железнодорожных пути в направлении восток-запад. Все остальные заржавели и
заросли сорняками. Шпал не было, их использовали на дрова те же бездомные,
на службе у которых состояла Улица Углов.
освещало пустые поля, которые простирались здесь, на окраине города. Из-за
нескольких зданий. стоявших там. доносился грохот перемещающихся грузовых
вагонов, который, казалось, никогда не прекращался. Подул легкий ветерок, и
когда Сэм остановил свою машину и вышел из нее, он услышал, как поскрипывает
заржавелая старая табличка с надписью ДЖАНКШН СИТИ, покачиваясь туда-сюда
над пустынной платформой, с которой люди когда-то садились на поезда до
Сант-Луи и Чикаго, и даже на экспресс до Солнечной Страны, который делал
только одну остановку в штате Айова, в Джанкшн Сити, по пути в сказочное
королевство Лас-Вегаса и Лос-Анджелеса.
облетела, и проступил серый цвет. Занавески на окнах были чистые, но
бесформенные и ветхие. На куче золы во дворе пробивались сорняки. Сэм
подумал, что к нюню они разрастутся, но сейчас они едва набирали силу. Рядом
с грубыми деревянными ступеньками, ведущими к входу, была поставлена ржавая
бочка. На другой балке у крыльца, той. что напротив балки, к которой
прикреплена табличка УЛИЦА УГЛОВ, было начертано следующее послание:
предлагал хмельное веселье, Дсйв Грязная Работа был на месте, и он был
трезв. Он сидел на крыльце с двумя такими же собутыльниками. Они с
увлечением рисовали плакаты на больших прямоугольных листах картона,
проявляя каждый свою степень мастерства. Поодаль на полу парень с помощью
левой руки помогал правой, трясущейся от чрезмерных возлияний, нарисовать
что-то. В середине еще один работал, высунув язык из уголка рта, и был похож
на состарившегося малышку, который на своем уровне старается как можно лучше
нарисовать дерево, чтобы получить приз, который он покажет своей мамуле.
Дейв Грязная Работа сидел в грубом деревянном кресле-качалке и был явно в
своей лучшей форме, а остальные трое выглядели загнанными, скрюченными и
изувеченными.
Все, что осталось от зубов, было впереди. В улыбке обнажились все его пять
зубов.
Поздоровайтесь с мистером Пиблзом! Он -- адвокат!
работать. Длинная мокрая дорожка тянулась от его левой ноздри.
Дейв. Недвижимость и страхо...
алкоголик. Он даже не поднял лица и как будто глубже ушел в работу. Сэму был
виден его плакат с того места, где он стоял; это были длинные оранжевые
каракули, смутно напоминавшие слова.
сейчас, мистер Пиблз.
едреную ненаглядную? -- распевал Люки, не поднимая головы.
Заткнись и рисуй свой плакат. Люки! Меньше полдюжины Сара не берет. Она
приходит специально!
сказал Люки. -- Если не достанешь, буду есть крысиное г...
что случилось?
газеты в четверг. Я засунул их куда-то и решил проверить. Их пора возвращать
в библиотеку.
языком. -- Тогда угадай слово. Буревестник!
извинения.
Никакой буревестник ему не нужон. Он и птица больше не ладют. Поспать бы ему
ночку и все.
плакату, он бормотал: "Как дела? Пятьдесят на два".
Я просто достал газеты, как обычно. Миссис В. там тоже была, и она может
сказать. Никаких неправильностей я не сделал. -- Но по его воспаленным
несчастным глазам было видно, что он и не надеется, что Сэм поверит в это. В
отличие от Мэри, Дейв жил в том мире, где рок не просто подстерегал его на
дороге или за углом, а окружал его. Он жил в этом мире с минимумом чувства
собственного достоинства.
как всегда, -- сказал Дейв.
сказал вдруг Люки. -- Я бы разом высосал их все. Вот так чао! Вот так чао!
Вот так чао-де-дао!
в мыслях закралось, Боже упаси! -- нет ли у Дейва блох. Следом за этой
неблаговидной мыслью появилась другая: вообще был ли кто-нибудь из членов
Ротари Клаб, этих здоровенных и добродушных парней. в этой части города? У
него возник вопрос, а знают ли они вообще об улице Углов. И у него возник
вопрос, а думал ли Спенсер Майкл Фри о таких людях, как Люки, и Рудольф, и
Дейв Грязная Работа, когда он писал, что в этом мире человеческое
прикосновение -- все. прикосновение рук, твоей и моей. Сэм внезапно ощутил
стыд при воспоминании о своей речи. напыщенной, восхваляющей простые
прелести жизни маленького города.
месяц?
правда?
-- Прямо туда. Но они закончили работу.
Сэму.
деревянное блюдо с жареным цыпленком; и первое, что поразило Сэма, что
нарисовано хорошо, правда хорошо. Пьянчуга или нет, Дейв Грязная Работа от
природы умел рисовать. Над картиной было аккуратно написано:
ЦЫПЛЕНОК НА ОБЕД В ПЕРВОЙ ЦЕРКВИ МЕТОДИСТОВ
15-ГО АПРЕЛЯ.
АА? Можешь не отвечать, если не хочешь. Я знаю, что это не мое дело.
больше лекарств, чем Картер от своей печени. Мне этого хватает на месяц,
иногда на два, однажды я не пил целый год. Но это трудно. -- Он покачал
головой.
Видать , я один из них. Но я стараюсь.
не было слишком много деталей, поэтому ее нельзя было назвать ни
карикатурой, ни наброском, но это была и не живопись. Было ясно, что Дейв
Грязная Работа рисовал ее впопыхах, но он схватил доброту в глазах, и в
линии рта был слабый намек на улыбку, вроде последнего луча солнца на закате
дня. И. как ни странно, женщина показалась Сэму знакомой.
Пиблз. Нашу ночлежку закрыли бы пять лет тому назад, если бы не она. Она
находит нужных людей, когда мы не можем уплатить налоги или привести все в
порядок к приходу жилищных инспекторов. Она называет людей, которые дают
деньги, ангелами, но она и есть ангел. Мы назвали это место в честь Сары.
Конечно, Томми Сент Джон переврал название, когда изготовлял табличку, но не
нарочно. Дейв Грязная Работа замолк на минуту и уставился на свой плакат. Не
поднимая головы, он добавил: -- Томми уж нет: чего уж. Умер нонешней зимой.
Разорвалась печень.
Роллинс Джеймс
Панов Вадим
Шилова Юлия
Перумов Ник
Шилова Юлия
Сертаков Виталий