сильных вздохов порывистого ветра все было так тихо, как только бывает
ночью в полной глуши. Напрасно глаза всматривались в противоположный бе-
рег, стараясь уловить там малейшие признаки жизни, которые могли бы
объяснить, что значили страшные звуки. Неверный свет луны обманывал нап-
ряженное зрение встревоженных людей, и их взгляд встречал только обна-
женные утесы да неподвижные деревья.
прошептал Дункан. - Как любовались бы мы картиной этого уединения в дру-
гое время, Кора! Представьте себе, что вы в совершенной безопасности,
быть может...
По-видимому, он доносился с реки и, вырвавшись из узких, стеснявших ее
утесов, колеблясь, прокатился по лесу и замер где-то далеко-далеко.
ледний отзвук страшного вопля затерялся в лесной глуши. - Если кто-ни-
будь из вас понимает, в чем дело, пусть скажет. Я же считаю, что это
нечто сверхъестественное.
вас, - сказал Дункан. - Эти вопли хорошо знакомы мне, так как я часто
слыхал их на поле сражения при обстоятельствах, которые нередко встреча-
ются в жизни солдата. Это крик лошади. Иногда боль вырывает этот звук из
ее горла, а иногда ужас. Вероятно, мой конь сделался добычей хищных зве-
рей или же он видит опасность, которую не в силах избежать. Я мог не уз-
нать этих воплей, пока был в пещере, но на открытом воздухе не могу оши-
биться.
тересом людей, которых новые понятия заставили отказаться от некоторых
старых убеждений.
лошадей, хотя их здесь немало. Вероятно, на берегу вокруг них собрались
волки, и теперь испуганные животные зовут на помощь человека, как умеют
звать... Ункас, - на языке делаваров обратился он к молодому индейцу, -
сойди-ка в пирогу и спустись по течению, швырни в стаю волков горящую
головню, иначе страх сделает то, чего не в силах сделать волки, и мы ос-
танемся без лошадей. Между тем завтра нам нужно двигаться быстро.
ведчика, когда на берегу реки раздался протяжный громкий вой, который
скоро стал удаляться; казалось, охваченные внезапным ужасом, волки бро-
сили свои жертвы.
щаться.
несколько дней не видевших скрытого от них солнца, - сказал Соколиный
Глаз, делая несколько шагов в сторону. - Теперь мы снова начинаем видеть
приметы пути, и он, слава богу, очищен от многих препятствий. Сядьте-ка
в тени берега, здесь темнее, чем в теин сосен. Говорите только шепотом,
хотя, быть может, нам лучше и благоразумнее в течение некоторого времени
беседовать только с собственными мыслями.
готов к борьбе. Было очевидно, что с открытием тайны, которой, его
собственный опыт не мог объяснить ему, исчез его мгновенный страх и, хо-
тя он ясно представлял, в каком положении они находятся, он был готов
встретить любую опасность со всей отважностью своего мужественного ха-
рактера. Его чувства, казалось, разделяли и туземцы. Они стояли на ска-
ле, с которой открывался вид на оба берега; в то же время сами они были
скрыты от глаз врага. Хейворд и его спутницы нашли нужным последовать
примеру своих благоразумных проводников. Дункан собрал большую груду ве-
ток сассафраса и положил ее в расселину, которая разделяла две пещеры.
Кора и Алиса спрятались в эту расселину. Стены скал могли предохранить
сестер от вражеских выстрелов; в то же время майор успокоил встревожен-
ных девушек, сказав им, что никакая опасность не застигнет их врасплох.
Сам Хейворд поместился недалеко от Коры и Алисы и мог разговаривать с
ними вполголоса. Между тем Давид, подражая обитателям леса, спрятался
между камнями так, что его неуклюжего тела не было видно.
до зенита, и ее отвесные лучи освещали двух сестер, которые мирно спали,
обняв друг друга. Дункан прикрыл сестер большой шалью Коры, тем самым
спрятав от себя зрелище, которое он с такой любовью созерцал, потом
опустил голову на обломок камня. Со стороны Давида неслись такие звуки
храпа, которые в минуту бдения, конечно, возмутили бы его же собственный
слух. Словом, кроме разведчика и могикан, всех победил сон, все утратили
сознание действительности. Но бдительные стражи не знали ни сонливости,
ни усталости. Неподвижные, как камни, они лежали, сливаясь с очертаниями
утесов, беспрестанно окидывая взглядом темные ряды деревьев, которые
окаймляли противоположный берег узкого потока. Ни один звук не ускользал
от их слуха, и самый тщательный наблюдатель не мог бы сказать, дышат они
или нет. Было очевидно, что такую осторожность породила долгая опытность
и что самая тонкая хитрость врагов не могла бы обмануть ее. Однако все
было спокойно. Наконец луна закатилась; над верхушками деревьев у излу-
чины реки появилась розовая полоска и возвестила о наступлении нового
дня.
дил крепко спавшего Дункана.
подведу пирогу к удобному месту, приготовьтесь спуститься к реке.
мешал мне караулить.
питесь! - И разведчик пошел к пироге.
кинув шаль, прикрывавшую их, сказал:
своим нежным голоском:
пока грозит опасность, он тебя не покинет!.. Кора! Алиса! Вставайте! По-
ра в путь!
весь рост. Не успел майор выговорить слова, как раздались такие страшные
завывания, что даже у Дункана вся кровь прихлынула к сердцу. С минуту
казалось, будто все демоны ада наполнили воздух, окружавший путешествен-
ников, и вились около них, изливая свою лютую злобу в диких криках.
чаще леса, в пещерах подле водопадов, среди скал, неслись с русла реки,
падали с небес. Под звуки этого адского шума и гама Давид выпрямился,
зажал уши и вскрикнул:
не решился бы издавать такие звуки!
берега. Несчастный учитель пения без чувств упал на камни, служившие ему
ложем во время его долгого сна. Могикане смело ответили криками на воен-
ный клич своих врагов, которые при виде падения Гамута завыли, торжест-
вуя. Началась быстрая перестрелка; но обе враждующие стороны были так
опытны, что ни на миг не покидали прикрытия. С величайшим напряжением
Дункан прислушивался, надеясь уловить звук весел; он думал, что осталось
только одно средство спасения - бегство. Река по-прежнему катила свои
волны мимо утесов, но пироги не было видно на черной воде. Хейворд уже
начал думать, что разведчик безжалостно бросил их, как вдруг на скале
под его ногами блеснуло пламя, и свирепый вой доказал, что посланница
смерти, отправленная из ружья Соколиного Глаза, отыскала себе жертву.
Даже этот - слабый отпор заставил нападающих отступить. Мало-помалу кри-
ки дикарей замолкли, и Гленн снова окутала та же тишина, которая обнима-
ла его дикие скалы до начала смятения и шума.
Гамуту и отнес его в узкую расселину, служившую убежищем обеим сестрам.
рукой по голове Давида. - Вот человек, у которого слишком длинный язык!
Это было безумием - показаться дикарям на незащищенной скале во весь
свой огромный рост. Удивляюсь, что он остался жив!
хриплые нотки, выдававшие происходившую в ней борьбу между ужасом и же-
ланием сохранить наружное спокойствие. - Можем ли мы помочь этому нес-
частному?
себя, станет благоразумнее и доживет до назначенного ему конца, - отве-
тил Соколиный Глаз, снова искоса посмотрев на неподвижное тело певца и в
то же время с изумительной быстротой и ловкостью заряжая свое ружье. -
Ункас, внеси его в пещеру и положи на ветки сассафраса. Чем дольше он
проспит, тем будет лучше для него, так как вряд ли ему удастся найти
достаточно хорошее прикрытие для своей длинной фигуры, а пением он не
защитит себя от ирокезов.
са? Макуасы потеряли одного из своих, а после первой потери, даже после
неудачного нападения они всегда отступают. Но злодеи вернутся и придума-
Каменистый Артем
Пехов Алексей
Каргалов Вадим
Никитин Юрий
Афанасьев Роман
Шилова Юлия