read_book
Более 7000 книг и свыше 500 авторов. Русская и зарубежная фантастика, фэнтези, детективы, триллеры, драма, историческая и  приключенческая литература, философия и психология, сказки, любовные романы!!!
главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

Литература
РАЗДЕЛЫ БИБЛИОТЕКИ
Детектив
Детская литература
Драма
Женский роман
Зарубежная фантастика
История
Классика
Приключения
Проза
Русская фантастика
Триллеры
Философия

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ КНИГ

АЛФАВИТНЫЙ УКАЗАТЕЛЬ АВТОРОВ

ПАРТНЕРЫ



ПОИСК
Поиск по фамилии автора:


Ðåéòèíã@Mail.ru liveinternet.ru: ïîêàçàíî ÷èñëî ïðîñìîòðîâ è ïîñåòèòåëåé çà 24 ÷àñà ßíäåêñ öèòèðîâàíèÿ
По всем вопросам писать на allbooks2004(собака)gmail.com



выучивали наизусть и без конца декламировали. Я так никогда и не могла
проникнуть в глубину (даже и теперь не могу) того удивительного секретного
комментария и еще более удивительного секретного пересмотра, который
зачеркивал для меня все их поведение. С самого начала они проявили
способности ко всему, проявили легкость восприятия. И, взяв старт, снова и
снова добивались замечательных результатов. Они делали свои незамысловатые
уроки так, как будто любили их, и в силу своей одаренности проделывали
чудеса, заучивая наизусть стихи и прозу. Они не только являлись передо мной
тиграми или римлянами, но и героями Шекспира, астрономами и мореплавателями.
Это было настолько странно, что я и по сию пору не могу найти иного
объяснения: по-видимому, это было связано с моим неестественно безразличным
отношением к тому, чтобы подыскать другую школу для Майлса. Помню только,
что я решила оставить на время вопрос открытым, а это решение, вероятно,
возникло потому, что ум его проявлялся все разительнее. Он был слишком умен,
и плохая гувернантка, пасторская дочка, не могла ему повредить; самой
необычной, если не самой яркой нитью в этой моей вышивке мыслями было
впечатление (если б я посмела на нем остановиться), что его духовная жизнь
находится под каким-то сильно возбуждающим влиянием. Если нетрудно было
сделать вывод, что такому мальчику можно и не спешить со школой, то
бросалось в глаза и то, что "выгнать" такого мальчика - более чем
удивительно для учителя. Позвольте мне прибавить, что в их обществе - а я
теперь старалась никогда не оставлять их - мне не удавалось напасть на
верный след. Мы жили в облаках музыки и любви, успехов и любительских
спектаклей. Музыкальное чутье в каждом из них было чрезвычайно живым, но
старший в особенности обладал удивительным даром схватывать и запоминать.
Фортепьяно в классной комнате рассыпалось невообразимыми пассажами под его
пальцами; а когда этого не было, то по углам комнаты шла болтовня,
сочинялись сказки, и некоторым сказкам приделывался конец в самом веселом
духе, для того чтобы поразить меня чем-то новым. Я сама тоже росла с
братьями, и для меня не было открытием, что девочки иной раз рабски
преклоняются перед мальчиками. Но вот нашелся на свете мальчик, который
проявлял к слабому полу - более слабому и по возрасту и по разуму - столько
утонченного внимания, что это превосходило всякое вероятие. Оба жили очень
согласно, и сказать, что они никогда не ссорились и не жаловались друг на
друга, значило бы воздать им слишком преувеличенную похвалу за их
необычайную кротость. И в самом деле, иной раз, впадая в такое
преувеличение, я замечала по некоторым признакам, что они договорились между
собой, чтобы один из них отвлекал и занимал меня, пока другой ускользал
куда-то. Во всякой дипломатии, мне кажется, есть "наивная" сторона, и если
мои питомцы и обманывали меня, то, конечно, с минимальной грубостью. И
совсем в другом проявилось это свойство после временного затишья.
Мне кажется, что я и в самом деле топчусь на месте: мне надо решиться на
этот шаг. Продолжая рассказ о той, что было омерзительного в усадьбе Блай, я
не только бросаю вызов свободомыслию, что меня мало трогает, но - а это
совсем другое дело - переживаю снова то, что мне пришлось перенести. Я снова
прохожу весь мой путь до конца. Настал внезапно час, после которого, как мне
кажется, когда я оглядываюсь на прошлое, все стало сплошным страданием; но
я, по крайней мере, дошла до самой сути дела, а прямой путь к выходу есть,
без сомнения, путь вперед. Однажды вечером - к этому вечеру ничто меня не
подводило и не подготовляло - я ощутила такое же холодное дыхание, каким
повеяло на меня в ночь моего приезда, но о нем, как более легком (о чем я
уже говорила), у меня не осталось бы в памяти и следа, будь мое последующее
пребывание в усадьбе менее тревожным. Я еще не ложилась, я сидела и читала
при двух свечах. В усадьбе Блай была целая комната, полная книг - среди них
и пользовавшиеся недоброй славой романы прошлого века, добиравшиеся
кое-когда даже до нашего уединенного дома и взывавшие к любопытству моей
неискушенной юности. Помню, что книга, которую я держала в руках, была
"Амелия" Филдинга и мне вовсе не хотелось спать. Далее я припоминаю и общее
впечатление: что время - страшно позднее, припоминаю и мое особенное
нежелание взглянуть на часы. Наконец, мне казалось, что белый полог,
драпировавший по моде того времени изголовье детской кроватки, хранил полный
покой Флоры, - в этом я была твердо уверена. Словом, хотя я и была погружена
в чтение, однако же поймала себя на том, что, перевернув страницу и тем
рассеяв все ее очарование, я оторвала глаза от книги и пристально посмотрела
на дверь моей комнаты. Потом я прислушалась, вспомнив о том, как мне
почудилось в ту первую ночь, будто где-то в доме творится что-то неуловимое,
- и тут услыхала слабый шорох раскрывающегося окна, задевшего полузадернутую
штору. Со всей осторожностью, которая могла бы показаться великолепною, если
б было кому ею восхищаться, я положила книгу на стол, встала и, захватив
свечу, быстро вышла из комнаты в коридор, почти не осветившийся моей свечой,
и, бесшумно прикрыв за собой дверь, заперла ее.
Теперь я уже не могу сказать, что привело меня к такому решению и что
руководило мною, но я направилась прямо к вестибюлю и шла, высоко держа
свечу, пока мне не стало видно высокое окно над крутым поворотом лестницы. И
тут я мгновенно уяснила себе три вещи. В сущности, они совпадали во времени,
но следовали как вспышки одна за другой. Моя свеча погасла от резкого
движения, и, подойдя ближе к незавешенному окну, я увидела, что она более не
нужна в редеющем предрассветном мраке. Еще мгновение - и без свечи мне стало
видно, что на лестнице кто-то стоит. Я говорю о последовательности, но мне
не понадобилось и секунды, чтобы укрепиться духом для третьей встречи с
Квинтом. Призрак достиг площадки на середине лестницы и, значит, был всего
ближе к окну и там остановился как вкопанный и вперил в меня такой же
пристальный взгляд, каким смотрел с башни и из сада. Он узнал меня, так же
как и я его узнала; и вот, в холодных, бледных предрассветных сумерках, под
легким бликом света в верхнем стекле окна, падающим вниз на полированный дуб
лестницы, мы стояли лицом к лицу, оба одинаково напряженные. Он был на этот
раз совершенно живой - омерзительное и опасное .существо. Но не это было
чудом из чудес, такое определение я оставляю для совершенно иного
обстоятельства, - чудо заключалось в том, что страх, несомненно, покинул
меня и что все во мне было готово встретиться и помериться силами с Квинтом.
Я очень многое пережила после этой необычайной минуты, но, слава богу, во
мне больше не было страха. И он знал, что я его не боюсь - через мгновение я
в этом отлично убедилась. Я была твердо уверена, что если продержусь еще
минуту, то мне не придется более - по крайней мере сейчас - считаться с ним;
и в течение минуты встреча эта была так же реальна и отвратительна, как
встреча с живым человеком; отвратительна потому, что так бывает между
людьми, когда поздней ночью в спящем доме встречаешь с глазу на глаз врага,
грабителя, преступника. Именно мертвое молчание долгого нашего взгляда на
таком близком расстоянии и придавало всему этому ужасу, как он ни был велик,
единственную черту сверхъестественного. Если бы я встретила убийцу в этом
месте и в этот час, мы, по крайней мере, заговорили бы. В жизни что-нибудь
произошло бы между нами; если бы ничего не произошло, один из нас хотя бы
шевельнулся. Мгновение длилось так долго, что еще немного, и я усомнилась
бы, жива ли даже и я сама. Не могу объяснить, что случилось далее, скажу
только, что самое молчание - которое, быть может, свидетельствовало о моей
силе - стало той стихией, в которой растворился и исчез призрак. Я отчетливо
видела: этот низкий негодяй повернулся так, как повернулся бы он при жизни,
получив приказ своего господина, и, когда я провожала взглядом его подлую
спину, которую даже горб не мог бы обезобразить сильнее, он сошел вниз по
ступеням и далее во тьму, где терялся следующий поворот лестницы.
X
Некоторое время я оставалась на верхней площадке, но вскоре поняла, что
если мой гость ушел, то он ушел совсем, и тогда я вернулась к себе в
комнату. Первое, что я заметила при свете свечи, которую оставила горящей,
было то, что кроватка Флоры пуста - и тут у меня перехватило дыхание от
ужаса, который пять минут тому назад я еще была в силах преодолеть. Я
бросилась туда, где оставила девочку спящей, к кроватке, которую обманчиво
драпировал белый полог (шелковое одеяльце и простыни были раскиданы в
беспорядке); и тут мои шаги, к моему несказанному облегчению, вызвали
ответное эхо: я заметила движение оконной шторы, и девочка, вся розовая и
заспанная, вынырнула из-под нее. Она стояла передо мной во всей своей
детской невинности, едва прикрытая ночной рубашкой, с розовыми голыми
ножками и в золотом сиянии кудрей. Она смотрела очень серьезно, а у меня
никогда еще не было такого чувства потери чего-то уже достигнутого и так
недавно вызывавшего во мне радостный трепет, как тогда, когда она обратилась
ко мне с упреком:
- Гадкая, где же вы были?
И вместо того, чтобы побранить ее за непослушание, оказалось, что я сама
провинилась и должна объясняться. Она же объяснила все с самой прелестной,
самой горячей искренностью. Лежа в кроватке, она вдруг почувствовала, что
меня нет в комнате, и вскочила посмотреть, куда я девалась. От радости, что
она нашлась, я опустилась на стул, только тут почувствовав небольшую
слабость; а Флора протопала ко мне и, примостившись у меня на коленях,
позволила обнять себя, и пламя свечи падало прямо на чудесное личико, все
еще розовое со сна. Помню, что я закрыла на секунду глаза, покорно,
сознательно, словно перед потоком чудесного света, струившегося из глубокой
синевы ее глаз.
- Ты искала меня, когда смотрела в окно? - спросила я. - Ты, может быть,
думала, что я гуляю в парке?
- Да, я думала, что там кто-то гуляет. - Она даже не побледнела, с
улыбкой преподнося это мне.
О, как я посмотрела на нее!
- И ты видела кого-нибудь?
- О, не-ет! - возразила она обиженно, пользуясь преимуществом ребяческой
непоследовательности, но с милой ласковостью растягивая отрицание.
В ту минуту и при том состоянии, в каком находились мои нервы, я была
совершенно уверена, что девочка лжет; и если я снова закрыла глаза, так это
было перед ослепительным блеском трех или четырех путей, открывшихся мне.



Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 [ 12 ] 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26
ВХОД
Логин:
Пароль:
регистрация
забыли пароль?

 

ВЫБОР ЧИТАТЕЛЯ

главная | новости библиотеки | карта библиотеки | реклама в библиотеке | контакты | добавить книгу | ссылки

СЛУЧАЙНАЯ КНИГА
Copyright © 2004 - 2024г.
Библиотека "ВсеКниги". При использовании материалов - ссылка обязательна.