нулась темнота, решимость моя ослабела. До этого я ни разу
не ночевал вне дома, вне своей комнаты. Там все было знако-
мо, а пустой дом Вендеров вдруг наполнился странными зву-
ками. Я разыскал несколько свечей и зажег их. Все это сдела-
ло дом менее пустым, но не намного. Странные звуки продолжа-
лись и в доме, и вне его стен.
бы подобраться ко мне незамеченным. Много раз храбрость
покидала меня. Я готов был бежать. Думаю, что только мое
обещание и мысли о безопасности Софи заставили меня остаться
на месте. Но я до сих пор помню, как черно было все вокруг
меня, и как в этой черноте мне мерещились необъяснимые звуки
и движения.
ничего не случилось. Звуки шагов на ступеньках не привели к
появлению незнакомцев, стук и шелест также не предшествовал
чему-то страшному. В конце-концов, я почувствовал, что
несмотря на все мои страхи, глаза у меня слипаются, и я могу
свалиться с табурета. Я собрал всю свою храбрость и осмелил-
ся очень осторожно перебраться на кровать. Я взобрался на
нее и с благоговением снова прижался к стене. Некоторое
время я следил за огоньками свечей, размышляя, что же я буду
делать, когда они погаснут... Когда что-нибудь вдруг... А
они ушли... И тут меня разбудили лучи восходящего солнца.
когда я добрался из дома Вендеров до своего дома, я был
снова голоден. Однако с этим можно было подождать. Первым
делом нужно было незаметно пробраться в свою комнату, так
как у меня была слабая надежда, что мое ночное отсутствие не
замечено, и я смогу сказать, что проспал. Но когда я шел
через двор, в окно кухни меня увидела Мери. Она тут же
позвала меня.
- И, не ожидая ответа от меня, добавила: - отец в ярости.
Лучше иди к нему сам.
гостей. Я, должно быть, пришел в критический момент. Инспек-
тор выглядел как обычно, но вид отца предвешал грозу.
дверях.
все больше распаляясь, так как я не отвечал.
ребенок, это богохульство, с которым ты был вчера? - Кричал
он.
не видел его таким сердитым и очень испугался.
серьезное преступление. За это сажают в тюрьму. Обязанность
каждого человека сообщать мне о любом таком проступке, даже
если он не очень уверен в этом, чтобы я мог решить, так ли
это. Особенно важно, когда это касается богохульства. А в
данном случае, если только молодой Эрви не ошибся, в этом
нет никакого сомнения. Он сказал, что у девочки было шесть
пальцев на ноге. Это правда?
неправда, тогда почему бы тебе не назвать имени ее? - Рассу-
дительно спросил он.
безопасный путь. Мы смотрели друг на друга.
тельно продолжал он, но мой отец оборвал его.
щаясь ко мне: - иди в свою комнату.
также, что в таком состоянии отец все равно не будет слушать
меня. Я поставил банку и повернулся. Отец пошел за мной,
схватив со стола хлыст.
зловещей нотой в голосе.
обратно на стол. Поглядев на инспектора, он опять двинулся к
двери за мной.
лась отца. Пришла Мери и произнесла несколько утешительных
слов, немного поплакала, помогла мне лечь в постель, а потом
покормила с ложки супом. При ней я держался храбро, но
когда она ушла, слезы потекли на мою подушку. Но не телесная
боль вызвала их, а горечь унижения и презрения к самому
себе. В слезах я сжимал желтую ленту и клок волос.
выдержать.
чется поговорить со мной. Еще некоторые беспокойно спрашива-
ли меня, что случилось. Я рассказал им о Софи. Больше это не
было секретом. Я чувствовал, что они шокированы. Я попытался
объяснить им, что человек с отклонением - небольшим отклоне-
нием во всяком случае - не чудовище, о котором нам рассказы-
вали. Отклонение не приводит к другим различиям, так, по
крайней мере было у Софи.
учили, противоречило моим утверждениям, хотя они хорошо
знали, что я верю в истинность того, о чем говорю. Невозмож-
но лгать, когда обмениваешься мыслями без слов. Они не могли
свыкнуться с мыслью о том, что отклонения не обязательно
должны быть злыми. В сложившихся обстоятельствах они ничем
не могли помочь и утешить меня, но я жалел, когда они один
за другим замолчали. Правда, я знал, что они уснули.
ставляя себе, как Софи и ее родители бредут на юг через
окраины. Я отчаянно надеялся, что они теперь далеко, и мое
предательство не повредит им.
лись безостановочно, картины менялись. Часто повторялась
одна и та же картина: мы стояли во дворе, и отец заносил над
Софи нож. Я просыпался от собственного крика и боялся уснуть
вновь. Но все-таки уснул и увидел новый сон. Я увидел боль-
шой город на берегу моря, его дома и улицы, летающие в небе
предметы. Я целый год не видел этого во сне, но город выгля-
дел также как и год назад, и его вид успокоил меня.
и неодобрительно. Заботилась обо мне Мери. Она велела, чтобы
я не вставал сегодня с постели. Нужно было лежать ничком и
не поворачиваться, чтобы моя спина зажила поскорее. Я сми-
ренно принял это указание: действительно было целесообразнее
сделать так, как она велела. Так я лежал и размышлял над
приготовлением к побегу, как только немного оправлюсь. Будет
гораздо лучше, думал я, приобрести лошадь. И я провел боль-
шую часть утра, разрабатывая план похищения лошади и бегства
в окраины.
конфет. Я надеялся разузнать у него, конечно осторожно, что-
нибудь о реальном характере окраин. В конце концов, он, как
специалист по отклонениям, должен был знать об этом больше
других. Но потом я решил, что это будет не слишком умно.
ности. Вопросы свои он задавал дружески. Жуя конфету, он
Адамов Григорий
Володихин Дмитрий
Орлов Алекс
Флинт Эрик
Шилова Юлия
Посняков Андрей