мало-мальски походящие на лица профессионалов. В том, что ловушку
приготовил не дилетант, сомнений не было. Причем из тех, кто вертится
рядом, чужого водитель и близко бы не подпустил. О самых близких и думать
не хотелось, однако приходилось. Павел Петрович словно ощущал за спиной
дыхание чьей-то холодной ненависти.
Как и ожидал Павел Петрович, пара рослых милиционеров у эскалатора
наблюдали за течением людской лавы. Рядом на стене - несколько таксофонов,
судя по всему, совершенно исправных. Набрав номер, заговорил коротко и
отрывисто, иногда кивая, как бы в тон самому себе. Там не ждали звонка, но
не прошло и четверти часа, как прибыли охрана и транспорт.
выпало. Столичные коллеги выразили соболезнование по поводу происков
неведомого негодяя. Однако предложение помочь в поисках Павел Петрович
деликатно отклонил. Место авторитета, принимающего помощь, - на
заслуженном отдыхе, то бишь на погосте. В искренность коллег хотелось
верить, но опыт твердил, что верить нельзя никому и ни в чем.
рук на руки его персональным телохранителям, занявшим место выбывших. Не
теряя ни минуты, босс, едва ступив за порог кабинета, занялся проверкой
всех звеньев. Работа предстояла серьезная, жизненно важная, и вести ее
следовало лично.
ближайшего помощника, лицо которого пылало от обиды и ярости.
как последнюю суку! Хорошо, я не в обиде, но вы еще увидите, кто вам на
деле предан. Сам этих гадов выловлю и глотки порву!
твою верность, и верю, что ствол с собой ты таскаешь не по мою душу. А
только ты все-таки не ходи ко мне со стволом. Не стоит. А ну, как ошибусь,
пойму тебя неправильно?..
только кодекс запрещает ношение!..
верю, и общине твоей тоже. Да и какой резон тебе меня убирать? Сам должен
понимать. И вообще, власть не так берут - под корень приходится рубить,
если что. А тебе пока не по силам прибрать меня, всех моих друзей и
дольщиков.
я кровь по капле отдам... Кто у вас вернее меня? Чей хлеб я ем?
благоразумие рассчитывал больше, чем на благодарность. Так что, давай
вместе думать будем, где врага искать. Информация сейчас - на вес золота.
Везде, по капле, по словечку. Только это и спасет. Нет такого врага, с
которым нам не справиться, кроме, разве что, родного государства. Но тем
не до нас. С этим проще - если что серьезное затеется, друзья из уголовки
стукнут. Но и сейчас стоит их поспрошать, а ну как к ним что-нибудь
просочилось? Но спрашивать надо так, чтобы не раскрываться. В этом наша
защита. Действовать будем без суеты, скрытно, но наверняка.
добровольно. Он и раньше не пользовался у дворовых ребят популярностью, а
после того, что произошло, шансы его нарваться на крепкий кулак
многократно увеличились.
девушка, к ней как-то не прилипали циничные взгляды и словечки. Оказавшись
в центре внимания, она так славно смущалась, розовея и вскидывая густые
бархатистые ресницы, что таяли даже сердца местных хулиганов, отнюдь не
склонных к романтическим чувствам.
казалось, и не замечал ее, теперь припоминали какие-то трогательные
мелочи, связанные с нею, а сознание того, что какой-то прыщавый щенок
добился ее благосклонности, возмущало. Будь это свой, ровня, крутой парень
- другое дело. История день ото дня обрастала слухами, в которых Валерию
отводилась самая паскудная роль, и дворовое сообщество накалялось.
пробавляясь чтением детективов, откуда черпал разные полезные
рекомендации, да крепким кофе, который превосходно варила мать. К телефону
она звала его с разбором, и потому посулы "подрихтовать морду" Валерий
слышал значительно реже, чем того можно было ожидать, Но этого хватало,
чтобы безнадежно испортить настроение. Бывали угрозы и посерьезнее, такие,
что будущее представлялось ему совсем в мрачном свете.
выпивать начинали, как говорится, немного позже, чем говорить, но немного
раньше, чем писать. Неподалеку находилось трамвайное депо, куда забирались
с податливыми девчонками "обжиматься" в вагонах, поставленных в
отстойники. Далеко не у всех была своя комната и терпимые родители. Мать
Валерия тоже не была склонна поощрять рано пробудившуюся чувственность
сына. Так было до трагедии. Теперь же она совершенно разбушевалась, и
самое ласковое из того, что приходилось слышать ему, было: "Маленький
подлец!"
возиться, в самом деле, по утрам и вечерам с железом! Или отжиматься... Уж
лучше на кровати - занятие поприятнее. Жаль только, опыта маловато. Только
было начали мы к практике переходить, как... Нет, нет, ничего не помню! Не
надо! Из-за этой дурищи все! И не объяснишь ни черта этим... юным
мстителям!.. Они и слушать не станут. Конечно, девчонка всегда права!
Особенно, если успела в ящик сыграть! Такая умничка, красавица... А я -
кому я нужен, точно и впрямь выродок какой-то!"
слабохарактерность, ведь решил трубку не брать - хорошего ждать не
приходится, потянулся к аппарату, взялся за него, как за притихшую, в
любую секунду готовую ужалить змею.
некотором смысле единомышленник, в гонениях на Валерия участия не
принимавший. Любимой темой разговоров Кеши было его мифическое сексуальное
могущество, а из приятелей только у Валерия хватало терпения выслушивать
его эротические фантасмагории. Однако после случившегося и он звонил
редко, а сам отвечал сухо и коротко, ссылаясь на какие-то спешные дела. Ну
что ж, теперь друзьями не приходилось разбрасываться, даже такими.
не надо.
не помогут.
не глубже. Хихикает он!
трепаться.
сказал, а внутри затрепетала, забилась надежда.
сигнала. Какого сигнала? Автомобильного.
такой хотя бы за себя постоял, и противно было думать, что сам он впал в
такое ничтожество, что стал зависеть от Бубликова. Однако через пару минут
под окном засигналила машина. Валерий перевесился через подоконник.
С одним и тем же на удивление юным водителем. Кавказская кровь если и
придавала Степе, или как его называли - Степчику, ранней мужественности,
то лишь самую малость. Этого хватало, чтобы бдительный участковый не
приставал к несовершеннолетнему владельцу дорогой малолитражки.
которым раньше и словом не пришлось переброситься, сияет во все тридцать
два зуба, Кеша скромно держится в стороне.
где вода вот-вот могла расступиться, уйти, обнажая корявый бетон дна. Вот
оно, спасение!
Кое-кто ответил на приветствие Степчика, кое-кто уклончиво отвернулся.
Небрежного помахивания его небольшой, изнеженной руки нельзя было не
заметить, как нельзя было не заметить и дружеского похлопывания по плечу
Валерия. Этого должно было хватить, чтобы вокруг "убийцы" (общественное
мнение уже вынесло свой приговор) возникло незримое, но мощное силовое
поле.
хилый подросток, упакованный в дорогие тряпки, но в глазах - спокойная
Шилова Юлия
Василенко Иван
Пехов Алексей
Посняков Андрей
Журавлев Владимир
Шилова Юлия