Чтение 12–й страницы книги ~Совсем как человек~

- Потому, что нам наврали, будто он буйный!

- И свидетелей у нас нет... Он будет все отрицать, только и всего.

- Что же, так дальше и терпеть?

- Раз мы решили, что он - в здравом уме, достаточно дать ему ясно понять,
что чем скорее он отсюда уберется, тем лучше...

- В здравом уме! Так уж непременно в здравом уме! Он просто хитроумный
мерзавец и больше ничего... Марсианские участки, страхование сумасшедших...
Этот наглый торгаш прекрасно понимает, что взашей его отсюда не вытолкнут, и
собирается спокойненько ждать, пока мы не уступим!

- Ну-ну, не надо так горячиться. Суетливым нищим мало подают... - Эти
слова моего гостя вырвались у меня непроизвольно, и я мгновенно ощутил
острое чувство униженности. - Я тебя прекрасно понимаю и понимаю твое
настроение... Нет, это очень похоже на правду, все это вполне возможно... Но
у нас ведь только косвенные доказательства и нет ни одного решающего,
достаточно убедительного...

- Нужно, чтоб он почувствовал... - Она подавила раздражение и заговорила
почти просительно: - Ведь если ты ему скажешь, никакого толку не будет. Твоя
манера говорить так или иначе выдаст твою неуверенность. Он и не подумает
сдвинуться с места, и все равно волей-неволей придется обращаться в полицию.

- Ты ничего не знаешь. Ты не говорила с ним один на один и потому еще
можешь питать какие-то иллюзии. Ты бы хоть посмотрела, как он работает
языком и как работает ножом!

В тот же момент, как бы в ответ на мои слова, из кабинета донеслось тупое
"бряк", словно что-то грузно рухнуло на пол. Впрочем, слово "рухнуло" было
подсказано мне расцвеченным надеждой воображением: когда человек падает в
обморок, звук получается более глухой. Скорее, подумалось мне, с высоты
человеческого роста упала сама собой кипа толстых томов. Но поскольку мой
гость не свалился, а все же что-то произошло, я ощутил замешательство. Лицо
жены окаменело.

- Решающее доказательство будет, - проговорила она. - Я сейчас обойду
верхние этажи и все узнаю.

- В этом нет необходимости. А вот удостовериться, тот ли это самый
человек, пожалуй, стоит. Имя его нам известно - Танака Итиро, остается
только поглядеть внизу таблички на почтовых ящиках.

- Ничего не выйдет. Жильцы с третьего и четвертого этажей табличек
почему-то не выставили. Да ты не беспокойся, там всего, кажется, две
квартиры, так что я быстро...

- Понимаешь, кто его знает, что это за женщина... Если она - его
сообщница, то такая, наверное, наглая тварь...

Из кабинета вновь послышался странный звук - на сей раз долгий, но
прерывистый, словно волочили по полу мой ящик с картотекой или стенные часы.
Поскольку истолковать этот звук было трудно, он казался особенно зловещим и
угрожающим.

- Да, это надо прекратить. Рисковать нам совершенно незачем.

- Рисковать?

- Раз уж у него хватило бесстыдства, чтобы решиться на это... Он не
представлял, какая его ожидает ловушка... и тогда, например... - Я нес
околесицу, сам не зная толком, что хочу сказать, прислушиваясь к новой
мысли, всплывающей у меня в сознании. - Конечно, такая штука... это уж вряд
ли, я думаю, но...

- Что - вряд ли?

- Я хочу сказать... Предположим, например, этот тип явился сюда для того,
чтобы установить некое алиби... По телефону говорила не сама его жена, а ее
голос, записанный на пленку... Магнитофон включается часовым механизмом...
Понимаешь? Он убил свою жену и, чтобы установить алиби...

- Как же здесь может получиться алиби?

- Очень просто. Раз она была жива и звонила по телефону, когда он уже
сидел у нас в прихожей.

- Да нет, я не об этом. Как магнитофон с часовым механизмом может крутить
номерной диск телефона?

- И то верно, - произнес я немного разочарованно. - Действительно, чтобы
позвонить по телефону, кто-то должен набрать номер...

- Вот есть у тебя один недостаток - очень уж ты мнителен. А на самом деле
бояться и ломать голову нечего, все обстоит очень просто. Например, только
эта женщина собралась выходить, как у нее схватило живот, или ее ударило
током от стиральной машины, или она поскользнулась на цементном полу у себя
в прихожей...

Возможно, я мнителен. А может быть, это у нее не хватает воображения. Во
всяком случае мне очень хотелось поспорить с нею, но было не время для
семейных разногласий. Как раз в эту минуту шум, доносившийся из кабинета,
был заглушен звуками падения. По всем признакам демонстрация мощи
душевнобольного была в самом разгаре.

- Он там, видимо, рвет и мечет.

- Под зеркалом лежит гаечный ключ. Сунь в карман.

- А ты тоже будь осторожна, не зарывайся слишком...

Жена кивнула мне, оправила воротничок и крадучись пошла по коридору.
Подождав, пока входная дверь закрылась за ней, я направился было в гостиную
за гаечным ключом, но тут грохот внезапно прекратился и наступила мертвая
тишина. Я моментально помчался в кабинет. Меня подгоняло нетерпение, как
будто если я сейчас, сию секунду не захвачу его на месте, то навеки упущу
случай сорвать маску с этого оборотня...

13

Рывком распахнув дверь, я встал на пороге и решительным, вызывающим
взглядом обвел комнату. Но мой воинственный дух тут же испарился без следа.

Никаких признаков разгрома, рисовавшегося в моем воображении, не было.

Сам гость сидел на стуле, аккуратно сдвинув колени, на том же месте, что
и прежде, и совершенно невозможно было представить себе, что он только
сейчас производил какие-то энергичные действия.

- Что решил семейный совет? - осведомился он. - У меня такое впечатление,
сэнсэй, что на вашу супругу можно положиться.

- Бросьте притворяться, - проговорил я, восстановив, наконец, кое-как
душевное равновесие. - Что вы здесь сейчас вытворяли?

- А, это?..

Он беспечно кивнул, а затем, взявшись обеими руками за сиденье, не
вставая, принялся совершать идиотские прыжки вместе со стулом, вертясь при
этом вокруг своей оси.

Итак, звуки падения - это когда он стучал пятками по полу.

Итак, впечатление, будто что-то волокут - это когда стул, поворачиваясь,
задевал ножками за пол.

- Это мое изобретение - гимнастика со стулом... она же - марсианская
гимнастика... На Марсе, видите ли, сила тяжести значительно меньше, и я
ежедневно проделываю такие упражнения...

Подпрыгивая на своем стуле, он с ужасным грохотом пересек комнату и
доскакал до окна. Я поспешно завладел тем местом, которое он только что
занимал. Во-первых, так было ближе к двери, а во-вторых, гораздо ближе к
пресловутому ножу.

- Хватит с меня вашего Марса и вашей гимнастики! - заорал я. - Вы бы
лучше... Давайте-ка начистоту. Вы ведь живете где-то над нами, этажом или
двумя выше, не так ли? Не отпирайтесь, все уже известно. Ага, вот и ваша
карточка... Теперь мне совершенно ясно, почему вы отрезали место с адресом!

Я не надеялся на ответ, я рассчитывал только нанести ему психологический
удар, а заодно и дать себе разрядку.

Гость с изумленным видом уставился на свою визитную карточку, которую я
бросил перед ним на стол. Затем плечи его бессильно обвисли и, свесившись со
стула набок, он произнес:

- А вам, оказывается, уже все известно?

Теперь оторопел я - так неожиданно быстро он сознался. И он не преминул
немедленно воспользоваться моим коротким замешательством и сразу нанес
ответный удар.

- Это ваша супруга вам сообщила. Беда с этими женщинами.

- Вас это не касается.

Я попытался отразить нападение, но удар попал в цель. Своей манерой
выражаться гость определенно намекал на то, что между ним и моей женой
существуют какие-то неведомые мне отношения. От ног по всему телу у меня
вдруг поползло ощущение зыбкости, похожее на страх высоты, и я изо всех сил
вцепился в самого себя.

Только не обращай внимания, мысленно твердил я, подставляя себе плечо,
чтобы не потерять равновесия... Это же всего-навсего клевета, заурядный
тактический прием, имеющий целью расколоть наши ряды... Стоит клюнуть на эту
удочку, и мы немедленно будем пойманы... Ничего, пусть только вернется жена,
я прямо тут же, на месте, разоблачу его, сорву с него гнусную маску...

- Боюсь, сэнсэй, что здесь недоразумение. Ваша супруга слишком
поторопилась. Честное слово, никакого дурного умысла у нас нет.

- Бросьте мне голову морочить. Ничего вы про мою жену сказать не можете.
А вот как насчет вашей собственной супруги? Живем мы рядом, соседи, даже
встречались, наверное, и не раз, и вдруг она так бессовестно мне налгала!
Право, надо совсем стыд потерять...

- Лгала? Это моя-то жена?.. - Брови у него полезли на лоб, и вся
физиономия выразила неподдельное и глубокое изумление. - Это невозможно.
Немыслимо... Впрочем, оставим это... О моей жене больше ни слова, сэнсэй,
пожалуйста... Иначе вы безмерно огорчите меня...

- Ах, я вас огорчу? Вы там устраиваете заговор, морочите людям голову, а
я о вас - ни слова? Поразительное бесстыдство, прямо пробу ставить негде!

- Ну что уж вы так... Разве я вам не говорил? Ведь она помешанная... Да
нет, говорил я вам, сэнсэй, припомните хорошенько... Как это ни прискорбно,
она у меня совсем спятила.

- А вот она утверждает, что это вы спятили!