осиротевший сын покойного офицера. К тому времени, когда произошло это
великое, хотя и не совсем непредвиденное событие, он был уже женат и имел
одного сына - цветущего, здорового мальчика.
утвердиться в правах и войти во владение имуществом. Так как он был родным
племянником и законным наследником покойного баронета, никто не пытался
оспаривать основные его притязания. Однако уже с юных лет характер этого
джентльмена и его жизнь были окутаны некоторым облаком таинственности, и
посторонним наблюдателям почти ничего не было известно о его судьбе. После
того как он получил титул и вступил во владение имуществом, даже его близкие
долгое время почти ничего о нем не знали. Доходили, впрочем, слухи, что ему
пришлось задержаться в Англии на два года из-за досадной тяжбы, касавшейся
какого-то незначительного угодья, тяжбы, которая решилась в его пользу,
прежде чем известие о внезапной смерти жены заставило его возвратиться в
Бостон. Эта тяжкая утрата постигла его в самый разгар войны пятьдесят
шестого года, когда все силы колонистов были направлены на поддержку
метрополии, которая, выражаясь языком того времени, "самоотверженно боролась
против незаконных притязаний французов в Новом Свете" или, что то же самое,
старалась утвердить свои собственные.
обычную сдержанность, с такой отвагой и воодушевлением вступили в борьбу,
что вскоре в отчаянной дерзости и бесстрашии превзошли даже своих более
опытных в ратном деле союзников. К удивлению всех, кто знал его прежде, сэр
Лайонел Линкольн оказался участником многих наиболее рискованных
предприятий, которыми изобиловала эта война, и бросался в них с такой
отчаянной отвагой, словно стремился не столько стяжать воинскую славу,
сколько найти смерть на поле брани.
служил подполковником, сражался в восточной части колонии, в то время как
этот неугомонный воин устремлялся то туда, то сюда и, рискуя жизнью,
неоднократно проливал свою кровь на западной их окраине.
таинственным образом. По причинам, навсегда оставшимся неизвестными, баронет
решил возвратиться на землю своих отцов. Взяв с собой сына, он отплыл в
Англию, откуда уже больше не возвращался. В течение многих лет миссис Лечмир
на все обращенные к ней вопросы относительно судьбы ее племянника - вопросы,
задавать которые побуждала ее сограждан и согражданок их природная
любознательность (а количество этих вопросов мы предоставляем каждому из
наших читателей определять по своему усмотрению), - либо ответствовала с
учтивой сдержанностью, либо проявляла то расстройство чувств, которое мы
пытались описать, когда рассказывали о ее первой встрече с сыном этого
племянника. Но вода точит камень. Сначала пополз слух, что баронета обвинили
в государственной измене и он принужден был из замка Равенсклиф переселиться
в менее удобное помещение в лондонском Тауэре. Этот слух сменился другим:
баронет тайно обвенчался с одной принцессой брунсвикского дома, но брак не
принес ему счастья. Однако в родословных книгах того времени не числится ни
одной незамужней принцессы, которой можно было бы приписать этот брак, и от
романтической версии, столь приятной сердцу провинциалов, пришлось
отказаться. Наконец стали утверждать - и это, по-видимому, было куда ближе к
истине, - что несчастный сэр Лайонел содержится в частной лечебнице для
умалишенных.
в один голос заявили, что уже давно замечали явные признаки безумия
баронета. А многие, вспоминая его склонность к меланхолии, утверждали, что
зачатки безумия передаются в этом роде из поколения в поколение и было бы
странно, если бы баронет в конце концов не потерял рассудка. А вот ответить
на вопрос, почему это безумие столь бурно и внезапно проявилось, было уже
значительно труднее и потребовало немало изобретательности от весьма
изобретательных людей, которые занимались решением этой загадки в течение
довольно длительного времени.
холостяки и те поклонники бога Гименея, что дважды и трижды отдавали себя во
власть его уз, не преминули объяснить несчастье баронета утратой жены,
которую он страстно любил. Кое-кто из приверженцев доброй католической
церкви, которая, радея о спасении душ, отправляла во искупление грехов
безбожников и колдунов на костер, считал беду, приключившуюся с баронетом,
заслуженной карой грешному роду, отрекшемуся от истинной веры. И наконец, те
достойные и отнюдь не малочисленные лица, которые не брезгуют погоней за
презренным металлом, без колебания утверждали, что неожиданно свалившееся на
голову богатство не одного хорошего человека свело с ума, Но уже
приближалось время, когда неукротимое, казалось бы, стремление судить и
рядить о делах ближнего своего должно было уступить место более достойным
желаниям. Настал час, когда купец должен был забыть свои мелочные
повседневные заботы в тревоге за грядущий день, когда фанатику был преподан
хороший урок, открывший ему глаза на то, что судьба благосклонна лишь к
тому, кто этого заслуживает, когда даже в груди тех, кто склонен был к
слезливой сентиментальности, это вялое чувство вытеснил чистый и благородный
огонь любви к отчизне.
колониями в Северной Америке, спор, который со временем привел к таким
глубоким последствиям, как начало новой эры политической свободы и
возникновение мощного государства.
беглый взгляд на существо этого спора.
английского министерства. В тот год была сделана попытка увеличить
государственные доходы и хотя бы отчасти покрыть нужды империи, издав указ,
согласно которому любая сделка признавалась лишь в том случае, если ее
условия были записаны на специальной гербовой бумаге, облагавшейся особым
сбором. Этот способ повышать государственные доходы сам по себе не был нов,
да и сумма была невелика. Однако осторожные и сообразительные американцы
мгновенно поняли, что будет, если они позволят парламенту, в котором у них
нет представительства, облагать их налогами. Вопрос был довольно сложный и
запутанный, но простой здравый смысл подсказывал, что право и справедливость
- на стороне колонистов. Сознавая силу своих доводов, а также, быть может, и
своей численности, они восстали против нового закона с решительностью,
подкрепляемой этим сознанием, и с хладнокровием, доказывающим твердость их
намерений. Борьба против нового закона длилась почти два года, и за это
время стало совершенно очевидно, что закон этот не приносит Англии
решительно никакой прибыли вследствие единодушного сопротивления со стороны
всех колонистов, доходившего порой и до небольших стычек, что делало
положение государственных чиновников довольно неприятным, а проведение этого
ненавистного закона в жизнь - даже опасным, и министерство вынуждено было в
конце концов отменить закон. Однако в это же самое время парламент в
специальной резолюции подтвердил свое право диктовать свою волю колониям во
всех без исключения вопросах.
океаном, представляет собой нечто весьма громоздкое и со временем неизбежно
должна будет распасться вследствие противоречивости интересов ее отдаленных
друг от друга частей. Но в те годы американцы и не помышляли еще о таком
расколе, и в этом нетрудно было убедиться по тому хотя бы, что после отмены
гербового сбора дух миролюбия и покорности тотчас воцарился в колониях. Если
бы колонии в то время уже стремились к независимости, то неосмотрительная
резолюция парламента непременно подлила бы масла в огонь. Но колонисты,
довольные достигнутым успехом, незлобивые по натуре и чуждые всякого
вероломства, лишь посмеивались над пустым тщеславием своих самозванных
правителей и поздравляли друг друга с тем, что было на их взгляд более
существенным достижением. Если бы тупоголовые слуги короля умели извлекать
уроки из прошлого, грозовые тучи развеялись бы и события, о которых нам
предстоит повести рассказ, произошли бы столетием позже.
решило ввести новый налог. Так как поднять государственный доход с помощью
гербового сбора не удалось, ибо колонисты не пожелали пользоваться гербовой
бумагой, был придуман новый и, как полагали, более эффективный ход. Была
введена таможенная пошлина на чай Ост-Индской компании, так как
предполагалось, что любовь к этому напитку заставит американцев
раскошелиться. Колонисты встретили новое посягательство на их права с тем же
единодушием и твердостью, как и прежде, но далеко не с прежним благодушием.
Все области к югу от Больших Озер действовали в полном согласии, причем было
ясно, что их единомыслие будет проявляться не только в жалобах и протестах,
но и в более серьезных действиях, если возникнет необходимость применить
силу.
обратно в Англию, но в Бостоне некоторое стечение обстоятельств вызвало
более решительное сопротивление: возмущенные горожане выбросили довольно
значительное количество ненавистных тюков в океан. Произошло это в начале
1774 года и повлекло за собой соответствующее возмездие: Бостонский порт был
закрыт, и английский парламент издал один за другим несколько законов,
преследовавших единую цель - напомнить непокорному народу о его зависимости
от Британии.
приостановило введение новых налогов, и жалобы колонистов приутихли. Однако
возникшее уже чувство отчужденности еще не успело сгладиться, как роковой
спор вновь разгорелся, в несколько новой форме.
повествование, в колониях подросло новое поколение; его уже не ослеплял
ореол монаршей власти, оно не испытывало ни благоговейного почтения к своей
бывшей родине, подобно своим отцам, ни той верности королевскому трону,
которой обычно отличается народ, созерцающий блеск королевской славы с
некоторого расстояния. Все же те, кто имел влияние на американцев и
Сертаков Виталий
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Лукин Евгений
Браун Дэн