Чтение 12–й страницы книги ~Карми~

- Тавин, говорят, место здоровое, - проговорил Стенхе.

- Но все-таки это город, и довольно большой город, - продолжил
Руттул. - И здесь бывает и холера, и оспа, и другие поветрия...

- В загородном имении, конечно, лучше будет, - окончил Стенхе.

Они улыбнулись друг другу. Положительно, они понимали один другого с
полуслова. "О-ой, друг мой Стенхе, - подумал хокарэм. - Что же дальше
будет?"

- Вероятно, ты захочешь заранее посмотреть все сам, - проговорил
Руттул. Но это, я думаю, чуть позже, когда утрясется отъезд в Майяр свиты.
- Стенхе поклонился. - А теперь, - голос Руттула стал почти неуловимо
тверже. - Стенхе насторожился, - теперь объясни, почему Высочайшему Союзу
захотелось выдать за меня эту девочку? Я пригляделся к ней: не хромая, не
горбатая, не дурочка... В чем же дело? Какой в ней изъян? Я хочу знать
заранее. Если она больна, нужно попробовать ее лечить.

Стенхе помолчал. "Вот оно, главное, ради чего вызвал меня Руттул. Вот
тут уж не пошутишь..."

- Я полагаю, государь, - сказал он наконец, - что никакого особенного
лечения ей не нужно. Здоровая жизнь в деревне, простые развлечения,
хорошая пища, купания - и все будет в порядке, - изложил он. - Не думаю,
чтобы какой-нибудь лекарь предложил лекарство лучше этого.

- А все-таки, в чем дело? - спросил Руттул.

- Амулет, - сказал Стенхе. - Всего лишь амулет.

- Я думал, хокарэмы не верят в силу амулетов, - заметил Руттул.

- Вообще-то да, - подтвердил Стенхе. - Но это какая-то чертовщина
объявилась, других слов не подберу. Не представляю, какие руки могли его
изготовить.

- Что же это такое? - поинтересовался Руттул.

- О, на первый взгляд это совершенно невинная вещь, - ответил Стенхе.
- Всего-навсего нитка грошовых бус...

- Бусины похожи на янтарь? - быстро спросил Руттул. - И между собой
соединены железными шариками?

- Верно...

- Где же они? - живо спросил Руттул.

- Так это твои бусы, государь, - медленно проговорил Стенхе. - Ах,
пресвятые небеса, как я не додумался? Странные бусы - странный человек...

- Где они? - повторил Руттул.

- Прости, государь, но я их выбросил, - сокрушенно сообщил Стенхе.

- Как выбросил?

- Они показались мне очень опасными, - объяснил Стенхе. - Я решил,
что их нужно уничтожить. Я очень сожалею, государь...

- Куда же ты их выбросил? - спросил Руттул. - Их можно отыскать?

- Боюсь, что нет, государь, - ответил Стенхе. - Я перебрал несколько
способов, и лучшим мне показалось бросить амулет в подземный поток в
Иэрторверовой пещере. Вода утянула их вглубь горы, государь...

Руттул молчал. Потом он усмехнулся Стенхе:

- Может, так и лучше. Бусы эти довольно опасны, и надо уметь ими
пользоваться. - Стенхе поклонился. - Иди, - сказал Руттул. - Если
маленькой госпоже что понадобится, приходи, не стесняйся.

Стенхе повторил поклон, на этот раз глубже, отступил в поклоне и
вышел. Он миновал секретаря, вышел в коридор и коснулся ладонью кошелька,
в котором лежал амулет.

Может быть, как раз его не хватало Руттулу, чтобы стать правителем
всего Майяра?

Савири нарисовала на грифельной доске лошадь и поволокла доску
показать Маву. Маву, ведущий на террасе нежную беседу с красивой
белошвейкой, рисунок восторженно одобрил и посоветовал девочке тотчас
показать его Стенхе. Савири, чтоб удобнее было нести, водрузила доску на
голову и отправилась во двор, где Стенхе вел степенный разговор с
Руттулом, имея темой подбор учителей для Савири.

Девочка бесцеремонно вклинилась между ними:

- Смотрите, я нарисовала! Похоже, да?

Руттул согласился. Стенхе сделал замечание: некрасиво встревать в
разговор старших.

- Ну-ка вернись и подойди, как полагается, - строго сказал он.

- Он не сердится, - возразила Савири, ткнув пальчиком в Руттула.
Стенхе, взяв из рук девочки доску, бросил ее на землю, а саму принцессу
отвел в сторону и заявил, что если она будет нарушать приличия, он не
пустит ее ужинать вместе со всеми. Есть же в одиночестве Савири не любила
совершенно.

- Что я такого натворила? - уныло спросила она.

- Ты подошла, не поприветствовав господина, - начал перечислять
Стенхе. Ты не спросила, желает ли он смотреть твои рисунки, а сразу сунула
нам под нос свою мазню. Ты в присутствии господина назвала его "он", а это
неуважение к старшему. И тем более нельзя тыкать в господина пальцем: это
для него оскорбление, и он вправе наказать тебя розгами.

Савири дернула плечом, высвобождаясь от руки Стенхе, и подбежала к
Руттулу:

- Извини, пожалуйста, я вела себя неправильно, я больше не буду
так... - заговорила она скороговоркой.

- Чудесно, - улыбнулся Руттул. - Я надеюсь, ты и в самом деле больше
не будешь. Стенхе, - обернулся он к подошедшему хокарэму, - если госпожа
принцесса еще раз сделает что-то неподобающее, не надо отчитывать
уважаемую госпожу на виду у всех. О проступках надо говорить позже. Ведь
взрослую принцессу ты бы не стал отчитывать на моих глазах.

- Слушаю, господин, - неглубоко поклонился Стенхе.

Савири, склонив голову к плечу, обдумывала слова Руттула.

- Это неправильно, - немного погодя заявила она. - Стенхе уже
взрослый и даже старый, а ты делаешь ему замечания вовсе не наедине.

Стенхе крякнул, делая принцессе страшные глаза.

- Хорошее замечание, - сказал Руттул. - Надеюсь, ты не думаешь, что я
хотел огорчить Стенхе?

- Не знаю, - ответила Савири. - Может быть, ты имеешь в виду, что
слугам, даже если они и старше, указывать на ошибки можно всегда. Стенхе
ведь слуга, правда?

Стенхе мысленно чертыхнулся.

Руттул спросил:

- А другого предположения у тебя нет?

- Есть, - заявила Савири. - Ты, господин, сказал Стенхе об этом при
мне, чтобы я потом помнила и делала меньше ошибок.

- Ах, святые небеса! - вздохнул Стенхе. На его взгляд, принцесса
продолжала проявлять неуважение к Руттулу.

- А ему все не нравится, - сказала Савири Руттулу. - Он ворчит,
ворчит...

- Неправильная лошадь, - объявил Стенхе, чтобы перевести неловкий, по
его мнению, разговор на другое.

- А Маву похвалил, - возразила Савири.

- Что Маву понимает в лошадях? - в воздух спросил Стенхе.

Савири рассерженно стерла рисунок.

- Принеси-ка мел, - попросил вдруг Руттул.

Савири достала мел из кармашка фартучка.

Руттул, задумавшись на мгновение, нанес на доску несколько штрихов.
Савири ожидала продолжения. Стенхе внезапно проявил интерес, вглядываясь
то в Руттула, то в рисунок.

- Это все? - разочарованно спросила Савири, поняв, что продолжения не
будет.

- А ты не видишь? - спросил Руттул.

Савири пожала плечами. Стенхе позволил себе сказать:

- Пеший гонец, - проговорил он.

- Стенхе! - С изумлением воскликнула девочка. - Где ты усмотрел? Тут
же три черты...

- Молодой гонец, - пояснил Стенхе. - Лет двадцати, не больше. С
устным посланием. Бежать ему недалеко, не более двух лиг.

Руттул, похоже, и сам не ожидал таких глубоких изысканий.

- Объясняй, - потребовала Савири у хокарэма. - Откуда это все видно?
Ладно, пусть будет бегун... Вот туловище, вот нога, вот рука... Но разве
можно сказать что-то еще?

- По выгибу спины видно, что молодой, - сказал Стенхе. - У старших
тело не такое гибкое. Колено поднято довольно высоко - значит, бежать не
далеко. В руках ничего нет - отчетливо видно, что ладонь пустая.

Савири глубоко задумавшись уставилась на крючок, который изображал
ладонь. - Она завертела своей ладонью, пытаясь придать ей форму,
очерченную на рисунке плавно изогнутой линией. Выходило, что ладонь
раскрыта.

- Но второй-то руки на рисунке нет! - запротестовала Савири. - Может,
он во второй руке что-то несет!

Стенхе возразил:

- Если бы в одной руке что-то зажато было, то он бы и второй кулак
почти наверняка сжал.

Девочка, глядя на свои кулачки, принялась поочередно их сжимать и
разжимать.

Руттул спросил:

- Похоже, что у хокарэмов есть свое тайное письмо? Уж очень ловко ты
прочитал мою картинку...

Стенхе пожал плечами:

- Ну, настоящим письмом это не назовешь, но небольшие сообщения так