его, - с него прошлой ночью выгружали свой таинственный груз
незнакомые моряки, расплачивающиеся странными монетами.
Прогремела цепь, шумно плюхнулся в темную воду небольшой якорь, борт
навис над Дианой и Савиным (орудийных портов, отметил Савин, не было),
молча зашевелились знакомые уже фигуры в мешковатых коротких куртках с
капюшонами, опустили сходни у самых их ног.
- Ну? - с любопытством и явной подначкой спросила Диана. - Что-то ты
не торопишься...
- Только после вас, миледи, - галантно сказал Савин и шагнул к трапу
следом за ней.
Что, если они меня переиграли, подумал он, осторожно нащупывая
ногами грубо тесанные плашки-ступеньки. Выманили на берег, как
последнего дурака, и Диана с ними заодно, и до скончания века никто не
отыщет следов пропавшего без вести репортера Глобовидения,
впутавшегося в чужие непонятные игры...
Глупости. Это тоже называется - шарахаться от каждого куста. Исходи
угроза от этих самых корабельщиков, <честных контрабандистов>, они не
приглашали бы помочь и не расплачивались бы честно за помощь. Что им
стоило вчера хлобыстнуть по затылку чем-нибудь тяжелым и отправить на
угощение рыбам? Нет, забеспокоился кто-то другой... Хотя бы тот, кто
принимал доставленный товар. Цепочка из нескольких звеньев, где каждое
звено обладает определенной самостоятельностью и, не исключено,
преследует различные цели, каждое - свои. И для моряков он не
представляет ровным счетом никакой опасности, помехи или угрозы, зато
не нравится приемщикам груза - а это означает и то, что они могут
принадлежать этому миру, постоянно живут здесь и потому не склонны
восторженно приветствовать случайных свидетелей... Вполне логично.
Снова провизжала цепь, вползая в клюз, резко свистнула сзади
боцманская дудка, матросы отрывисто перекликались, карабкаясь по
вантам. Тяжело захлопали паруса, разворачиваясь и наполняясь тугим
прохладным ветром.
Они стояли у борта, никто к ним не подходил, не пытался заговорить,
и Савин не понимал почему, - он был чужаком, но Диана?
Мимо деловито прошагали двое матросов, не бросив в их сторону и
взгляда.
- Нас словно игнорируют, - сказал Савин вопросительно.
- Отнюдь. Просто к чему навязывать свое внимание? Если мы плывем с
ними, значит, так нужно. Да и о чем бы ты с ними говорил? И вообще, ты
часто заговариваешь с шоферами такси?
- Контакт... - почти машинально сказал Савин.
- Ну вот, как обычно - вспомнил один из расхожих штампов, и все
встало на свои места. Контакт, изволите ли видеть. А зачем? О чем
могут говорить двое незнакомых друг другу прохожих, случайно
встретившихся на перекрестке? О погоде разве что, и то это уместится в
две-три фразы. Приподняли шляпы, поклонились друг другу и разошлись...
Она была не права, определенно не права, но Савин не стал спорить -
не был уверен, что сможет ей что-то сейчас доказать. Наверное, ей
когда-то очень не повезло в жизни, подумал он, обидели когда-то или
что-то еще в том же роде, мне ее почему-то жаль, но нельзя ей этого
сказать.
Корабль скользил в тумане как призрак, и Савин крепко сжал обеими
руками тугие ванты, привязывая себя к реальности. <Уходят из гавани
Дети Тумана...> - вспомнил он мимолетно. Туман был не просто туман,
странные ощущения пронизывали тело и сознание, они не были
болезненными, пугающими или неприятными, просто ничего похожего прежде
испытывать не приходилось и сравнивать было не с чем - словно за
бортом тихо плескалось само Время, прохладной изморосью оседало на
лице, было соленым на вкус, проникало в каждую клетку тела, растворяло
в себе...
Туман редел, явственнее проступали вокруг темные волны, над мачтами
показались звезды, исчезло странное ощущение текущего сквозь тело
Времени. Все оставалось прежним, и все изменилось на неощутимую толику
- чуть-чуть не так пахнул морем воздух, чуточку иначе взлетали соленые
брызги, в резком крике промелькнувшей справа чайки послышались
незнакомые нотки, да и была ли это чайка? Савин знал, что он в другом
мире, и последние сомнения на этот счет развеялись, когда парусник
выскользнул из тумана, и небо оказалось усыпанным неизвестными
созвездиями, и слева, почти в зените, стояла снежно-белая луна, раза в
два меньше земной, а справа, почти над самыми волнами, - вторая,
зеленоватая, с вишню размером. А впереди, прямо по курсу, вырастало
над горизонтом странное зарево - спокойное светлое сияние, пронизанное
в тысяче мест сполохами чистых спектральных цветов, и корабль на всех
парусах шел туда, матросы весело перекликались, палуба озарилась
отсветами приближающегося зарева, выраставшего из морских глубин и
упиравшегося в звезды. Савин смотрел во все глаза. Впереди был белый
свет исполинского маяка, и освещенные радужными огнями башни, и лес
мачт, увешанных гирляндами разноцветных фонариков - невероятный,
сказочный порт гриновского города. Шутихи со свистом проносились над
топами мачт и гасли в воде, вертелись огненные колеса, музыка
становилась все громче.
- Карнавал какой-то? - спросил Савин.
- Как каждый год в этот день, - сказала Диана. - Доволен?
- Да не очень, - сказал Савин. - Я ведь не для себя коплю
впечатления - для других...
- Подождут твои другие... Убирали паруса. Возле каменного мола
отыскалось свободное местечко, и рулевой виртуозно приш-вартовал
парусник, двое матросов сноровисто перемахнули через борт, опутали
канатом изящные литые кнехты.
- Прошу, - показала на трап Диана. - Добро пожаловать в Город Тысячи
Кораблей...
Они прошли по пирсу мимо бесчисленных ярко иллюминированных кораблей
- их наверняка было гораздо больше тысячи у причалов и на рейде, -
вошли в широкие ворота и окунулись в бесшабашное веселье. На стенах
домов горели разноцветным необжигающим пламенем без копоти и дыма
гроздья факелов, фонтаны, украшенные каменными изваяниями неизвестных
зверей, испускали веера искр, десятки песен сливались в Мелодию
Карнавала, пели и танцевали люди в масках и незнакомых нарядах - двух
одинаковых не было, и Савин не знал, что они такое - праздничная
одежда или карнавальные костюмы? Может быть, и то и другое. Диана
крепко держала его за руку, повеселевшая, смеющаяся, куда-то далеко
отлетели все заботы и сложности, Савин стал беспечной молекулой
карнавала.
Кто-то в черном трико и красных кружевах, проносясь мимо, сунул им в
руки тяжелые чеканные кубки, весело крикнул что-то и растаял в толпе.
Они пробились к овальному бассейну фонтана, присели на парапет. Искры
ливнем сыпались на них и гасли, не причиняя боли. Савин вздрагивал
сначала, но вскоре привык. За спиной плеснуло - в бассейне кружило
длинное гибкое животное, похожее на тюленя. Приостановилось, всплыло
на поверхность, глянуло в лицо Савину, испустило звонкий веселый визг
и снова, извиваясь, заскользило вокруг постамента с каменным зверем.
- Ваше здоровье! - сказал ему вслед Савин.
Вино было густое и ароматное.
- А ты быстро освоился, - сказала Диана. - Хвалю...
- Стараюсь, - пожал он плечами.
- И пореже вспоминай свои холодные скучные слова вроде <контакта>.
Просто приплыть сюда, провести ночь посреди феерии... Как и все те,
кого ты здесь видишь. Пойдем танцевать?
- Как бы друг друга не потерять в этакой толчее...
- Не беспокойся, даже если и потеряешься, тебя утром проводят в
порт. Или я сама тебя найду, закон карнавала - двое, приехавшие
вместе, обязательно встретятся. Пойдем?
- А я смогу? Музыка какая-то незнакомая...
- Ничего, привыкнешь... Танцующие вокруг фонтана пары
импровизировали каждая свое, подстраиваясь под ритм. Музыканты не
сидели на одном месте - приплясывали, держась не очень тесной кучкой.
Мелодия стала отдаленно похожей на <Голубые снега> Пелчицкого,
медленный танец, Диана положила Савину руки на плечи, ее глаза были
совсем близко, и не хотелось сейчас думать обо всех загадках и
удручающих деталях, но суровая действительность отрешала его от толпы.
Он уже не думал о будущем фильме, да и не будет, кажется, никакого
фильма, все сложнее. И глобальнее - иные миры, иные цивилизации,
которые земляне собирались искать в космосе, были рядом, за зыбкой
туманной дверью. А Земля об этом не знала - знали только Савин с
Дианой да еще кучка каких-то неизвестных темных личностей. Это было
невыносимо - чувствовать себя едва ли не единственным хранителем
тайны; поразившей и обрадовавшей бы все население планеты, и это при
том, что его работой как раз и было - рассказывать людям о разгаданных
тайнах...
- Я так не могу, понимаешь? - сказал он. - Знаем только мы с
тобой...
- Ты так думаешь? Мы не первые, и не в этом веке сюда впервые попали
земляне - может быть, тысячу лет назад...
Возможно, многие древние легенды о путешествиях в таинственные миры
основаны на реальных фактах, подумал он. Даже наверняка. Может быть, и
Томас Лермонт, знаменитый бард из Эрсилдуна - овеянная легендами, но
реально существовавшая когда-то личность, - тысячу лет назад ходил по
этим улицам. Почему об этом городе молчали побывавшие здесь тысячу лет
назад, понятно: кто знает, вдруг та река крови, которую пришлось
пересечь Томасу, уходя за королевой фей в ее страну, - всего лишь не
очень сложная метафора, отражавшая дух определенных времен?
Никитин Юрий
Посняков Андрей
Конан-Дойль Артур
Эриксон Стивен
Березин Федор
Херберт Фрэнк