когда вздумается под тем предлогом, что у тебя дела. Это ты живешь по
старинке, ты сидишь изо дня в день дома, как я?! Ты ни разу не пожелал взять
меня с собой. Всегда речь идет о или . Я
уже привыкла к твоим отговоркам и даже не прошу. К тому же сейчас это все
равно было бы невозможно, я слишком плохо себя чувствую.
обстоятельствах муж обязательно пожалел бы ее, успокоил, утешил, но я совсем
не представлял себе, что может испытывать будущая мать. Неожиданно она
сказала -- просто, не жалуясь, не обвиняя:
принялся его разворачивать.
Это не так легко для меня.
ленточку, развернул бумагу, в которую была упакована коробочка, и вынул из
нее небольшой бархатный футляр. Я открыл его и увидел медальон, обрамленный
жемчугом; когда я нажал на пружину и крышка открылась, внутри оказался мой
собственный миниатюрный портрет, вернее, портрет Жана де Ге. Носить медальон
можно было и как зажим, и как брошь, так как на обратной стороне была
золотая застежка. Хорошо придумано, еще лучше сработано, и стоило тому, кто
купил эту безделушку, немалые деньги.
об этом. Я ворчу, жалуюсь, всем недовольна... а ты привозишь мне такой
чудесный подарок... Прости меня. -- Она протянула ладони к моему лицу. Я
принужденно улыбнулся. -- Ты так добр, так терпелив со мной. Будем
надеяться, что скоро все кончится и я снова стану похожа на себя. Когда я
говорю с тобой, я слышу, как с моих губ срываются слова, которых я вовсе не
хочу произносить, и мне становится стыдно, но удержаться я не могу.
несколько раз, радуясь невинному фокусу. Затем приколола медальон к шали.
кто- нибудь спросит меня: , -- я просто открою медальон. Ты здесь
очень похож. Миниатюра, верно, скопирована с той фотографии на старом
удостоверении личности, которая так мне нравилась. Ты специально заказывал
ее для меня в Париже?
низкой ложью.
Значит, все в порядке и твоя поездка в результате оказалась удачной? Как это
на тебя похоже -- отпраздновать победу дорогим подарком. Знаешь, я чувствую
себя так беззащитно, так беспомощно, когда Поль принимается говорить, что
придется закрыть фабрику; я знаю, на что он намекает -- что мои деньги
заморожены таким нелепым образом. Вот если у нас родится мальчик... -- Она
откинулась назад, не переставая поглаживать приколотый к шали медальон. --
Теперь я усну, -- сказала она. -- Не копайся. Если ты весь вечер проговорил
с маман о делах, ты, должно быть, очень устал.
подушке.
светлая лунная ночь, ясная и холодная. Подо мной тянулся покрытый сорняками
крепостной ров, темнели неровные, увитые плющом каменные стены, которые его
обрамляли; за ними уходил вдаль запущенный парк, вернее, это раньше было
парком, теперь он зарос травой, где паслись коровы, протаптывая тропинки,
терявшиеся среди тенистых деревьев. Прямо перед окном стояло какое-то
круглое строеньице, похожее на башню, охраняющую подъемный мост через ров.
По его форме я догадался, что это colombier\footnote{Голубятня
\textit{(фр.)}.} -- старая голубятня, рядом с ней были детские качели с
лопнувшей веревкой.
звучал смех, кипела жизнь, а теперь все это ушло и тот, кто, подобно мне,
смотрит в окно, испытывает лишь печаль и сожаление. Мертвая тишина
нарушалась глухими прерывистыми звуками, точно откуда-то сверху редкими
каплями падала в глубину вода; я высунулся из окна и вытянул шею, чтобы
увидеть, откуда доносятся эти звуки, но так ничего и не увидел: изо рта
ухмыляющейся горгульи, которая пялилась на меня с карниза башни, вода не
текла.
высокий, пронзительный звук, -- и хотя в нем не было той глубины, что в
благовесте, доносившемся из собора в Ле-Мане, я услышал такое же
предостережение, как там. Когда отзвучала последняя нота и затихла вдали,
мои подавленность и тоска стали еще сильнее; голос рассудка, казалось,
говорил мне: .
уснула ли уже графиня, успокоенная таинственным подарком, переданным
Шарлотте, или все еще сидит, сгорбившись, в кресле? А что делает сестра
Бланш -- молится, стоя на коленях, или смотрит на бичуемого Христа? Я не мог
забыть слов Франсуазы: . Они тронули меня до слез. Но
говорились они не мне. Мне здесь не принадлежит ничего. Я здесь чужой. Мне
нет места в их жизни.
двери, чтобы выйти на террасу, как услышал за спиной шаги и, обернувшись,
увидел на ступеньках лестницы черненькую Рене -- в пеньюаре и домашних
туфлях; волосы, днем зачесанные в высокую прическу, рассыпались по плечам.
уснуть.
разговоры, будто вы устали с дороги и много выпили вчера, -- просто
отговорки для Франсуазы. Я слышала, как вы спустились от маман, и ждала, что
вы зайдете, даже оставила дверь открытой. Вы разве не заметили?
этот обед, как только узнала о вашем возвращении. А теперь вечер потерян. В
любую минуту он будет здесь.
было просто немыслимо. Но ведь мы сможем поговорить завтра.
Проведя в Париже десять дней, нетрудно подождать до завтра? Я могла бы
догадаться. Верно, по той же причине вы не удосужились ответить на мои
письма.
были тщетными; интересно, отразилось ли мое недоумение у меня на лице?
Раньше, в гостиной, эта женщина показалась мне союзником, другом. Сейчас
единомышленница чем-то недовольна, я догадывался, что в глубине души она
кипит гневом. Хотелось бы мне знать, тревожно думал я, чья она жена или
сестра и в чем заключается то дело, которое она так настоятельно хочет
обсудить со мной наедине.
знал, что есть какая-то особая причина для нашей встречи. Надо было передать
мне, чтобы я вышел, когда я был наверху у маман.
тоже, хоть и по иной причине. На эту женщину, которая неожиданно встала
между мной и спасением, у меня не было времени.
ненавижу!
чистый воздух после затхлой атмосферы закупоренных на ночь и все же
промозглых комнат! Под ногами захрустел гравий, затем начались ступени; я
осторожно спустился вниз и пошел по подъездной дорожке. Направился было к
службам в крепостной стене возле рва, налево от замка, -- судя по всему, это
были конюшни и гараж, -- когда в липовой аллее, спускающейся по холму,
блеснул огонек. Должно быть, возвращался домой Поль. Я спрятался за кедром,
возле которого как раз проходил, надеясь, что на меня не попал свет фар.
Через минуту машина пересекла мост, въехала в ворота и свернула направо, по
направлению к гаражу. Я слышал, как хлопнула дверца , затем с
шуршанием раздвинулись в стороны двери гаража. Через одну-две минуты
раздались шаги и Поль прошел на террасу совсем близко от меня. Поднялся по
ступеням, вошел в дом, захлопнув за собой двери.
осторожно двинулся к стене у рва. Не доходя нескольких шагов до арки, под
которой проехал Поль, услышал тихое рычание. И тут заметил, что возле ворот
в стене была ниша, а в ней -- большой охотничий пес; увидев меня, он яростно
залаял. Я попробовал его унять, но это мне не удалось, звук моего голоса
привел его в еще большую ярость; я снова спрятался за кедр, где не был ему
виден, чтобы он успокоился и я мог обдумать, что делать дальше. Лай длился
бесконечно, затем перешел в рычание и, наконец, смолк, и я рискнул выйти и
осмотреться. Надо мной под ясным светом луны, тускло поблескивая,
возвышались массивные стены замка, грозные и все же прекрасные. Дверь в
стене вела в парк, что-то заставило меня пройти через нее; остановившись, я
глядел на заросший ров и лужайку за ним, где вечером паслись коровы, на еле
видные тропинки, ведущие к лесу, на безмолвную голубятню, на увечные качели.
Где-то спит спокойным сном автор злой шутки, в которой мы оба были повинны,