состояние толпы, когда она готова к взрыву. Здесь до этого состояния еще
не дошло. Здесь потребуется толчок, и немалый, чтобы начались беспорядки.
холму по узкой тропинке вдоль ручья, что огибал его с юга. Обычно я не
ходил здесь - кустарник по краям тропинки пожух от зноя и не давал тени,
трава под ним выгорела и пропылилась. Каменистая почва здесь не удерживала
влаги, и лишь зимой, когда дуют ветры с юга, принося с собой дожди, этот
склон холма пробуждался к жизни. Но сегодня, после ночного ливня, все
вокруг ожило, и я не пожалел, что выбрал эту дорогу.
выступить с принятым на сессии Совета планом действий, оставалось еще
несколько часов. Делать в эти часы было совершенно нечего. Желая насколько
возможно потянуть время, я не спеша, основательно пообедал, а затем достал
из шкафа табельный излучатель и стал его тщательно проверять. Я знал, что
недалеко время, когда им придется воспользоваться.
оружия и привычным движением загнал в него импульсатор, меня вдруг обдало
волной холода. Только сейчас, только в этот самый проклятый момент я вдруг
почувствовал - не понял, а именно почувствовал! - что готовлю-то я оружие
для того, чтобы стрелять в людей. Не по мишеням стрелять и не по зверям
всяким - по людям. Я видел, как стреляли в людей, и видел, как люди
убивали друг друга, но сам никогда еще не брал в руки оружие для того,
чтобы убивать. Никогда.
найти себе оправдание. И не находил его. Давно, очень давно не случалось
со мной такого. С тех самых пор, как осознал я свою исключительность, свою
способность видеть точнее и дальше других, свою способность предвидеть и
объяснять поступки чужих мне людей, с тех самых пор, как я почувствовал
уверенность в себе, в том что я способен на все и нет дела, которое
оказалось бы мне не по плечу и нет поражения, которое сломило бы эту мою
уверенность, с тех самых пор мне впервые захотелось найти оправдание своим
поступкам. Не перед другими. Что другие? Прах, пыль, муравьи, сами не
понимающие, к чему они стремятся. Перед собой. И не находил я этого
оправдания. Я говорил себе, что это не преступление - стрелять ради защиты
своей жизни. Но кто как не я сам был виновен в том, что жизни моей
угрожала опасность? Я говорил себе, что мир наш несправедлив и преступен.
Что мой выстрел значит в сравнении с преступлениями, творимыми ежечасно,
когда из-за каких-то интересов, цинично называемых высшими, целые планеты
обрекаются на вымирание, когда из-за неспособности людей понять друг друга
худшие из худших - таков неизбежный закон - получают возможность править
миром? Что значит в сравнении с этим мой выстрел и чья-то отнятая им
жизнь? Выстрел... Не выстрелы погубят Сэлх...
сидел, сжимая в руках табельное оружие, пока часа через два не вывел меня
из этого состояния экран приемника. Мэр начинал свое очередное
выступление.
Собрались, поговорили, поспорили - даже драки были, даже что-то вроде
милиции для поддержания порядка организовать пришлось - и снова все
успокоилось. Словно и не происходило ничего. Как жили раньше, так, вроде
бы и продолжали жить. Будто бы все пары повыпустили на этом сборище, и
никакого напряжения не осталось. Даже в погребке Террена все будто бы
по-прежнему стало, и те, кто еще накануне лез в драку, сегодня вновь мирно
усаживались рядом как в прежние времена. И некоторое время я готов был
поверить в то, что общество Сэлха оказалось гораздо более устойчивым к
катастрофическим внешним воздействиям, чем можно было подумать. Но до
конца поверить в это я не мог, и недели через две получил возможность
убедиться в справедливости своих сомнений.
Сэлхе, я был уверен, что среди жителей планеты окажется окажется хоть один
кернеммит. Их оказалось даже больше. По крайней мере, я лично видел
двенадцать, а сколько еще было не столь явных, сказать трудно.
почему-то называют "восточными", тонкий длинный нос, большие уши,
прижатые, как бы даже распластанные по бокам черепа. И руки - слишком
длинные для обычного человека, с длинными тонкими пальцами. Че-Бао был
кернеммитом в тридцатом, наверное, поколении, но наследство Кернемма не
слабеет со временем. Наоборот, даже дремлющее, даже скрытое в глубинах
генетического кода предков, оно обязательно рано или поздно проявит себя в
полной мере. На Сэлх никогда не прилетал ни один явный кернеммит, но среди
предков переселенцев они были. И они были среди потомков.
контору Службы Связи. Я не знаю, сколько времени он прождал меня, потому
что теперь, с объявлением военного положения, частная связь была
прекращена, и я заходил в контору лишь от случая к случаю раз в несколько
дней. Но когда я вошел туда как-то вечером, возвращаясь из мэрии, он сидел
у окна и смотрел на меня с таким видом, будто явился на заранее
назначенную встречу, а я опоздал на нее.
моим приходом потолочные панели не осветились - видимо, он сдвинул
регулировку на минимум.
истинно кернеммитское приветствие.
оружие. Я слишком успокоился, подумалось мне, я немного переиграл в
спокойствие. Входить сюда в темноте, конечно, не следовало. Но теперь уже
поздно. К тому же, их ведь по меньшей мере двенадцать - кернеммитов на
Сэлхе. Он мог придти не один, снаружи тоже может кто-то ждать. И еще
кто-то может ждать у самой Станции.
говорили. Сен-Ку был - не говорили. Никто не говорил. Ты пришел - стали
говорить.
такие, как все - вот и болтают ерунду.
родился, я здесь умру. Я был человеком - стал кернеммитом.
с начала разговора в голосе его появилась страстность. До этого он говорил
тускло и монотонно.
такие.
пришел не для того, чтобы стрелять. По крайней мере он не уверен в том,
стоит ли стрелять. Я немного расслабился. Не спеша подошел к окну, встал
вполоборота к Че-Бао.
тебя мое мнение? Не оно же привело тебя сюда.
бородавках зеленых - чем он лучше нас? Есть другие - синие, черные. Есть
покрытые волосами, у которых зубы торчат, клыки торчат. Чем они лучше нас?
Неважно, кто работает на Станции - я или Сен-Ку - на Сэлхе нет больше
других человеческих рас. Это ваша проблема, Че-Бао, я тут ни при чем.
смотреть в окно. Сегодня у Ситэлха фаза полнолуния. Ночь большого прилива.
Если улететь на запад, далеко-далеко, до самого Континента, то через
несколько часов полета можно достичь входа в залив Чья-хан. Длинный,
протяженностью в сотни километров, он постепенно сужается, превращаясь в
узкую скалистую щель полукилометровой глубины - зародыш континентального
разлома. Приливная волна входит в его устье и мчится по нему с огромной
скоростью, почти не теряя энергии на своем пути с тем, чтобы отдать ее всю
без остатка в последнем яростном броске в самом конце залива. Сегодня, в
ночь полнолуния Ситэлха прилив будет особенно мощным, и над заливом
Чья-хан взметнется на сотни метров вверх водяной столб. Так мне
рассказывал Арн. Я не видел этого - не успел. И, наверное, уже не увижу.
горел свет, но большинство домов было погружено в темноту. Я отыскал среди
освещенных окон одно, недалеко от края поселка, и вгляделся пристальнее.
Свет из окна лился ровно, без изменений. Наверное тот, кто за ним
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Быков Василий
Свержин Владимир
Шилова Юлия
Березин Федор