обильно текла по его лицу, Гарик болтался в руках мужиков, как ватное
чучело. Мат стоял чудовищный.
дерганью тела, кто-то сзади непрерывно пинал кладовщика ногой в зад. Усадив
Гарика рядом с мастером, один из артельщиков и Ивановичу с душой заехал по
затылку.
первую бригаду и что готовили нам. Ну, говорите!
рот в презрительной усмешке, но это ему плохо удавалось. В его глазах застыл
страх перед разъяренными мужиками, да и кровь, капающая из носа, плохо
способствовала браваде. Ему брезгливо кинули тряпку, ту самую, что укрывала
лицо Рыжего, и Гарик медленно вытер с лица кровь. Через несколько долгих
минут заговорил Чапай.
Витьку, кладовщика. Тот прорвался в оружейку, ну и со злости положил всех...
Израиль в кармане лежит. Вот он и покрыл все. За такое ведь не загранка
светит, а срок, и большой.
даст. Тем более гранат.
говорить. Кто-то сзади пару раз его стукнули по шее, но Андрей сразу пресек
самосуд.
милицию, прокурора. Там они все скажут. Давайте спать.
золота и оружия. На всякий случай мы с Андреем разместились рядом, на местах
наших пленников. Среди ночи те попытались отжать дверь, но замок и
десятимиллиметровая сталь оказались им не по зубам. Андрей для острастки
прикрикнул на "сладкую парочку", и те оставили попытки освободиться, но зато
до самого утра они о чем-то отчаянно спорили. Странно, за день я жутко
устал, но уснуть долго не мог. Мешали даже эти приглушенные голоса. Забылся
я лишь перед рассветом.
даже пот прошиб.
всей бригадой и говорит мне: "А ты, салажонок, постоишь. Видишь, тебе тут
места нет". Черт-те что!
под тумблерами и переключателями.
переговаривался. Ну, что же, попробуем.
попросил меня помочь ему приготовить завтрак. О результатах переговоров с
конторой Андрей рассказал нам уже во время завтрака.
прокурора и милицию. Мациевича в конторе не было, говорил какой-то попка: "Я
не знаю, я доложу". Но в конце концов пообещали прислать вертолет часам к
двум дня.
Андрея, убедившего артельщиков, что в любом случае они работают на себя, и
только на себя, они бы не двинулись с места.
перед этим Лейтенант привел в порядок оружие. Один из пистолетов он дал мне,
а сам вооружился автоматом. Когда открыли дверь, Федька вышел на свет Божий
с нахальной улыбкой на разбитой морде. Чувствовалось, что он оклемался за
ночь, и главное, понял что ему уже не грозил самосуд. Ну, а тюрьма для него
- дом родной.
хуже своего подельника, он смотрелся мрачным и подавленным. Сводив обоих по
нужде и накормив, мы попробовали еще раз разговорить наше "бригадное
начальство", но это ни к чему не привело.
добро.
мягко опустился на свое обычное место, метрах в сорока от столовой. Пока
останавливались винты, артельщики, побросав работу, собрались для
"торжественной встречи". Впереди всех стоял Андрей, автомат он повесил на
правое плечо и в любой момент был готов пустить его в ход.
недовольства. Бухгалтер явно нервничал. За ним на землю спустился высокий
седовласый человек в черном плаще и с "дипломатом" в руке. Вслед за ним
спрыгнул розовощекий парень с автоматом. Его лицо показалось мне знакомым.
Напрягшись, я вспомнил его. Он прилетал уже два раза за золотом. Последними
винтокрылую машину покинули вертолетчики.
таинственность?! - с ходу, не здороваясь, начал качать права Мациевич.
только при них, - резко ответил Андрей, тряхнув автоматом. Я стоял сбоку и
видел все как бы со стороны. Трудно было позавидовать сейчас Мациевичу.
Полтора десятка пар глаз смотрели на него с неприкрытой враждебностью. Он
как-то смешался, явно не зная, что сказать. Но его спутник в черном плаще
решительно отодвинул букхалтера в сторону и вышел вперед.
кармана красные корочки и подал их Андрею.
чтобы легче было понять...
Вертолетчики смотрели на всю эту сцену с любопытством, но за толпой не
пошли, а направились прямиком к столовой. Зато розовощекий охранник просто
умирал от любопытства. Он с досадой оглянулся по сторонам, затем заглянул в
вертолет.
тут, я посмотрю, что там у них случилось.
примерно через полчаса. За это время мы успели накормить вертолетчиков и
рассказать им о случившемся. Первым появился толстяк охранник. Мы предложили
ему обед, но он отказался и поспешил в самолет. Мне показалось, что его
румянец несколько полинял.
присел Мациевич. Похоже было, что его не держали ноги.
импортных таблеток. День выдался жаркий, и прокурор, приняв лекарство, снял
свой "траурный" плащ. Мне бросилось в глаза, что его костюм выглядел так,
словно он поменялся им с каким-то здоровяком. И в плечах, и по ширине пиджак
висел на нем как на вешалке. Лицо Румянцева совсем не соответствовало его
фамилии: старое, отечное, с мешками и темными тенями под глазами, с
проглядывающей нездоровой желтизной. Тяжело вздохнув, он вытер с лица пот
грязным носовым платком и сказал:
лист бумаги и протянул Андрею. - Пишите, молодой человек, только покороче...
назад мотался целыми днями по району. Здесь только вертолетом и можно
добраться до некоторых мест. Район больше Дании и Бельгии вместе взятых.
Дорог практически нет, только железка на юге.
перечислять изменения, произошедшие с первопрестольной за последние годы.
Оказалось, что Румянцев лет пять как не был на родине, да и то последний раз
оказался там по служебной надобности буквально на два дня. Прокурор оживился
и даже с некоторым сожалением принял из рук Андрея бумагу, быстро прочитал
ее и удовлетворенно кивнул:
после некоторого раздумья сказал:
палец указал на Андрея, - и слетаем на место происшествия. Потом привезем
Сертаков Виталий
Березин Федор
Никитин Юрий
Вронский Константин
Шилова Юлия
Андреев Николай