Чтение 12–й страницы книги ~Солнце в ночи~

сюда совсем не с добрыми намерениями. Это подтверждало и то, как они
обращались с островным населением. Настоящие ученые и исследователи так не
поступают.

На "Ольге" не было радиотелеграфа, и Чехонин не мог связаться с
Петербургом. А ведь иностранцы могут не подчиниться ему и возможно
попытаются оказать сопротивление. Но как бы то ни было, нужно немедленно
действовать. Если потребуется применить силу, Чехонин готов и на это. Остров
Новый - не нейтральная, не ничейная, а самая настоящая русская земля. И он,
русский, не позволит чужеземцам на ней хозяйничать. Наконец, секретное
предписание закрепиться на острове дает ему официальные права сейчас здесь
распоряжаться от имени России и ее правительства.

"Правительство! А..!" - Чехонин усмехнулся.

Правительство, которое отказало ему в помощи на экспедицию! И
правительство, которое предписывает начальнику этой же экспедиции
закрепиться на острове Новом! А что стоит, хотя бы как в учебный поход,
послать сюда, в Заполярье, военный корабль?!

Возможно, что кто-то в России уже подсчитывает предстоящую мзду за услуги
и за обещание отдать Новый чужеземцам. А кто-то в Петербурге добрый,
честный, но слепой, беспокоится об этом острове. Но если сведения о
посягательстве на Новый верны (а они теперь подтвердились), так нужно было
бить тревогу, действовать, а не надеяться на маленькое экспедиционное судно,
кстати сказать, отправленное на частные пожертвования.

"Ну что ж, если не действуют в Петербурге, будем действовать мы!" - решил
Чехонин. Нет, он не только ученый, он русский ученый, и его долг защищать
русскую землю!

Чтобы свободно и быстро передвигаться по острову, Чехонину нужны оленьи
упряжки. Как сказал Санко Хатанзей, у него всего одна упряжка - три оленя и
нарта. Но он может привести из стойбища хоть десять упряжек.

- Нет, Санко, - с чувством благодарности сказал Чехонин. - Десять не
надо. Надо четыре упряжки.

- Хорошо, начальник, будут четыре упряжки. Я приведу четыре упряжки.
Когда привести? Куда привести?..

Чехонин заметил, что в отличие от многих ненцев, которых он встречал в
прошлых экспедициях, Санко не говорил о себе в третьем лице. Он всегда
пользовался в разговоре личным местоимением. Несомненно, к этому приучил
Санко его русский друг.

Посоветовавшись с капитаном Феликсовым, начальник экспедиции решил
послать Алексея Холмогорова с Хатанзеем в стойбище за оленями. Капитан
Феликсов поведет "Ольгу" в обратную сторону, на запад, туда, где
остановилось неизвестное иностранное судно. Сам Чехонин и Иванов отправятся
пешком по побережью, по пути продолжая исследовать прибрежную полосу
острова.

К ночи ветер совсем стих. Уныло-серая пелена облаков ровно и беспросветно
покрывала небо. Солнце на северо-востоке чуть угадывалось по бледному
розовато-расплывчатому пятну. От комаров не было спасения. Их становилось их
все больше и больше. Участники экспедиции уже давно надели защитные сетки -
накомарники.

Алексей и раньше чувствовал на своем теле укусы и комаров, и мошкары, и
оводов, но столько гнуса видеть ему еще никогда не приходилось. Он проклинал
эти непроницаемые тучи комаров, отмахивался от них полотенцем и то
вскакивал, то садился. Не лучше чувствовали себя и другие. Только Санко
относился к комарам с редчайшим спокойствием. И хотя он был без сетки, лишь
изредка отмахивался от них.

- Ты здесь хозяин, свой, потому они тебя и щадят, - смеялся Чехонин.

- Лучше бы стая волков, чем эти твари, - ругался Алексей и подбрасывал в
костер щепки, чтобы дымом разгонять ненавистных комаров.

- Волки не волки, а с комарами покрупнее этих нам скоро придется
встретиться, - заметил Чехонин.

Намек начальника был всем понятен.

- Вот я лучше к ним и поеду, - заявил капитан Феликсов. - Может быть, все
переночуем на шхуне?

- Нет, Петрович, - возразил Чехонин. - Вы поезжайте на судно, утром
пораньше снимитесь, а мы заночуем здесь. Если не возражаешь, пусть один из
матросов останется с нами.

- Конечно, - согласился капитан. - Пусть останется Рябухкин. Он меткий
стрелок. Понятно, Рябухин?

Пожилой матрос Рябухин, большой любитель охоты, с радостью согласился
остаться на острове.

Капитан Феликсов уехал на шхуну, чтобы утром вести ее на запад. Он
договорился с Чехониным, что отдаст якоря поблизости от иностранного судна,
но до прибытия начальника экспедиции никаких действий предпринимать не
будет.

Проводив капитана, Чехонин, Иванов и Рябухин расположились в палатке на
ночлег, а Санко в сопровождении Алексея отправился к своей упряжке,
оставленной за прибрежными сопками.

- Ты тоже видел Григорьева? - опросил Санко, неторопливо шагая по берегу.

- Нет, я Григорьева не видел, - с ожесточением отмахиваясь от комаров,
ответил Алексей.

- А твой начальник - большой начальник? Он хороший?

- Он очень хороший, очень умный и очень знаменитый.

- Знаменитый? Это какой знаменитый? - Санко впервые слышал такое слово.

- Ну как тебе объяснить? Его знают на всей земле.

- О-о!

- Он очень умный и очень добрый.

Санко будет работать с экспедицией. Это Алексей знал, и потому он хотел,
чтобы молодой ненец полюбил Чехонина, как полюбил он сам. Алексей с
интересом наблюдал за Санко. Ему нравилось спокойствие молодого ненца, его
очень ровный, почти без повышений, голос, внимательный и добрый взгляд
всегда по-хорошему настороженных глаз. Это была настороженность не
подозрения или сомнения. В глазах Санко светились зоркость и пытливость.

- На вашем судне тоже нету флага, - сказал Санко.

И тут же он поднял с земли какую-то небольшую кость и, рассматривая,
вертел ее в руках.

- У нас есть флаг, русский флаг. Но сейчас ночь, а на ночь флаг
опускается, - пояснил Алексей и подумал: "Санко видит в трех милях "Ольгу",
ее мачты, и в то же время замечает все, что попадается ему под ноги".

- У тебя хорошие глаза, - сказал Алексей.

- А разве у тебя плохие глаза? - удивился Санко.

- Нет, у меня тоже хорошие, но твои видят больше. Понимаешь, не лучше, а
больше.

Они шли еще минут пять. Потом Санко остановился, внимательно осмотрел
сопку и сказал:

- Здесь. Здесь ружье.

Оказывается, Санко спрятал здесь свое ружье. Когда он подъехал к берегу и
увидел на рейде новое судно, а потом заметил дым костра в лагере экспедиции,
он решил укрыть упряжку и ружье спрятать. Он не знал, чье это судно и какие
люди на нем приехали. Может быть, это Григорьев, а может, люди, подобные
Крейцу. Приехавшие, если они плохие люди, могли отнять ружье. После ссоры с
Крейцем Санко стал особенно осторожным.

Санко Хатанзею было двадцать лет. Алексея он считал своим ровесником.
Впрочем, они и в самом деле казались ровесниками.

Чехонин, Алексей Холмогоров и другие участники экспедиции радушно приняли
Санко, они привезли ему письмо и краски от Григорьева. Потому Санко смотрел
на них, как на друзей, для которых он готов был сделать что угодно.

Глава четырнадцатая

ЗАЧЕМ СТРЕЛЯТЬ НАПРАСНО?..

Должно быть, нигде так резко и неожиданно не меняется погода, как в
Заполярье. Еще не наступило утро, а солнце вдруг прорвалось сквозь серую
облачную пелену и засияло над океаном. Так же внезапно возник ветер. Он
потянул с северо-запада и все усиливался, жестоко расхлестывая нестойкие
облака. Вскоре он так разбушевался, что шумом своим разбудил всех обитателей
палатки, хотя она и была за высокой сопкой.

Чехонин первым вышел из палатки и с тревогой всматривался в океан.
"Ольги" на рейде не было. Может быть, капитан Феликсов еще до шторма решил
сняться с якорей. Или якоря не выдержали, что было мало вероятно, но
все-таки возможно и крайне опасно.

- Зачем смотрит начальник?

Чехонин узнал голос Санко. Ненец выводил оленью упряжку из-за сопки,
чтобы укрыть ее от урагана на берегу.

Только сейчас Чехонин заметил, что держит в руках накомарник. А комаров
не было. Они исчезли, как только начался ветер. Сейчас это был уже не ветер,
а ураган, раскатывающий в океане гигантские валы.

- Я не вижу "Ольги", нашей шхуны, - сказал Чехонин, обрадовавшись
появлению Санко.

Санко спал не в палатке, а на нарте, у оленей.

- Ваша "Ольга" ушла из губы, и это хорошо, - объяснил Санко. - Я слышал и
видел.

- Ушла до шторма, - успокоился Чехонин на минуту. - Это верно, хорошо. В
бухте мели, они во время шторма опасны. Но и в океане сейчас тяжело.

И беспокойство вновь овладело им.

- Этот ветер будет недолго, - сказал Санко. - Он дует с Большой Тундры.
Там тучи нету. Ветер в июле дует из тучи. И чайка летает - ветер стихнет.
Скоро чайка на воду сядет.

"Санко совсем молодой, а уже многое знает", - подумал Чехонин и
приветливо улыбнулся ненцу.

Вылез из палатки Алексей, поздоровался и тоже стал смотреть в море. Его
тоже поразило отсутствие на рейде шхуны.

- Они ушли в море, дрейфуют, - вслух предположил он. - Будем завтракать,