его, и еще более темная тень наползла на смуглоту щек, но Джек ничего не
заметил. Он кивал, он всем своим видом подзывал Роджера, и Роджер к нему
подошел.
все поросло иголками камыша и кувшинками. Там ждали Сэм и Эрик и еще Билл.
Джек зашел в тень, стал возле озерца на коленки и развернул два больших
листа. В одном оказалась белая глина, в другом - красная. Рядом была
головешка.
кустах.
мелькнувшую в его взгляде догадку:
что-то еще похоже.
возмущаться. Джек отмахнулся от них:
лице.
полные пригоршни теплой воды и все смыл с лица. Снова показались веснушки и
рыжие брови.
другую половину лица сделал красной и косо, от правого уха к левой скуле,
полоснул черной головешкой. Потом опять заглянул в воду, но от его дыхания
она замутилась.
заплата легла на лицо, и глубь высветлилась ярким зеркалом. Он недоуменно
разглядывал - не себя уже, а пугающего незнакомца. Потом выплеснул воду,
захохотал и вскочил на ноги. Возле заводи над крепким телом торчала маска,
притягивала взгляды и ужасала. Джек пустился в пляс. Его хохот перешел в
кровожадный рык. Он поскакал к Биллу, и маска жила уже самостоятельной
жизнью, и Джек скрывался за ней, отбросив всякий стыд. Красное, белое,
черное лицо парило по воздуху, плыло, пританцовывая, надвигалось на Билла.
Билл хихикал, потом вдруг смолк, повернулся и стал продираться сквозь кусты.
Светлые волосы налипли ему на лоб, и он их смахнул. Саймон плавал и сучил
ногами, а Морис учился нырять. Хрюша слонялся по берегу, что-то искал в
песке, подбирал, равнодушно бросал. Пленившие его прудки накрыло приливом, и
он выжидал, когда спадет вода. Вот он увидел Ральфа под пальмой, подошел и
устроился рядышком.
загорел, и очки по-прежнему вспыхивали, когда он на что-то устремлял взгляд.
У него, единственного на острове, волосы будто и не отросли. Все мальчики
встряхивали густыми гривами, а у Хрюши голова чуть-чуть обросла, будто ей
так и надо быть лысой и этот несовершенный покров потом сойдет, как мшистый
налет с рогов олененка.
сделать. Воткнуть в песок палку и...
утомительно. Хрюша сделал только несколько круговых взмахов руками.
и паровой двигатель.
этого. А палка вот есть.
практические идеи надоели Ральфу, но ужасно весело было его дурачить, даже
когда это выходило не нарочно.
не сговариваясь сошлись на том, что Хрюша чужак, не только из-за акцента и
ошибок, ошибки-то бы еще куда ни шло, но из-за пуза, астмы, стекляшек и
известного отвращенья к физическому труду. И вот заметив, что развеселил
Ральфа, он обрадовался и стал развивать свою мысль:
будем всегда сколько время знать.
Ральф обрадовался, что можно переменить тему. И, завидя вынырнувшего Мориса,
закричал:
всех плавал. Но сейчас болтовня о спасении, дурацкая трепотня о спасении его
разозлила и не утешали даже зеленая глубь и золотое, дробное солнце. Он не
стал играть с ребятами, ровно прогреб под Саймоном и, блестя и струясь, как
тюлень, вылез полежать на другой стороне. Этот нелепый Хрюша подался туда
же, но Ральф лег на живот и притворился, будто его не заметил. Мираж исчез,
и Ральф хмуро кинул взглядом по тугой и синей черте горизонта.
собиравшийся нырнуть, качнулся на пятках, метнулся к площадке, свернул,
бросился на траву под пальмы и на всякий случай стал натягивать свои рваные
шорты.
Саймон выбирался из воды. Хрюша тер очки об шорты и косился на море. Морис
совал обе ноги в одну штанину. Только Ральф не шевелился.
он у тебя, дым этот, а, Ральф?
волосы. Весь подался вперед, и соль уже выбеливала ему тело.
Мориса вздохнули и треснули, он скинул их, побежал за деревья и тотчас
вернулся.
разматывался. Под ним была точка - наверно, труба. Ральф, весь белый,
бормотал:
было уже не такое белое. Саймон стоял рядом и молчал.
есть или нету его?
гору. Хрюша сморщился, а Саймон заорал, как будто больно ударился:
брызги, он пронесся по отмели, по белому, каленому песку, под пальмы. Через
секунду он сражался с кустами, которыми уже заросла просека. Саймон побежал
следом, за ним Морис. Хрюша все орал:
Морисом шорты. Позади, за четверыми мальчиками, медленно скользил по
горизонту дымок; а на берегу Генри и Джонни швыряли песком в глаза
Персивалю, и снова тот уныло хныкал; и все трое не ведали о переполохе.
Он нещадно кидался беззащитно голым телом на шипы и весь окровавился. У
крутого подъема, уже на гору; он запнулся. Морис был сзади, всего в
нескольких ярдах.
Ральф глянул на горизонт, потом опять на гору. Может, лучше сперва взять у
Хрюши очки? Или корабль уйдет? Но вдруг они взберутся, а огонь погас, и стой
тогда и смотри, как плетется Хрюша, а корабль исчезает за горизонтом? И в
Шилова Юлия
Акунин Борис
Соломатина Татьяна
Володихин Дмитрий
Прозоров Александр
Прозоров Александр