Чтение 12–й страницы книги ~Путь Шеннона~

- Только не надо из-за этого огорчаться, Роб. Найдете себе другую
работу.

Она помолчала, потом, словно желая отвлечь меня от мыслей о моем
несчастье, добавила:

- Беда никогда не приходит одна. Сегодня утром от нас уехала мисс Лоу.
Совершенно неожиданно. Такая милая девушка... Она решила вернуться домой и
там готовиться к экзаменам.

Опустив голову, я молча выслушал это сообщение, однако под простодушным
взглядом мисс Эйли виновато покраснел.

- Тэ-тэ-тэ, - заявила она. - Это уж совсем никуда не годится.

И, не вдаваясь в пояснения, она вышла из комнаты; вскоре она вернулась
со стаканом кислого молока и кусочком бисквита. Просто удивительно, как ей
удалось обмануть бдительность своей сестрицы и похитить из кухни эти
драгоценные лакомства. Она села и с явным удовольствием стала наблюдать за
мной, а я, не желая ее обидеть, принялся поглощать принесенные яства. Мисс
Эйли считала пищу лекарством от многих бед - точка зрения, вполне понятная
в таком доме.

- Вот так-то! - изрекла она, когда я покончил с едой. Всего только эти
два слова. Но сколько чувства вложила она в них! И какой поддержкой была
для меня ее доброта!

Теперь будущее уже не казалось мне таким мрачным. Медленно, точно
солнце, выплывающее из серого тумана, в моей смятенной душе росло решение.
Я все равно буду продолжать мою работу - да, как-нибудь, где-нибудь, один,
но успешно доведу ее до конца. А почему бы и нет? Другие же работали в
невыносимо трудных условиях. Я сжал кулак и изо всей силы хватил им по
столу... Ей-богу, я это выполню. Найду где-нибудь себе место - сейчас
же... немедленно... и буду работать, работать над своими экспериментами.

9

Вновь поверив в себя, я со спокойным сердцем направился в Северную
больницу, расположенную совсем недалеко, на левом берегу Элдона, - оттуда
даже видна была университетская башня. Ясно, что самым лучшим выходом для
меня - хотя, может быть, и "шагом назад" - было бы место врача, живущего
при одной из крупных городских больниц, где у меня будут пусть
ограниченные, но все же некоторые возможности продолжать мою
исследовательскую работу. Я выбрал Северную больницу не только потому, что
она имела хорошую репутацию и была для меня удобна, но и потому, что я
знал тамошнего администратора - Джорджа Кокса.

В вестибюле городской больницы вечно царит суета, но я с безразличием
человека, привыкшего к такого рода зрелищам, прошел мимо внушительной
армии санитаров, сиделок и сестер милосердия в белых халатах, миновал
несколько выложенных кафелем коридоров и очутился в кабинете
администратора; там я сел у стола Кокса и подождал, пока он, отыскав в
груде лежавших перед ним бумаг стопочку различных диетических меню, быстро
подписал их.

- Кокс, - сказал я, когда он освободился, - я хотел бы поступить к вам
в штат.

Посмотрев в свою очередь на меня, он весело улыбнулся и закурил
сигарету. Ему было года тридцать два; плотный, мускулистый, с плоским,
некрасивым, но добродушным лицом, коротко подстриженными светлыми усами и
огрубевшей, красной, пористой и вечно жирной кожей, он отличался бычьим
здоровьем и, не жалея, растрачивал его; впрочем, многочисленные вольности,
которые он позволял себе, начиная с непрерывного курения и кончая
"прогулками к красному фонарю", как он это называл, не оставляли на нем ни
малейшего следа. Он усиленно занимался спортом и в студенческие годы
представлял университет на всех спортивных состязаниях, а теперь, не желая
порывать связь с той организацией, где благополучно переломал себе почти
все кости, он, не задумываясь, занял пост администратора в больнице при
медицинском факультете.

Наконец он ответил мне с несколько тяжеловесным юмором:

- Директор пока еще не собрался уходить в отставку. Когда он надумает,
я дам вам знать.

- Я не шучу, - поспешно сказал я. - Я действительно хочу поступить к
вам интерном.

Он был так удивлен, что не сразу сумел перестроиться на серьезный лад.

- А как же работа на кафедре?

- Она неожиданно кончилась... сегодня утром.

Кокс переменил позу, старательно стряхнул пепел с сигареты на пол.

- Какая жалость, Шеннон. У нас сейчас нет ни одного свободного места.
Понимаете, мы только что заполнили все вакансии, так что на ближайшие
полгода у нас ничего не предвидится. К тому же все интерны - с виду на
редкость здоровые парни.

В комнате воцарилась тишина, лишь стук машинки доносился из-за
стеклянной перегородки. Я видел, что этому славному малому не по себе,
даже как-то неудобно, что человек с такими знаниями, как я, ищет работу,
которую способна выполнить любая мелюзга. Однако я знал, что он совершенно
честно ответил мне.

- Ладно, Кокс. Попытаю счастья в больнице Александры.

- Непременно попытайте, - горячо посоветовал он. - Позвонить им насчет
вас?

- Спасибо, - сказал я, вставая, - но уж я сам.

Я побывал в больнице Александры. Был и в Большой Восточной, и в
больнице короля Георга, и в Королевской бесплатной - словом, со все
возрастающей горечью я добросовестно, но тщетно обошел все городские
больницы. Мне и в голову не приходило, что мои поиски работы могут
оказаться тщетными. Я забыл, что во время войны, дабы удовлетворить
потребность страны в медицинских кадрах, срок обучения в соответствующих
институтах был сокращен и ускорен: молодых людей и девушек кое-как
натаскивали по нужным дисциплинам, затем давали диплом в руки и, как по
конвейеру, выпускали сотнями. В результате специалистов оказалось больше,
чем нужно, и я теперь был лишь одним из очень и очень многих.

Я еще отчетливее уяснил себе это в последующие несколько дней, когда в
качестве кандидата на пособие по безработице ждал своей очереди, чтобы
попасть в Уинтонское медицинское агентство. Вакансий ни в одной больнице
не было. Я мог купить практику терапевта за какие-нибудь три тысячи фунтов
стерлингов. Я мог также при желании получить на две недели "место" на
уединенном островке Скай, но, пока я раздумывал, стоит ли соглашаться на
такое временное разрешение трудностей, и эта возможность была упущена:
место выхватил у меня из-под носа бледный юноша в очках, стоявший за мной
в очереди. В конце недели я, к стыду своему, вынужден был направиться к
старшей мисс Дири в ее крошечный кабинетик под лестницей.

- Извините, мисс Бесс, но я не могу заплатить вам на этой неделе. У
меня нет ни гроша.

Несмотря на полутьму, я увидел, как она выпрямилась, точно удав;
устремив на меня страдальческий укоризненный взгляд, она с самым набожным
и благородным видом сказала:

- Я догадывалась об этом, доктор... К несчастью, у меня есть в этом
отношении кое-какой опыт. Понятно, мы придерживаемся в таких случаях самых
строгих правил. Но вы наш старый клиент. Живите пока.

Выйдя из ее святилища, я с благодарностью подумал, что мисс Бесс
проявила ко мне большую снисходительность. Но, увы, эта добродетель не
была постоянной чертой ее характера, и, поскольку день проходил за днем, а
я так ничего и не сумел найти, она все чаще закатывала за столом глаза,
страдальчески вздыхала, время от времени взирая на меня с покорным видом
мученицы, у ног которой я складываю хворост для костра, и то и дело
намеренно переводила разговор на такие тягостные темы, как стоимость
электричества и повышение цен на мясо. Я заметил также, что мои порции
начали с математической точностью уменьшаться. Под конец, чтобы не
выглядеть попрошайкой, я вообще перестал появляться за ужином,
рассчитывая, что сумею притупить голод корочкой хлеба с сыром, которые
потихоньку приносила мне в комнату мисс Эйли.

В конце месяца, хотя я всячески старался избегать встреч с мисс Бесс, я
почувствовал, что критическая минута приближается и что я скоро могу
очутиться на улице, за дверями "Ротсея", где кровом мне будет лишь небо.
Но вот как-то в субботу мисс Эйли вызвала меня из моей берлоги к телефону.
И я услышал голос Спенса:

- Вы уже устроились, Шеннон? - Поскольку я медлил с ответом, стыдясь
признаться в своем крахе, он продолжал: - Если нет, то я слышал, что есть
вакансия в Далнейрской сельской больнице. Это небольшое заведение для
инфекционных больных, и Хейнз, который работает там доктором, неожиданно
объявил о своем уходе. Вы помните Хейнза? У него всегда был какой-то
сонный вид. Он говорит, что работы там немного. Следовательно, свободного
времени у вас будет предостаточно. Я подумал, может быть, это вас
заинтересует, тем более что это по дороге в Ливенфорд - почти что в ваших
родных краях.

Я принялся было благодарить его, но он повесил трубку, я тоже положил
трубку на рычажок и подумал о том, каким хорошим, спокойным, ненавязчивым
другом оказался Спенс. А вот Ломекс - тот и не вспомнил обо мне. Что же до
этого места, то я должен получить его любой ценой, и, поскольку Далнейр
находится совсем рядом с Ливенфордом, я инстинктивно понял, как этого
лучше всего достичь. Настало время глубоко запрятать последние остатки
гордости.

Вернувшись к себе в комнату, я скрепя сердце написал письмо
единственному человеку, на которого - я знал - могу рассчитывать. Я занял
марку у мисс Эйли и опустил письмо в почтовый ящик, стоявший у нас в
прихожей. Затем, как только начало смеркаться, я завернул микроскоп в
зеленый суконный чехол и отнес его через парк к Хильерсу, содержавшему