, наркотики, клад... Что там у нас еще? Ах да, море... Значит, отметаем какие-то темные делишки с землей, на которую претендуют несколько человек... Золотой галеон, а? Или партия кокаина в непромокаемой упаковке, ценой в миллион баков, которую какой-нибудь Кривоногий Джаспер, спасаясь от агентов по борьбе с наркотиками, выбросил за борт у безымянного островка, а потом признался вам на смертном одре, когда вы филантропии ради ухаживали за бесплатными больными... А?

- Это не наркотики...

- Что, все-таки золотой галеон?

- Как сказать... Нечто вроде.

- Уже теплее! - удовлетворенно сказал Мазур. - Значит, все-таки клад... Не буду врать, будто я моментально проникся энтузиазмом. Скорее, наоборот, ох, наоборот... Знаете, мне приходилось в жизни искать клады. Это не такое простое и приятное занятие, как может показаться. Во-первых, у клада есть пакостная привычка не оказываться на месте. Во-вторых, вокруг клада, неважно, существует он в реальности или вам просто толкнул "абсолютно верную карту" очередной аферист, порой толчется куча глупцов, склонных палить в конкурентов...

- А вы находили клад? - спросила Кристина с живейшим любопытством.

"Что, точно? - мысленно спросил себя Мазур. - Эвон как подскочила, словно ее шилом в попку ужалило... "

- Увы, увы, - сказал он печально. - Искать-то искал, но не нашел.

Не рассказывать же ей, как обстояло в действительности девять лет назад у далеких Ахатинских островов? Хотя история, безусловно, поучительная: сколько народу отдали богу душу ради этого чертова золота, реального, весомого, осязаемого...

- Расскажете? - она прямо таки пылала энтузиазмом, так что подозрения Мазура крепли.

- Как-нибудь потом, - сказал он, подобравшись и щупая взглядом окрестности по обе стороны дороги. - Сейчас лучше помолчите и не мешайте...

- А в чем...

- Тихо! - цыкнул Мазур, искренне надеясь, что мания преследования на сей раз выдала сигнал ложной тревоги, потому что...

Он резко бросил машину к обочине, с бетонной полосы и она вылетела на сухую рыжеватую землю, остановилась, взметая невесомую пыль...

Первая пуля звучно шлепнула в ствол дерева над их головами.

Резким движением Мазур согнул Кристину в три погибели, бросил ее на пол, втиснул в узкое пространство меж сиденьем и движком. Опершись правой на обтерханный поручень, одним мощным рывком перебросил тело через скорчившуюся девушку, через борт, коснувшись ногами земли - а пули все хлопали по деревьям - присел на корточки, распахнул дверцу, ухватил девушку за кожаный пояс джинсов и бесцеремонным рывком выдернул из машины, как пробку из бутылки, бросил на землю у колеса, прикрыл собой. Рявкнул в ухо:

- Бензин или дизель?

- Что? - ошалело откликнулась она, еще не успев ничего сообразить после столь резкой перемены.

- Машина, говорю, на бензине? Или дизель?

- Дизель...

Пули прямо-таки барабанили по стволам. Дизель - это гораздо лучше, пронеслось у него в голове. Не полыхнет бак от шальной или, наоборот, меткой пули...

- Лежи, как коровье говно в траве! - рыкнул он, когда Кристина затрепыхалась и попробовала приподняться, выплевывая набившуюся в рот пыль. - Лежи, принцесса, мать твою!

Перекатился вправо, вскочил и, прикрываясь капотом машины, вскинул "Таурус", держа его обеими руками. Приподняв дуло под углом примерно в сорок пять градусов, выпустил полмагазина в сторону тусклых вспышек выстрелов. Присел и прислушался.

Дорога была пуста. Впереди и правее, в той стороне, где только что располагались стрелки, наметилось определенное шевеление.

- Лежи, мать твою! - еще раз прикрикнул он для надежности и бросился вправо, в лес, привычно перебегая от ствола к стволу, двигаясь параллельно дороге, особенно не спеша - он вовсе не собирался лихим наскоком разгромить противника...

Дорога плавно загибалась вправо - и он увидел, как двое торопливо лезут в ту самую светлую машину, приткнувшуюся на обочине. До них было метров сто. Подняв пистолет, Мазур выпустил оставшиеся в обойме патроны - опять-таки целясь повыше машины, совершенно не стараясь попасть. Проводил взглядом унесшуюся на бешеной скорости легковушку, в секунды сменил магазин на полный и с чувством исполненного долга направился назад, уже и вовсе не торопясь, шагом. Громко свистнул:

- Эй, можно вставать! Все кончилось!

И принялся разглядывать изуродованные стволы деревьев - свежие отщепы, содранная кора, прозрачный сок медленно стекает вниз, суетятся потревоженные зеленые жуки, похожие на тараканов...

Ну да, все сходилось. Сунув пистолет в карман, он простер свою доброжелательность до того, что помог Кристине кое-как почиститься от сухой пыли. Отступил на шаг, удовлетворенно ее осмотрел, покивал:

- Вот теперь совсем хорошо. Так и должна выглядеть приличная охотница за кладами: растрепанная, мордаха в пыли, сучки в волосах... Ее высокая грудь возбуждено вздымалась, щеки пылали, а на лице еще отражался пережитый недавно ужас...

- Подите вы! - огрызнулась Кристина, машинально проведя рукой по волосам. - Не разыгрывайте супермена! Хладнокровен, как монумент... Они же нас чуть не убили...

- Знаете, что самое смешное? - беззаботно спросил Мазур. - Они вовсе не собирались нас убивать. Они вообще не хотели причинять вреда...

- Ну да! Они стреляли, как из пулемета... Мазур взял ее за локоть, подвел к дереву и,

бесцеремонно взяв за подбородок, задрал голову:

- Посмотрите. Вон там, на небольшом участке размером не больше ладони, пять попаданий сразу...

- Вы что, их уже посчитали?

- Именно, - сказал Мазур. - И выстрелы, и попадания. И не нужно так скептически ухмыляться, я в этом толк понимаю... А вон там - еще пять. На столь же ограниченном пространстве. Неумелые стрелки так не стреляют. Неумелые стрелки издырявили бы десяток деревьев... А эти умело, быстро и точно вогнали по обойме всего в два дерева. У них были, похоже, пятизарядки - винтовки или карабины... Они очень хорошо стреляют, Кристина, уж поверьте. Обратите внимание на природу вокруг - редколесье... Между тем на пути сюда можно было выбрать добрую сотню мест для засады, в густой чащобе. Преспокойно перещелкать нас из зарослей, как цыплят... Нет, они хотели напугать, потрепать нервишки, и не более того...

- Ну, а вы-то, ковбой, хоть кого-нибудь подстрелили?

Мазур, улыбаясь, пожал плечами:

- Я и не собирался. Это еще зачем? Когда я понял, что они вовсе не собирались в нас попасть, элементарная вежливость требовала ответить тем же. Я выпустил обойму поверх голов, вот и все. А вы хотели чего-то другого? К чему столь кровожадное выражение на лице? Оно вам совершенно не идет...

- Да вы... вы... - она задохнулась от ярости. Мазур крепко взял ее за руку повыше локтя и

подтолкнул к машине:

- Поехали. Нечего тут торчать. Истерики будут?

- Не дождетесь.

- Вот и прекрасно. - Мазур усадил ее, забрался за руль. - А как насчет ближайшего полицейского участка? Будем заявлять, как законопослушные граждане?

- Не стоит, - сказала Кристина. - Тут вы правы - никаких улик, нет трупов... Вот если бы вы кого-то подстрелили...

- Размечтались, - сказал Мазур. - Именно потому, что я об этом деле ничегошеньки не знаю, и не тороплюсь палить во все, что движется. Только так, и никак иначе... Между прочим, машина была без номеров. Я ее давненько засек. Они держались сзади, пару раз обгоняли, потом торчали на обочине, снова оказывались сзади... В здешних местах, где все гоняют, как психи, такое поведение настораживает моментально. Я ждал чего-то такого, и, когда увидел их меж деревьев на противоположной стороне...

- Кажется, мне следует вас поблагодарить?

- Поздравляю, - сказал Мазур. - Вы потихонечку приобретаете хорошие манеры, как и следует сеньорите из общества...

... Мазур так и не увидел слева ни моря, ни окраины желанного Чакона - они проехали гораздо правее, так что и океан, и город скрыли холмы. Вскоре Кристина обрадованно возвестила, что они, вот радость-то, прибыли в ее родные места.

Быть может, лет сто назад, во время плантаторов, последних индейских войнушек и каучуковой лихорадки, эти края и кипели насыщенной жизнью. Но уж, безусловно, не теперь - сначала они, не останавливаясь, проехали насквозь небольшой бедноватый городок, потом снова оказались в здешнем чистом поле: плоский ландшафт, чахлые рощицы, кустарник, иногда справа или слева промелькивают дома старинного облика, то ли нежилые, то ли просто не содержавшиеся в надлежащем порядке...

- Далеко еще? - спросил Мазур, которому тут вовсе не нравилось.

- Почти приехали. Сейчас свернешь налево, вон там, где развалины, поедешь прямо, дорога там одна...

Он свернул возле полуразрушенного дома - сразу видно было, что тут ни при чем ни военные действия, ни природные катаклизмы вроде всемирного потопа. Дом попросту развалился от старости и всякого отсутствия надлежащего ухода. Первый утаж еще держался, но крыша провалилась, второй этаж походил на декорацию к очередному фильму о развязанной проклятыми империалистами ядерной войне, от деревянной галереи остались сущие огрызки.

- Надеюсь, вы живете не здесь? - кивнул Мазур на унылые развалины.

- Слава Пресвятой Деве, до этого еще не дошло... Здесь давно никто не живет. Примерно с восемьсот двадцатого года. Последний хозяин во время войны за независимость держал сторону испанской короны, ему пришлось бежать со всем своим семейством, и генерал Грау потом распорядился, чтобы дом изменника никто не трогал - пусть ветшает и разрушается сам по себе, как печальное напоминание... Генерал сидел на коне примерно вон там, у толстого пня...

- Позер он был, ваш генерал.

- Это наш национальный герой и отец-основатель, - сухо сказала Кристина.

- Ну, одно другому не мешает, - заключил Мазур, подумав. - Верно? Черт возьми, как романтично, словно сама История прошествовала поодаль, шелестя мантией... Туда, я так прикидываю?

- Да...

Мазур уверенно повел машину к невысокой каменной стене, окружавшей длинное двухэтажное здание, показавшееся поначалу очень знакомым. Чуть позже он сообразил, в чем тут дело - именно такие старинные дома с галереями, высокими острыми крышами и маленькими балкончиками он видел в приключенческих фильмах и на картинках. Что ж, киношники и художники, надо полагать, черпали вдохновенье в реальной жизни...

Он остановился перед высокими деревянными воротами, потемневшими от времени и проливных летних дождей. Похоже было, что их не красили с тех самых беспокойных и романтических времен генерала Грау, позера и отца нации, основателя аж четырех независимых государств и фантастического бабника, восторженного поклонника Наполеона, по злой иронии судьбы умершего на руках английского врача...

Ворота тут же распахнулись, с натужным скрипом, сделавшим бы честь любому готическому роману. Медленно заводя машину на обширный двор, Мазур увидел справа просто одетого низкорослого человечка, судя по иссиня-черным волосам и чертам лица, с изрядной примесью индейской крови. В правой руке привратник держал старый, но надежный маузеровский карабин.

- Осажденный форт, а? - понятливо спросил он. - Есть основания, - кратко ответила Кристина. "Ну, это нам знакомо, подумал Мазур, шагая

вслед за девушкой к обветшавшей парадной лестнице (привратник плелся сзади в качестве то ли конвоя, то ли почетного эскорта). - Захиревшие дворянские гнезда, бледные призраки былого великолепия... "

С его собственными предками перед революцией обстояло примерно так же: и гербы имелись, и длинные родословные, а вот фамильные усадьбы находились в таком же состоянии...

Впрочем, обширный холл поддерживался в приличном виде: половицы не провалились и даже выкрашены; нигде не заметно ни паутины, ни собравшихся на посиделки мышей; со стен то любопытно, то сурово таращатся дамы в воздушных платьях, с голыми плечами и умилительными локонами; сеньоры в тесных, наглухо застегнутых мундирах и безукоризненных фраках, парочка даже в камзолах с пышными кружевными жабо и классических париках.

- Впечатляет, - сказал он, перехватив взгляд Кристины. - Вот только... Где же конкистадоры в парадных кирасах?

- Наш род все же не настолько древний, - ответила она напряженно. - Дворянское достоинство наш предок получил при Филиппе Четвертом.

- Это когда, простите? Не забудьте, что вы разговариваете с простолюдином из австралийских степей...

- В тысяча шестьсот двадцать втором. "Тоже мне, нувориши, - подумал Мазур чуть

покровительственно. Тот благородный шляхтич, от коего российские Мазуры произошли, в качестве шляхтича упоминался лет за двести до того, как король Филя твоих предков гербом облагодетельствовал... Салажка... "

Но вслух он, разумеется, сказал:

- Ну что же. Примерно в то же самое время мой английский предок уже упоминался в бумагах лондонского уголовного суда по поводу его процветающего бизнеса.

- И какой у него был бизнес?