входом.
- и как-то нерешительно вошел в сени. За ним Шарапов. Из сеней в горницу
двери были плотно закрыты. Удары по двери глухо отдались в темной избе.
была приперта чем-то изнутри. Стали осматривать окна. И окна были плотно
закрыты. Когда удалось выбить одну ставню, из избы пахнуло затхлым
холодным воздухом.
передал ему горящий пук лучины и тем же путем забрался в избу.
свете лучины на них глянуло черное лицо мертвеца. Друзья невольно
отпрянули и перекрестились.
далеко от родной земли?
дверь, заваленную камнем.
каменистой почве было нечем, и они оставили его пока в избе, прикрыв
окно. - Последним умер. Остальных схоронить успел, вишь, крестов
сколько, - все еще шепотом говорил Степан, выйдя на волю и озираясь по
сторонам.
пересилив себя, очнулся.
сказал он. - Ведь сколько лет прошло...
Пищаль без зарядов и пороха была бесполезна, ее оставили на месте. На
рукоятке ножа из пожелтевшей моржовой кости было вырезано неровными
буквами имя владельца: "Иван Медведев".
зимовку пережил, да здесь, вишь, и смерть свою нашел... Но избу эту не
Медведев ставил, помнится, будто другой кормщик был...
так же как и высокий мыс, на котором они устанавливали крест. Берег
напротив, покрытый ледниками, назвали Ледяным, а его западный скалистый
мыс - Летним.
перебраться сюда.
становище на полдень... Все как надо.
и громче становился шум прибоя. Начинался шторм.
трудно было представить, что едва различимые складки и тонкие белые
барашки вблизи превратятся в грозные валы, с ревом опрокидывающиеся на
берег.
поставили!
выступивший в море, они залюбовались величественной картиной.
волны яростно били его камнями; шумно откатываясь, они уносили с собой
новые обломки, отвоеванные у скал.
Шарапов тронул его за плечо.
и не заметил, как ноги сами отнесли его подальше от грозно набухавшего
вала, готового вот-вот обрушиться на берег.
поеживаясь не то от воды, попавшей за ворот, не то от ощущения смутного
страха перед слепой силой стихии.
концу пятого дня благополучно вернулись домой.
ужина, путешественники с наслаждением закурили свои трубочки. Сберегая
остаток табака, они разрешали себе это удовольствие только в особых
случаях.
успел привести в порядок свои путевые чертежи и раскаленным гвоздем
подчернил линии, вырезанные на доске. Получилась довольно подробная
карта юго-западного побережья острова.
жир, животные покрылись пушистым зимним мехом. Нужно было серьезно
подумать о заготовке мяса. Шкуры должны были пойти на изготовление
постелей и обуви, для утепления избы. Долгая полярная ночь требовала
немалого запаса жира для освещения жилья.
оленей.
Ответственное поручение взял на себя Степан Шарапов.
ним Ване о повадках зверя.
острый, и хитер он. Во время пастьбы морду всегда против ветра держит. И
в пургу собьются в кучу, а головы против ветра обернут.
прятались. Неожиданно он умолк, всмотрелся и подтолкнул Ваню:
оленей, голов на тридцать. Они шли к ручью.
подкрадываться к стаду, стараясь держаться против ветра. Приблизившись
шагов на пятьдесят, он метким выстрелом в голову наповал убил животное.
весь рост. Олени заметили его, остановились, но не уходили.
и ринулось прочь.
деревянных шестах - провялили на солнце и ветре. Часть мяса закоптили, а
шкуры, очистив от жира, развесили просушить. На ночь мясо и шкуры
убирали в сени, хороня от песцов и медведей.
возвратившись из тундры, он сказал:
Теперь пищаль хоть в море кидай, все равно стрелять нечем, - горько
пошутил Степан, сбрасывая с плеч оленью тушу.
как охотиться, как добывать пропитание, когда кончится запас оленины.
пищалями. И неудивительно: трудно было грубому кремневому ружью стать
рядом с достигшим совершенства луком.
пробивали железные кольчуги и латы на далеком расстоянии. Воин,
сделавший на сто саженей хотя бы один промах из двенадцати стрел,
считался плохим стрелком. Позже, в конце XVIII века, было устроено
состязание между лучниками и стрелками из ружей. Тем и другим дали по
двадцать выстрелов в одну и ту же мишень на расстоянии трехсот футов. В
результате в мишени нашли шестнадцать стрел и только двенадцать пробоин
от пуль. Лук долго занимал почетное место у всех народов на охоте и на
войне.
оружием, а у некоторых жителей тундры он в ходу и по сей день. На конце
стрелы железо должно быть. Остренной костью тоже стрелы снаряжают, да
хуже это, с железом никак не сравнить.
Шарапов. - А еще лучше корень лиственницы толщиною в вершок, а длиной в
сажень. Таким луком на сто шагов оленя убить можно. А тут олень совсем
близко подпускает. Лиственницу в плавнике поищем.