понимаешь... у нас в младших классах - ну, в седьмом, в восьмом - как-то не
принято было говорить о родителях "папа", "мама"... считалось таким
сюсюканьем, что ли. Ну, словно мы уже из этого выросли. Вообще не принято
было упоминать о существовании родителей. А поскольку мне упоминать о маме
приходилось в связи с каждым уроком литературы...
"материальной независимости" ты заботишься, заботишься совершенно
преждевременно, потому что в этом смысле у тебя никаких проблем пока нет. А
вот о том, чтобы стать человеком независимым духовно, человеком со своим
собственным отношением к жизни, - об этом ты не думаешь.
Андрей, - если бы у меня не было своего собственного отношения? Или скажем
так - если бы я не понимал, что должен его иметь?
видеть окружающее по-своему, не так, как видят его другие? Я имею в виду не
это. Просто, понимаешь ли, человек - неважно, кто он по профессии, - человек
может быть внутренне независим, но может и подчиняться среде во всем - во
вкусах, в мнениях, ну и так далее. Не скажу, что это такой уж криминал... в
конце концов, так живут многие, даже люди вполне порядочные, - но это
печально. Очень печально, сын. А начинается всегда с малого...
наручных часов оказался скудным, водонепроницаемых и противоударных не было
вовсе, а продавщица, молоденькая и хорошенькая, пребывала в состоянии
мрачнейшей меланхолии и едва цедила слова. Кирилл Андреевич поинтересовался,
бывают ли вообще в продаже все эти прославленные рекламой шедевры
отечественной часовой промышленности - сверхточные, сверхплоские, с
автоматическим подзаводом и так далее.
него с отвращением.
строить из себя снобов и купим хотя бы вот эти. В конце концов, от часов
требуется одно: показывать время...
показывал ей свои рисунки, но другие, а этот полукарманного формата
небольшой альбомчик был у него, вероятно, чем-то вроде записной книжки. Или
даже дневника. Поэтому, строго говоря, ей не следовало сюда заглядывать, но
она заглянула, увидела отличный, несколькими штрихами набросанный портрет
уборщицы тети Вари и уже не могла остановиться.
Огромный, нелепый и несомненно способный. Может быть, даже талантливый. Она
бережно переворачивала страницы, захватанные не очень чистыми пальцами,
безжалостно исчирканные то карандашом, то фломастером, с какими-то
непонятными, словно зашифрованными, короткими записями среди рисунков.
подкрадывающаяся к голубю, дог на поводке - его часто можно видеть возле
школы. Люди - идущие, сидящие, толкающие перед собой коляски, читающие на
ходу. Инвалид на костылях, какой-то франт возле низкого, приплюснутого к
земле автомобиля, еще машины, какие-то приборы и аппараты. Архитектурные
мотивы - главным образом Замоскворечья - старая, времен Островского,
купеческая усадьба, изящный особняк "Моспроекта" на Пятницкой, церковь
святого Григория Кесарийского на Большой Полянке, колокольня церкви Всех
Скорбящих, решетка Педагогической библиотеки. И, конечно, девушки - много
девушек.
Некоторых она узнала - Ратманову, например, не узнать было нельзя, ее
головка повторялась на страницах альбома десятки раз. Повернутая то так, то
этак, со своей характерной (пожалуй, слишком изысканной для девятиклассницы)
прической - челка и рассыпанные по плечам прямые волосы. Не только, впрочем,
головка. Веронику Андрей тоже рисовал и стоящей, и идущей, и как угодно.
Ратманова, которую она впервые отметила среди своих учениц еще в седьмом
классе, ей нравилась - неглупая, достаточно для своего возраста начитанная,
с зачатками хорошего литературного вкуса. Иногда слишком замкнутая, словно
отгородившаяся от всего мира, а иногда способная на нелепую выходку,
какую-нибудь совершенно детскую шалость. Татьяна Викторовна с интересом
читала сочинения Ратмановой, любила поручать ей устные разборы той или иной
книги, - словом, как ученица Вероника вполне ее устраивала. А вот как
возможная подруга Андрея - куда меньше.
девочке сейчас, когда она лишний раз убедилась, что сын явно ею
заинтересован. Обычная материнская ревность? Или что-то другое, более
серьезное, более обоснованное логически?
возможной опасности. Андрей ведь тоже замкнут, порой наглухо, попробуй
добраться до его истинных чувств и переживаний. А если в нем действительно
есть задатки художника? Тогда он уже сейчас может чувствовать куда глубже,
трагичнее, чем другие его сверстники...
кухню, достала сигарету из запрятанной в дальнем углу буфета пачки и
закурила у раскрытого окна, глядя на вечернее зарево над крышами и думая об
этом взрослом уже и отчасти даже незнакомом юноше, в которого как-то
постепенно и незаметно превратился ее Андрейка, Андрюшка, Андрюшонок.
в чем-то своего сына, но и не понимает его во многом, просто не способна
понять. И ей все чаще думалось, что дело тут не в индивидуальном
взаимопонимании (или в данном случае его отсутствии), а просто в том факте,
что Андрей принадлежит к новому послевоенному поколению. К поколению,
которое для нее - после пятнадцати лет работы в школе - все еще остается
загадкой. Не просто, очень не просто обстоят дела со сверстниками Андрея.
Временами она ловила себя на парадоксальной мысли, что им, выросшим в мире и
относительном довольстве, не испытавшим и тысячной доли того, что довелось
испытать отцам, - этому "благополучному" поколению шестидесятых годов
приходится в чем-то куда труднее, чем приходилось поколению тридцатых.
окно недокуренную сигарету и замахала руками, пытаясь выгнать туда же
предательский дым, потом прислушалась: ложная тревога, голоса отправились
выше по лестнице. Но вообще-то и ее повелители должны вот-вот нагрянуть. Она
смахнула с подоконника кучку упавшего пепла, достала аэрозольный баллончик и
распылила по кухне немного озонола, пошла в ванную и тщательно вычистила
зубы. Вот так - пусть теперь кто-нибудь докажет, что она курила.
когда они с сыном занялись после ужина мытьем посуды. - Просто не утерпела -
уж очень он соблазнительно лежал, на самом виду.
Только там нечего смотреть - ерунда всякая, наброски...
посудным полотенцем.
такое зло берет... Пытаешься что-то сделать - не получается, хоть руки
отруби. Не знаю...
слишком многого!
научиться... Ученье, наверное, дает что-то другое - технику, теоретические
знания... А при чем тут техника? Ты видела, как рисуют дети? Ведь самое
главное - способность увидеть и передать не сам предмет, он не так важен, а
свое видение этого предмета, - этому вряд ли можно научиться. Наверное,
все-таки или оно у тебя есть, - от рождения, заложенное в генах, понимаешь?
- или его нет. И никогда не будет, сколько бы ни учился...
оставить нераскрытыми, а можно развивать, оттачивать. Любой талант, надо
думать, нуждается в обработке. Нет, мне твои эскизы понравились. У тебя,
кстати, совсем неплохо получаются портретные зарисовки... Вероника Ратманова
кое-где очень удачно схвачена. Нравится она тебе?
- Гармоничное, что ли.
Андрей, подумав. - Может стать и вторым изданием своей мамаши.
удивили ее - мать Вероники, с которой она не раз беседовала на родительских
собраниях, производила скорее хорошее впечатление. Хотя бы уже тем, что не
восхищалась способностями дочери и была больше озабочена ее недостатками.
спросила она, передавая вымытую тарелку сыну. - Или хотя бы одного
разговора?
не разгадаешь. А есть такие, что стоит глянуть, и уже все ясно.
Белоусов Валерий
Перумов Ник
Перумов Ник
Посняков Андрей
Андреев Николай
Белов Вольф