хорошо со стороны миссис Джеллиби так надрываться над каким-то проектом
облагодетельствования туземцев... но... как посмотришь, в каком состоянии
Пищик и домашнее хозяйство!..
смотрела на огонь, - и сказала мне, что я спокойная, милая, добрая девушка и
что она всем сердцем полюбила меня.
веселая; и ты с такой скромностью делаешь так много. В твоих руках даже этот
дом превратился бы в уютное гнездышко.
словами хвалила себя, - ведь надо было быть очень доброй, чтобы так меня
превозносить!
немного посидели у камина.
многим обязана. Ты могла бы что-нибудь рассказать мне о нем?
так удивленно, что я тоже диву далась - до того поразили меня и ее красота и
ее изумление.
когда мама ее скончалась, она помнит, что мама никогда не могла говорить без
слез о мистере Джарндисе, о его благородстве и великодушии, о том, что на
него можно положиться во всех случаях жизни; и Ада полагается на него.
Несколько месяцев назад кузен Джарндис, по словам Ады, написал ей "простое,
искреннее письмо", в котором предложил устроить ее жизнь так, как это теперь
было решено, и выразил надежду, что "со временем это, возможно, залечит
кое-какие раны, нанесенные роковой канцлерской тяжбой". Ада ответила
письмом, в котором с благодарностью приняла это предложение. Ричард получил
такое же письмо и написал такой же ответ. Вот ему удалось видеть мистера
Джарндиса, но только раз, пять лет назад, в Винчестерской школе. Он
рассказывал о нем Аде в ту минуту, когда я вошла и увидела, как они стоят у
камина, опираясь на Экран, и добавил, что мистер Джарндис, "помнится, этакий
грубовато-добродушный, краснощекий человек". Вот и все, что Ада могла мне
сказать о нем.
сидела у камина и все думала да раздумывала, - какой он, этот Холодный дом,
и почему вчерашнее утро кажется мне теперь таким далеким. Не помню, куда
забрели мои мысли, когда стук в дверь вернул меня к действительности.
трясясь от холода и держа в одной руке сломанную свечу в сломанном
подсвечнике, а в другой - рюмку для яиц.
камина, макая черный от чернил средний палец в уксус, налитый в рюмку, и
размазывая им чернильные пятна по лицу.
Саммерсон. Я ее ненавижу, терпеть не могу! Противная!
руку на голову и пощупала лоб, заметив, что сейчас он горячий, но завтра это
пройдет. Она стояла все так же, надув губы и хмуро глядя на меня, но вдруг
поставила рюмку и тихонько подошла к кровати, на которой лежала Ада.
тем же сердитым тоном, Я улыбкой выразила согласие.
Наверное, говорит по-французски, знает географию, разбирается в глобусе,
умеет вышивать, все умеет?
писать. Вечно пишу для мамы. И как только вам обеим не стыдно было явиться
сюда сегодня и глазеть на меня, понимая, что я ни к чему другому не
способна? Вот какие вы скверные. Но, конечно, считаете себя очень хорошими!
кресло, молча и только глядя на нее так же благожелательно (хочется думать),
как относилась к ней.
сплошное позорище. Дети - позорище. Я - позорище. Папа страдает, да и
немудрено! Приссилла пьет - вечно пьяная! И если вы скажете, что не
почувствовали сегодня, как от нее пахнет, то это будет наглая ложь и очень
стыдно с вашей стороны. Обед подавали ужасно, не лучше, чем в харчевне, и вы
это заметили!
выдумывайте, мисс Саммерсон.
уж неразумно. Я ничего не заметила, потому что за обедом служанка ко мне не
подходила, но я вам верю и мне грустно это слышать.
все с тем же недовольным выражением лица). Потом тихонько отошла и стала у
моего кресла. Волнуясь, она тяжело дышала, и мне было очень жаль ее, но я
решила больше ничего не говорить.
умереть! Это было бы самое лучшее для всех нас.
мое платье, зарыдала, горячо прося у меня прощенья. Я успокаивала ее,
старалась поднять, но она, вся в слезах, твердила, что ни за что не встанет,
нет, нет!
могла бы от вас всему научиться! Я такая несчастная, а вы мне так
полюбились!
пододвинула к себе колченогую скамеечку и села на нее, по-прежнему цепляясь
за мое платье. Но постепенно усталость взяла свое, и девушка уснула, а я,
приподняв и положив к себе на колени ее голову, чтобы ей было удобнее,
покрыла бедняжку шалью и закуталась сама. Так она и проспала всю ночь
напролет у камина, в котором огонь погас и осталась только зола. А меня
сначала мучила бессонница, и я, закрыв глаза и перебирая в уме события этого
дня, тщетно старалась забыться. Наконец они мало-помалу стали тускнеть и
сливаться в моей памяти. Я перестала сознавать, кто спит здесь,
прислонившись ко мне. То мне казалось, что это Ада; то - одна из моих
прежних редингских подруг (и мне не верилось, что я так недавно с ними
рассталась); то - маленькая помешанная старушка, смертельно уставшая от
реверансов и улыбок; то - некто, владеющий Холодным домом. Наконец все
исчезло, исчезла и я сама.
увидела, что на меня пристально смотрит маленькое привидение с измазанным
личиком. Пищик выкарабкался из своей кроватки и пробрался ко мне в ночной
рубашке и чепчике, стуча зубками от холода, да так громко, словно все они
уже прорезались и зубов у него полон рот.
ГЛАВА V
ибо оконные стекла в этом доме так обросли грязью, что за ними и солнечный
свет в разгаре лета показался бы тусклым, - но я хорошо знала, какие
неудобства грозят нам здесь в этот ранний час, и очень интересовалась
Лондоном, а потому, когда мисс Джеллиби предложила нам пойти погулять,
согласилась сразу.
через час после этого, - вот как долго у нас всегда возятся. А папа - тот
подкрепится чем бог послал и пойдет на службу. Никогда ему не удается
позавтракать как следует. Приссилла с вечера оставляет для него булку и
молоко, если только оно есть. Но молока часто не бывает - то не принесут, то
кошка вылакает. Впрочем, вы, наверное, устали, мисс Саммерсон; может быть,
вам лучше лечь в постель?
удовольствием.