Чтение 12–й страницы книги ~Капкан для Бешенной~

Не пришлось стараться - Беклемишев что-то проворчал в виде приветствия и осведомился с ходу:

- Какую-нибудь сделку будете предлагать?

- Пожалуй, - сказала Даша, обрадованная, что ее избавили от дипломатических преамбул. - Я вас никогда не считала дураком. Понимаю, что вы чувствовали... Но с тех пор успели, уверена, перекипеть, обдумать все на трезвую голову и понять: их обоих подставили, и вашу Женю, и моего шефа, это не более чем поганый спектакль...

- Пить что-нибудь будете? - прервал он несколько сварливо, но все же не столь хамским тоном, какого Даша ожидала.

Вспомнив парижское турне, свой лучик света в темном царстве, она сказала небрежно:

- Вот разве что рюмку "Империал Кингдом" с капелькой "Перрье"... Блондинка воззрилась на шефа чуть растерянно - не было у них ни того, ни

другого, сразу видно.

- Впрочем, я не настаиваю, - сказала Даша. - На "Пепси" согласна. Блондинка принесла ей запотевший бокал и по знаку шефа исчезла за дверью.

Даша присмотрелась к портрету и фыркнула про себя: купчина был одет не в приличествующий сословию строгий кафтан, а в нечто среднее меж стрелецким камзолом и нарядом сказочного царевича - неведомая узорчатая ткань, самоцветы, меховая оторочка...

- Правду про вас говорят, что вы при необходимости - сущий гестаповец в юбке? - спросил Беклемишев, озирая ее не без доли мужского интереса.

- Полноте, стоит ли верить слухам? - улыбнулась Даша. - Про вас отдельные декаденты болтают, что именно вы держите общак Шантарской губернии - как лицо в "понятии" постороннее, но все же пользующееся доверием. Прикажете всему верить?

Беклемишев осклабился:

- Не дает покоя иным ментам шантарский общак. так рученьки и свербят... Короче, зачем пришли, наступив на гордость?

Даша подняла брови:

- Помилуйте, ни на что я не наступала. Просто рассудила, что наши интересы в какой-то точке могут пересечься, на краткое время, правда, но это-то меня и привлекает. Вы же уже знаете, что я загребла Камышана. Знаете, не надо таких невинных взглядов... Вашу подслушку и него на квартире мои ребята нарочно отключили не сразу - чтобы вы узнали... Только вы до него уже не дотянетесь. Да и не в нем, похоже, дело...

- Короче, - повторил он. - И конкретнее.

- Да бога ради, - сказала Даша. - Ваши мальчики его старательно разрабатывали. И не могли не накопать что-то интересное - вы, в отличие от меня, сирой, предписаниями и параграфами не связаны ничуть. Я вам. предлагаю простую сделку: поделитесь материалами. А я, со своей стороны, гарантирую: кто бы там ни устроил вашей Жене эту гнусь, я его сделаю. Ох, как я его сделаю... Потому что так уж вышло: то, что случилось с вашей дочкой, теснейшим образом переплетено с убийством человека, за которого я обязана отомстить. Такой расклад. Такой мой вульгарный и шкурный интерес. Вас эти аргументы убеждают? Других у меня нет...

Он преспокойно поднял трубку и распорядился:

- Пятую папку ко мне. Целиком. - Глянул на Дашу довольно мирно: - Сейчас принесут.

Чудеса продолжались: не прошло и минуты, как верзила при галстуке, с некоторыми проблесками интеллекта во взоре, внес довольно пухлую папку и, повинуясь небрежному жесту хозяина, протянул ее Даше. Поклонился и сгинул.

- Все, чем богаты, - процедил Беклемишев. - Еще просьбы будут?

- Нет, - сказала она, вставая. - Разрешите уж откланяться...

Смешно, но она испытала прямо-таки детский страх - вдруг передумает, накинется и отберет... Папка, как она успела мельком отметить, ломилась от фотографий большого формата и листков машинописного текста.

Не набросились по дороге, не отняли. Непонятности самого загадочного пошиба продолжались. Все, что Даша знала о Беке, противоречило столь поразительной готовности по первому же требованию поделиться добычей. Вырвать у него эту папку должно было оказаться не менее трудной задачей, нежели, заглянув в Кремль, по-свойски одолжить у президента чемоданчик с "ядерной кнопкой" - на пару часов, приколоться со знакомыми... Не мог Беклемишев настолько смягчиться душою за пару последних дней. Разве что с ума сошел или собрался уйти в монастырь и заранее проникается христианской любовью к ближнему. Разве что в кабинете пребывал его брат-близнец, о котором доселе никто и не слыхивал - противоположный по характеру, душевный, покладистый добряк...

Уже в машине, отчаянно ломая голову, она наткнулась на дохленький призрак мало-мальски правдоподобной версии: во всем этом замешан некто настолько влиятельный и сильный, что Бек не рассчитывает справиться с ним своими силенками, уступает эту привилегию милиции...

Но ведь нет в Шантарске такой фигуры! Нет и быть не может! Даже после смерти Фрола Бек не сдастся так просто! Сюрр...

И тут же она забыла о всех странностях. Потому что человек с одной из фотографий был как две капли воды похож на прилежно составленный мастерами своего дела фоторобот - "подполковник Баулин с Черского", похитивший Нину... Холеная, барственная физиономия, характерно оттопыренная нижняя губа, тот же зачес редеющих волос... На снимке он в штатском, отпирает машину, судя по очертаниям двери - немаленькая иномарка. К фотографии блестящей импортной скрепкой приколот листок плотной бумаги: "Код - Барин. Зафиксирован выходящим из ресторана "Жар-птица" вместе с объектом Камыш. Судя по поведению, знакомы. После недолгого разговора Камыш уехал на служебной машине, а Барин - на синем БМВ-"тройке" цвета синий металлик, номерной знак "Р 762 АБ". В ходе наблюдения Барин, очевидно, заметивший слежку, в районе оперного театра вполне профессионально оторвался от нашей машины. По данным ГАИ, подобный номер в Шантарске не регистрировался, хотя и обозначен кодом, принятым для Шантарской губернии. Исходя из этого факта, считал бы возможным сделать вывод..."

Пониже листок аккуратно оторван. Однако Даша и без того прекрасно поняла неведомого автора докладной: незарегистрированный номер в связи с определенным сочетанием букв или цифр вполне может означать, что тачка принадлежит некой спецслужбе...

Неужели успели оторвать исчезнувшую половину листка за то время, пока несли папку? Вряд ли. Содержимое препарировано заранее. Но ведь это означает, что Бек заранее знал о визите Даши - и уже тогда намеревался отдать ей документы. Она лихорадочно зашуршала страницами - ну да, и здесь не хватает листка, и тут примерно треть фотоснимка аккуратно отрезана, а далее прямо в тексте сделан вырез, напоминающий очертаниями Африку...

К ее визиту готовились. Ее действия просчитывали. Осознание сего факта не то чтобы злило - но добавляло непонятностей. Запросто могло оказаться, что в игре замешана еще какая-то из спецслужб - тех, что какой-то идиот в телевыступлении взял и поименовал "братскими", олух...

Отсюда вытекает, что можно уткнуться в тупик. Если подоплека гораздо сложнее и туманнее, чем Даше сейчас представляется. Нельзя же позвонить кому-то из "соседей" и запанибрата поинтересоваться: "Ребята, вы, случайно, не копаете под этим деревцем?" Все равно не скажут, даже если и копают. Как и Даша на их месте не сказала бы.

Может, это и ключик? Бек наглый, как танк, но и он не попер бы против иных контор. И великодушно одарил Рыжую кое-какими результатами раскопок, купец с Калашниковым... Но ведь такая версия означает, что к смерти Воловикова и Славки оказались причастны не мафиози и не коррумпированные столоначальники? А это уже подразумевает такие игры...

Быть может, это еще и ключик к поведению Галахова? Контора пошла на контору, очередная невидимая миру сшибка нехилых департаментов, и полковник ожидает, что Рыжая по своей всегдашней привычке приволокет на блюдечке нечто, ухитрившись при этом не погибнуть?

Она собрала в папку бумаги, бросила ее на сиденье рядом с собой. Закурила, подумала. И пришла к выводу - самое время претворять задуманное в жизнь. Совершенно неофициально...

Глава двенадцатая

ЛЮБОПЫТСТВО ГУБИТ КОШКУ

- И все равно, есть в этом нездоровый авантюризм... - чуточку недовольно проворчал Стольник, сворачивая на Каландаришвили.

- Глупости, - браво сказала Даша. - Или вы там настолько не в авторитете, что не имеете права притащить туда девочку?

- Да ну, с чего вы взяли? - прямо-таки вскинулся он, задетый за живое.

- Вот и отлично, - сказала она. - Сами говорите,. сегодня там не будет джентльменов с ледями, а перед обслугой можно и не отчитываться. Я же не кинозвезда, в самом деле, чтобы меня моментально в лицо опознавали...

- Мало ли, - вяло сказал он. - Вдруг кто нагрянет...

- Ну и что? - пожала она плечами. - Постараемся побыстрее смыться. Заехали, мол, выпить по рюмочке, а теперь отправляемся в постели кувыркаться... Самое житейское дело. Решили произвести впечатление на девочку из народа, хоромы барские ей продемонстрировать. Чего вы, собственно, боитесь?

- Да ничего я не боюсь, - заявил он. - Просто не привык как-то к подобным играм. Узнают, хлопот не оберешься.

"Как бы и в самом деле не повернул назад, болван", - не без опаски подумала Даша. Какой-то он сегодня пришибленный - должно быть, долетели уже толки об исчезнувшем Камышане, а то и достоверно известно, куда он запропал, утечки информации тут неизбежны...

- Глупости, - повторила она браво. - Вы так дрожите, что можно подумать, будто там в каждом углу трупы валяются, а в шкафу шпионы обосновались...

- Да не дрожу я вовсе! - возмутился он. - Мало ли что спросить могут...

- Спросят - ответим, - сказала она. - Чтобы походило на правду, следует врать, держась как можно ближе к правде. "Он не солгал, потому что судьи не умеют лгать, он просто не сказал всей правды..." Короче, с вами приехала девочка Даша, которая служит в милиции - прапорщиком во вневедомственной охране, на телефоне сидит. При нужде смогу красиво и убедительно рассказать насчет вневедомственной охраны со всеми деталями.

И с деловым, демонстративным видом стала смотреть в зеркало заднего вида

- на неотступно сопровождавшие их машины.

- Ваши, конечно? - недовольно поинтересовался Стольник.

- Каюсь, - сказала Даша. - Я вам, понимаете ли, не Джеймс Бонд, а потому хочу подстраховаться. Не беспокойтесь, до самых дач они не поедут, пораньше отвалят.

- А в чем дело? - спросил он довольно натуральным тоном, в меру удивленным, в меру озабоченным. - Уж такие-то предосторожности к чему? Не зарежут вас там.

- Береженого бог бережет, - сказала Даша. - Есть у меня впечатление, будто вокруг последнее время происходит нечто неприятное и непонятное... А у вас нет такого впечатления?

- Понятия не имею, куда вы гнете, - фыркнул Стольник и надолго замолчал.

Даша взглянула в зеркальце последний раз. Две машины нахальнейшим образом висели на хвосте - во исполнение полученных инструкций. Не стоило растолковывать Стольнику, что инструкции эти были куцыми и туманными. Она всего-навсего порознь встретилась с двумя своими подчиненными, и ни один из них не знал, какое задание получил другой. А задание было не столь уж замысловатое: одна машина должна была сопровождать "Ауди" с означенным номером от того места, где в иномарку уселась Даша, второй надлежало, "подхватив" ту же иномарку при въезде на Каландаришвили, вести до определенной точки. В которой обе машины должны были отвалить.

Весь этот спектакль преследовал одну-единствен-ную цель: убедить Стольника, что в уголовке прекрасно известно, куда Рыжая уехала и с кем. А парочка якобы небрежно брошенных ею реплик могла бы заставить и человека поумнее поверить, что у нее с собой миниатюрный передатчик. На всякий случай, вдруг решат придушить на этой своей роскошной даче. Даша мельком подумала, что это, должно быть, признак то ли зрелости, то ли старости: еще год назад и в голову не пришло бы вот так подстраховываться. Однако последние события, как ни крути, поубавили бесшабашности...

Что скверно, после визита к Беклемишеву она не продвинулась ни на шаг. Несмотря на подарок в виде "пятой папки". Ее содержимое неопровержимо свидетельствовало, что Камышан был знаком с Женей Беклемишевой более чем интимно, однако и ребята Бека, как ни старались, не раскопали, как же все-таки Женя попала на ту квартиру. Возможно, в тот вечер она села в машину Камышана, а может, и в другую, похожую. Шофер Камышана ясности не внес, как ни бились, Женю по фотографиям не опознавал и клялся, что в глаза ее не видел, не говоря уж о том, чтобы возить. Подловить его не на чем, задерживать далее - чересчур рискованно, так что пришлось выпустить...

"И все же, - подумалось Даше, - папка свою роль сыграла. Неопровержимо засвидетельствовала, что у Камышана есть своя роль в происходящем, что он - шестеренка в механизме. Вот только что это за механизм и для чего он предназначен, понять пока что невозможно..."

Условленное место. Даша видела в зеркальце, как фары обеих машин становятся все меньше, превращаясь в нечто подобное огонькам светлячков, а там и исчезают совсем. На миг ей стало прохладно и неуютно. Никакого передатчика при ней не было, пистолета тоже - а опера из второй машины даже и представления не имели, кто сидит в "Ауди", чему, конечно, не удивились, привыкли выполнять порой приказы и по-страннее...

- Отстали, - облегченно вздохнул Стольник.

- Согласно приказу, - сказала Даша. - Они у меня дисциплинированные.

Они были уже за городом, в свете фар по обе стороны дороги тянулись унылые стены темных елей. Даша подумала, что, быть может, наконец-то отыскала мотив убийства Маргариты. Сделала то, что следовало сделать гораздо раньше - поставила себя на место белокурой певицы.

Маргарита была шлюха, но не дура. Скорее наоборот. Чтобы вскарабкаться на Олимп, пусть даже низенький, провинциальный, недостаточно иметь длинные ноги, тугую попку, пристойный голос, не вызывающий у слушателей немедленного порыва закидать певицу гнилыми помидорами. Дело даже не в толковом менеджере и покровителях с пухлыми бумажниками.

Нужны еще мозги. А они у Маргариты, несомненно, имелись. Даша успела узнать о ней достаточно. Богемности и безалаберности имелось, так сказать, в плепорцию. Ровно столько, чтобы поддерживать имидж. А в остальном - цепкая, расчетливая щучка, рассчитывавшая каждый шаг. И зацикленность на стремлении во всем повторять Мерилин Монро, если разобраться, ничуть не мешала Риточкиной карьере...

До определенного момента. Начнем работать с допущениями. И вспомним, что мания есть мания, как ни крути...

Красный дневник, свой красный дневник завести нетрудно. Обзавестись любовником-спортсменом еще легче. Губернатор-хахаль, если сделать необходимые поправки на время, место и житейские обстоятельства, худо-бедно сойдет за Джона Кеннеди. И так далее, что ни возьми: платья, прически, попытка поиграть в лес-бос...

Однако есть область, в которой Маргарита, безусловно, не могла подражать своему кумиру, и область самая существенная: кино. Даже столичным эстрадным звездочкам трудновато было бы прорваться на большой экран, возымей они столь дерзкое желание. Что говорить о шантарской диве? А ей, насколько Даша успела узнать, адски хотелось в кино, на стенку лезла, с ума сходила. В самом деле, что такое Мерилин Монро без киноэкрана? Это и не Монро вовсе...

Предположим, Риточке и в самом деле было что-то известно о делах и буднях губернатора с присными - или она делала вид, что известно. Шантаж - искусство старое, как мир, здесь нет нужды что-то открывать или придумывать, основные принципы разработаны во времена постройки пирамид.

Предположим, однажды она поставила вопрос ребром. И запрошенная ею сумма оказалась чересчур велика. Кино в наше время - предприятие чертовски дорогое. И с губернатора пытались слупить столько, что три года скреби по сусекам - не наскребешь... Та самая ситуация, когда дешевле дать пару раз по голове. Вот и дали.

Мотив? Почему бы и нет? Вот только доказательств никаких - разве что Камышан запоет очередную арию...

Или под часами отыщется нечто. А если звезды расположатся вовсе уж благоприятным образом - неведомая добыча сработает независимо от того, какими путями добыта.

Оборотная сторона медали, конечно же, наличествует. Если Ниночка Евдокимова была допрошена с пристрастием и призналась, что говорила Даше о загадочном предмете под часами, если похитители чувствуют себя в "Золотой пади", как дома... Нет, вовсе не обязательно бить Дашу позолоченной кофемолкой по темечку, достаточно забрать из-под часов загадочное нечто - буде оно все же существует в реальности...

Стольник резко свернул. Узкая дорога вилась вокруг сопок, смутно угадывавшихся в виде темных громад, Потом уперлась в неширокие деревянные ворота, по обе стороны коих тянулся солидный, ухоженный забор. Стольник посигналил, не вылезая из-за руля. Кто-то прижал лицо к темному окошку сторожки, всмотрелся, исчез. Очень скоро ворота распахнулись без скрипа, открылись аккуратные асфальтовые дорожки, ярко освещенные невысокими фонарями, кирпичные и деревянные коттеджи, стоявшие далеко друг от друга, вольно, словно избы в старой сибирской деревне. Кое-где в окнах горит свет, а у коттеджей стоят недешевые машины, но повсюду благолепная тишина - здешние завсегдатаи были народом серьезным и развлекались без присущего мелкоте гомона.

Стольник облегченно вздохнул, показав на кирпичный дом в этаком готическом стиле:

- Вроде никого, только у обслуги окна светятся. Значит, может кто нагрянуть...

- Ну не съедят же они очаровательного прапорщика? - спросила Даша тоном первоклассницы.

- Мало ли что...

- Вы, мон шер, за меня не беспокойтесь, главное, - сказала Даша, открывая дверцу со своей стороны. - Ежели начнут за коленки хватать, в обморок не упаду и деликатно отвязаться сумею... Держитесь поестественнее, а то у вас сейчас физиономия главного героя детского триллера "Баба-яга в тылу врага"... Ну вот, расслабились, хвалю. Между прочим, я стрелять не буду, не переживайте, я и пистолета-то не взяла, полагаясь на вашу дворянскую честь и свой боевой опыт вкупе с умением предусмотреть случайности... Вы куда должны меня вести?

- В каминную, - глухо отозвался Стольник.

- Вот и прекрасно. Вперед?

Он распахнул перед Дашей дверь, и оба оказались в обшитом деревянными панелями холле. Особой роскошью, присущей нуворишам, здесь и не пахло - просто-напросто добротная загородная вилла, идеально приспособленная для разнообразных утех на лоне природы еще в те полузабытые времена, когда на фоне Шантарской ГЭС снимался на память Леонид Ильич Брежнев, притворяясь, будто дум великих полн. Впрочем, примерно половина из тех, кто посещал сей терем-теремок, проторили сюда дорожку в те самые года. Ну, а вторая половина символизировала собою демократические преобразования, так что и приличия соблюдены, и декорум...

Словно они, проходя, нажали на неведомую педальку - дверь в глубине, справа, бесшумно распахнулась, появилась особа лет сорока, в темном платье и завитых светлых кудряшках, расплылась в отработанной улыбке:

- Виктор Степанович, неожиданность какая... Что же вы не позвонили?

Даша покосилась на спутника. Тот мгновенно переменился, на глазах ставши собою прежним - приближенной особой, имевшей полное право попирать стопою здешние ковры. Отработанным тоном, вальяжно-равнодушным, сообщил:

- Так получилось, Виолетта Сергеевна. Вы там что-нибудь организуйте, типа "на скорую руку", мы ненадолго...

Домоправительница ухитрилась быстрым взглядом окинуть Дашу с головы до ног - и при этом не встретиться зрачками. На ее лице при этом не изобразилось ни малейших чувств - прекрасно вышколенная барская барыня, обязанная изображать непроницаемость, что бы ни откалывали господа и кого бы ни приводили. Выглядела она довольно молодо, что лицом, что фигурой и, вполне возможно, мстительно подумала Даша, исполняла тут самые разнообразные функции.

Мстительность проистекала, увы, из чисто женских комплексов, поневоле сохранявшихся в глубине души. В своем лучшем платьице из черного вельвета и с золотой цепочкой-паутинкой на шее Даша еще могла бы произвести впечатление где-то далеко отсюда, но в этих стенах, сама понимала, выглядела бедной родственницей из провинции. В глазах челяди, правда, но тем не менее... Непроницаемо-бесстыжая физиономия хозяйки была не более чем оболочкой для точного арифмометра, дураку ясно...

Она открыла указанную Стольником дверь, пошарив по стене, быстро нашла выключатель примерно там, где ожидала. И мгновенно узнала хоромы с фотографий - тяжелые драпировки, тот самый стол и кресла, камин. И часы. Тяжелая подставка из темного камня - прочно угнездилась на мраморной каминной доске, никаких ножек-подпорок, вокруг циферблата теснятся пухлые фигурки с замершими в идиотских улыбках личиками. То ли нечто мифологическое, то ли попросту пасторальные пастушки или как они еще звались

- пейзане? Пожалуй, если спрятать под такой вот подставкой конверт, он сможет пролежать долго, никем не замеченный...

Оглядевшись, Даша опознала и страховидный кинжал, который тогда приставляли к горлу Маргариты, - висел на стене в компании парочки казацких шашек, шпаги непонятно какого века и самой настоящей пики (древко выглядело новым, а вот наконечник - неподдельно старым).

- Разжечь камин? - спросила бесшумно появившаяся Виолетта.

Даша вздрогнула от неожиданности - но чисто мысленно - и не обернулась, разглядывая оружие на стене. Стольник как ни в чем не бывало объявил, что камин разжигать не стоит, потом с понятной любому опытному лакею мягкой настойчивостью дал понять, что господа желают уединиться и хотят, чтобы их не беспокоили елико возможно дольше. Виолетта вышла молча.

- Ну, и что дальше? - спросил Стольник напряженно.

- Разворачиваем рацию и передаем в Центр, что приземлились благополучно,

- сказала Даша. - Неужели не знаете? Это не азбука. Расслабьтесь, Виктор, налейте даме коньяку, я как-никак дама по сути своей и хочу на минутку замереть посреди роскошного интерьера... - Подошла к двери неподалеку от камина, распахнула и заглянула внутрь. - Милая спаленка. Там, как я понимаю, вы и растолковываете девочкам суть перестройки? Ну, не смущайтесь, Виктор, - не мальчикам же...

Прежде чем взять у него рюмку, уважительно осмотрела пузатую бутылку коньяка, определенно настоящего - видела такой в магазине, да лишних четырехсот тысяч не нашлось, как назло. Подняла глаза, ухмыльнулась:

- Хорошо живете.

Стольник залпом ошарашил свою немаленькую рюмку и, глядя на Дашу довольно откровенно, сообщил:

- Вам же никто не мешает жить так же... Она отпила из своей - умопомрачительно дорогое заграничное зелье само скользнуло в глотку, не оставив ни малейшего привкуса сивухи, - ухмыльнулась:

- Опять за старое? Дома и стены помогают, Виктуар?

- Помилуйте, я же - в рамках...

- Оно конечно, - сказала Даша, прикончив свою рюмку. - Попробовали бы руками, я бы вам показала, как сделать яичницу, не разбив яиц...

- Еще?

- А почему бы и нет? Когда-то случай представится...

- Садитесь вон в то кресло, - сказал он. - Там в семьдесят девятом сидел Брежнев, серьезно.

- Да ну его, - отмахнулась Даша, обозрев издали историческое кресло. - Вот если бы Мерилин Монро... Маргарита Монро - это-тоже как-то не то...

Оглядевшись, она подошла к камину, опустилась на огромную медвежью шкуру и, держа рюмку так, чтобы не пролить, приняла продуманную позу роковой красотки. Чистейшая провокация с ее стороны, понимала, что выглядит весьма аппетитно - короткое платьице явило мужскому взору ножки на всю длину, волосы упали на одно плечо, грудь напряжена, обрисовалась откровеннее некуда. У любого нормального мужика в башке громко щелкнет релюшка... Судя по распаленному взору спутника, там не просто щелкало - грохотало с лязгом, поворачивая мысли на единственную и незатейливую дорогу. Вот и прекрасно - пусть у него отшибет всякое соображение и слюнки потекут до пупа, легче будет под любым надуманным предлогом отослать на пару минут и без помех познакомиться поближе с часиками. Предлог, правда, еще следует придумать...

- Великолепно, - промурлыкала она, глядя снизу вверх. - Именно так, уверена, в Париже нас и представляют - тайга, камин, медвежья шкура, икорка в самоваре... Виктор, вас не затруднит легонько подобрать мизинчиком нижнюю челюсть? Помилуйте, если я майор, неужели не имею права выглядеть сексапильно?

- Вы это нарочно?

- Ага, - созналась Даша. - Могу я расслабиться с рюмкой хорошего коньяка на медвежьей шкуре? Хоть на минутку?

Цинично усмехнувшись про себя, констатировала. что Виктор уже сейчас может зажигать взглядом спички и прочую солому не хуже героини Стивена Кинга. Того и гляди брюки лопнут в самом интересном месте.

- Э, нет, - сказала она с соответствующей улыбкой, заметив его недвусмысленное движение. - Я же не говорю, что собралась на этой шкуре в компании расслабляться, так что садитесь исключительно поодаль...

Стольник плюхнулся на шкуру в метре от нее. "Сейчас пойдут откровения и признания", - подумала Даша. И сказала, отставив пустую рюмку:

- Сеанс телепатии хотите? Не пройдет и десяти секунд, как вы спросите, не тянет ли меня пожить другой жизнью...

- А почему бы и не попробовать? Можно спросить прямо? Неужели никогда не хотелось? Вы же женщина. и очаровательная. И мир все равно в одиночку не переделаете.

- Господи, я и не пытаюсь...

- Бросьте, - сказал он. - Вы меня прекрасно понимаете.

- И что с того? - лениво отпарировала Даша.

- Циничную вещь сказать можно?

- Валяйте.

- Может, все дело в том, что вам до сих пор не предлагали настоящую цену?

- Забавно, - сказала Даша. - Мне уже один человек это говорил.

- Кто?

- Неважно. Он уже умер. Так вот, он был умный - настолько, что задать вопрос задал, но вот выяснять размер настоящей цены так и не попытался...

- А если попытаться?

- Ну, попытайтесь, - разрешила Даша. - Культурными словами. Но поконкретнее. Отсутствие санкций гарантирую. Я ведь, в конце концов, женщина, любопытно мне...

И откинулась, опершись локтем на твердую медвежью башку. Констатировала холодно: доходит клиент...

- Культурными и конкретно... - задумчиво повторил Стольник. - Я вам как мужик не противен? Отвращения не вызываю?

- Помилуйте, с чего бы? - сузила она глаза. - Мужик как мужик.

- Приятно слышать... - он принужденно улыбнулся. - Хотите сто тысяч долларов? В качестве... ну, скажем, чего-то вроде вступительного взноса. Аванса при заключении сделки. Потом, разумеется, будут всякие глупости типа шуб и камешков... И на что там еще у нас с вами хватит фантазии - все эти Бермуды, ананасы в шампанском...

- Мило, - сказала Даша. - А взамен что? В постоянные любовницы?

- С эксклюзивными правами на вас. А параллельно... Хотите быть полковником? Огромный кабинет и все такое?

- Очаровательно, - сказала Даша. - В зобу дыханье сперло. Мне прямо сейчас раздеваться?

- Я серьезно. Все это - серьезно.

- Милый мой Виктор... - сказала Даша нараспев. - Вы на меня, бога ради, не обижайтесь... Не знаю, как и сформулировать... Это не похоже на настоящую цену. Именно потому, что вы обещаете столько. Я, конечно, женщина не без очарования, но вы ведь не арабский шейх? Ну откуда у вас сто тысяч баксов? Я ваши дела немного знаю. По моим скромным подсчетам, вы вплоть до сегодняшнего дня... - она, ничуть не играя, уставилась в потолок, прикинула, шевеля губами. - Словом, если учесть все траты-расходы, в заначке у вас нынче - тысяч двадцать зеленых, максимум - тридцать. Если и ошибаюсь, то незначительно. И не предвидится у вас в ближайшее время сделок, способных принести хотя бы полсотни тонн в зелени... Никак не предвидится. Ну нет у вас сотни, режьте меня...

- А если - будет? - он громко сглотнул слюну, подался к ней и схватил за руку. Даша пока что не препятствовала, желая дослушать до конца. - Если будет столько, что я смогу к вам прийти и кинуть сотню под ноги? Вместе с машинкой для проверки банкнот?

В глазах у него светилось прямо-таки поэтическое вдохновение. Спасу нет, как он ее хотел. Даша подождала немного, потом на полпути встретила ребром ладони его руку, нацелившуюся было на ее бедро - встретила, не причиняя особой боли, так, задержала. Высвободила пальцы, пожала плечами:

- Простите, я прагматик. Такой непреклонный прагматик со стройными ножками и печальным опытом работы в ментовке... Я профессионал, не забывайте. Что-что, а отличать правду от болтовни приучена. Нет у вас таких денег, друг мой. И не верю, что будут. Неоткуда им взяться.

- Не надо увиливать, - сказал он, слегка задыхаясь. - Давайте остановимся на весьма важной детали. Устраивают вас такие условия? Те, что я обрисовал?

Даша сказала медленно и с расстановкой, словно объясняла что-то несмышленому ребенку:

- Возможно, и устроили бы. В конце-то концов, я живой человек... И женщина, как вы давно заметили. Но у женщин в голове компьютер, не правда ли? Особенно у таких, как я. И вещует этот компьютер, что ваши заманчивые предложения похожи больше на сказочку для младших школьниц... ну неоткуда вам взять такие деньги, уж простите!

Он взял себя в руки, сказал с расстановкой:

- Даша, я повторяю - такие деньги будут. Будут. Такие. И гораздо большие. И я тебя сделаю генералом, если понадобится. Вот маршалом - не обещаю, тут потруднее придется, сама понимаешь...

Он нависал над Дашей, распаленный и вожделеющий, - но отнюдь не упившийся и не потерявший головы. Она, потупив глаза с видом тяжелого раздумья, меж тем решала про себя довольно сложную психологическую задачу.

При всей своей вороватости и недостатке чего-то важного, обрекавшем на роль вечной шестерки, Стольник не был ни дураком, ни фантазером. И никогда не строил воздушных замков - уж Даша-то о нем и его характере знала побольше иных коллег по управе. Самую малость мог приврать - но именно самую малость. Сейчас он держался, как человек, стопроцентно уверенный в искренности того, что говорил, и это удивительно. Страннее некуда. Что же за негоцию ухитрилась просмотреть и она сама, и ее коллеги из соответствующих отделов? Что за сделка, на которой не кто-то, а Стольник может наварить столько? В жизни его не подпускали к таким сделкам, швыряли мелочь с барского стола - хоть по масштабам миллионов других и выглядевшую целым состоянием... Что это за банк он собрался сорвать? Уж конечно, дело не в шантаже - она просто не представляла, кого мог бы Стольник шантажировать в расчете на такую выгоду. К тому же дешевле выложить десять тысяч на киллера, чем платить сто шантажисту, есть рубеж, за которым шантаж не работает, а если и работает, не Стольнику играть в подобные игры...

- Что надумала? - спросил он с напряженной улыбкой.

- А что, такие задачки решаются в минуту? - улыбнулась она, как ни в чем не бывало. - Ты, надеюсь, не думаешь, будто я развешу уши и моментально отдамся на этой самой шкуре? Во-первых, не столь наивна, а во-вторых, спину щекотать будет...

- Ты просто скажи, как смотришь на такое предложение в принципе. Готова принять или нет.

- А стулья - против денег?

- Против денег. Ну?