Чтение 12–й страницы книги ~Тайна заброшенного замка~

пакет,

- Угадай, что это такое? - сказала она. - Тот, о ком ты скучаешь,
Вилли, не смог сам прилететь в Волшебную страну, но тебе прислал подарок. Смотри, сейчас увидишь дядю Чарли как живого!

Энни достала из пакета большую фотографию одноногого моряка. Чарли
Блек снялся на палубе своего корабля среди бушующего моря; в зубах Блека
была зажата неизменная трубка, глаза улыбались.

Восхищению Железного рыцаря не было конца: он не отрываясь глядел на
дорогое лицо, подносил фотографию то к одному глазу, то к другому, то
приближал к себе, то отдалял...

- Гром и молния! - кричал, волнуясь, гигант. - Каким волшебством сумел папочка Чарли перейти на этот лист бумаги и остаться на нем навсегда?

- Этого тебе я и сама не смогу объяснить, - призналась девочка, - Не
знаю.

Тилли-Вилли попросил Энни сшить для портрета прочный кожаный футляр,
чтобы такая хрупкая вещь, как фотография, быстро не износилась...

Футляр Энни сшила из кожи Шестилапых, - вряд ли мог найтись более
прочный материал, - с тех пор портрет моряка Чарли всегда хранился в кабине Железного великана.

На пиру Энни, Тима и Альфреда встречал хлебомсолью еще более толстый,
чем обычно, повар Балуоль в белом фартуке и белом колпаке. Об этом сказочном, с точки зрения Страшилы, обычае правитель вычитал в "Энциклопедическом словаре" и пожелал гостям сделать приятное.

После пира, по правде сказать, не очень веселого, Страшила пригласил
прибывших из Большого мира друзей в Тронный зал к телевизору.

Розовый волшебный ящик Стеллы работал попрежнему отлично: он продемонстрировал зрителям менвитов и арзаков. Рабы Ранавира обносили территорию замка проволокой с висящими рупорами, звонками, антеннами.

Фред как знаток техники быстро разобрался, что перед ними сигнализирующие устройства, которые, вероятно, поднимут адский шум, если кто-нибудь попытается пробраться в убежище Пришельцев.

- А вот и Ильсор! Смотрите, - встрепенулся Страшила. - Слуга генерала
и наш друг.

Энни, Тим и Фред невольно залюбовались стройной фигурой Ильсора, его
красивым лицом с живыми черными глазами, копной темных волос.

По просьбе Страшилы телевизор показал звездолет "Диавону", величаво
поднявшийся на трех высоких опорах. Фред подивился внушительности космического корабля.

Ночь Фред Каннинг провел в глубоком раздумье, ни на минуту не сомкнув
глаз. Тим и Энни отдыхали с детской беззаботностью. Страшила, никогда не
спавший, сидел на троне, украшенном изумрудами, и прикидывал в уме, на
какие простые множители можно разложить число 64725.

ТАЙНА ИЗУМРУДА

Между прочим, работа в Изумрудных копях шла полным ходом. Первую шкатулку, до отказа забитую драгоценными камнями, генерал уже спрятал в
сейф. Но, надо сказать, еще прежде случилась одна неожиданность. В поведении арзаков, работавших на добыче изумрудов, стали проявляться мятежные наклонности.

Геолог-менвит, надзиравший в шахтах за арзаками, в конце дня следил
за тем, чтобы рабы не утаили добычу. Он всматривался гипнотическим
взглядом в черные и карие глаза арзаков, которые подходили по очереди к
шкатулке, и внушал им положить в нее изумруды.

- Повинуйся, повинуйся, мне раб, - раздавалась его команда, - изумруд
не твой, расстанься с ним.

И рука арзака сама собой разжималась, в шкатулку из нее медленно выкатывался прозрачный зеленый камень.

И вот так получилось, что однажды надсмотрщик дал команду арзаку, еще
не сдавшему свой изумруд.

- Спустись-ка, раб, в шахту и захвати складной стул, - сказал он.

Вместо того чтобы спуститься в шахту, раб внезапно отозвался:

- Стул может подождать и завтрашнего дня.

Слова арзака, осмолившего возразить, свалились на менвита, как снег
на голову, он даже не нашелся, что молвить на это. Между тем и некоторые
другие арзаки, не сдавшие изумруды, выразили согласие с ответом своего
товарища, тогда как остальные смотрели на них в полном смятении.

Прошло время, все арзаки успели сложить изумруды в шкатулку, а менвит-геолог все никак не мог пережить происшедшее. Ему было неприятно
смотреть на рабов, которые стали свидетелями его позора. И тогда он с
ненавистью взглянул в глаза возмутителю спокойствия и тихо, но отчетливо
повторил команду:

- Повинуйся, повинуйся мне, раб. Принеси немедля мой стул.

Арзак вздрогнул, метнулся и быстро скрылся в шахте. Через пять минут
он появился со стулом в руках.

Менвит успокоился. Он не был бессилен перед лицом своих рабов.

До заката солнца горняки-арзаки шагали к воротам замка, тихонько обсуждая случившееся. Больше всех от необъяснимой смены поведения недоумевал сам виновник происшествия.

Когда ночью обо всем арзаки поведали Ильсору, он расспросил подробности и, узнав, что в одном случае арзаки отвечали с изумрудами в руках,
в другом - без них, сказал:

- Помнится, читал я у древних мудрецов: змея, взглянувшая на изумруд,
сначала плачет, потом слепнет. Я думал - все это сказки. Сделаем вот
что... Еще раз проверим.

На следующий день все арзаки сложили все добытые изумруды в шкатулку,
кроме одного, который спрятал небольшой камень в сапог. Сдавшие изумруды
отошли подальше, а тот, кто спрятал талисман у себя, нарочно вертелся на
глазах надсмотрщика. Наконец, менвит заметил; у одного арзака не было в
руках инструмента.

- Где твой отбойный молоток? - обратился к нему геолог.

- В забое... забыл... - запинаясь, ответил тот и вопросительно взглянул в глаза. Надсмотрщик тоже не отрывал взгляда от глаз раба.

- Ну так поди принеси, - сказал он.

Арзак опустил голову, медленно побрел, затем послушно, со всех ног
бросился к шахте. Когда он вернулся и занял место в колонне построившихся горняков, то не удержался и тихо прошептал соседу:

- Здорово! Действует!

- А что же ты так побежал выполнять приказ? - спросил сосед.

- Чтобы господин не догадался о нашем открытии.

Вечером того же дня все арзаки знали о чудесном зеленом камне, который освобождает раба от повиновения избраннику. Чтобы снять колдовские
чары менвитов, оставалось добыть по камешку для всех арзаков, Работа в
шахтах кипела, к радости геолога.

Баан-Ну не мог нарадоваться, глядя, какими темпами наполняются шкатулки. Но больше всех радовались арзаки: никогда прежде работа не давала
им столько отрады, что ни говори, они трудились ради свободы своего народа.

УРФИН В РАНАВИРЕ

Что касается первого похода Урфина в Ранавир, так он был неудачным.
Проникнуть на территорию базы инопланетян он сумел. А вот тачку с фруктами и овощами оставил у ограды, так меньше риску.

Стучаться во дворец Гуррикапа Урфин не стал, без фруктов там ему нечего было делать. Но вокруг жилища волшебника Джюс обошел крадущейся походкой, затаиваясь за каждым углом. Он заглядывал в окна, - очень уж хотелось знать, как живут менвиты, - сначала в желтоватое, потом в розовое, голубоватое, но ничего, кроме стекол, рассмотреть не удалось.

Домой огородник, подхватив тачку, возвращался окружным путем, и путь
этот пролегал как раз через Изумрудные копи. Урфин затаился за невысоким
курганом из отработанной породы. Рабочий день в шахте только что кончился, и он очень близко видел приветливые лица арзаков с задумчивыми глазами.

Проследив, какой дорогой возвращались рабы к замку, Урфин забежал
вперед и, вытряхнув из тачки, сложил на пути горняков великолепные плоды.

Арзаки, как завороженные, стояли перед этим чудом, а когда отведали,
к ним пришло удивительное настроение, как будто они попали в сказку, где
все надежды сбываются.

Урфин зачастил к Изумрудным копям. Больше всего его поражало то обстоятельство, что, выходя из забоя после работы, арзаки выглядели более
живыми и веселыми, чем начиная свой труд. Как будто они не уставали, а
отдыхали в шахте. Впрочем, отдав добытые изумруды геологу-менвиту, который стоял со шкатулкой у выхода, они опять становились вялыми, шли, не
глядя друг на друга.

- А чудеса-то от изумрудов, больше не от чего, - сообразил Урфин.

В другой раз Урфин Джюс с тачкой, полной плодов, открыто приблизился
к Ранавиру. Охрана тут же схватила его, и он предстал перед Баан-Ну,
Роль переводчика выполнял Ильсор, о котором, как и другие жители Волшебной страны, Джюс знал.

- Отвечай, кто ты такой и зачем пришел к нам? - спросил генерал. Его,
он этого не скрывал, интересовал беллиорец, который добровольно пожаловал к менвитам.

- Я огородник, выращиваю фрукты и овощи, каких больше нигде нет, отвечал Урфин. - И готов возить их каждый день к столу господина генерала. За свои услуги я прошу сущий пустяк. Один изумруд за десять тележек,

Для волшебной страны, где изумрудов было столько, сколько звезд на
небе, это была действительно скромная плата.

В заключение беседы огородник разложил перед Баан-Ну виноград, дыни,
клубнику и еще всякую всячину, которую привез в тачке.

По мере того, как генерал пробовал фрукты, его недоверие к беллиорцу
пропадало. Баан-Ну даже согласился расплачиваться изумрудами, решив, однако, отобрать их у огородника, как только завоюет Гудвинию.

С тех пор Джюс каждый день прикатывал менвитам на кухню по нескольку
тачек волшебных фруктов, Скоро до Изумрудного города долетела весть о
предательстве Урфина, который добровольно согласился поставлять плоды со
своего огорода генералу и другим менвитам. Конечно, не бесплатно - за
десять тачек он получал великолепный изумруд. Кроме того, Пришельцы обещали не трогать его, когда они завоюют Гудвинию, а может, и всю Беллиору.

ПЕРВАЯ ПОБЕДА АЛЬФРЕДА КАННИНГА

Жители страны Гуррикапа никаких опасений у Баан-Ну не вызывали. Относительно удивительных созданий Волшебной страны - Страшилы, Железного
Дровосека, Тилли-Вилли и других - он пребывал в неведении. Его волновали
великаны. И еще, если из Большого мира сюда явилась армия с пушками и
ружьями, тогда стоило призадуматься. Но генерал твердо верил: многочисленная армия не сможет приблизиться тайком.

Все же Баан-Ну счел нелишним принять некоторые меры предосторожности.
Он приказал окружить Ранавир изгородью из колючей проволоки, лишь коегде
оставив в ней проходы, В этих местах рабочие приладили сигнализацию из
рупоров, звонков, антенн: ревом сирен она даст знать о всяком, кто попробует пройти.

В первые же дни случилось несколько ложных тревог: сирены гудели, а
поблизости никого не оказывалось. Если бы менвиты были повнимательнее,
они заметили бы в кустах и за большими камнями уморительные рожицы гномов. Но им было невдомек. Они просто-напросто терялись в догадках, отчего приходит в действие сигнализация.

А когда гномам надоело дразнить менвитов, они прорыли под проволокой
длинные канавки-траншеи и по-прежнему разгуливали втихомолку по территории базы.

Когда Альфред Каннинг просматривал в Изумрудном дворце донесения гномов, ему показалась забавной мысль о ложных тревогах. Хорошенько все обдумав, он приписал к очередному наказу Страшилы несколько слов. Они касались прежде всего КаггиКарр.

Вскоре на всех пропускных пунктах инопланетян поднялась тревога. Сирены оглушительно завыли, прямо-таки захлебываясь криком.

Менвиты с лучевыми пистолетами наготове бросились к изгороди, У всех
инопланетян возникла одна и та же мысль: "На базу напали беллиорцы".

Но у колючей проволоки было пусто. Менвиты обследовали метр за метром
все ограждения - попрежнему никого! Озадаченные, они вернулись. Однако
не успели сделать и ста шагов, как вой возобновился. Несколько раз повторялась такая история. Наконец, по трепетанию листьев по лесу Пришельцы
поняли: "Птицы!".

Да, всю эту суматоху, весь этот шум-гром устроили свиристели и ласточки. Стаей налетали они на сигнализаторы, которые сразу начинали реветь. Командовала атаками пернатых Кагги-Карр. Налеты продолжались не
однажды, а птицы оставались неуловимыми.