Чтение 12–й страницы книги ~Лабиринт снов~

Я очнулся.

Нет, об этом думать не стоило. Так недолго и рехнуться. И вообще,
надо идти, торопиться, действовать... Все же я почему-то медлил, никак не
мог заставить себя хотя бы встать.

Дьявол, и угораздило же меня подумать об этих обитателях снов!

Из толпы на секунду вынырнул зомби, хотел было что-то мне сказать, но
сейчас же нырнул обратно.

Что ему было нужно? Да какая разница?

Мои пальцы медленно мяли сигарету. Крошки табака сыпались на
утоптанную землю.

Мне нужно было что-то сделать. Что?

Неожиданно я вспомнил.

Ну конечно... Там, в статичном мире, это не имело смысла, а здесь до
сих пор не было времени. И вот оно у меня есть.

И можно...

Да, я должен попрощаться со своей птицей-лоцманом. Ее убили три года
назад, но тогда попрощаться с ней я не успел, и вот сейчас, когда прошло
столько времени, настал момент для прощания.

Так почему бы и нет?

Я попытался ее вспомнить, и это мне удалось. Вот она летит и взмыв
вверх, превращается в белое слегка размытое пятно. Вот она садиться ко мне
на плечо, чтобы отдохнуть и поводит при этом по сторонам круглой головкой
с острым клювом. И еще... еще...

Я вспомнил ее, так было положено, я вспомнил ее и забормотал старую,
как мир, формулу, которую когда-то давно заставил меня выучить
Гунлауг-учитель, поскольку ее должен знать каждый инспектор снов, формулу
прощания с птицей-лоцманом:

- ...вечность и покой. Там тебе будет хорошо. Прости, что уйду из
этого мира позже тебя. Мы встретимся в новой жизни и опять будем вместе.
Лети, а когда настанет срок - возвращайся.

Я говорил и говорил, пока слова прощания не кончились. Несколько
секунд в соответствии с ритуалом я сидел неподвижно, чувствуя странную
отрешенность и грусть. Потом это прошло, я встал чтобы идти, к переходному
туннелю и вдруг увидел зомби.

Он стоял совсем рядом, в метре, и неприятно улыбался.

- Знаешь что, - сказал я ему. - А не пошел бы ты куда-нибудь...
погулять, например?

- Значит обиделся? - спросил зомби.

Вот это уже было наглостью. Я угрюмо проговорил:

- Тут ларек я один приметил. В нем топорами торгуют. Хорошими такими,
на прочной рукоятке. Сейчас куплю один, и если ты к тому времени не
исчезнешь, развалю твою гнилую башку на мелкие кусочки.

- Понятно, - грустно произнес зомби. - Я тут одной птице, при случае
все перья из хвоста выдеру. Короче, послушай, что тебе скажет такой
старик, как я. Плюнь на все. Да, сделал я на тебя ловушку. Такова жизнь,
так было нужно. Кстати, лично против тебя я не имею ничего.

- Значит, уходить ты не желаешь? - устало спросил я. - Тупой,
злобный, подлый, кусок гниющей плоти.

- А! - радостно воскликнул он. - Так ты ненавидишь меня не за
ловушку? Я понял. Ты зомбифоб. Ну, скажи же, скажи, что ненавидишь всех
зомби без исключения.

- Да плевать мне на всех зомби, и на тебя в том числе, - заявил я. -
Просто оставьте меня в покое.

- Врешь! - прокурорским тоном заявил зомби. - Ты зомбифоб. И доказать
это можно запросто. Есть способ.

Он с хрустом отломил у себя на левой руке указательный палец и
протянул его мне.

- Зачем это? - опешил я.

- Как зачем? Вот, возьми, подержи в руках, чтобы доказать свою
непричастность к зомбифобам. Не хочешь, так ведь? Да не бойся, червяков я
с себя сегодня уже обобрал. В конце концов зомби я чистоплотный. Ну же...

- Да не буду я брать этот палец, - вскипел я. - Вот еще...

Повернувшись к зомби спиной, я сделал вид, что рассматриваю базар.

- Так я и думал, - угрюмо сообщил зомби. - Значит, ты и есть...

Вот тут я взорвался и резко к нему повернувшись, крикнул:

- Да, да, да!!! Все, доволен? Ну, доволен? А теперь, когда ты получил
что хотел, я с тобой разделаюсь.

Я сделал несколько шагов в сторону палатки в которой продавали
топоры. Зомби ловко нырнул в толпу и исчез.

Я остановился.

Великий сон, что это со мной? Никогда я так не заводился. Нервишки
стали пошаливать? В этот момент из-за ближайшего ларька высунул голову
зомби и прошипел:

- Кстати, когда умрешь, на мою помощь и заступничество не
рассчитывай. Придется тебе, братец, гнить в полном одиночестве. И никто к
тебе погнить на пару не придет. Ты даже не представляешь, чего сейчас
лишился, но придет время, поймешь.

Медленно, стараясь делать это как можно незаметнее, я сунул правую
руку в карман.

Зомби это все же заметил и спрятался.

Я вытащил пистолет и приготовился стрелять.

Высунись, давай, еще разок высунись.

Прошло пять минут. Зомби так и не показался.

Тогда я сунул пистолет обратно в карман и пошел в сторону нужного мне
соединительного туннеля.

Меня, словно река, подхватила толпа покупателей. Толстый, неопрятный
купец вцепился в полу моей куртки и попытался мне всучить старые портянки.
В это время чьи-то ловкие пальцы нырнули в мой карман. Не оглядываясь, я
шлепнул по ним ладонью. Пальцы сейчас же исчезли, а продавец портянок
потерял ко мне всякий интерес.

Между тем толпа несла меня и несла. Как и в реке, в ней были быстрины
и тихие заводи. Минуя их, я чувствовал запах жареного мяса, верблюжьей
шерсти, дубленых кож, изысканных притираний и пряностей.

К счастью, несло меня в нужном направлении, и я совсем перестал
трепыхаться, подчинившись ритму толпы, лишь переставлял ноги, тараясь не
наступить никому на пятки.

Нельзя сказать, что это путешествие прошло для меня без инцидентов.
Пару раз мне отдавили ногу и даже один раз саданули локтем под ребра.
Стерпел я это вполне безропотно и вскоре был вознагражден тем, что толпа
стала редеть. Еще через несколько минут я оказался на другом краю базара,
совсем недалеко от соединительного туннеля, к которому, собственно, и
стремился.

Передо мной была прямая, как логарифмическая линейка, улица. Метров
через триста, на это указывало особенное, едва заметное дрожание воздуха,
она упиралась в боковую стенку сна и становилась всего лишь проекцией.

Некоторое время я стоял, привыкая, после шума и сутолоки базара, к
тишине и покою. Жары тут, в отличие от центра сна, не было и воздух был
попрохладнее. Улица состояла из небольших уютных коттеджей, похожих друг
на друга, окруженных невысокими аккуратными заборчиками. Во дворе у
каждого коттеджа виднелся небольшой фонтанчик, в центре которого
обязательно стояли фигурки целующихся амуров.

Временами амуры переставали целоваться и заинтересованно поглядывали
на меня.

Теперь я находился на краю сна, а поскольку любой сон к краям
становится менее четким, очертания амуров временами слегка изменялись.
Вдруг то у одного, то у другого откуда-то появлялись рожки или длинный
коровий хвост, а то и внушительный пятачок.

Ну-ну, очень миленькие амуры. Вот только чего это они на меня так
заинтересованно поглядывают? Может, приняли за человека, которому этот сон
снится? Неужели у меня такое глупое лицо?

Я задумчиво посмотрел себе под ноги.

На покрывавшем улицу асфальте четко виднелись волчьи следы.

Очень мило, можно сказать, даже забавно.

Цепочка довольно свежих следов вела от базара в направлении
переходного туннеля.

Я пошел вдоль по улице.

Следы тянулись точно по ее середине.

Откуда в этом сне взялся волк? И каким образом его следы отпечатались
на асфальте?

Дичь какая-то.

Наконец улица кончилась и я остановился перед стенкой сна, в которой
совершенно четко виднелось отверстие переходного туннеля. Похоже, следы
уходили в него.

Интересно, значит, где-то впереди меня волк, судя по всему, очень
крупный. Откуда он взялся? Из кошмара? Но жители кошмаров, как правило, в
другие сны выходят очень редко.

Я сделал еще несколько шагов и, остановившись почти рядом с входом в
туннель, вдруг заметил одну любопытную вещь. Следы волка уходили не в
туннель, а в проекцию.

Вот так уж вовсе не бывает.

Я вгляделся.

Следы уходили в проекцию всего в полуметре от входа в туннель. Но
ведь все-таки уходили!

Великий Гипнос, этого еще на мою голову не хватало.

Следы уходили в проекцию так, словно она была не изображением,
предназначенным для того, чтобы создавать иллюзию бесконечности сна, а
самым настоящим, реальным миром.

Совершенно машинально, я прикоснулся к стенке сна пальцем. Стенка как
стенка. Упругая. На ней обычная проекция. Ничего особенного.

Все это было жутко загадочно.