возвышенным натурам.
очаровательную спальню, белую с голубым, гнездышко раненой голубки. Онорина
взглянула на меня, хотела заговорить и замерла, пораженная моим почтительным
видом.
приподнявшись было, вновь упала в кресло и поникла в страдальческой позе,
достойной кисти великого художника.
людей. Все считают его человеком великодушным, но никто не знает, до какой
степени он самоотвержен по отношению к вам. Вы оба - сильные характеры. Где
вы находитесь, по-вашему?
раскрытыми глазами.
Ленорман вовсе не владелец этого дома, а подставное лицо, посредник вашего
мужа. Безмятежный покой, которым вы наслаждаетесь здесь, создан графом,
заработанные вами деньги исходят от графа, он заботится о всех мелочах вашей
жизни. Муж уберег вас от злословия света, придумав правдоподобное объяснение
вашему отсутствию: по его словам, вы отплыли в Гавану на корабле "Цецилия",
чтобы получить наследство от старой тетки, и граф повсюду высказывает
надежду, что вам удалось спастись при кораблекрушении; вы якобы отправились
туда в сопровождении двух его родственниц и старого управляющего. Ваш супруг
рассказывает, что разослал людей искать вас и получил от них благоприятные
сообщения... Он принимает столько же предосторожностей, чтобы скрыть вас от
людских взоров, как и вы сами... Наконец он повинуется вашей воле...
одного кто сообщил вам эти сведения?
секретарем к полицейскому комиссару вашего квартала. Этот молодой человек
мне все рассказал. Если вы тайно покинете этот флигель сегодня ночью, ваш
муж узнает, куда вы направитесь, и вам нигде не укрыться от его
покровительства. Как вы, такая умная женщина, могли поверить, что торговцы
платят мастерицам за цветы и чепчики такую же дорогую цену, как в магазинах?
Назначьте тысячу экю за букет, и вы их получите! Ни одна нежная мать не была
так изобретательна в заботах о ребенке, как ваш муж в заботах о вас. Я узнал
от привратника, что бедный граф часто приходит сюда по ночам, когда все
спят, чтобы постоять под окнами и взглянуть издали на огонек вашей лампады!
Ваша кашемировая шаль стоит шесть тысяч франков... Перекупщица продает вам
не старье, а новенькие изделия лучших фабрик... Одним словом, вы здесь точно
Венера, опутанная сетью Вулкана, только вы пойманы в сеть одна, вы в плену у
великодушного человека, который самоотверженно заботится о вас целых семь
лет.
вытягивает шейку и с ужасом озирается вокруг, ее трясла нервная дрожь, и она
недоверчиво смотрела на меня. Ее сухие глаза блестели жгучим огнем. Но она
была женщиной.., пришла минута, и потекли слезы, она расплакалась, не потому
что была растрогана, - нет, она рыдала от бессильного гнева, от отчаяния. До
сих пор она считала себя независимой и свободной, брачные узы тяготили ее,
как стены тюрьмы.
уйду туда, куда уж никто не последует за мной.
вас, наверное, есть веские причины не возвращаться к графу Октаву?
преданных советчиков. Если в исповедальне мой дядя - священник, то в миру он
просто добрый старик. Мы вас выслушаем, мы попытаемся разрешить ваши
сомнения, и если вы жертва обмана или рокового недоразумения, нам, быть
может, удастся его распутать. Вы кажетесь мне чистой и безупречной, но если
вы и совершили какой-нибудь проступок, вы давно искупили его... Вспомните
наконец, что во мне вы приобрели самого искреннего друга. Если вы пожелаете
избавиться от тирании графа, я найду способ вам помочь, он никогда вас не
разыщет.
один монастырь на свете не примет вас. Однако, как бы могуществен он ни был,
я спасу вас от него.., если только.., вы докажете мне, что не можете, не
должны возвращаться к нему. О, не бойтесь, что, скрывшись от графа, вы
попадете под мою власть! - продолжал я, увидев ее недоверчивый взгляд,
полный гнева и высокомерия. - Вы будете наслаждаться покоем, одиночеством и
независимостью; словом, вы будете так же свободны и так же уважаемы, как
будто вы злая и безобразная старая дева. Я сам никогда не увижу вас без
вашего согласия.
Докажите мне, что уединение - единственный выход для вас, что одиночество вы
предпочитаете жизни супруги Октава, богатой, всеми почитаемой графини,
владелицы одного из красивейших особняков Парижа, обожаемой жены, счастливой
матери.., и я обещаю вам выиграть дело, - Неужели же нет на свете человека,
который бы понял меня? - прошептала она.
Мой дядя - семидесятипятилетний старик, святой человек. Он не великий
инквизитор, а скорее святой Иоанн; но для вас он станет Фенелоном, тем, кто
говорил герцогу Бургундскому: "Ешьте говядину по пятницам, ешьте на
здоровье, но будьте христианином, ваша светлость!"
обитель. Только бог в состоянии понять меня. Ни одного человека, будь то
хоть святой Августин, самый милостивый из отцов церкви, я не пущу в тайники
своей совести, столь же неприступные, как круги Дантова ада. Я отдала свою
любовь не мужу, а другому, хоть и не достоин он был этого дара! Он не
оценил, не принял моей любви; я подарила ему сердце, как мать дарит ребенку
прекрасную игрушку, и он шутя разбил его. Я не способна любить дважды. В
иных душах любовь не может потускнеть: либо она существует, либо нет.
Зарождается ли она, или разрастается, она заполняет рею душу. Так знайте, те
восемнадцать месяцев, что я прожила с ним, значили для меня больше, чем
восемнадцать лет жизни, я вложила в эту любовь все силы души; они не
истрачены, они вконец истощены той обманчивой близостью, при которой я одна
была искренна. Кубок счастья для меня не исчерпан и не пуст, его уже нельзя
наполнить, ибо он разбит. Я не в состоянии бороться, я обезоружена. После
того, как я отдалась всем существом, что я такое? Объедки пира. Мне дано
только одно имя - Онорина и только одно сердце. Мой муж обладал девушкой,
недостойный любовник обладал женщиной, что же осталось от меня? Позволить
любить себя? - вот что вы хотите мне сказать. Нет, я еще сохранила гордость,
я не могу вынести мысли, что стану проституткой! Да, я прозрела при свете
пожара; и знаете что... Может быть, я еще согласилась бы уступить любви
другого; но любви Октава... О, никогда!
добр, великодушен, но я больше не могу его любить... Впрочем, - прервала она
себя, - не будем говорить об этом. В споре все умаляется. Я напишу вам о
своих мыслях, а сейчас не могу их выразить, они душат меня, меня лихорадит,
я стою на пожарище, на развалинах своей обители. Все, что я вижу вокруг, все
вот эти вещи, добытые, как мне казалось, моим трудом, напоминают мне то, о
чем я хотела забыть. Ах! Надо бежать отсюда, как я бежала из дома Октава -
Куда же? - спросил я. - Разве женщина может существовать без покровителя?
Неужели в тридцать лет, во всем блеске красоты, в расцвете сил, о которых вы
и не подозреваете, переполненная любовью, готовой излиться, - вы удалитесь в
пустыню, куда я мог бы вас укрыть?.. Живите с миром. Граф за пять лет ни
разу не явился сюда, он никогда не проникнет к вам без вашего согласия.
Самоотверженность его за эти девять лет должна служить порукой вашего
спокойствия. Вы можете в полной безопасности обсудить ваше будущее со мною и
моим дядей. Дядя не менее влиятелен, чем любой министр. Успокойтесь же, не
усугубляйте своих страданий. Священник, голова которого поседела в служении
богу, не ребенок; он вас поймет, вот уже скоро полвека люди поверяют ему
свои горести, он взвешивает в руке столь тяжкое бремя, как сердца королей и
принцев Если он суров в церковном облачении, под сводами храма, то среди
ваших цветов он будет таким же кротким, как они, и милостивым, как его
божественный учитель.
мрачной и задумчивой, полной тайных замыслов, которые никакая
проницательность не могла бы разгадать. Пройдя несколько шагов по улице
Сен-Мор, я встретил графа - он покинул обычное, условленное место на
бульваре, его влекла навстречу мне неудержимая сила - Какую ужасную ночь
проведет бедняжка! - воскликнул он, когда я закончил рассказ о происшедшей
сцене. - А что, если бы я пошел сейчас к ней, если бы она вдруг увидела
меня?
Лукреции, она не переживет насилия, даже от человека, которому отдалась бы
по своей воле.
потрясена жестокой внутренней борьбой, воля непостоянна, как воды озера во
время бури, ветер меняется ежеминутно, и волны устремляются то к одному
берегу, то к другому. Возможно, что этой ночью Онорина, увидев меня, упадет
в мои объятия, возможно, что она выбросится из окна - И вы согласились бы на
такой риск? - спросил я.
приму дозу опиума, которую прописал мне Деплен, чтобы спасти от бессонницы!
что графиня, изнуренная усталостью, легла в шесть часов утра и благодаря
Флинт Эрик
Конан-Дойль Артур
Марко Джон
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Березин Федор