кострам, к теплому огню...
угорскими невестами, оставив старейшинам заплечные пестери с лисьими и
бобровыми мехами. В то же утро сорок угорских воинов собирались в большую
юрту вождя на совет. Давно ушли Оскор и Шавершол к Большому шаману. Два
раза умирал и два раза рождался осколком месяц, а угры все ждали послов с
мудрым словом, редко выходили за ворота городища. Таял их скот, иссякали
запасы ячменного зерна. Темными пасмурными ночами подходили к городищу
волки и долго выли.
Мункач сказал:
молодым лесом зарастают родные пастбища и поля.
старейшина дзуров. - У нашего рода осталось коров меньше, чем пальцев на
руках человека.
Голод идет к нам. Он перешагнет валы городища, ему не страшны наши мечи и
чернохвостые стрелы. Я, брат мудрого Кардаша и старейшина славного рода
черных орлов, говорю вам: не бойтесь булгар, бойтесь голода... Пусть
женщины идут собирать сочные коренья и сладкие ягоды. Пусть мужчины не
режут скот, а бьют в лесу зверя и заманивают в хитрые западни быстроногих
коров.
голод. Они сказали его женщинам, его поняли дети. Но страх перед голодом
не убил волю людей, не отнял у них силы. В тот же день мужчины из рода
коршунов ушли в лес бить зверя и заманивать в крутостенные ямы сохатых.
Провожали охотников жены с берестяными туесами и подростки с крепкими
березовыми копалками. Женщины и подростки остались в родном лесу собирать
спелые ягоды и копать сочные коренья, а мужчины пошли дальше, звериными
тропами, глухими урочищами... Кузнецы из рода крепкогрудых, отправив
юношей на быстрых лошадях за железной землей, копали в городище круглые
ямы для варки железа. Женщины натирали еще пахнущие молоком кожи теплым
жиром и костным мозгом, сушили их в тени, на ветру, потом долго разминали
руками и коптили, для крепости, над чадным смолистым дымом. Братьям и
мужьям, знали женщины, нужны крепкие и гладкие кожаные рубахи. Раскаленные
на жарком огне куски железной земли вздрагивали от удара тяжелых молотов и
осыпали кузнецов белыми искрами.
топоры. Они готовились биться с могучим лесом за свои пастбища и поля.
Илонка и глядела на тающий огонь в очаге. Она сказала, что женщины плетут
сети под навесом и спросила:
Синей пещеры. А Урбек ищет целебные травы в чужой земле.
мудрым словом. Или послы погибли?
ягоды и мед, защищать поля и пастбища... И ждать послов. Они идут домой.
расскажу тебе так, как рассказал мне отец...
Долго он бился с ними, но одолели его старые хитрые волки. Наелись они
теплого мяса, облизали кровь с шерсти, но выйти из пещеры уже не могли -
обрушились камни и завалили выход. Ткнулись носами в камни серые волки и
завыли, призывая братьев своих на помощь. Выли серые и спорили. Один
говорил: "Надо рыть", а другой - "Нет, надо выть. Камней много, самим нам
не выбраться..." Не сговорились волки: один стал выть, а другой рыть.
Кончилось зеленое лето, началось время холодных дождей, а серые все в
пещере сидят: один воет, а другой роет лапами каменистую землю. Вытолкнул
роющий волк последний камень, высунул из пещеры морду, глотнул чистого
воздуха и оглянулся: лежит его серый брат мертвый. Ты поняла меня, дочь
Кардаша? Мы ждали послов с мудрым словом, сидя у родовых костров, и не
заметили, как подкрался к нам голод.
женской половины в большую юрту.
послы. Идут они ночью и днем, желтоглазая птица карсу кажет им путь в
родную землю, а лесные духи заманивают в зыбуны, ухают над ними и плачут,
как малые дети... Нет конца дремучему лесу, нет края. Она видит Оскора в
чужом лесу. Широкие ели заступают ему дорогу, машут черными кривыми
лапами. Жидкие лесные травы, как змеи, оплетают ноги певца. Он падает,
рвет и ломает упругие стебли, а бородатый вождь лесных духов смеется и
кричит ему в уши: "Вставай! Вставай!"
и говорила:
на пастбища. А ты спишь.
сумерки лежали на отсыревшей земле. Черный лес, казалось ей, подвинулся к
городищу, воткнув в посеревшее небо острые концы вершин.
Впереди шли мужчины с железными топорами, позади - женщины и подростки.
небо алело на востоке. Они спустились к шумевшему Меркашеру и пошли один
за другим по зарастающей тропинке к пастбищам.
уже в густой и мокрой траве и слушали своего старейшину.
наступает на наши пастбища.
ударил ее под корень широким железным топором. Она устояла, только
качнулась. Он подскочил к ней с другой стороны и опять взмахнул топором.
Дерево задрожало и повалилось на землю.
мужчин-воинов с тяжелыми железными топорами. За ними шли подростки с
острыми, как болотная осока, косыми ножами. Они секли кусты, рубили
длинные и хрупкие корни сосняка. Ложился под ноги воинов побежденный лес,
топтали его подростки, ломали женщины и волокли на отлогий берег
Меркашера. Только широкий вереск упрямо держался за землю, люди рвали его
волокнистые корни, секли косырями и топтали. До позднего вечера бились
они, очищая пастбища. Люди победили лес.
потянулись один за другим к городищу, оставив подростков жечь на песчаном
берегу кучи срубленного леса.
ложился блестящими полосами на гладкую серебристую воду.
угров черной крышей и расползлась по земле.
нее в юрты, к родному очагу. Раб маленького шамана дождался ночи и
поднялся по крутому валу городища. Он крался к войлочной юрте шамана
Урбека, как враг, прячась от своей тени за широкие верески. Калмез нес
своему хозяину подарок, который стоил десяти коней. Никто не видел раба,
никто не стал на его дороге...
юрте вождя... Старый Кардаш умер, ему хорошо, его душа теперь в стране
счастливых предков. А что делать живым? У них нет вождя, послы не пришли с
мудрым словом Большого шамана.
пол юрты.
народу, кто поведет племя всадников лесными тропами.
дзуров. - Он ест мясо наших коров. Мы отдаем ему десятую часть нашей
добычи...
знал: слабеющее племя покорится воле богов. Угры вернутся в родные
типчаковые степи и будут жить по закону предков. Старый Урбек смеялся над
гордыми воинами и думал: "Для сильных я сын шакала, а для слабых - вестник
богов..."
предков на закате солнца и глухой ночью, когда спят птицы и люди.
Посылайте, воины, послов к булгарам. Великие предки зовут нас в степь.
спросил его брат Кардаша, старейшина черных орлов, подняв над головой
большие старые руки.
Василенко Иван
Маркелов Олег
Маккарти Кормак
Шилова Юлия
Березин Федор
Афанасьев Роман