Чтение 12–й страницы книги ~Если смерть проснется~

Навко присел на табурет у высокого резного стола и развернул взятую с собой мапу. Он почти не волновался. И не только из-за неглупых советов Кошика. В это утро, умываясь холодной водой, смывавшей ночную жуть, он внезапно понял, что следует делать. Он спасет себя и Алану. Ее - от плена, себя -- от тяжкой славы изменника. Проклятый Баюр ошибся! Странно, почему это сразу не пришло ему в голову!

Дверь скрипнула. Навко вскочил, ожидая увидеть Кея, и почувствовал, как холодеют руки. На пороге стояла Алана.

- Т-ты...

- Чолом, палатин Ивор! - девушка побледнела, но поклонилась по чину, и голос - знакомый голос - звучал спокойно и равнодушно. - Извини, думала, Кей здесь.

- Алана!

Забыв обо всем, он бросился вперед, схватил ее за руки...

- Пусти.

Навко отшатнулся. И не только потому, что вовремя вспомнил об опасности. И даже не из-за равнодушного спокойствия ее зеленых глаз. Он вдруг вспомнил Падалку. В ноздри ударил резкий запах ее кожи. Он долго умывался, тер лицо, руки, грудь полотенцем, но запах все равно остался, даже стал как будто сильнее. Алана может почувствовать, женщины чуют такое! Стало стыдно - впервые за много дней. Что же он делает?

- Как... Как ты?

- У меня все хорошо, палатин Ивор. И тут стало ясно. Ее равнодушие - не напускное. Стыд сменился испугом:

- Алана! Я... Это все - ради тебя! Ради тебя! Девушка медленно качнула головой:

- Навко! Что же ты делаешь, Навко?! Ты знаешь, что о тебе говорят люди? Если ты еще любишь меня - исчезни! Иначе погибнешь!

- Ничего! - на сердце сразу полегчало. - Они ничего не узнают! Подожди немного...

- Ты уже почти погиб, Навко. Уходи... Скоро ты совсем превратишься в Ивора!

Его словно ударили по лицу. Значит, она боится не за его жизнь? Она боится... Но ведь это неправда!

Он схватил Алану за плечи, прижал, и вдруг его охватило желание - бешеное, неудержимое. Девушка молча билась, пытаясь вырваться, но его руки сжимались все сильнее, в голове мутилось, в горле застыл крик. Он никогда не хотел так Алану. Еще миг - и он повалит ее на ковер - как Падалку, рванет вышитый ворот богатого платья...

Навко отшатнулся, схватил себя за горло и резко сдавил - до боли, до желтых пятен в глазах. Алана быстро поправляла платье. Навко заметил, что губы девушки мелко дрожат, и он вдруг понял, что если бы не Улад... Он облегченно вздохнул. Хвала Матери Болот! Алана бы его не простила! Она ведь не сенная девка, привыкшая ложиться под каждого "газду"!

- А-а! Вы здесь!

Улад быстро вошел в комнату, кивнул Навко и повернулся к девушке:

- Я зайду к тебе попозже. Иди.

Алана поклонилась и, не сказав ни слова, вышла. За эти мгновенья Навко пришел в себя. Потом - все потом. Сейчас - Рыжий Волчонок...

- Садись, Ивор!

Улад присел к столу и кивнул на мапу:

- Поговорим?

- Да, Кей! - Навко постарался усмехнуться- спокойно, уверенно. Он готов.

- Только, п-понимаешь...

Пальцы, унизанные тяжелыми перстнями, застучали по столу. Навко уже знал: если Кей начал заикаться, добра не жди. Впрочем, он понимал, в чем дело.

- Старшему кмету Прожаду не нравится мой план?

- Н-ну... - Улад поморщился, нелепые усики дернулись. - Б-боюсь, он прав.

Навко вспомнил нелепого парня Кошика:

- Если Кей изволит выслушать... Я не стал говорить Прожаду всего. Некоторые вещи должен знать лишь ты.

План излагался легко. Навко продумал его досконально, и теперь ему казалось, что никакого Кошика и не было, он придумал все сам. И это - и то, о чем он Рыжему Волчонку не скажет.

Лицо Улада менялось. Настороженность сменилась интересом, затем - откровенной радостью.

- Хорошо! В-вот это хорошо, Ивор! Ты прав, ведьма не б-бросит свой Коростень! Он вскочил, быстро прошелся по комнате, затем резко взмахнул рукой:

- Надо спешить! Сегодня утром прибыл гонец - Сварг вошел в Савмат!

Навко кивнул. Этого и следовало ожидать после того, как три дня назад пришла потрясшая всех весть о гибели Рацимира.

- Прожад говорит... Он считает, - Улад вновь поморщился, - что н-нам будет трудно разбить Сварга. Мы... Я надеялся, что кто бы из них ни победил, его войско б-будет ослаблено... Но битвы не было!

Навко вновь кивнул и еле удержался, чтобы не усмехнуться. Волчонок сам вел разговор, куда следовало.

- Лантах, - негромко напомнил он, - твой Кобник, Кей. Самое время попросить его...

- Да-да! - Улад резко выпрямился. - К-конеч-но! Он же обещал! Ты... Ты сможешь поехать к нему? Я п-понимаю, это опасно...

- Я готов, Кей!

Навко поклонился, радуясь, что все идет как надо. Все - кроме Аланы.

- Он д-должен, должен помочь, Ивор! Когдая войду в Савмат... Скажи, волотичи покорятся?

- Нет, - даже не думая, ответил Навко.

- Н-нет... А если уб-бить Велгу? Навко замер.

- Поздно, Кей, - осторожно проговорил он. - Это надо было делать сразу.

Улад помрачнел, пальцы вновь застучали по столу.

- Я п-понимаю, Ивор, ты - волотич. Скажи, почему из всех Кеям не покоряетесь только вы?

Навко не нашелся, что сказать, но Улад, похоже, и не ждал ответа.

- Велга говорила, что война б-будет продолжаться сто лет... А я думаю, все будет иначе. Я кое-что придумал, Ивор!

Улад внезапно засмеялся.

- Мой отец до этого не додумался. И б-брат тоже... Когда я начну войну с Велгой, то не стану спешить. Завоюю село или город - и ост-танов-люсь. П-построю там крепость и поселю сполотов. А в-волотичей выселю - на полночь, в Оль-мин. К-кто будет сопротивляться - того на кол. Д-детей, самых здоровых, отберем у родителей и отдадим в сполотские семьи. За год очистим кусок, затем д-другой. Леса вырубим, через болота выстроим гати. Волотичей трудно переварить целиком, но по частям м-можно...

Навко слушал не перебивая. Только бы Волчонок не взглянул ему в глаза! Что за бред! Но бред страшный. Сполотов больше, они смогут отрывать от Края кусок за куском... Кем же считает его Улад, если рассказывает такое ему - волотичу!

- Х-хороших волотичей мы не т-тронем! Не бойся! - Кей вновь улыбнулся. - Когда возьмем Савмат, сразу же начнем разрабатывать план. Но это потом... Поезжай, Ивор! Скажи Кобнику, что я жду помощи. Обещай ему все, что попросит. Д-даже Коростень.

- Слушаюсь, Кей.

Навко поклонился и шагнул к порогу.

- П-погоди! Спроси у него, нет ли другого человека, который мог бы открыть Д-дверь? Сейчас это нам не надо, но потом... Спросишь?

Навко остановил коня возле огромного серого валуна, покрытого желтым лишайником. Где-то здесь граница, земля улебов осталась за спиной. Он дома...

Мапа осталась в Валине, но места и так были знакомы. Скоро - перекресток. Две дороги, одна ведет прямо в Коростень, другая - на полночь, в обход. Именно по ней надо ехать, чтобы попасть в берлогу Лантаха...

В последнюю ночь перед отъездом Падалка вновь пришла к нему. Вначале Навко хотел отослать ее, но потом вспомнил Алану, ее равнодушный холодный взгляд - и велел холопке остаться. Кажется, Падалка была удивлена его пылом и даже попросила обождать, когда он в очередной раз накинулся на нее. Навко не слушал. Он нарочно старался быть грубым, очень грубым, чтобы этой наглой девке было как можно больнее. В конце концов она испугалась, стала отталкивать его, запросила пощады. Тогда Навко снял со стены плеть. Он был готов избить ее до полусмерти - просто так, чтобы холопка помнила свое место. Если бы девушка сопротивлялась, кричала, ей пришлось бы плохо. Но при виде плети Падалка побелела, на глаза навернулись слезы, она вся сжалась, прикрывая руками голую грудь в ожидании первого удара. И Навко опомнился. Что же он делает?

В конце концов он успокоил девушку, даже приласкал, и долго ждал, пока она перестанет плакать. Теперь Падалка не казалась наглой и самоуверенной. Бедная девушка, перепуганная насмерть, которая даже не посмеет жаловаться, если дворцовый палатин изобьет ее до крови. Когда Падалка наконец-то улыбнулась, Навко решил поговорить с ней о том, что мучало, не давало покоя - об Алане.

Конечно, он и не думал говорить правды. Навко пожаловался, что, по слухам, Кеева подруга невзлюбила его. Как помочь беде?

Падалка долго думала, а потом нерешительно заметила, что дело это - трудное. В последнее время Кей и Алана, как говорили, живут душа в душу. Он к ней очень привязан. И она тоже любит Улада.

Навко едва удержался, чтобы не ударить ничего не подозревавшую девушку. Сцепив зубы, он подождал, пока схлынет гнев, и спокойно спросил, как может пленница полюбить врага своего народа. Падалка очень удивилась. По ее мнению, любовь посылают боги. Ведь любит же она своего "газду", хотя тот почему-то невзлюбил бедную Падалку...

После этого разговора Навко окончательно убедился, что прав. Пора было кончать. Шкура Ивора начала прирастать к коже. Даже сейчас ему жалко покидать Валин. Но ведь дело не только в нем! После того, что он услышал от Улада, от проклятого Рыжего Волчонка! Нет, он докажет, что Баюр солгал! Он, Навко, - не изменник!

На душе сразу стало спокойно, и Навко легко вскочил на коня. Скоро перекресток, и его дорога - прямая. До Коростеня три дня пути, но он не пожалеет гнедого и будет там послезавтра.

- Рада тебя видеть, сотник! - Велга улыбнулась и кивнула на скамью. - Садись, поговорим!

Сесть Навко не решился. Так и остался стоять, переминаясь с ноги на ногу. Он упустил нужный миг. Следовало сразу, как только он увидел Правительницу, упасть на колени - и рассказать все. Он опоздал - странная нерешительность не давала сделать последний шаг.

- Рада, что ты жив, Навко! - Велга вновь усмехнулась, отчего ее лицо сразу помолодело. - Кто-то уже наболтал, будто тебя убили под Савматом. К сожалению, такие слухи чаще оказываются правдой... Что стоишь, сотник? Садись!

Надо было говорить, признаваться, но страшно было представить, как гневом блеснут серые глаза Правительницы, как побелеют тонкие губы. Велга верила ему, она была рада, что храбрый сотник не погиб в безумном походе, затеянном тысячником Гудом...

- Правительница! Я... Я приехал из Валина! Сразу же стало легче. Навко перевел дух. Теперь - главное:

- Рыжий Волчонок начинает войну против своего брата. Его войска ударят на полночи, но это - ложный удар. Затем его отряд пойдет на Коростень. Но это - тоже ложный удар. Правительница! Рыжий Волчонок поведет войско по двум дорогам по полдне.

- Так...

Повисло молчание - тяжелое, невыносимое. Велга нахмурилась, шрам на щеке начал наливаться краской. Правительница медленно подошла к столу, начала разворачивать мапу...

- Я покажу!

Навко помог развернуть толстую бересту и принялся объяснять. С каждым словом на душе становилось спокойнее. Он свое дело сделал! Никто - даже Баюр, будь он проклят, не назовет его предателем!

Велга слушала внимательно, не говоря ни слова. Затем кивнула:

- Умно... Улад начинает воевать как настоящий полководец! Откуда ты узнал об этом, сотник?

Этого вопроса Навко ждал - и был готов. Сейчас он скажет! Ради этого он и спешил в Коростень.

- Я... Я решил... Мне удалось подкупить одного десятника. Его зовут Лапак, он близок к Ивору, новому палатину Улада. Это план Ивора, но придумал он не сам, ему помог один парень - Кошик. Он очень толковый, но во дворце его не ценят...

Навко замолчал, ужаснувшись тому, что сказал. Мать Болот, он ведь хотел рассказать правду! Как ясе язык повернулся! Ведь теперь обратной дороги нет! Он солгал! Солгал Правительнице, солгал самой Велге!

- Значит, Рыжий Волчонок не нападет на Коростень?

- Сейчас - нет, - Навко облегченно вздохнул: можно не лгать. - Но потом он собирается воевать всерьез. Он думает заселить Край сполотами...

Велга дернула плечом:

- Да, он ненавидит нас. Но потом - это потом. Если сейчас он хочет воевать с братом... Что ж, пусть Волчонок сцепится с Волком! Мы не станем мешать.

- Почему?

Надежды рушились. Навко думал, что Велга не упустит возможности отомстить Уладу. И тогда он попросит отряд - чтобы спасти Алану. Бойцов можно переодеть в сполотские доспехи, тот же Лапак поможет проникнуть в лагерь...

- Все Кеи - враги Края, сотник! Но для нас опаснее тот, кто сильнее. Рацимир был сильнее, и мы помогали Сваргу. Теперь же... Улад станет слабым Светлым. Я не боюсь войны с Волчонком.

Велга говорила спокойно, веско, продумывая каждое слово. Навко понял - Государыня права.

И ему уже не увидеть Аланы. Разве что очень повезет. Или...

- Правительница! У меня есть возможность вернуться в Валин. Я смогу проследить за Уладом. Если его войска все же повернут на Коростень, я пришлю гонца.

- Правда? - серые глаза блеснули. - Ты храбрый волотич, Навко! Я горжусь, что у меня есть такие сотники.

Навко ощутил гордость - и одновременно стыд. Да, он не трус. Но разве он герой? Предатели не могут быть героями! Но ведь он не предатель!

На душе стало совсем скверно, и, словно пытаясь оправдаться, Навко заговорил быстро, сбиваясь:

- Правительница! Улад ищет помощи у Лантаха-кобника! Он послал к нему... гонца. И еще. У Кобника есть брат, рахман Ямас. Он очень опасный человек...

- Ямас? - Велга удивленно подняла брови. - Я его знаю. Успокойся, Навко, он нам не враг. А Лантах... Ты помнишь, что было в Коростене? Пусть Улад надеется...

Вспомнились слова рахмана - тайное братство помогает волотичам. Но Велга не знает о Двери, о Ключе! Рассказать? Но какой смысл? Ключа уже нет, а славы это не прибавит. Ведь он скрыл важнейшую тайну...

- Иди, сотник Навко! - Велга улыбнулась и протянула тонкую сильную руку. - Да пребудет с тобой Мать Болот! И будь осторожен в Валине! Я помолюсь за тебя.

...Лицо горело, ноги подкашивались, мысли смешались в какой-то жуткий комок, и Навко так и не смог понять, что он сделал. Он хотел покаяться, рассказать правду - но солгал. Нет, не солгал, но полуправда иногда хуже лжи! Но ведь главное он рассказал, а что за дело Правительнице до Аланы, невесты простого сотника? Это его забота! В конце концов, Велга сама приказала ему вернуться в Валин! Но это почему-то не успокаивало.

В Валин ехать было рано. Улад послал его к Кобнику, значит, сначала следовало заехать на знакомый зимовник. Для верности Навко взял с собой десяток конников. Безопаснее, кроме того, к Велге надо будет послать гонца. Правительница должна знать, что замышляет пегобородый чаклун. Постепенно Навко успокоился. Он все делает правильно. Если в чем и виноват, то лишь в любви к Алане. Именно поэтому ему надо вернуться к Уладу. Из-за Аланы, а не из-за палатинства, сана дедича и... Падалки. Но любит ли его Алана? Если нет, тогда зачем все это?

Кобник просто места не находил от радости. Он подпрыгивал, тряс бороденкой и все повторял, что рад, рад, рад, счастлив, счастлив, счастлив, ведь Кей не забыл о нем! А ему плохо, плохо, плохо, злые повстанцы уже заходили в село, его спрашивали, а коли найдут - смерть ему, Кобнику, настанет...

Навко снисходительно выслушивал скороговорку хозяина, кивал и осторожно осматривал знакомый дом. На этот раз Кобник был один. Отсутствие Ямаса почему-то обрадовало. О чем было говорить с рахманом? Он выполнил, что обещал. А выслушивать благодарность за уничтоженную Калачку не хотелось.

Кобник между тем все твердил, что времени даром не тратил, не тратил, не тратил, он копал, копал, копал, много копал, разрыл девять могил и только в десятой нашел, нашел, нашел... В конце концов Навко и слушать перестал. Ну что может этот болтун? Велга права - Улад напрасно надеется на Кобника. Обычный мелкий чаклун, разве, что приворотное зелье сварить сможет...

Навко замер. Приворотное зелье! Алана больше не любит его! А если и любит, то почему-то не верит...

Спешить не следовало. Навко выслушал длинный рассказ о какой-то древней могиле, в которой неугасимо горят двенадцать свечей, а посреди стоит котел, а в котле том лежит сам Кей Порей, но к тому котлу он, Кобник, и подходить не стал, потому как Кеево золото заговорено на двенадцать голов, а у входа лишь девять сиротеют. Затем похвалил хозяйскую стряпню (на этот раз его угощали ухой). И только когда Кобник выдохся, пообещав все досказать и, главное, показать завтра, словно бы невзначай поинтересовался, не сотворит ли достопочтимый Лантах приворотного зелья? Ежели вообще возможно такое.

И тут случилось неожиданное - чаклун попросту растерялся.

- Господин Ивор! - маленькие глазки мигнули. - Это опасно... Очень, очень опасно! Опасно зелье варить, опасно зелье давать!

Навко развеселился. Ну, чаклунишко, объяснил! Видать, совсем плохи у Кобника дела!

- Опасно, опасно, - повторил Лантах. - Сварить легко, угадать трудно! Не так угадаешь, беда будет. Любовь богами посылается, ее не вызвать, вызвать желание можно, а вот чего пожелать,, не каждый знает, не каждый ведает...

Навко невольно почесал затылок. Темнит, бродяга! А интересно, чего он, Навко, хочет?

- Почтенный Лантах! Можно сделать так, чтобы девушка... Нет, чтобы женщина замужняя полюбила... ну, другого?

Кобник вздохнул:

- Не труден приворот, трудны его деточки! Желание - как огонь в лесу, как мертвяк заложный...

Навко невольно скривился: эк, разболтался. Почему-то вспомнился Баюр.

- ...Желание лосей по весне на смертную битву гонит, камни разрывает, рыбу на берег выбрасывает. Опасно это, очень, очень... На тебя ли приворот делать?

Хотелось ответить: "Да", но внезапно охватила странная робость.

- Ну... - Навко махнул рукой и решился. - На меня! Ее зовут...

- Нет, нет! - замахал руками Кобник. - Имя знать не хочу, опасно мне это! После душа ко мне явится, покоя не будет, сна не будет... Сделаю как велишь, господин Ивор.

Кобник вновь вздохнул, долго чесал лохматый затылок, затем вдруг забегал по дому, доставая из темных углов какие-то мешочки, узелки. Кое-что тут же бросалось прямо на затоптанный земляной пол. Наконец Лантах сложил несколько узелков на столе, покачал головой и взял в руки хлебный нож. Навко лишь посмеивался. Ну и чаклун! Да любая бабка-ворожея любовное зелье сварит, с места не сходя! Между тем Кобник аккуратно отрезал кусочек хлеба и нерешительно шагнул к гостю, держа нож в руке.

- Кровь нужна, господин Ивор. Немножко, немножко... Ночью на Извир-болото пойду, костер разложу, варить буду.

Навко покосился на нож и окончательно пожалел, что связался с этим неумехой. Такое еще сварит! Но отступать было стыдно. Не боится же он в самом деле!

Хлебный нож Кобника выглядел еще хуже хозяина - грязный, с пятнами ржавчины. Навко достал кинжал и сделал маленький надрез на руке. Кровь капнула на краюху. Кобник кивнул, быстро убрал хлеб и что-то забормотал. Было слышно лишь: "Месяц на небе, мертвец в могиле, ржа мертвеца ест...". Дальше пошло совсем непонятное, но когда Навко взглянул на руку, от пореза не осталось и следа...

Ночевать пришлось одному. Вернее, вдвоем с филином, который весь день проспал, сидя в дальнем углу. Когда стемнело, желтые глаза открылись, и Навко почувствовал легкий страх. Взял бы Кобник его с собою, что ли! Но филин вел себя смирно, и Навко в конце концов заснул, решив, что утро вечера мудренее.

Проспал он недолго. Разбудил странный звук. Навко дернулся, не открывая глаз нащупал лежавший рядом кинжал.

- Угу! Угу! Угу!

Филин! Вот проклятый! Навко открыл глаза, хотел сказать: "Кыш!" - и замер. Рядом с ним кто-то сидел. Не Кобник.

- Не пугайся, Ивор.

По коже пробежали мурашки. Ямас! Все-таки явился!

- Я не здесь, - понял его рахман. - Я далеко, но хотелось поговорить. Это несложно, даже мой брат раньше умел такое. Правильно, что ты отослал его этой ночью.

Навко перевел дух. Проклятые чаклуны! Этак и до смерти напугать можно!

- Я отогнал от тебя страшный сон. Кто такой Баюр? Почему ему не сидится в Ирии?

Страх вернулся. Навко собрался с силами и неохотно ответил:

- Предатель. Я убил его.

- Ясно... Кстати, не пользуйся тем, что приготовит для тебя мой брат. Навко невольно хмыкнул:

- Он такой плохой чаклун?

- Нет. Он очень хороший чаклун. Поэтому лучше такого избегать... Как я понял, Кей Улад ждет помощи?

Об Уладе говорить особенно не хотелось, но деваться было некуда.

- Он готовит поход через землю волотичей. Наверное, думает, что твой брат может напустить туман... Или что-то подобное.

Темный силуэт качнулся, и Навко вдруг понял, что это просто сгусток тьмы, слегка похожий на сидящего человека.

- А ты как думаешь, Ивор? Вспомнился разговор с Велгой. Волотичи не будут нападать...

- Это не нужно. Но Улад собирается воевать со своим братом...

- ...А Рыжий Волк - хороший полководец. Понимаю... Скажешь Уладу, что как только он подойдет к Савмату, в городе начнется мятеж. Это я беру на себя.

- Но почему? - не выдержал Навко. - Ты же говорил, что рахманы - враги Кеям!

Послышался тихий смех. - Не понимаешь? Кеи разбудили собственную смерть. Двоих уже нет. Улад разобьет Сварга, но и сам не уцелеет. Пусть идет на Савмат...

- А что потом? Кто будет править Краем? Вы, рахманы?

Ямас ответил не сразу. Наконец темный силуэт чуть заметно дрогнул.

- Не пойму тебя, Ивор! Ты затеял страшную игру, чтобы спасти свою невесту. Ради этого ты обманываешь всех - Улада, Велгу, моего брата, меня. Что тебе за дело до Края? Или тебе хочется чего-то другого? Тогда скажи, мы договоримся.

И вновь вернулся страх. Чаклун все знает! Конечно, если он умеет даже заглядывать в чужие сны! Договориться? Но что действительно надо ему, Навко?

- Может, ты сам хочешь править Краем? Навко резко привстал. Будь рядом человек, а не черная тень, он вцепился бы ему в горло. Он - воин Велги! Но гнев тут же прошел. Он не воин Велги - он обманул Правительницу. Он - палатин Улада... Но ведь он предал и Кея!

- Что тебе надо, Ямас? Ты хотел, чтобы я перебил целую деревню? Я это сделал!