направлены к одной цели: облегчить сношения с Азией и западными путями
выйти к востоку. Одним словом, стремились найти кратчайший путь в "страну
пряностей". Вот какую задачу пытался разрешить Колумб. Он предпринял
четыре путешествия, подходил к Америке у берегов острова Каймана,
Гондураса, Москитного берега, Никарагуа, Верагуа, Коста-Рики и Панамы, но
полагал, что эти земли принадлежат Японии и Китаю. Он умер, так и не
заподозрив существования огромного материка, который, увы, даже не
унаследовал его имени.
не менее меня удивляет, и я прошу вас объяснить мне, какие мореплаватели
приписали честь открытия Америки Колумбу?
Винсенте Пинсон, Америго Веспуччи, Мендоса, Бастидас, Кабраль, Солис,
Бальбоа. Все они прошли вдоль восточных берегов Америки, отмечая на карте
границы; триста шестьдесят лет тому назад их несло на юг то же самое
течение, которое ныне несет и нас. Представьте себе, друзья мои, ведь мы
пересекли экватор именно в том месте, где пересек его. Пинсон в последний
год пятнадцатого века, а теперь мы приближаемся к восьмому градусу южной
широты, под которым Пинсон пристал когда-то у берегов Бразилии. Годом
позже португалец Кабраль спустился еще южнее, до порта Сегуро. Затем
мореплаватель Веспуччи во время своей третьей экспедиции, в тысяча пятьсот
втором году продвинулся еще южнее. В тысяча пятьсот восьмом году Винсенте
Пинсон и Солис объединились для совместного исследования американских
берегов, а в тысяча пятьсот четырнадцатом году Солис открыл устье реки
Ла-Плата, где был растерзан туземцами, и честь первым обогнуть новый
материк выпала на долю Магеллана. Этот великий мореплаватель в тысяча
пятьсот девятнадцатом году проплыл с пятью судами вдоль берегов Патагонии,
открыл порт Десеадо, порт Сан-Хулиан, где надолго задержался, открыл под
пятьдесят вторым градусом широты пролив "Онз-Миль Вьерж", названный
впоследствии его именем, и двадцать восьмого ноября тысяча пятьсот
двадцатого года Магеллан вышел в Тихий океан. О! какой восторг он должен
был испытать и как сильно забилось его сердце, когда он обнаружил на
горизонте искрящееся под лучами солнца неизвестное море!
воодушевленный словами географа.
родись я триста лет тому назад.
Элен, - ибо вы не сидели бы сейчас с нами на палубе "Дункана" и мы не
услышали бы того, что вы нам сейчас рассказали.
что западный берег Америки был исследован братьями Писарро. Эти отважные
искатели приключений были великими основателями городов Куско, Кито, Лима,
Сант-Яго, Вилья-Рика, Вальпараисо и Консепсьон, куда плывет "Дункан".
Одновременно с открытиями братьев Писарро совпали открытия Магеллана, и
очертания американских берегов, к большому удовлетворению ученых Старого
Света, были занесены на карту.
Паганеля.
Гленарван.
Магеллановым проливом.
простирается ли материк до Южного полюса или там открытое море, как
предполагал ваш соотечественник Дрейк. Не сомневаюсь, что если бы Роберт
Грант и Жак Паганель жили в семнадцатом веке, то они отправились бы вслед
за двумя очень любознательными голландцами Схоутеном и Лемером, стремясь,
как они, отгадать эту географическую загадку.
открытий. В ту пору существовала голландская Ост-Индская компания, которой
принадлежало исключительное право провозить товары через Магелланов
пролив. А так как в то время, кроме этого пролива, иного пути в Азию не
знали, то привилегия Ост-Индской компании являлась захватнической.
Несколько купцов решили бороться с этой монополией, пытаясь открыть другой
пролив. К числу таковых Принадлежал некий Исаак Лемер, человек умный и
образованный. Он снарядил на свои средства экспедицию, которую возглавили
его племянник Яков Лемер и Схоутен, опытный моряк, родом из Горно. Эти
отважные мореплаватели пустились в путь в июне тысяча шестьсот
пятнадцатого года, почти сто лет спустя после Магеллана. Они открыли новый
пролив между островом Эстадос и Огненной Землей, названный проливом
Лемера, а двенадцатого февраля тысяча шестьсот шестнадцатого года они
обогнули прославленный мыс Горн, который с большим основанием, чем его
собрат, мыс Доброй Надежды, имел бы право называться мысом Бурь.
воскликнул Паганель. - Существует ли большее удовлетворение, большее
счастье, чем то, которое испытывает мореплаватель, наносящий на судовую
карту свои открытия. Перед его глазами возникают новые земли, остров за
островом, мыс за мысом, они словно всплывают из недр морских! Сначала
контуры этих земель смутны, изломаны, прерывисты: вот тут уединенный
лагерь, а там - отдаленная бухта, а еще дальше - затерянный в безграничном
просторе залив. Но постепенно открытия дополняют друг друга, линии
уточняются, пробелы на картах уступают место штрихам, очертания бухт
врезаются в сушу, мысы увенчивают исследованные берега, и вот, наконец,
новый материк во всем своем великолепии с его озерами, его реками, его
потоками, его горами, его долинами и его равнинами и деревнями, городами и
столицами возникает на глобусе. Ах, друзья мои! открывать неведомые земли
это - творить, это - переживать волнения и неожиданности! Но ныне этот
источник почти исчерпан: все известно, все исследовано, все новые берега и
материки занесены на карту, и нам, теперешним географам, больше нечего
делать.
и Магеллана. 15 сентября она пересекла тропик Козерога и взяла курс к
знаменитому проливу. Порой едва приметной полосой на горизонте
обрисовывались низкие берега Патагонии, но отстояли они дальше чем на
десять миль от яхты, и, глядя сквозь знаменитую подзорную трубу, Паганель
получал о них лишь смутное представление.
Этим путем обычно плывут торговые суда, направляющиеся в Тихий океан.
Длина Магелланова пролива составляет всего лишь триста семьдесят шесть
миль. Он настолько глубок, что по нему могут проходить, даже вблизи
берегов, суда большого тоннажа, его дно удобно для якорных стоянок. По
берегам много источников пресной воды, множество доступных и безопасных
гаваней - словом, преимуществ, которых нет ни в проливе Лемера, ни у
грозного скалистого мыса Горн, где непрестанно свирепствуют ураганы и
штормы.
приблизительно шестидесяти - восьмидесяти миль до мыса Грегори, берега
отлоги и песчаны. Жак Паганель боялся проглядеть хоть единый прибрежный
уголок, хоть единую деталь пролива. Плыть предстояло около тридцати шести
часов, а панорама берегов, залитых сверкающим южным солнцем, несомненно,
заслуживала напряженного и восторженного созерцания. Вдоль северных
берегов не видно было никаких жителей, только несколько туземцев бродило
по обнаженным скалам Огненной Земли.
его это сердило, а спутников забавляло.
он.
утешал его Гленарван.
дано было не каким-то воображаемым созданиям.
спорить и потому упрямо стоявший на своем. - Кроме того, вообще
неизвестно, как их называют.
фунта стерлингов за то, чтобы узнать это.
Паганель. - Магеллан назвал туземцев "патагонцами", это верно, но
огнеземельцы называют их "тиременеи", чилийцы - "каукалу", колонисты
Кормена - "теуэльче", арауканцы - "уильче". У Бугенвиля они известны под
именем "чайхи", а сами себя они зовут общим именем "ипокен". Так вот, я
спрашиваю вас, как следует называть их и может ли вообще существовать на
свете такой народ, который имеет столько имен?
Паганель признает, что если существует сомнение относительно того, как
называть патагонцев, то относительно их роста все одинакового мнения?
Паганель.
Эриксон Стивен
Свержин Владимир
Маркелов Олег
Василенко Иван
Сертаков Виталий
Посняков Андрей