Чтение 12–й страницы книги ~Волшебная школа (Юрий Постников)~

- Я не знаю, - шмыгнул носом Чумазый-Лохматый.

Ребята, конечно, засмеялись. Новенький обиделся. Он шмыгнул носом, но
плакать не стал. Мальчики так просто не плачут.

- У тебя шнурок на ботиночке не завязан. Можно, я тебе завяжу? - поп-
росила Настенька.

Она хотела взять его за руку, подвести к умывальнику и вымыть грязные
ладошки.

- Я сам, - твердо сказал Чумазый-Лохматый.

- Молодец! - похвалил Самоделкин. - Ты просто молодец! А ну-ка, пока-
жи всем, как ты умеешь умываться.

- Очень даже просто, - новенький взял кружку с компотом, поглядел в
нее, подумал и... вылил компот себе на макушку.

Самоделкин перестал звенеть своими пружинками, застыл на месте, как
будто он был сделан совсем не из пружинок, а из дерева. Карандаш в изум-
лении замер.

- Ой, не могу! - прыснула девочка.

- Ха-ха-ха! - заливались мальчики. А собака сердито лаяла на них.

- Ой, не могу! - пищала Настенька. - Тебя в школу не примут.

- Примут! Примут! - закричал новенький.

- Ты ничего не умеешь.

- Умею!

- А ботинки чистить умеешь? - хохотали ребята.

- Умею!

Новенький взял чистое полотенце и вытер свои чумазые ботинки. Ребята
стонали:

- Ой, ха-ха-ха!

Ну и ну, хотел сказать Карандаш и не мог вымолвить ни слова.

- А зубы чистить? Зубы? - еле могла произнести девочка.

Новенький макнул пальчик в сапожный крем и провел им по своим зубам.

- А кран зачем? Кран? - заливаясь неудержимым смехом, спросил Прутик.

Новенький подумал и сунул палец в кран, из которого лилась вода.
Струя веером разлетелась по всей комнате, обдавая ребят.

- Настоящее Чучело-Бабучило, - сказал Прутик и вдруг закричал:

- Он Чучело-Бабучило! Это Чучело-Бабучило! Я узнал его!

- Чучело-Бабучило! - запрыгали ребята.

- У него моя куртка! - возмутился Чижик.

- Мои ботинки! - добавил Прутик. - Он жулик! Жулик! Жулик!

Новенький растерянно посмотрел на всех, шмыгнул носом и заплакал.
Совсем как настоящий мальчик.

- Чучело-Бабучило! Жулик! Жулик! - не унимались ребята.

Он прыгнул через подоконник и побежал в сад. Оранжевая Тиграша с лаем
полетела за ним. Ребята перемахнули через подоконник.

- Чучело-Бабучило! Чучело-Бабучило! - вопили они. - Тю-тю! Лови! Дер-
жи!

Они срывали бананы, ломая ветки, швыряли вслед убегающему нарисован-
ному мальчику.

- Тю-тю! Жулик!

- Остановитесь! Подождите! - закричали Самоделкин и Карандаш, на бегу
размахивая руками. - Что вы делаете? Остановитесь!

Ребята остановились.

- Он Чучело-Бабучило! Он компот на макушку! Он жулик! Он ботинки по-
лотенцем! Он мороженое, котлету!.. Он... Его не примут в школу! Не при-
мут! - наперебой галдели ребята.

Маленький перепуганный Чучело-Бабучило сидел в кабине шара, куда он
забрался, убегая от ребят, и горько плакал, размазывая по щекам слезы.
Тиграша, сидя рядом с ним, лизала его лохматую макушку и тихонько скули-
ла. Голубой воздушный шар покачивался над ними, наклонялся, будто хотел
утешить никому не нужного чумазого Бабучило, трогают его шелковым, упру-
гим, нагретым на солнце боком.

Волшебный художник остановятся, как будто в него ударила молния. Же-
лезный человечек замер, будто пружинки у него разъела ржавчина и он
больше не в силах пошевелиться и никогда-никогда не зазвенит и не запры-
гает, этот веселый мастер Самоделкин.

Стало очень тихо.

- Я все могу нарисовать, - глухим голосом печально сказал Карандаш. -
Я все могу нарисовать! Но я не могу рисовать, я не умею рисовать Неж-
ность и Доброту, Честность и Дружбу. Я не могу нарисовать обыкновенную,
простую, даже самую крохотную Радость... Я умею рисовать конфеты, лоша-
док, бананы, пальмы, кораблики, велосипеды, автомобили, пароходы. Все на
свете умею! Но я не могу рисовать обыкновенное человеческое достоинство.
Я самый плохой учитель. Я слабый художник. Я ничему не могу научить
их...

Может быть, он прав, маленький грустный художник? Радости не бывает
без Дружбы. Нежности не бывает без Радости. Без нее не бывает и Доброты.

Он грустно смотрел на ребят.

- Мы больше не будем, - сказали они. - Мы нечаянно.

- Если мальчик не вернется, я уйду навсегда, - еле слышно сказал ху-
дожник.

- Не уходи, не надо, - просили Чижик, Настенька и Прутик.

И вдруг по саду прошумел ветер. Все увидели, как сверкающий на солнце
голубой шар качнулся и плавно поднялся над пальмами, над улицами, над
городом, над землей. В кабине шара сидел заплаканный чумазый Бабучило в
обнимку с оранжевой собакой. Ветер подхватил их и понес неизвестно куда.
Все ахнули. Ребята завороженные смотрели, как тает в небе крохотный,
почти невидимый шарик.

- Я ухожу навсегда, - сказал художник. - Прощайте...

Он подошел к стене и нарисовал сначала большой круг. Не успели ребята
и Самоделкин что-нибудь сказать, как в небо взлетел еще один упругий
шелковый шар и унес от них обиженного грустного художника.

- Они все погибнут! - закричал Самоделкин - Мальчик не умеет управ-
лять полетом. А в этом шаре я не сделал приборы для управления... Они
погибнут...

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ, которая могла быть последней

Самоделкин взял молоток, четыре гвоздика и прибил у ворот школы такую
табличку:

ВОЛШЕБНАЯ ШКОЛА ЗАКРЫТА, КАК БУДТО ЕЕ НИКОГДА И НЕ БЫЛО

Ребята ходили грустные. Девочка больше никому не говорила "не промочи
ножки, поправь курточку" и всякое другое. Она была очень сердита. В шко-
ле, в этой веселой школе, вдруг совсем неожиданно почему-то не стало ра-
дости.

Попугай, даже веселый попугай, больше никому не говорил "цыпа-цыпа",
но зато все время кричал "кыш!"

- Вам, - сказал Самоделкин, - всем надо вернуться домой к мамам и па-
пам. А тебя, Прутик, я отведу к одним хорошим знакомым. Ты у них пожи-
вешь, пока я буду искать моего друга.

- Самоделочкин, пожалуйста, - умоляли ребята, - мы очень хотим ос-
таться в школе.

- А что вы станете в ней делать?

- Стучать, пилить и строгать, - ответил Прутик.

- Мастерить машины, - ответил Чижик.

Самоделкин грустно посмотрел на ребят:

- Я боюсь, я подозреваю, что самосвалы, не груженные печеньем и кон-
фетами, вам не очень понравятся. Кто их вам принесет, эти конфеты? Кто
сделает вам сегодня обед? Волшебная школа закрыта. Ступайте, малыши, до-
мой! А ты, Прутя... Но я сначала позвоню по телефону.

Самоделкин позвонил по телефону и рассказал одним хорошим знакомым,
какие печальные события случились в необыкновенной школе.

- Ну что вы, - говорил Самоделкин в трубку, - я полечу на своем. Раз-
ве могут большие самолеты найти маленький воздушный шар во всем белом
свете?.. Я полечу на своем... Но я благодарен вам за добрый совет. А
мальчик, действительно, может к вам дойти без меня. Он уже совсем
большой... До свиданья... Пожалуйста, передайте привет вашему Тиме...
Спасибо...

Железный человечек положил трубку.

- Проводите, пожалуйста, Прутю, - сказал он ребятам. - Я знаю, вы жи-
вете рядом с моими знакомыми. А я должен торопиться, пока шар не улетел
очень далеко. Я должен вернуть радость в нашу с вами школу. Или она
больше никогда-никогда не откроется. Волшебное не бывает без РАДОСТИ...

- Мы хотим с тобой, - сказал Чижик.

- Возьми, пожалуйста, нас в полет, - сказали Прутик и Настенька.

- Милые вы мои, такое путешествие по силам только очень отважным и
крепким.

Самоделкин раздал ребятам конфеты, которые остались на кухне, погла-
дил их по макушкам и проводил до калитки, стараясь не глядеть на их
опухшие глаза и мокрые носы. Он побежал в мастерскую, открыл широкую
дверь и выкатил на дорожку самолет, которого никогда раньше ребята не
видели. В эту мастерскую первоклассников еще не пускают.

Самоделкин гаечным ключом проверил все болты, заглянул в мотор, пос-
тучал по крыльям, как доктор постукивает, когда выслушивает мальчиков и
девочек, чтобы узнать состояние их здоровья.

Он вернулся в дом, осмотрел в последний раз комнаты, выпустят в сад
ученого попугая, закрыл окна и двери, взяв только чемодан с инструмента-
ми да канистру с маслом. Не подсолнечным, не сливочным, а машинным.

- До свиданья! Прощай, необыкновенная школа! Увижу ли я тебя еще раз?

Крепкий железный человечек сказал это шепотом, чтобы никто-никто не
услышал его и не подумал про железных человечков: они такие слабые? Не
может этого быть!..