read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:

ЭТО ИНТЕРЕСНО

Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



для чего это, хотел бы я знать?
- Чтобы заставить род моего отца угаснуть вместе со мной в монастыре или
в могиле, - ответил Дорвард с глубоким волнением.
- Да, да, теперь понимаю. Ловко придумано! Ах они негодяи! Однако они
могли и ошибиться в расчете, потому что, видишь ли, я сам знавал одного
каноника, некоего Роберсарта, который был пострижен, а потом бежал из
монастыря и сделался начальником отряда вольных стрелков. У него была
подруга, красотка, каких мне редко приходилось видеть. Нет, племянник, на
монахов никогда не следует полагаться, никогда: в любую минуту монах может
превратиться в солдата. Так-то дружок... Ну ладно, рассказывай дальше.
- Больше почти нечего рассказывать. Остается только прибавить, что, желая
избавить мою бедную мать от всякой ответственности за меня, я поступил в
монастырь, надел рясу послушника и подчинился всем монастырским правилам.
Тут-то я и научился грамоте.
- Грамоте! - воскликнул с изумлением Меченый, которому всякие знания,
превышавшие его собственные, казались чем-то сверхъестественным. - Значит,
ты умеешь читать и писать? Это просто невероятно! Никто из Дорвардов, да и
из Лесли, сколько я знаю, не умел подписать свое имя. По крайней мере за
одного из Лесли я могу поручиться: для меня так же немыслимо писать, как
летать. Но, клянусь святым Людовиком, как же они умудрились тебя научить?
- Сначала, правда, было трудненько, ну а потом пошло легче. К тому же я
так ослабел от ран и от потери крови, что ни на какое другое дело не был
годен, да и хотелось мне угодить отцу Петру, моему избавителю. Тем временем,
протосковав несколько месяцев, умерла моя бедная мать. И как только здоровье
мое окончательно поправилось, я заявил моему покровителю отцу Петру - он был
у нас помощником настоятеля, - что я не в силах стать монахом. Мы порешили,
что, раз я не могу оставаться в монастыре, я должен уйти и поискать себе
счастья в другом месте. Чтобы не навлечь на моего покровителя гнева Огилви,
надо было придать моему уходу из монастыря вид побега, а чтобы мое бегство
показалось правдоподобным, я унес с собой сокола нашего аббата. На самом же
деле я покинул монастырь с его разрешения; у меня есть даже свидетельство за
его подписью и печатью.
- Это хорошо, это очень хорошо, - сказал Лесли. - Наш король смотрит
сквозь пальцы на всевозможные проделки, но уж беглых монахов, можно сказать,
не выносит. Ну, а как твой карман, племянник? Бьюсь об заклад, что он не
слишком-то обременял тебя в пути.
- Я буду откровенен с вами, дядя, - сказал Дорвард. - Горсть мелкого
серебра - вот все мое богатство.
- Это плохо, приятель! Я не люблю и не умею копить, да и к чему это по
нынешним тревожным временам? Однако у меня всегда найдется в запасе
какая-нибудь безделушка - не цепь, так браслет, не браслет, так ожерелье, -
которую я ношу при себе и в случае надобности всегда могу пустить в оборот
целиком или по частям. И тебе я советую следовать моему примеру. Может быть,
ты меня спросишь, племянник, откуда я беру эти вещицы? - сказал Людовик
Меченый, с самодовольным видом потряхивая своей золотой цепью. - Они,
конечно, не растут на кустах или в поле, как златоцвет, из которого
ребятишки делают себе ожерелья. Но что за беда! Ты можешь добывать их там
же, где и я, - на службе у доброго короля французского. Вот где легко
набрать много всякого добра, лишь бы хватило храбрости рисковать жизнью и не
отступать перед опасностью!
- Я слышал, однако... - сказал Дорвард, уклоняясь от прямого ответа, ибо
он не принял еще окончательного решения, - я слышал, что двор герцога
Бургундского гораздо пышней и богаче французского двора и что служить под
знаменами герцога гораздо почетней: бургундцы - мастера драться, и у них
есть чему поучиться, не то что у вашего христианнейшего короля, который все
победы одерживает языками своих послов.
- Ты рассуждаешь как легкомысленный мальчишка, милый племянник. Впрочем,
я и сам, помнится, был так же прост, когда попал сюда в первый раз. Я
представлял себе короля - не иначе, как сидящим под балдахином с золотой
короной на голове и пирующим со своими рыцарями и вассалами или скачущим во
главе войска, как поют в романсах о Карле Великом <Карл Великий -
могущественный король франков в 768 - 814 гг., о нем в средние века
складывали много поэм и романов.> или как Роберт Брюс либо Уильям Уоллес
<Роберт Брюс и Уильям Уоллес - герои шотландского народа. Уоллес первым
начал борьбу с английскими феодалами, завоевавшими Шотландию в 1296 году, но
потерпел поражение и в 1305 году был подвергнут в Лондоне мучительной казни.
Роберт Брюс, шотландский лорд, был провозглашен королем под именем Роберта I
в 1306 году, возглавил войну шотландцев за независимость и в 1314 году
добился изгнания англичан из родной страны. Подвигам Уоллеса посвящена поэма
XV века, приписываемая народному певцу Гарри Слепому (известному также под
именем Минстрела, или Менестреля), а жизнь Брюса описана в стихах поэтом XIV
века Джоном Барбером.> в наших правдивых историях Барбора и Минстрела. Я
воображал, что короли не едят ничего, кроме бланманже... А хочешь, я тебе
шепну на ушко: все это бредни, лунный свет на воде... Политика, братец,
политика - вот в чем сила! Ты, может быть, спросишь меня, что такое
политика? Это искусство, которое создал французский король, искусство
сражаться чужим оружием и черпать деньги для уплаты своим войскам из чужого
кармана. Да, это мудрейший из всех государей, когда-либо носивших пурпур,
хоть он никогда его не носит и часто одевается проще, чем это подобает даже
мне.
- Но это не ответ на мой вопрос, дядюшка, - заметил Дорвард. - Понятно,
что, если уж я вынужден служить на чужой стороне, мне хотелось бы устроиться
на такую службу, где я мог бы при случае отличиться и прославить свое имя.
- Я понимаю тебя, прекрасно понимаю, племянник, только ты-то сам мало еще
смыслишь в этих делах. Герцог Бургундский - смельчак, человек горячий и
вспыльчивый, отчаянная голова, что и говорить! Во всех схватках он всегда
первый, всегда во главе своих рыцарей и вассалов из Артуа и Эно; но неужели
ты думаешь, что, служа у него, ты или я могли бы выдвинуться перед герцогом
и его храбрым дворянством? Отстань мы от них хоть на шаг, нас, не
задумываясь, обвинили бы в нерадивости и предали бы в руки главного прево
<Прев о - начальник королевской полиции и судья.>, держись мы наравне с ними
- это нашли бы только правильным и самое большее сказали бы, что мы честно
зарабатываем свой хлеб; а если допустить, что нам удалось бы опередить
других хотя бы на длину копья - что и трудно и очень опасно в схватках, где
каждый спасает свою жизнь, - что ж, светлейший герцог сказал бы, наверно, на
своем фламандском наречии <Карл Бургундский использовал фламандский язык,
потому что фламандцы составляли население Фландрии и других его владений
(ныне это часть Бельгии).>, как он всегда говорит, когда видит ловкий удар:
"Gut getroffen! <Метко бьешь! (нем.)> Молодчина шотландец! Дать ему флорин:
пусть выпьет за наше здоровье!" - и больше ничего! Если ты чужестранец,
ничего не жди на службе у герцога - ни высокого чина, ни земель, ни денег:
все это достается только своим, только сынам родной земли.
- А кому же еще оно может достаться, дядюшка? - воскликнул Дорвард.
- Тем, кто защищает этих сынов! - ответил Меченый с гордостью, выпрямляя
свой могучий стан. - Король Людовик рассуждает так: "Ты, простофиля Жак,
добрый мой крестьянин, знай свое дело - свой плуг, свою борону, свою кирку
или лопату, - а мои храбрые шотландцы будут сражаться за тебя. Твоя забота -
заплатить за их труд из своего кармана, и только... А вы, мои светлейшие
герцоги, благородные графы и могущественные маркизы, умерьте вашу храбрость,
пока в ней нет нужды, потому что она может завести вас на ложный путь и
повредить вашему государю. Вот мои наемные войска, вот моя гвардия, вот мои
шотландские стрелки и с ними мой честный Людовик Меченый; они будут
сражаться не хуже, если не лучше вас со всей вашей своевольной отвагой,
погубившей ваших отцов в сражениях при Креси и Азенкуре" <При Креси в 1346
году и при Азенкуре в 1415 году, двух крупных битвах Столетней войны,
англичане разбили французские войска; французские рыцари сражались отважно,
но плохо подчинялись дисциплине.>. Ну что, теперь тебе понятно, где лучше
нашему брату, искателю счастья и славы, и где можно скорее рассчитывать на
отличия и на высокие почести?
- Понятно-то понятно, дядюшка, - ответил Дорвард, - только, на мой
взгляд, нельзя отличиться там, где нет опасности. И вы меня, пожалуйста,
извините, но, по-моему, караулить старика, на которого никто не нападает,
проводить летние дни и зимние ночи на стенах крепости, в железной клетке, да
еще на запоре, чтоб ты не сбежал, - это жизнь для лентяев... Эх, дядя, ведь
это все равно что быть соколом, которого держат на насесте и никогда не
берут на охоту!
- Клянусь святым Мартином Турским, мальчик-то с огоньком! Сейчас видна
кровь Лесли: ни дать ни взять я сам в его годы, только у этого, пожалуй, еще
больше безрассудства. Слушай же хорошенько, племянник, что я тебе скажу, - и
да здравствует король Франции! Не проходит дня, чтобы нам не давали
поручений, исполняя которые можно добыть и славу и деньги. Не думай, что
самые опасные и смелые подвиги делаются только при свете дня. Я мог бы тебе
привести не один пример, вроде нападений на замки, захвата пленных и тому
подобных дел, когда некто - я не стану называть его имени - подвергался
страшной опасности и заслужил большие милости, чем самые бесстрашные
головорезы бесстрашного герцога Бургундского. И если его величеству угодно
при этом держаться в тени, тем беспристрастнее может он оценить смелые
подвиги, в которых сам не принимает участия, и тем справедливее наградить
отличившихся воинов. Да, это мудрый монарх и тонкий политик!
Дорвард несколько минут хранил молчание и наконец тихо, но выразительно
сказал:
- Добрый отец Петр часто поучал меня, что подвиги, в которых нет славы,
могут быть пагубны. Мне, конечно, нет надобности спрашивать вас, дядюшка,
всегда ли согласны с правилами чести эти тайные поручения.
- За кого ты меня принимаешь, племянник? - строго спросил Меченый. -
Правда, я не воспитывался в монастыре и не умею ни читать, ни писать, но я -
брат твоей матери, честный Лесли. Неужели ты думаешь, что я мог бы
предложить тебе что-нибудь бесчестное? Сам Дюгеклен <Дюгеклен Бертран (1320
- 1380) - знаменитый французский военачальник, коннетабль короля Карла V;
организовав партизанскую войну против англичан, освободил значительную часть



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [ 12 ] 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.