Потерпи, подружка, скоро тоже погреешься.
Мирном люди живут,-- в порядке культурною отдыха?
батарейном питании и настроился на Мирный. Пошла морзянка
руку -- Тише...
приемника, расшифровывал морзянку Семенов.-- Белова может принять
австралийская станция Моусон... Это запасной вариант... Белов решил
пробиваться в Мирный...
стоит.
каскадов.
сдвинул подшлемник на подбородок, снял рукавицы, сгреб со стола иней и
протер сухие губы.
чувство тревоги.
Пошли, Андрей.
В ловушке
Дизель-генератор дает электроэнергию и тепло, в которых Восток нуждается
больше, чем любое другое жилье на свете. Без электричества безмолвна рация,
гаснут экраны локаторов, бесполезной рухлядью становится научное
оборудование. Ну, а без тепла на Востоке можно продержаться недолго: в
полярную ночь -- не больше часа, в полярный день -- несколько суток. А потом
лютый холод скует, свалит, убьет все живое.
катастрофы. Две тоненькие, еле заметные трещины, а превратили оба дизеля в
груду никому не нужного металлического лома. На первом треснула головка
блока цилиндров, на втором -- корпус.
году? Лихачев был механиком!.. Нет, быть такого не может, чтобы Степан
Лихачев не слил воду. Наверняка дело в другом: просто образовалась воздушная
пробка, и часть воды не вышла из системы... Да еще конденсат... вот и
получилось скопление влаги... Да, наверное, так, только так. А зимой, когда
морозы перевалили за восемьдесят, эта беспризорная, обманом оставшаяся вода
и разорвала стальные тела дизелей.
чтобы задышала и запела...)- напутствовал Свешников. Оживил! Веруню обидел,
Андрея, ребят сорвал, потащил на край света -- для чего? Два самолета,
двадцать человек летчиков и механиков "Обь" доставила за пятнадцать тысяч
километров -- зачем?
останется без Востока!
Отзимовали.
жестокое обвинение. Банкрот остается банкротом, вне зависимости от причин,
которые привели его к разорению. Победителя не судят, проигравшего презирают
-- таков суровый закон жизни. О том, что дизели разморожены, он, Семенов,
знать не мог. Но в том, что станция Восток не оживет, виновен будет он и
больше никто. И по большому счету это правильно.
умолял: "Думай, Сергей, думай. Я, к сожалению, в этих игрушках не понимаю,
думай за нас обоих!"
выпалил Филатов.
Степаныча: "Не тушуйтесь, ребятки, у меня есть сорок тысяч американских
способов выхода из любого положения!" И находил! Но перед этими жалкими
трещинками и сам Степаныч спасовал бы. Ничем их не заклеишь, но замажешь,
даже сваркабудь у них сварочный аппарат -- здесь бесполезна.
отдыхать днем не один час, а два. До конца зимовки оставалось еще около трех
месяцев, и Семенов по опыту знал, что в этот период к людям нужно относиться
особенно бережно, так как физическая и нервная усталость достигла уже такого
предела, за которым от малейшей искры возможен взрыв, как в шахте, когда
накапливается рудничный газ. Поэтому и разрешил отдыхать два часа. Хорошо
бы, конечно, больше, но тогда пострадали бы научные наблюдения, ради которых
и была основана эта чрезвычайно дорогостоящая станция Восток.
ледяном куполе морозы будут под девяносто градусов и безветренная погода; в
действительности же морозы перевалили только за восемьдесят, и по нескольку
раз в месяц задувал ветер пять-десять метров в секунду, а иной раз более
пятнадцати. И тогда начиналась поземка, переходящая в сплошную снежную мглу.
А в начале октября на станцию неожиданно налетела пурга, ветер с каждым
часом усиливался и достиг двадцати пяти метров в секунду. И хотя морозы в
пургу резко ослабли, покидать домик стало крайне опасно, и Семенов запретил
выпуск радиозондов, а на метеоплошадку разрешил выходить только группой.
Когда же на третий дань пурга окончилась, аэропавильон исчез, пятиметровой
высоты строение из дюралевого каркаса, обтянутого брезентом, разметало
ветром, и обломки каркаса находили потом в радиусе трех километров от
станции.
аэрологических наблюдений Восток наполовину терял для науки свою ценность.
Самолеты в такие морозы не летают, санно-гусеничный поезд из Мирного придет
только в январе, так что помочь восточникам никто не мог. "Голь на выдумки
хитра", и Семенов придумал построить павильон из материала, которого кругом
было в изобилии,-- из снега. И начался тот самый аврал. Полчаса работали,
полчаса отдыхали в тепле -- и так с утра до вечера. За две недели вырыли
подходящий котлован, спустили в него оборудование и стали выпускать оттуда
радиозонды. А работать на ледяном куполе тяжело: воздух разжиженный и сухой
-- рашпилем дерет носоглотку, да еще морозы стояли под шестьдесят градусов;
вот и выдохлись люди, исхудали, с ног валились...
радисту Соломину. Всем спать, а ему бороться со сном, бодрствовать, чтобы
через два часа разбудить товарищей. И Семенов его пожалел. Уж очень устал
Пашка, исхудал -- один нос на лице остался, на ключе работал -- рука
дрожала. Не отдохнет, а до отбоя три раза выходить на связь, совсем дойдет
парень. Посмотрел Семенов, как Пашка тенью бродит по опустевшей
кают-компании, уложил его спать, а сам остался за дежурного. Молодой тогда
еще был Семенов, здоровый, даже аврал не высосал ею до отказа. А когда сил
на двоих -- тяжкий грех не поделиться с товарищем. Улыбнулся, припомнив чуть
не до слез благодарные Пашкины глаза, вымыл посуду, прибрал помещение и стал
думать, на что потратить оставшиеся полтора часа. И решил наведаться к
шурфу.
шириной с деревенский колодец для гляциологических исследований. Отсюда
брали пробы снега с целью определения годовых накоплений и плотности, а на
разных горизонтах шурфа установили термометры. Сверху он закрывался фанерным
люком, а спускаться вниз можно было по корабельному веревочному трапу,
связанному из двух частей. Чаще всего показания термометров снимал Гаранин,
а подменял его сам начальник.
То есть имел, конечно, но лишь доложившись дежурному, что в данном случае
Контровский Владимир
Ильин Андрей
Мурич Виктор
Прозоров Александр
Лондон Джек
Глуховский Дмитрий