птичьих правах, подозревай любого!
вырвался словно из глубины ее сердца.
не оставалось сомнений, захочет ли Ишмаэл мстить за свою обиду. То, что он
услышал, вызвало у него новый ход мыслей, и он продолжал:
сказал он. - Но очень печально, что цвет кожи, и собственность, и язык, и
ученость так глубоко разделяют людей, когда люди все в конечном счете дети
одного отца! Но как бы то ни было, - продолжал он с внезапным резким
переходом, характерным для него и в чувствах и в действиях, - сейчас не до
проповеди: видно, будет драка, и надо к ней приготовиться. Шш... Внизу
какое-то движение, - верно, увидели нас.
приход друзей был ей сейчас не менее страшен, чем недавнее появление врагов.
- Ступай, Поль, оставь меня. Чтоб они хоть тебя-то не увидели!
бы и под кровом Ишмаэла, пусть я в жизни своей не услышу больше жужжания
пчелы. Или хуже того - пусть ослепнут мои глаза и не смогут выследить пчелу
до улья!
по правде, Поль, в прошлый раз мы с тобой расстались в пустыне похуже этой.
вами? Уволокут, и, покуда разберешься, куда за ними гнаться, они уже будут с
тобою на полпути к Скалистым горам. Как по-твоему, траппер, сколько времени
пройдет, пока твои тетоны вернутся забрать у старого Ишмаэла остальной его
скарб?
смешком. - Знаю я этих чертей, они будут носиться за своими лошадьми часов
шесть, не меньше! Слышите? Топот под холмом в ивняке! Это они! У сиу каждый
конь такой, что не отстанет в беге от долгоногого лося. Тес... Ложись опять
в траву - оба, живей! Я слышал щелк курка - это верно, как то, что я горстка
праха!
собой в высокую - чуть ли не в рост человека - заросль. К счастью, старый
охотник сохранил еще острое зрение и слух и не утратил своей былой быстроты
и решимости. Едва они все трое пригнулись к земле, как раздались три так
хорошо им знакомых коротких раската - три выстрела из кентуккийских ружей, -
и тотчас же в опасной близости от их голов прожужжал свинец.
трудное положение не могли, казалось, окончательно подавить в нем бодрость
духа. - Залп такой, что лучшего не пожелаешь услышать, когда ты сам под
дулом. Что скажешь, траппер? Похоже, начинается трехсторонняя война! Послать
и мне в них свинец?
его старик, - или вы оба погибли.
по ружью, - сказал Поль скорее зло, чем шутливо.
Теперь ты можешь спокойно оставить меня. - Раздалось несколько выстрелов,
пули падали все ближе, и она умолкла - не так со страху, как ради
осторожности.
достоинством человека, думающего только о взятой на себя задаче. - Не знаю,
дети, почему вам приходится опасаться тех, кого вы должны бы любить и чтить,
но, так или иначе, нужно спасать вашу жизнь. Протянуть на несколько часов
больше или меньше - какая разница для того, чей век насчитывает так много
дней? Поэтому я выйду им навстречу. Путь перед вами свободен на все четыре
стороны. Пользуйтесь, покуда можно и как вам будет угодно. Дай вам бог
побольше счастья, вы заслуживаете его!
лагеря ровным шагом, не позволяя себе ни ускорить его, ни со страху
замедлить. Свет месяца в эту минуту упал на его высокую, худую фигуру, так
что переселенцы должны были его увидеть. Но, не смутившись этим
неблагоприятным обстоятельством, старик твердо и безмолвно продолжал свой
путь прямо на лесок, пока не услышал грозный оклик:
остаток жизни ссорами.
Ишмаэл и, чтобы встретиться с траппером лицом к лицу, вышел из-за низкого
куста. - Старик, ты навел на нас свору краснокожих чертей и завтра пойдешь
получать свою долю добычи.
ему цена тридцать мексиканских золотых с головой испанского короля. А жене
не оставили ни одной хотя бы самой захудалой скотинки - ни коровы, ни овцы.
Свиньи, даром что хромоногие, и те, поди, роют рылом прерию. Скажи мне,
старик, - добавил он, стукнув прикладом по твердой земле с такой силой, что
легко мог бы устрашить человека менее стойкого, чем траппер, - сколько из
моих животных придется на твою долю?
моего странствовал по широким просторам Америки, как ни стар и ни слаб я на
вид. Но мало пользы от коня среди гор и лесов Йорка - то есть того Йорка,
каким он был: ныне он, боюсь, совсем не тот. А что до шерсти и коровьего
молока - это женское дело. Степные звери доставляют мне пищу и одежду. По
мне, нет лучшей одежды, чем из оленьих шкур, ни мяса вкусней, чем оленина.
действие. Скваттер, преодолевая свою природную вялость, все сильней
распалялся. Но тут он заколебался и бормотал себе под нос обвинения, которые
минутой раньше он собирался выкрикнуть во весь голос, перед тем как
приступить к задуманной расправе.
слишком по-адвокатски для честного охотника.
края, потому что меня утеснял закон, и мне не по душе соседи, которые не
умеют уладить спор, не потревожив судью и с ним еще двенадцать человек <То
ость присяжных заседателей.>. Но не затем я пришел, чтобы тут у меня
отбирали мое добро, а я бы смотрел и говорил грабителю спасибо!
ее владельцев!
земли, по которой хожу, как любой губернатор Штатов. Можешь ты указать мне,
где тот закон, который утверждал бы, что один человек вправе забрать в свое
пользование полгорода, город, целую область, а другой должен выпрашивать
пядь земли себе на могилу? Это противно природе, и я такой закон не признаю
- ваш узаконенный закон!
важному вопросу (хоть исходил он совсем из других предпосылок) было до
странности сходно с мнением Ишмаэла. - Я всегда и всюду, если думал, что
голос мой будет услышан, говорил то же самое. Но твой скот угнали те, кто
считают себя хозяевами прерии и всего, что в ней есть.
хотя его низкий голос был так же вял, как вся его манера. - Я считаю себя
честным купцом: что получил, за то плачу. Ты видел тех индейцев?
- укорил Ишмаэл и опять искоса глянул на траппера, как будто еще не оставив
своего злобного умысла. - Я не больно склонен в каждом встречном привечать
сородича, а все же, что ни говори, цвет кожи кое-что значит, когда двое
белых встречаются в таком месте. Но что сделано, то сделано - словами не
поправишь. Выходите из засады, ребята, здесь только старик. Он ел мой хлеб и
должен быть нашим другом, хотя кое-что наводит на мысль, что он спелся с
нашими врагами.
постеснялся высказать вопреки всем его разъяснениям и отрицаниям. Сыновья
неучтивого скваттера сразу отозвались на призыв отца. Четверо или пятеро из
них высунулись каждый из-за своего куста, где они укрылись, приняв фигуры,
замеченные ими на склоне холма, за часть отряда сиу. Они подходили один за
другим с ружьем под мышкой и бросали на траппера недоуменные взгляды, хотя
ни один не полюбопытствовал, откуда он взялся и зачем пришел. Впрочем, такая
сдержанность только частично объяснялась обычной их апатией: в жизни им не
раз приходилось присутствовать при самых неожиданных сценах, и давний опыт
научил их благоразумной осторожности. Траппер выдерживал их угрюмые взгляды
с твердостью столь же бывалого человека и с тем спокойствием, какое дает
сознание своей невиновности. Удовлетворенный осмотром, старший из подошедших
- тот самый оплошавший часовой, чьей нерадивостью так успешно воспользовался
коварный Матори, - повернулся к отцу и грубо сказал:
холме, то мы не зря израсходовали свинец.
замечание сына напомнило ему то, о чем он подумал было и чуть не забыл. -
Как же так? Вас только что было трое - или свет луны ничего не стоит.
за твоими кобылами, друг! Тут могло бы почудиться, что их вся тысяча.
Взять хоть Истер: индеец ей не страшнее, чем слепой щенок или волчонок.
Верно тебе говорю: когда бы твои черти попробовали сыграть свою шутку при
свете дня, моя старуха не дала б им спуску и показала бы им, что не привыкла
Лукин Евгений
Панов Вадим
Корнев Павел
Роллинс Джеймс
Беляев Александр
Березин Федор