стран, где такого человека, как вы, всегда тепло встретят. Помимо анг-
лийских колоний, есть и другие. - Вакер оглянулся по сторонам и продол-
жал тоном заговорщика: - Отсюда совсем недалеко до голландской колонии
Кюрасао. В это время года туда вполне можно добраться даже в небольшой
лодке. Кюрасао может стать мостиком в огромный мир. Он откроется перед
вами, как только вы освободитесь от цепей.
спутника. Но Блад молчал.
зобраться в потоке мыслей, нахлынувших на него при этом неожиданном
предложении. Подумав, он начал с того, чем другой бы кончил:
мало.
нуждался.
сердце при виде коллеги, изнывающего в рабстве и лишенного возможности
применить на деле свои чудесные способности. Но Питер Блад сразу понял
истинную причину: любым способом врачи стремились отделаться от конку-
рента, присутствие которого разоряло их.
сих пор он даже не помышлял о бегстве, понимая, что всякая попытка бе-
жать без посторонней помощи окончилась бы провалом. Сейчас же, когда он
мог рассчитывать на помощь Вакера и, в чем Блад не сомневался, его друга
Бронсона, побег уже не казался ему безнадежным предприятием. И мысленно
он уже сказал Вакеру: "Да! "
искренне верит в дружеские побуждения своего коллеги.
но так поступил бы и я, если бы мне представился подобный случай.
пешно спросил:
но, то мой лоб на всю жизнь украсится клеймом!
успеха вас ждет свобода, перед вами откроется весь мир!
Шлюпка обойдется, вероятно, фунтов в двадцать.
который вы нам вернете... вернете мне, когда сможете.
раз подтвердили правильность предположения Блада. Сейчас у него не было
и тени сомнения в том, что Вакер действовал вкупе с Бронсоном.
ков прекратить разговор. Блад выразил Вакеру свою благодарность, хотя
понимал, что благодарить его, в сущности, не за что.
двери надежды, коллега!
внезапно приоткрылись двери темницы.
Джереми Питтом. Вряд ли можно было сомневаться, чтобы Питт отказался
разделить с ним опасности задуманного побега. К тому же Питт был штурма-
ном, а пускаться в неведомое плавание без опытного штурмана было бы по
меньшей мере неразумно.
высоким частоколом, за которым находились хижины рабов и большой белый
дом надсмотрщика.
кое-что сообщить тебе...
пробудили Питта от оцепенения, в которое его вогнала жизнь, мало похожая
на человеческую. Он кивнул головой, и они разошлись.
тояние полной безнадежности. Он уже не был прежним спокойным, энергичным
и уверенным в себе человеком, а передвигался крадучись, как забитая со-
бака. Его лицо, утратив былые краски, стало безжизненным, глаза потуск-
нели. Он выжил, несмотря на постоянный голод, изнуряющую работу под жес-
токими лучами тропического солнца и плети надсмотрщика. Отчаяние приту-
пило в нем все чувства, и он медленно превращался в животное. Лишь
чувство человеческого достоинства еще не совсем угасло в Питте. Ночью,
когда Блад изложил план бегства, молодой человек словно обезумел.
зарыдал, как ребенок.
себя в руках. Нас запорют насмерть, если подслушают, о чем говорим.
что он жил теперь в отдельной хижине. Она была сплетена из прутьев и
свободно пропускала каждый звук. И хотя лагерь осужденных давно уже пог-
рузился в глубокий сон, поблизости мог оказаться какой-нибудь слишком
бдительный надсмотрщик, а это грозило непоправимой бедой. Питт постарал-
ся взять себя в руки.
бождение вернула Питту его прежнюю сообразительность. Друзья решили, что
для участия в задуманном предприятии следует привлечь человек восемь-де-
вять, не больше. Из двух десятков еще оставшихся в живых повстанцев, ко-
торых купил полковник Бишоп, предстояло выбрать наиболее подходящих. Бы-
ло бы хорошо, если бы все они знали море, но таких людей насчитывалось
всего лишь двое - Хагторп, служивший в королевском военно-морском флоте,
и младший офицер Николае Дайк. И еще один - артиллерист, по имени Огл,
знакомый с морем, - также мог стать полезным спутником. Договорились,
что Питт начнет с этих трех, а затем завербует еще человек шесть - во-
семь. Блад советовал Питту действовать осторожно: выяснить сначала наст-
роение людей, а потом уж говорить с ними более или менее откровенно.
- единственный штурман среди нас, и без тебя бегство невозможно.
сился на соломенную подстилку, служившую ему постелью.
Доктор соглашался дать взаймы тридцать фунтов стерлингов, необходимые
для приобретения шлюпки. Блад почтительно поблагодарил его и сказал:
мне ее после угроз наказаний, перечисленных в приказе губернатора Стида.
Вы, конечно, знаете его?
ретать для вас шлюпку! Это станет сразу же известно всем. Мое участие
повлечет за собой тюремное заключение и штраф в двести фунтов... вы по-
нимаете?
по его лицу.
улыбка. - Я об этом думал. Пусть человек, который купит шлюпку, уедет с
вами. Здесь не должно остаться никого, кому пришлось бы впоследствии от-
вечать.
участь, как и я? - с сомнением спросил Блад.
кер. - Люди, отбывающие ссылку за долги, будут счастливы расправить свои
крылья. Я знаю одного корабельного плотника, по фамилии Нэтталл, и мне
известно, что он с радостью воспользуется возможностью уехать.
никнет вопрос, откуда он взял деньги.
на острове не осталось никого, кому можно было бы задать такой вопрос.
спросят о них, то вы скажете, что ваши друзья или родственники прислали
вам эти деньги из Англии через одного из ваших пациентов, имя которого
вы, как честный человек, ни в коем случае не можете назвать.
вердительным взглядом, доктор, облегченно вздохнув, продолжал:
следует договориться с Нэтталлом, потому что плотник может быть очень
полезным членом вашей команды. Он подыщет подходящую шлюпку и купит ее.
Всю подготовку к бегству нужно закончить до приобретения шлюпки и, не
теряя ни минуты, исчезнуть. Понимаете?
яснил, что он действительно согласен участвовать в побеге. Они договори-
лись, что плотник немедленно начнет поиски шлюпки, а когда она будет
найдена, Блад сразу же передаст ему необходимую сумму.
Блад. Лишь недели через три Нэтталл, с которым Блад встречался почти
ежедневно, сообщил, что нашел подходящее суденышко и что его согласны
продать за двадцать два фунта. В тот же вечер, вдали от любопытных глаз,
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий
Жюль Верн
Шилова Юлия
Конан-Дойль Артур
Афанасьев Роман