Чтение 12–й страницы книги ~Шестое чувство~

мне. А я ему еще диссертацию помогал писать. Вот она, человеческая
благодарность", -- сокрушенно покачал головой я. Петя-Петушок, молодой
специалист двадцати трех лет от роду, вообще ни о чем не думал.
Облокотившись на левую руку и прижав ладонью к уху миниатюрный наушник
от спрятанного в кармане джинсовой куртки плейера, он имитировал
процесс бурной производственной деятельности. В недрах его сознания я
все же отыскал скудную информацию о себе, но и здесь она укладывалась в
одно единственное понятие: "Неудачник". "Настроившись на волну" Тамары
Андреевны, я вдруг с ужасом обнаружил, что сия достойная дама безумно
влюблена в меня вот уже более десяти лет. Меня бросило в жар и тут же
прошиб холодный озноб. Этого еще не хватало! Вот так подарочек свалился
на мою бедную головушку... Я расстегнул ворот рубашки и перевел
дыхание, заметив мимоходом, что оно у меня стало судорожным и неровным.
Попытка прочитать мысли Евграфа Юрьевича привела к неожиданному
эффекту. Завлаб вдруг шумно вздохнул и ласковым, совсем
неначальственным, голосом произнес:

-- Николай Николаевич, дорогой мой, займитесь, пожалуйста, делом.
Очень вас прошу.

Я растерялся.

-- Да я разве чего, я ничего... -- промычал я и покраснел.

-- Влип, -- ехидно прошептал Балбесов.

В этот момент дверь отворилась, и на пороге вновь возник Завмагов.

-- А ты врешь, старик, будто на Истринском не было тарелочки, --
пробасил он, снова подкатываясь ко мне. -- Была, мне очевидец
рассказывал. Большая, черная такая, и грохот от нее неимоверный. Не мог
ты ее не видеть.

-- А я тебе говорю -- не было тарелочки, -- сердито прошептал я,
косясь в сторону шефа. -- Гроза это была, обыкновенная майская гроза.
Действительно, была, большая такая, вся черная, но туча, и грохот от
нее, совершенно верно, был неимоверный. А очевидец твой врет, надеясь
на дешевую сенсацию, или просто страдает галлюцинациями. И потом, разве
сейчас тарелочками, или другими какими НЛО, народ удивить? Почти каждый
что-нибудь знает, слышал или даже видел. Так и скажи своему очевидцу. А
если мне не веришь, то нечего и спрашивать. Тоже мне, любитель
фантастики нашелся!

Озадаченный Завмагов почесал в затылке и, ничего не ответив,
покинул помещение, "До чего же дотошный мужик, -- с облегчением
вздохнул я. -- Кто ж мог подумать, что его тема космических пришельцев
разберет. Поистине, пути Господни неисповедимы".

Следующие два часа я провел в усердной работе. Несколько раз я
ловил на своем затылке одобрительные взгляды Евграфа Юрьевича и,
поощряемый ими, с еще большим рвением и старанием принимался за
порученное мне задание. Накануне обеда передо мной вновь выросла
порядком уже надоевшая грузная фигура Завмагова.

-- Не было грозы, -- без предисловий начал он, -- я это точно
узнал. Ни в субботу, ни в воскресенье. Оба выходных над Истрой стояла
ясная солнечная погода. Это уж не очевидцы говорят, это официальная
пресса сообщает. Так что, старик... -- Завмагов развел руками,
показывая, что застал, мол, тебя на месте преступления.

-- Да что ты ко мне привязался, как... как репей! -- прошипел я,
устрашающе вращая глазами.

-- А ты мне правду скажи, тогда и отстану. В эпоху гласности...

-- Да иди ты!.. -- взорвался вдруг я, не в силах более
сдерживаться. И без того круглое лицо Завмагова стало еще круглей.

-- Что?! -- непонимающе прохрипел он.

-- Чем вы там заняты, Николай Николаевич? -- раздался сзади голос
шефа. -- Что это за тип к вам все время ходит?

Я, обрадованный вмешательством начальства, обернулся и умоляюще
произнес:

-- Евграф Юрьевич, прошу вас, оградите меня, пожалуйста, от
посягательств на мое рабочее время со стороны сотрудников чуждого нам
подразделения. Иначе я не успею откорректировать этот отчет, будь он
неладен... Простите.

Шеф грозно взглянул на Завмагова и тоном, не обещающим ничего
хорошего, спросил:

-- Гражданин, вы, собственно, по какому делу? У вас что, с
Нерусским общая тематика? Или вы его ближайший родственник? Может быть,
вы его незаконнорожденный сын от первого брака?

Глаза у Завмагова катастрофически полезли из орбит -- то ли от
удивления, то ли от непонимания, а вернее всего -- от того и от другого
сразу.

-- Я? Сын? Боже упаси! Он про тарелочку не хочет...

-- В таком случае покиньте зал! -- повысил голос Евграф Юрьевич.

И тут случилось нечто невероятное. Завмагов, словно наполненный
гелием воздушный шарик, подпрыгнул, взвизгнул и, не касаясь пола,
вылетел из помещения.

-- Так-то оно лучше, -- резюмировал Евграф Юрьевич. -- Так что вы
там про тарелочки говорили?

Глава шестая

Я обалдело уставился на шефа.

-- Тарелочки? В смысле НЛО, что ли?

-- А я не знаю, про какие вы там тарелочки вели беседу. Вы уж нам
сами поведайте.

Я никогда не мог понять, когда шеф шутит, а когда говорит всерьез,
так как ни разу не видел на его лице и тени улыбки. Как сейчас,
например.

-- А вы сами у Завмагова поинтересуйтесь, Евграф Юрьевич, он у нас
теперь специалист по внеземным цивилизациям. А я ровным счетом ничего
не знаю.

-- Ой ли? -- подозрительно прищурившись, произнес Балбесов. -- А
почему это он именно к тебе пристал со своими тарелочками? Ты где был в
выходные?

-- Это что, допрос? -- нахмурился я.

-- Что вы, уважаемый коллега! -- добродушно рассмеялся Балбесов.
-- Искреннее, дружеское любопытство. Не более.

Я чувствовал, что меня сейчас окончательно собьют с толку, но
решил отстаивать свою легенду до конца.

-- На Истринском водохранилище рыбачил, -- ответил я.

-- И ничего не видел? -- спросил Балбесов.

-- Нет, -- категорически заявил я.

-- Много поймали? -- спросил Евграф Юрьевич.

Я замялся.

-- Да... знаете, Евграф Юрьевич... вы не поверите, осетра вытащил.
Метр двадцать длиной.

-- Что? Осетра? -- проснулся Петя-Петушок. -- Быть того не может.
Чтоб на Истринском -- и осетры! Сказки.

-- А я говорю -- поймал! -- уперся я. -- Не верите -- приезжайте
ко мне, покажу.

-- А что, -- вдруг вмешалась Тамара Андреевна, -- и приедем! Я вот
прямо сегодня, прямо сейчас поеду. Отпустите, Евграф Юрьевич, в местную
командировку?

-- Только в нерабочее время, -- отрезал шеф.

-- А сейчас как раз обед начинается, -- выкрутилась моя
престарелая поклонница, чтоб ей пусто было. -- Мы с Николаем
Николаевичем мигом обернемся. Едемте, Николай Николаевич? --
проворковала она, оборачиваясь ко мне.

-- Нет! -- в ужасе крикнул я. -- Я есть хочу! И потом... у меня
жена.

-- А причем здесь жена? -- хитро сощурилась Тамара Андреевна. --
Нас ведь ваш улов интересует. Что в этом предосудительного?

Я окончательно смутился.

-- Съездите, съездите, Николай Николаевич, -- вдруг поддержал
Тамару Андреевну шеф. -- Я вам и ключи от своей машины дам. Водите
автомобиль?

-- Нет! -- с надеждой завопил я. -- У меня автомобилефобия!

-- Я вожу, -- спокойно сказала Тамара Андреевна. -- Давайте!

-- Да нет у него никакого осетра, -- сказал Петя-Петушок.

-- Факт! -- согласился Балбесов.

-- Ах, нет? -- вскочил я, вконец выведенный из себя. -- Хорошо!
Едем! Тамара Андреевна, вот вам моя рука!

-- И сердце? -- томно прошептала она.

-- Какое к черту сердце! Вам рыба нужна! -- грубо оборвал ее я.

Тамара Андреевна не на шутку обиделась, но от намерения ехать не
отказалась.

-- Идемте, грубиян! -- сказала она и стремительно направилась к
двери.

-- Не задерживайтесь! -- напутствовал нас шеф.

Через час мы вернулись. Тамара Андреевна влетела в комнату
веселая, бодрая, а я плелся вслед за ней бледный и совершенно
измученный .

-- Ну как? -- полюбопытствовал Балбесов. -- Есть рыба?

-- Есть! -- радостно ответила Тамара Андреевна. -- Здоровенный
осетр! Правда, уже порезанный, в холодильнике лежит. Но я прикинула: на
метр двадцать точно тянет. Так что правду сказал Николай Николаевич.

-- Позвольте вас поздравить, Николай Николаевич, с великолепным
уловом, -- сказал Евграф Юрьевич благожелательно.