"кадиллака". Рассыпающиеся комки глины скатывались по ветровому
стеклу, заполняя щель, отведенную для дворников.
может ли человек кричать так громко, что у него лопнет собственная
гортань?
разрывающуюся от боли спину, я улыбался. - Ты добьешься своего, Долан,
определенно добьешься.
было разобрать.
с лица тыльной стороной грязной ладони. Теперь крыша автомобиля была
почти засыпана грунтом. Казалось, большая коричневая рука стискивает
"кадиллак" Делана. - Вот если ты завопишь так, чтобы перекрыть взрыв
восьми динамитных шашек, заложенных в "шевроле" 1968 года выпуска,
тогда я выпущу тебя. Можешь на это рассчитывать.
время он действительно кричал очень громко, хотя, по моему мнению, ни
разу не превзошел уровень шума при взрыве двух динамитных шашек,
прикрепленных к системе зажигания "шевроле" 1968 года выпуска. Или
самое большее - трех. К тому времени, когда вся крыша "кадиллака" была
покрыта грунтом и я остановился, чтобы взглянуть на кучу песка и
гравия в длинной яме, из машины доносились только отрывистые
бессвязные хрипы.
кровоточили, и ручка лопаты была скользкой. Облако песчаной пыли
ударило мне в лицо, и я попятился назад. От сильного ветра в пустыне
возникает очень неприятный звук - непрерывный равномерный гул, который
шумит и шумит, не прекращаясь. Он напоминает голос безумного призрака.
Я склонился над траншеей.
месту, где стояли дорожные машины. По пути я настроил приемник на
местную станцию Лас-Вегаса - больше никаких станций этот приемник не
брал. Барри Манилоу сообщил мне, что написал песни, которые будет петь
весь мир. Я встретил это заявление с долей скептицизма, а затем
последовал прогноз погоды. Ожидался сильный ветер: на дорогах между
Лас-Вегасом и границей Калифорнии находящихся в пути предупреждали об
угрожающей опасности. Возможно резкое ухудшение видимости из-за
облаков песка, добавил диск-жокей, но больше всего следует опасаться
резкой смены ветров. Я знал, что он имеет в виду, потому что
чувствовал, как порывы ветра раскачивают фургон.
относился к нему как к своему. Забрался в кабину, напевая песню Барри
Манилоу, и коснулся синим проводом желтого. Экскаватор сразу завелся.
На этот раз я не забыл поставить рычаг переключения скоростей в
нейтральное положение. "Неплохо, белый парень, - услышал я в своем
воображении голос Тинка. - Ты многому научился". Это верно. Я научился
действительно многому. В течение минуты я сидел в кабине, следя за
тем, как песчаная пелена скользит по поверхности пустыни,
прислушиваясь к реву двигателя и думая о том, что предпримет Долан. У
него остался в конце концов его единственный шанс. Он может попытаться
выбить заднее стекло или перелезть через передние кресла и рискнуть
выбить ветровое. И на то, и на другое стекло я насыпал достаточно
песка и гравия, но это все-таки было возможно. Все зависело от того,
насколько он обезумел к этому моменту, а поскольку я ничего не знал на
сей счет, то и раздумывать было бессмысленно. Следовало заниматься
другими делами.
Остановившись рядом с ней, с беспокойством выскочил из кабины и
посмотрел вниз, едва ли не рассчитывая увидеть нору человеческих
размеров от переднего или заднего стекла "кадиллака", если Долан сумел
разбить стекло и выползти наружу. Но грунт, набросанный лопатой, был
нетронут.
Убил себя, застрелился или умер от страха. - Долан?
искренний смех. Я почувствовал, как у меня по спине побежали мурашки.
Это был смех человека, разум которого пошатнулся.
вопль и снова засмеялся. Наконец он стал смеяться и вопить
одновременно.
еще, а ветер смеялся и кричал вместе с нами. После этого я вернулся к
"кейс-джордану", опустил ковш и начал закапывать траншею
по-настоящему.
была лишь траншея, наполненная грунтом.
мотор ревел, трудно было утверждать это наверняка. Я вышел из кабины и
встал на колени, затем лег ничком, свесив голову в небольшое
углубление, оставшееся от траншеи.
меня доносились звуки его безумного смеха. Похоже, он что-то еще .
звуки смеха продолжали пробиваться сквозь грунт подобно ядовитому
газу.
каким-то образом Долан сумел оказаться позади меня! И я еще не успею
обернуться, как он столкнет меня в эту яму и...
подобия кулаков.
продолжил работу.
что часть песка унес ветер, остался даже лишний грунт. И немудрено,
"кадиллак" занимал достаточно большой объем в песчаной могиле. Он
исчез в ней быстро.., так быстро.
полубредовыми. Я повел экскаватор обратно по шоссе, прямо через то
место, где закопал Додана.
металлические части в кабине, пытаясь стереть отпечатки пальцев. Не
знаю, зачем я делал это, не знаю лаже до сегодняшнего дня, потому что
я оставил отпечатки пальцев в сотне других мест. Затем в хмуром
коричнево-сером мраке штормового заката я вернулся к фургону.
фигуру Делана. Отшатнувшись назад, я с криком закрыл лицо руками.
Казалось, сердце взорвется у меня в груди.
на ветру подобно последней ставне дома, населенного привидениями.
Наконец с бешено стучащим сердцем я заполз внутрь и осмотрелся. Внутри
не было ничего, кроме вещей, которые я погрузил сюда раньше -
стрелка-указатель с разбитыми лампочками, инструментальный ящик,
домкрат...
этого.., но вокруг раздавалось только завывание ветра.
расстояния до могилы. Ехать дальше я не мог. Я понимал, что это
безумие, но меня все сильнее охватывала уверенность, что Делан
прячется внутри (фургона. Я то и дело смотрел в зеркало заднего
обзора, пытаясь разглядеть его тень.
облака пыли и проплывали перед фарами подобно дыму.
знал, что спать снаружи - безумие, но не мог заставить себя лечь
внутри фургона. Не мог. Потому со своим спальным мешком забрался под
машину. Через пять секунд после того, как я застегнул мешок, меня
сморил сон.
Трубников Александр
Сертаков Виталий
Панов Вадим
Никитин Юрий
Суворов Виктор
Шилова Юлия