не знал о гладиаторских боях, но если бы знал? Милое жестокое детство,
выбирающее кратчайшую прямую. Дать обидчику в морду! Сокрушить! Прыгнуть
выше всех, выжать самую тяжелую штангу! Вперед, к звездам! Мы самые
сильные, значит - мы и самые умные, и во всем самые лучшие...
говорят о взрослости их создателей. Дети дошкольного возраста иной раз
лучше нас с вами разбираются в технике, блещут в математике, делают опыты
по химии, но все равно это еще не люди, а только личинки людей. Имаго
станут не раньше, чем пройдут через сложнейшую, мучительную раздвоенность
души, через понимание Достоевского, через бог знает какие сложности,
которым не сразу отыщешь название, но без которых нет взросления, нет
человека. И никакой технический прогресс еще не говорит о прогрессе
вообще...
помещении за широкими столами насыщались крепкие мужчины. Одни были в
легких доспехах, на поясах болтались акинаки и лазерные пистолеты, другие
носили экзотические одежды. На поясах у каждого висело оружие, назначение
которого с первого взгляда я понять не сумел. Хотя не сомневался, что это
оружие. Здесь собирались настоящие парни, а без оружия их, похоже, не
пускают даже в туалет.
но могучая фигура гиперборея выделялась даже здесь. Тверд как раз шел от
стойки, держа в каждой руке по грозди кружек с пивом. За столом, куда он
направлялся, шумно веселились могучего сложения светловолосые мужчины. Все
крепко сложенные, примерно одного возраста. Судя по внешнему виду -
германские наемники. На столе ни одной амфоры с вином, зато от кружек с
пивом не видно крышки стола.
меня, не выпуская кружек.
интересом присматривались ко мне. Тверд поставил кружки на стол, что-то
сказал собутыльникам. Двое рассмеялись, поднялись, уступая мне место.
Агапа и Петрония долго уговаривать не пришлось, оба позволили увести себя
к другому столу, где тут же заказали большой кувшин вина. Впрочем сели
так, чтобы отрезать мне дорогу и к выходу, и к задней двери через кухню.
возможность вернуться на родину?
об этом.
апартаментах живу, сколько рабов и рабынь дали в услужение, какие льготы
причитаются...
близкое нам, чую. Значит, для тебя благополучие родины важнее.
микрофоны не ставят в подобных заведениях, рыбешка здесь мельче крючка.
стоящего племени. Поверь, в моем племени большинство куда лучше меня...
немец.
понижая голос. - Я им открыл путь, а они тут же подготовили десантников!
По их следам двинут армию!
заявлением унижаю племя людей в глазах настоящего парня Тверда. - Мы
взрослые, мы воюем доводами, идеями... Конечно же, мы справимся, в
конечном счете. Но много людей все-таки погибнет! А нельзя, чтобы погибали
даже красиво, по-геройски...
голос был слаб еще и потому, что меня не покидало нелепейшее беспокойство.
Я боялся вторжения. Лазерные автоматы - не главное, но вот идеи... Да,
бесчеловечность этого строя видна, но только человеку, а наш мир заполнен
все же недочеловеками. Хоть они этого не знают, гордо именуют себя гомо
сапиенсами. Но ведь гомо сапиенс - это еще не человек, а всего лишь
"разумный". А разумный в нашем мире тот, кто умеет ковать мечи, пулеметы,
атомные бомбы... Или, как говорят, не тот, кто изучает философию
Достоевского, а кто изучает автомат Калашникова... Это нам только кажется,
что симпатий к рабовладельческому строю быть не может! Никогда. Ни за что.
Ни за какие пряники... Однако здесь уже основали города на Марсе, Венере,
Ганимеде, в поясе астероидов... Пусть из ссыльных рабов, но все же колонии
существуют! Здесь запустили межзвездную экспедицию. Здесь приказы
выполняются мгновенно. Здесь правит железная рука, что так любезно
простому человеку...
есть режимы, которые ухватятся за идею вот так же решить все проблемы, все
сложности, одеть медные ошейники на интеллигенцию, плебс купить хлебом,
зрелищами, победами в спорте, обогнать другие страны в гонке к звездам...
оплыло...
за это содрали шкуру. Интересы племени должны быть выше личных. Но что ты
можешь? Я не люблю римляшек, слишком задирают нос, но они смелые и умелые
солдаты. И хорошие хозяева. Что можно придумать, чего они бы не
предусмотрели?
моем мире вовсе. Я лучше умру, чем останусь купаться в золоте.
Разве здесь живут? Жрут, паруются, гадят да спят. Одна гадость... А мой
мир светлый, цветом украшенный, радостный. Боги улыбаются, когда смотрят
на славянский мир. Я тоже не хочу оставаться в этом мире живых мертвецов.
Но что мы можем сделать?
и я поспешно поправился: - Погибнуть с оружием в руках, прорываясь на
родину!
момент мне стало чуть ли не смешно. Собираются забросить этих громил, у
которых лба не видно, зато кулаки размером с детские головки. Да их
раскусит любой ребенок!
Но у нас по всему миру, благодаря свободе печати и телевидения, узнают
также о городах на Марсе, о прыжках в высоту на три метра, о толчке штанги
весом в полтонны... Несерьезно? Но так ли уж крепко стоит на обеих ногах
наша система ценностей? В моем мире многие ли знают о работах
великолепнейшего ученого, немало вложившего в развитие нашей цивилизации,
академика Блохина, часто ли видим его портреты? А вот футболиста с такой
фамилией знает каждый. Посмеиваемся, что в старину знали титулы каждого
князька, барона, графа, а незамеченными жили Авиценна, Ломоносов, Кулибин,
но разве не заняли места царственных баронов спортсмены, киноактеры,
бравые десантники? Кого видим на телеэкранах ежедневно? Детишки играют не
в творцов, а в разрушителей, гоняясь друг за другом с тщательно
сработанными на заводах автоматами. Нет, этих супердесантников в наш мир
пускать не следует. У них остается шанс навредить гораздо больше, чем
Главный Жрец предполагает.
четко фиксированная поза.
поза необходима. Иначе все пойдет вразнос. Будет взрыв, здесь все разнесет
в пыль. Воронка образуется больше, чем занимает весь Рим с его
пригородами.
затем нетерпеливо прервал:
меры, чтобы в нужный момент я не прорвался к креслу отправки. Хотя и
уверены, что я предпочту остаться в их мире на привилегированном положении
с радостью.
Главному, упал на колени:
подключайте к сети. Для начала дайте половинную нагрузку.
Контровский Владимир
Каменистый Артем
Шилова Юлия
Никитин Юрий
Херберт Фрэнк
Маккэфри Энн