Мазур посмотрел на палубу. Там все уже было в порядке - стрельба утихла за
неимением мишеней, нападавшие лежали неподвижно, а если кто-то из них и
притворялся мертвым, то это не могло спасти его надолго.
- Гений ты у нас, - сказал Мазур Морскому Змею, переводя дыхание. - Отсюда
видно, что потерь нет, да и раненых тоже... Если так и дальше пойдет,
адмиралом раньше всех станешь...
- А то, - сказал Морской Змей, щурясь.
- И дальше?
- Идем назад в Катан-Панданг.
- Да? - сказал Мазур с сомнением. - А это оправданно? Если там узнают, как
мы с этими ребятками обошлись, жить будет неуютно...
- Не узнают, - скупо усмехнулся Морской Змей. И, перехватив взгляд Мазура,
направленный в ту сторону, куда умчался единственный уцелевший пиратский
катер, скупо усмехнулся. - Ах, вон ты о чем... Ну, я бы на твоем месте о
них не особенно беспокоился...
"Вон оно что, - подумал Мазур, моментально ухвативший вс" недосказанное. -
Выходит, мы тут не одни, надо полагать? Ну что же, логично. Коли уж
встрепенулись самые верхи..."
Только теперь на палубе появился господин Герберт, чистенький и
подтянутый, шагавший к рубке так, словно вокруг него не было ни кровавых
пятен, ни трупов, ни живых людей с автоматами. Очень воспитанный человек,
прямо-таки английский милорд из анекдотов...
Легко взбежав по белому трапу, господин Герберт с одного взгляда оценил
ситуацию:
- Поздравляю... Вы его, часом, не слишком...
- Жить будет, - сказал Мазур, присев на корточки над лежавшим ничком
господином Лао. - А через пару минут вообще очнется... Во-от заворочался,
- констатировал он почти что с отеческой нежностью. - Куда прикажете
доставить?
Господин Герберт какое-то время размышлял, поигрывая извлеченными из
кармана пластиковыми наручниками.
- Давайте-ка переправим его куда-нибудь вниз, - сказал он наконец, с
большой сноровкой вывернув заворочавшемуся еще активнее Лао белы рученьки
за спину и защелкнув браслеты на запястьях. - Мы все тут люди взрослые,
циничные, знаем, что бывают... коллизии. Зачем поганить рубку нашему
гостеприимному капитану?
- Тогда проще всего - на палубе работать, - хмыкнул Мазур. - Можно за ноги
за борт вывесить...
- А это, в самом деле, идея, - оживился господин Герберт. - Там, правда,
чуточку разгулялась погода...
- Разгулялась? - фыркнул капитан, добросовестно державшийся в стороне. -
Помяните мое слово, нас еще накроет тайфуном...
- Ну, это уже ваша компетенция... - сказал Герберт с беззаботностью,
мгновенно выдавшей в нем классического сухопутного жителя. - Пойдемте на
палубу. За ноги над бортом - это уже садизм, но в то же время на палубе, я
вижу, насквозь рабочая обстановка, способная оказать должное
психологическое воздействие на клиента, а это все же подспорье...
В самом деле, палубу старательно и молча убирали - то есть, называя вещи
своими именами, без особых церемоний и каких бы то ни было погребальных
молитв отправляли за борт покойников, принимая нехитрые, знакомые любому
профессионалу меры, чтобы жмурики не всплыли...
- Нет-нет, вы тоже пожалуйте с нами, - решительно сказал Мазуру господин
Герберт. - Во-первых, вам полезна практика, а во-вторых, он вас помнит по
роли жалкого торговца секретами, тут же завербованного в штатные стукачи,
тем сильнее будет контраст...
Мазур вынужден был признать про себя, что в этом есть своя сермяжная
правда. Они с Морским Змеем подхватили начавшего оживать Лао с двух сторон
и потащили на палубу, отыскали укромное местечко возле шлюпбалки.
- Ну, не валяйте дурака, дружище, - почти весело сказал господин Герберт,
дружески наступив начищенным полуботинком на кончики пальцев Лао,
лежавшего на палубе в позе эмбриона со старательно смеженными веками. - Мы
мальчики большие, многое повидали, умеем определить, когда человек
нахально притворяется... Вот так, совсем хорошо, давайте я вам сесть
помогу... - Он рывком приподнял пирата и усадил спиной к планширу. -
Хотите сигаретку?
Лао, растрепанный и помятый, неторопливо обвел взглядом всех троих. Его
физиономия по-прежнему оставалась застывшей маской, но глаза передавали
немыслимый накал эмоций, сводившихся, надо полагать, к нехитрым
формулировкам вроде: попадись вы мне в руки...
- Ах, и вы здесь, господин Хансен, - сказал он почти нормальным голосом. -
Ну да, естественно... Позволено ли мне будет упомянуть о неизбежности
присутствия при допросе адвоката? Без коего все ваши упражнения - равно
как и неосторожно вырвавшиеся у меня слова - не будут иметь никакой
юридической силы...
- Клиент пребывает в печальных заблуждениях, господа, - сказал Герберт все
так же весело.
- Определенно, - кивнул Морской Змей.
- У меня такое впечатление, что он принимает нас за вульгарных полицейских
из какой-нибудь близлежащей деревушки, - внес свою лепту и Мазур. - Боже,
какие пошлости...
- Совершенно точное определение, - сказал Герберт.
Х-хак! Его идеально вычищенный полуботинок, мелькнув в воздухе с
похвальной быстротой, чувствительно угодил Лао по ключице. Мазур оценил
удар - для жизни не смертельно, но боль причиняет адскую. Лао невольно
отпрянул, стукнувшись затылком о планшир.
Мгновенно опустившись перед ним на корточки, Герберт сгреб китайца за
ворот рубашки и процедил с расстановочкой:
- Я сейчас внесу ясность, корсар засранный... Чтобы не путал серьезных
людей с местными полицейскими макаками... Если мне не изменяет память, в
прошлом году, в связи с совершенно другим делом, вам, любезный господин
Лао, уже рассказывал один опытный человек, что есть на земном шаре такая
контора, с незамысловатым названием кей-джи-би, и подробно обрисовал
нерадостные перспективы, которые ждут всякого, кто по своей провинциальной
тупости вздумает относиться к этой конторе без уважения, не говоря уж о
том, чтобы с ней долбаться... К сожалению, должен констатировать, что вы
показали себя как раз дремучим провинциалом. Иначе не валялись бы тут, как
отловленный деревенскими детишками мангуст...
Их раскачивало все сильнее - классическая килевая качка, осложнявшаяся
порой столь же классической бортовой. Проще говоря, корабль так и швыряло.
Мазур бросил на море беглый взгляд. Дела заворачивались нешуточные: тучи
затянули добрую половину небосклона, темно-зеленая вода тяжело вздымалась
длинными волнами, осыпая палубу облаками невесомой влажной пыли...
Мимо них - не по случайности, а по знаку Морского Змея - пронесли
буквально в двух шагах очередного жмурика, уже подготовленного к плаванию
вертикально вниз, без всяких дурацких всплытий.
- Неаппетитное зрелище, правда? - спросил Мазур, побуждаемый к светской
беседе тычком командира. - У нас нет времени вести с вами душещипательные
беседы, проникнутые психологизмом и насыщенные коварными ловушками,
поймите главное: вы - единственное, что осталось от вашей флотилии. И если
вы сейчас полетите за борт с перерезанными поджилками, для нас не
изменится ровным счетом ничего, а вот для вас переменится все... Начиная с
общественного статуса и кончая жизнью.
- Ма работал на вас? - спросил Лао почти нормальным тоном.
Мазур пожал плечами:
- А что, это изменит ваше положение? Да ничуточки... Танцуйте от главного:
мы и в самом деле не имеем никакого отношения к любой из окрестных
полиций. Мы издалека... Несколько дней назад вы с Ма, идиллически
проплывая возле некоего островка, прикарманили по воровской привычке некую
вещь, которую нам необходимо получить назад...
- Уточняю, - быстро вмешался Герберт. - Больше всего это напоминает бак с
закругленными краями, примерно в половину человеческого роста высотой. -
Для наглядности он черкнул ребром ладони по собственному животу повыше
пупка. - На нем есть надписи... ладно, вы все равно, ручаться можно,
никогда не видели надписей на русском языке, поэтому скажу просто:
непонятные надписи. Наверняка этот бак был прицеплен к очень большим
парашютам, вообще-то их три, но бак мог оторваться... По крайней мере, Ма
по моему описанию узнал эту штуку почти сразу. И уверяет, что ее забрали
на свой катер именно вы - на правах старшего. Где она?
У Мазура осталось стойкое убеждение, что многочисленные бисеринки влаги на
лице Герберта были не водяной пылью, щедро летевшей с моря, а обильным
потом. Ну, ничего удивительного - у него есть свое начальство, свои верхи,
вся его дальнейшая карьера наверняка зависит от того, удастся ли отыскать
дорогую пропажу...
- Вы уже никто, - сказал Герберт жестяным голосом робота. - Вас нет. Вы
живы, пока этого хотим мы. Мой друг прав: бессмысленно играть в психологию
и строить коварные ловушки, замаскированные среди безобидных словес... Где
капсула? Я тебя изрежу на красивые ленточки собственными руками... Ты у
меня будешь, как праздничный фонарик - одни прорези и красивые
фестончики... Будешь говорить, сволочь, или охолостить тебя для начала?
Срал я на восточную психологию и философские тонкости, ты не Конфуций,
тварь такая, да и я тоже... Будешь говорить?
К своему несказанному удивлению, Мазур понял, что странная гримаса на
физиономии Лао - это нечеловеческое изумление, и никак иначе...
Ффф-шшш-уууххх! Он оглох и ослеп на миг, яростно отплюнулся - это
высоченная волна неожиданно обрушилась на палубу, промочила людей до нитки
и уползла через подветренные шпигаты.
На Лао это не произвело ни малейшего впечатления - он все так же таращился
на них в величайшем изумлении, победившем обычную бесстрастность.
- Вы серьезно? - спросил он громко, перекрывая шум ветра. - Нет, вы
серьезно? Вы и в самом деле затеяли все это ради той бочки?