Игумнов, арзамасец.
около 20 процентов от штатной. Восемьдесят процентов оставшегося вооружения
нуждается в капитальном ремонте. Автоматы изношены настолько, что о точности
стрельбы не может быть и речи.
отдали, - подчеркнул полковник Ю. Мидзюта.
медикаментами тоже нормально.
Как одеты ваши люди?
превращается в рванье. Сапоги горят тоже быстро, поэтому разрешаем ходить в
кедах. А нормы пересматривать никто не хочет.
Чечне...
будет приказ о выводе бригады из Чечни. Нет других частей, чтобы ее можно
было заменить.
У нас 40 процентов солдат с образованием 3-5 классов. Поэтому солдаты там и
служат по полтора года, и указ президента по их замене невозможно выполнить.
Не посылать же в бой мальчишек. Часть людей мы все же заменили, процентов
тридцать из них рвутся обратно, но это все больные люди. У нас после Чечни
нет ни одного здорового офицера.
некому будет служить. Оттуда здоровыми возвращаются не более десяти
процентов.
обстановку в Чечне?
десять, это гад из гадов, верить ему нельзя. Сейчас у нас в Чечне только два
выхода: или, закрыв глаза от позора, бежать отсюда, или поднимать в воздух
дивизию дальнебомбардировочной авиации и... А воевать, как надо... Ну, как
можно воевать, если, например чеченцы о передислокации бригады узнают
раньше, чем мы получаем приказ. Невольно складывается впечатление, что в
высших сферах полно предателей. Кто-то там руководит войной, но только не
президент.
положение?
все местные власти вынуждены были бы подчиняться, а мы бы перекрыли все
источники поступления денег на войну. А то до чего доходит: там, на
нефтепроводах приварены краны, нефть качают на "самогонные" заводы, потом
бензин и мазут продают, вот и деньги на войну. Бригада больше пятидесяти
таких заводов за это время из огнеметов сожгла.
израненной бригаде.
23. БАМУТСКАЯ БАЛЛАДА
Ельцин, закончилась. Сейчас он уже дома, но не потому, что отслужил. Мы
сидим с Евгением в кремле на лавочке, и он рассказывает о своей службе в
армии. Короткой она получилась, всего несколько месяцев.
- а через неделю мы, 120 нижегородцев, были уже в Моздоке. Попали в
самоходную артиллерию, мне сказали, что буду разведчиком-дальномерщиком.
Одели нормально, кормили сначала хорошо. Говорили, что в Чечню не попадем. А
началось все из-за флюорографии...
рассказала офицеру.
вас?" Тех, кто рассказал, оставили в этой части, а меня и других, кто
смолчал, - на арсенал. Там нам сразу сказали, что отсюда прямая дорога в
Чечню. Месяц грузили на арсенале ящики со снарядами. Сначала одну роту в
Чечню отправили, потом вторую, под Бамут. Говорили, что из них почти все
погибли. А я как раз заболел, стриптодермит.
вся наша рота оказалась под Бамутом. Сорок солдат, трое сержантов и четыре
лейтенанта только что из училищ. Боялись они больше нашего, были случаи, что
офицеры сами стрелялись, чтобы в госпиталь попасть. У меня страх прошел,
когда увидел убитого друга. Сидели в окопах, чеченцы на расстоянии
снайперского выстрела, километров 7-10 от нас.
и по нам попадали. Раненых увозили на вертолете. Вертолетов штурмовых я не
видел, танков тоже. Чеченцы сидели в ракетных шахтах, и толку от обстрела
было мало. Грачев к нам приезжал, я еще в охране стоял, хотя у него своей
охраны человек 150 было. Потом начались переговоры с чеченцами, и Дудаев со
своими боевиками из Бамута уехал, дали ему уйти в Шали.
что его убили, чтобы легче было скрыться.
всех. Один раз офицер приказал мне стрелять по женщине с ребенком. Я
зажмурился и дал очередь в вверх. Получил от него, но хотя бы люди спаслись,
успели спрятаться.
"травкой", а сам и так уже был в "дупель".
попробовал - сразу "крыша едет". А водки там - немерено, с продуктами
привозили, каждый день давали.
буду!" Мне в ответ: "Мы тебя, щенок, сами застрелим". Я затвор передернул,
дал очередь вверх. Эти двое легли, матерятся по страшному, чувствуется, что
пьяные... До утра я их продержал, а рассвело - смотрю, майор и подполковник
из ВДВ. Пришел разводящий снял меня с поста. Потом друг ко мне пришел: "Тебя
ищут". Прихожу к командиру, вижу - эти двое. "Иди сюда, щенок", - и как
шарахнет один из них меня прикладом в лоб. Я тикать... Догоняет меня БТР.
Старший лейтенант кричит мне: "Прыгай на броню!" Было у меня три варианта:
самосуд, трибунал или побег. Старший лейтенант посоветовал третье. Довез
меня на БТРе до Прохладного, это 150 километров от Бамута.
Прохладном, где-то на окраине, у меня поднялась температура от выстрела в
спину, я упал у какого-то дома. Идет бабушка: "Ты солдатик? Сбежал?" -
"Пришлось". Отнесла она со своим сыном в дом. Накормили, переодели.
Отлежался немного, решил идти. Дали мне продуктов на неделю, и я пошел.
поесть давали. Хотя случалось, что по 2-3 дня ничего не ел, только воду пил
из колодцев.
остановил, а как раз с мужчиной шел, он отстоял, сказал, что я его сын. По
дороге встретил человек пятьдесят таких же, как я. Шли и одиночками и
группами. В одной группе было пятнадцать человек.
недели до Ростова шел, почти тысячу километров. Потом до Каменска, еще
километров 200 до какой-то станции, а оттуда на попутных электричках в
Москву. С Курского вокзала на Владимир и домой.
билет, и какой номер был части - тоже не знаю. Я был бесплатным пушечным
мясом. Еще в Моздоке показал офицеру документы, что у меня мама больная, он
изорвал и сказал: "Нет у тебя родителей, ничего нет, ты в армии". Но как я
могу забыть мать и сестру... Мать без работы сейчас...
что с ним случилось, отвечать придется ему, а не тем, кто послал его в
Чечню.
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Посняков Андрей
Пехов Алексей
Витковский Евгений