совсем, потому что у героини ее волосы.
дочери, стоящей перед ним на коленях. Присутствующие утирают слезу.
действия его не терпят. Обычно он умирает в первом действии.
Не везет этому старому джентльмену. К какому бы делу он ни пристроился,
оно обречено на провал. Если он управляющий или директор банка, то еще до
конца первого действия банк вылетает в трубу. Именно его фирма всегда
бывает на грани краха. Если вы узнаете, что старичок вздумал поместить все
свои сбережения в какую-нибудь компанию, можете с уверенностью предсказать
ее банкротство, даже если эта компания всегда считалась солидной и
процветающей.
старичок стал ее акционером.
финансировании некоего предприятия. Начать нужно с вопроса: "Старичок
участвует?" Если да, то и говорить не о чем.
сопротивляться нападкам судьбы. Отважный он человек: не падает духом и
продолжает борьбу, пока тянутся денежки, вверенные его попечению. Он не
сдается до последнего пенни.
он столько лет купался в роскоши на чужие деньги. Люди - эти пустые,
бездушные люди - могут объявить, что это мошенничество, и станут обращаться
с ним, как с заядлым жуликом.
нет в мире другого человека, столь горящего желанием возместить убытки
(немедленно после разоблачения); чтобы исправить дело, старичок с
удовольствием пожертвует счастьем дочери и выдаст ее замуж за злодея. А у
злодея, между прочим, в карманах хоть шаром покати. Где там вызволять из
беды других, он и собственные-то долги не в состоянии заплатить. Этого
старичок не сообразил.
это состарившийся театральный герой. Есть в нем что-то от простака, от
беспомощного идиота, от раздражающего своей тупостью кретина, чем он
необычайно смахивает на героя.
Возможно, мы ошибаемся, но таково наше мнение.
газет. Все они, как я успел заметить, страховали своих читателей от смерти
или несчастного случая на железной дороге. Он устроил свои вещи в багажной
сетке, снял шляпу, положил ее возле себя на скамейку, вытер лысую голову
шелковым носовым платком красного цвета и принялся старательно надписывать
свое имя и адрес на каждой из семи газет. Я сидел напротив и читал "Панч". Я
всегда беру с собой в дорогу какой-нибудь старый юмористический журнал -
по-моему, это успокаивает нервы.
подкова, которую он заботливо положил над собой, проскользнула в отверстие
сетки и с мелодичным звоном упала ему на голову.
нагнулся, поднял подкову, поглядел на нее с упреком и осторожно выбросил
за окно.
меньшей мере три фунта-на редкость большая и увесистая подкова. Видно
было, как на голове у него вздувается здоровенная шишка. Только дурак
усомнился бы, что ему больно. Я ожидал, что он огрызнется; по крайней мере
я на его месте не сдержался бы. Однако он, видно, усмотрел в моих словах
лишь естественное проявление сочувствия.
отправлялся в дорогу с подковой.
подобрал ее на счастье.
месту, а я тем временем пробурчал что-то глубокомысленное насчет
превратностей судьбы.
этого не было никакой. Я родился в среду, - продолжал он, - а это, как вы,
наверно, знаете, самый счастливый день, в какой может родиться человек. Моя
мать была вдовой, и никто из родственников не помогал мне. Они говорили, что
помогать мальчику, который родился в среду, - все равно что возить уголь в
Ньюкасл. И дядя, когда умер, завещал все свои деньги до единого пенни моему
брату Сэму, чтобы хоть как-нибудь возместить то обстоятельство, что он
родился в пятницу. А мне достались только наставления; меня призывали не
забывать об ответственности, которую налагает богатство, и не оставить
помощью близких, когда я разбогатею. Он замолчал, сложил свои газеты -
каждая со страховкой - и засунул их во внутренний карман пальто.
приносят счастье. Так вот, самая черная из всех черных кошек на свете
появилась в моей квартире на Болсовер-стрит в первый же вечер, как я туда
переехал.
умолк. На лицо его набежала тень.
бы характерами. Всегда есть такое утешение. Но попробовать все-таки
стоило.
прервать его печальные, по всей видимости, воспоминания.
действительности.
Лондона, и на это время она поручила моим заботам свою любимую канарейку.
которым кое-кто не замедлил воспользоваться. Я уж ей и свою кошку взамен
предлагал,-добавил он больше для себя, чем для меня.
о край спущенного оконного стекла. - Была у меня и пегая...
- Управляющий и без того терпел дольше, чем я смел надеяться. Но ведь
нельзя же держать человека, который вечно пьян. Это портит репутацию фирмы.
- ничего, а меня первый стакан с ног валит. Я ведь к этому непривычен.
шишку, которая была уже размером с яйцо. - Лошадь принадлежала прежде
одному виноторговцу, который заезжал по делу почти во все питейные
заведения. Вот лошадка и взяла в привычку останавливаться у каждого
кабачка, и ничего с ней не поделаешь, по крайней мере я ничего не мог с ней
поделать. Любой кабак распознает за четверть мили и несется стрелой прямо
к дверям. Сначала я пытался справиться с нею, но только попусту терял время
и собирал толпу зевак, которые держали пари - кто кого. К этому я бы еще
как-нибудь притерпелся, только однажды какой-то трезвенник, стоявший на
противоположной стороне улицы, обратился к толпе с речью. Он называл меня
Паломником, а лошадку Поллионом или чем-то в этом роде, и возглашал, что я
сражаюсь с ней ради небесного венца *. После этого нас стали величать "Полли
и Паломник в битве за венец". Разумеется, меня это разозлило, и у следующего
кабачка, к которому она меня
(1678), где герой бьется с духом зла Аполлионом.
принесла, я спешился и сказал, что заехал выпить стопку-другую
шотландской. Так все и началось. Потребовались годы, чтобы отстать от этой
привычки.
поступил на первое свое место, не успел я прослужить и двух недель, как
хозяин подарил мне к рождеству гуся в восемнадцать фунтов весом.
Редкое счастье.
Семенова Мария
Максимов Альберт
Самойлова Елена
Шилова Юлия
Сапковский Анджей
Лондон Джек