Чтение 12–й страницы книги ~Бесконечная шайка~

- Скажи, а ты порядочный человек?

- Ну, знаешь! - возмущенно воскликнула я. Лучшая подруга сочла нужным
пояснить смысл своего вопроса:

- Не возмущайся, я не думала подозревать тебя в непорядочности, просто я
хотела знать, есть ли что-нибудь у тебя дома, где поддерживается
какой-никакой порядок?

- Есть, моя коллекция марок. Знаешь какой там порядок! С закрытыми
глазами мгновенно найду нужную марку.

- У меня то же самое в фотографиях. Хочешь держать цари, что Михалек
окажется вот в этом ящике?

Как же, разбежалась! Я знала о хобби Алиции, которое она пронесла через
всю жизнь. И о том, что свои фотографии и негативы содержит просто в
идеальном порядке. Вытащив длинный узкий ящик, Алиция уселась в кресло и
принялась перебирать фотографии.

- Пожалуйста, вот он. Тот, что держит модель. Снимала я модель, а не
Михалека, но не отрезать же его! Тогда на модели остались бы его руки.

Я взяла фотографию, на которой была представлена какая-то огромная
шарообразная модель неизвестно чего, человек, который сгибался под тяжестью
этой модели" и на втором плане какие-то люди, не в фокусе.

Схватив лупу, я разглядела в нее лицо Михалека и замерла. Нет, не может
5ыть! По всей видимости, модель была очень тяжелая, и человек под ее
тяжестью аж присел, откинувшись назад и прикрыв глаза. Я узнала его с
первого взгляда!

Алиции надоело мое молчание, и она вырвала снимок у меня из рук.

- Что, наглядеться не можешь? Никого красивее в жизни не встречала?

- Да нет, - медленно ответила я, приходя в себя. - Просто этот человек
лежал у меня на полу. Более пятнадцати лет...

- Ну вот, о какой порядочности может идти речь! Столько лет не заметать
пол!

- Да нет же, я хотела сказать - более пятнадцати лет назад. А сколько он
там пролежал - не знаю, может, с четверть часа всего.

- Ну, тогда еще ничего, пятнадцать минут можно и не позаметать. А почему
он там лежал? Пьяный был? Или искал чего?

Нелегко было ответить. Во-первых, я не знала, пьян ли был тот домушник,
не исключено, что и хватил малость для храбрости, во-вторых, коротко не
ответишь. Впрочем, Алиция и не стала дожидаться ответа.

- А это что такое? - вскричала она, схватив фотографию, сделанную на
приеме по случаю первого причастия дочери моего канадского кузена. - Откуда
она у тебя?

Нет, стоит все-таки время от времени наводить порядок в сумке, а не
возить с собой кучу ненужного барахла по всему свету. Опять пришлось
отвлекаться.

- Пир по случаю первого причастия вот этой девочки. Сейчас она уже
взрослая барышня. И вообще, тут сплошь мои родственники, хоть и дальние,
твоих нет. Они тебе тоже не понравились?

Пропустив мимо ушей колкость, Алиция ответила сдавленным от волнения
голосом:

- Часы! Видишь эти часы на заднем плане? Откуда они там появились? Где
снималась фотография?

- Если не ошибаюсь, в Канаде, в Гамильтоне. Фамильное торжество
десятилетней давности. Да, ты права. Действительно, часы.

За спинами канадских родственников на полочке под "Цыганкой" и в самом
деле стояли старинные часы, кажется сделанные в стиле "рококо". Очень
красивые часы! Наверняка ходили, хоть и старинные.

Неестественно вежливым, каким-то даже зловещим голосом Алиция
поинтересовалась:

- Будь любезна, поясни, каким образом часы моей покойной тетки могли
оказаться у твоих родственников в Канаде?

На всякий случай я поспешила отвести грозу от своих родственников:

- Это не их квартира, а в доме крестной матери, ее семьи я не знаю.
Фамилия их Доманевские, Те-реса сообщила. А откуда у них часы - понятия не
имею. И вообще я на часы не обратила внимания, меня интересовал портрет,
видишь цыганку на стене?

- Лично меня интересуют часы, - холодно возразила Алиция.

- Почему, можешь сказать? Не отвечая, Алиция через лупу рассматривала
часы, бормоча себе под нос:

- Вот если бы еще обратную сторону увидеть... Хотя и без того я
уверена-те самые.

И вдруг спохватившись, вспомнила об обязанностях хозяйки дома,
принимающей заграничного гостя:

- Погоди, сейчас Кофе приготовлю. А ты можешь пока умыться с дороги.

- Ну, может, теперь расскажешь, почему часы произвели на тебя такое
впечатление? - спросила я Алицию, усаживаясь за стол в ее кухне. - Первый
раз на моей памяти часы производят такое впечатление на человека.

- Расскажу, я уже успокоилась, - ответила Алиция, откладывая в сторону
принесенный незнакомым человеком конверт, из которого выглядывали рекламные
проспекты. - Конечно, расскажу, никакого секрета тут нет. А может, есть? -
опять задумалась она.

- Если даже и есть, никому не скажу, ты ведь меня знаешь, - успокоила я
ее.

Алиция вынула из пачки сигарету, сломала ее пополам, закурила одну
половинку и начала:

- Это часы моей тетки. Заметь, я не говорю - были, потому что вещи
украденные владельцев не меняют. Запомнила я эти часы с детства, все ими
любовались, а тетя обещала подарить, когда мне исполнится восемнадцать лет.
Часы антикварные, восемнадцатый век. В сорок третьем немцы вышвырнули тетку
из квартиры, как и всех жильцов из их дома. Тетя переселилась к нам, на
улицу Нарбутта, с одним чемоданчиком пришла, больше ей ничего не разрешили
захватить из собственного дома. А мы еще в начале войны самые ценные вещи в
ее квартиру снесли, думали, там безопаснее... Так что все теткины
антикварные коллекции достались немецкому полковнику, барону фон...
какому-то там. И часы тоже. Я еще маленькая была, а моя старшая сестра все
переживала за наши вещи, все ходила на теткину квартиру. В отсутствие
полковника даже познакомилась с его ординарцем, тот был из силезских
немцев...

И Алиция, и ее сестра выросли в семье, где немецкий язык был вторым
родным наравне с польским, так что общаться Алициной сестре с немецким
ординарцем было просто. А может, они общались по-польски? Силезские немцы
ведь совсем ополячились. Алиция продолжала:

- От ординарца сестра узнала, что барон уезжает. Уехал он перед самым
восстанием. Я там была.

- Где?!

- В теткиной квартире. Представляешь, этот шкоп даже замков в дверях не
счел нужным менять, мы с теткиными ключами запросто проникли в квартиру. С
сестрой пошли, помню, это было перед самым восстанием...

- Ты уже говорила.

- Ну так вот, вошли мы с сестрой в квартиру, а она совсем пустая!

- Что ты говоришь! Совсем?

- Ну, не то чтобы уж совсем, немного мебели осталось, самый негодящей, и
в кухне кое-что из посуды - старые кастрюли и разбитые тарелки, Все
остальное господин полковник вывез. Очистил квартиру!

От ординарца сестра узнала, что полковнику предстояло отправляться на
фронт, но перед этим он получил недельный отпуск, вот он и воспользовался
им. Подогнал грузовик, погрузил теткино имущество и отвез в свое поместье, в
Хоэнвальде.

- Это где?

- За Гожовом Великопольским. Теперь этот городок, кажется, называется
Высокий. Только поместье не в самом городке, а в окрестностях. Ординарец
рассказывал-из Варшавы господин барон приехал на грузовике, а на фронт
отправился с небольшим чемоданчиком. Сомневаюсь я, что в этом чемоданчике
были теткины часы.

- Наверное, правильно сомневаешься. А откуда ты все это знаешь?

- От ординарца. Сначала с ним общалась моя сестра, а потом она влюбилась
в теперешнего моего зятя и уже не интересовалась имуществом, так что я от
нее приняла эстафету. Разыскала того самого ординарца, когда он уже был
военнопленным и вместе с другими пленными работал на расчистке развалин в
Варшаве. Он мне и рассказал, что было дальше.

- Что же?

- Сначала барон фон какой-то велел своей семье твердо сидеть в поместье и
верить в силу немецкого оружия, а когда увидел, что дело плохо, послал за
ними транспорт, чтобы вывезти семью в Рейх. Вместе с транспортом послал
своего ординарца. Транспорт по дороге разбомбили, ординарец спасся и мечтал
сдаться в плен. Как-то не получалось, ординарец пешком добрался до поместья
своего полковника, и там наконец настигли его русские. Но еще до прихода
русских в доме уже не оказалось, по его словам, ни серебра, ни фарфора, ни
картин, ни прочих антикварных ценностей, хотя местное население еще до
полковничьего имущества не добралось. И он, ординарец, ломал голову, куда же
все подевалось. Немцы не могли всего вывезти, для этого им понадобился бы
товарный вагон, а то и два, семья же полковника бежала на легковом
автомобиле, который бросили в полутора километрах от дома, с разбитым
капотом. Чемоданы так и остались в машине, видимо, шкопы бежали налегке,
прихватив лишь деньги и драгоценности. Все же остальное имущество, считает
ординарец, они спрятали где-то в своем поместье. Закопали или замуровали в
стене. Ну, а его самого наконец русские взяли в плен и направили на
расчистку Варшавы. Мы обе помолчали.

- Из всего этого следует, осторожно начала я, что если твои часы
находятся в Гамильтоне...

- ...то их кто-то откопал. Интересно, кто и когда? Ведь если поместье не
разграбили сразу, то потом уже было труднее, тем более что в большом доме
русские устроили госпиталь и посторонним вообще трудно было проникнуть в