Гринвич-Вилледж в богемный кабак "Монмартр" уже сильно поднабравшийся и
заказываю пиво в тусклом свете среди интеллектуалов-негров, хипстеров,
торчков и музыкантов (Аллена Игера) и около меня сидит парнишка-негр в
берете, говорящий мне "А чем ты вообще занимаешься?"
другу руки, пьем за это и он отбарабанивает мне на пианино странные новые
аккорды, безумные атональные новые аккорды, в старых джазовых композициях -
Бармен малыш Эл заявляет что это круто - Снаружи манхэттенская октябрьская
ночь и на прибрежных оптовых рынках горят костры в бочках оставленных
портовыми грузчиками и я останавливаюсь у них погреть руки и делаю глоток
два глотка из бутылки и слышу бвуумм кораблей в канале, я поднимаю глаза а
там, те же самые звезды что и над Лоуэллом, октябрь, старый меланхоличный
октябрь, нежный, любящий и грустный, и я знаю что рано или поздно и он
увяжется в совершенный букет любви, так мне кажется, и я поднесу его Господу
моему Татхагате, Богу, говоря "Господи, Ты возликовал - и буду я славить
тебя за то что ты научил меня этому - Господи, теперь я готов к большему - И
на этот раз я не стану хныкать - На этот раз я сохраню сознание в чистоте
перед лицом того что оно есть Пустота Твоих Форм"
35
древесину и пожары начали вспыхивать везде по всей необъятной глуши, и
только потом начался ливень прибивший огонь ненадолго - От одного из этих
пожаров разгоревшегося на Пекарской реке вниз по Малому Бобровому прямо подо
мной ползет большое облако мутного дыма из-за которого я ошибочно решаю что
там тоже начался пожар но они прикидывают в каком направлении лежат долины и
в какую сторону относит дым - Еще во время грозы я вижу красное зарево над
Пиком Скэджит, позже исчезнувшее, через четыре дня с самолета там обнаружили
выжженный акр земли но это в основном сухостой из-за него-то и дымит в
районе Трех Дурней - Но вот начинается большой пожар у Громового Ручья и я
вижу его дым вздымающийся в 22 милях к югу от меня на Рубиновом хребте -
Сильный юго-западный ветер раздувает его с двух акров в 3 часа до
восемнадцати в 5, радио беснуется, лесничий моего округа добряк Джин О`Хара
вздыхает по радио над каждым новым сигналом - В Беллингхэме восемь
пожарников-парашютистов готовы к десанту в труднодоступные места - А наши
собственные скэджитские подразделения перебрасываются с Большого Бобрового
на лодках по озеру и дальше и дальше длинная горная тропа к большому пожару
- Сегодня солнечный день с сильным ветром и самой низкой за год влажностью -
Впечатлительный Пат Гартон с Кратерной решает вначале что большой пожар
находится ближе к нему чем на самом деле около Ухающей Совы но ехидный
иезуит Нед Гауди со Старательской подтверждает вместе с самолетом точное
место и это оказывается "его" пожар - все эти ребята ведут себя как
смотрители-карьеристы так ревниво они относятся к этим вещам - "твой" или
"мой" пожар, как будто - "Джин, ты там?" спрашивает Говард с Дозорной Горы,
он передает слова бригадира скэджитской команды стоящего с портативным радио
у пожара и пожарных стоящих под недоступной отвесной скалой и
рассматривающих полыхающий на ней пожар - "почти перпендикулярно - Эй
вызывает 4, он говорит что наверно можно спуститься с вершины, скорее всего
понадобятся веревки и нельзя ли взять с собой снаряжение" - "Окей",
подтверждает О`Хара "скажи ему чтобы был наготове -- Четвертый вызывает 33"
- "33" - "Маккарти уже добрался из аэропорта?" (Маккарти вместе с большой
шишкой из Лесной Службы летают над пожаром), 33 должен связаться с
аэропортом и выяснить что к чему "Первый вызывает 33" - повторяется четыре
раза - "Ответ на запрос четвертого, никак не могу соединиться с аэропортом"
- " Окей, спасибо" - Но выясняется что Маккарти либо в беллингхэмском офисе
либо дома, судя по всему все это его мало заботит ведь это не его пожар -
О`Хара откликается, добродушнейший человек, ни одного грубого слова от него
не слышал (не то что начальственный зверем глядящий Герке) и я думаю что
если уж суждено мне заметить в сей решающий час какой-нибудь пожар надо
будет предварить свое сообщение словами "Как ни ненавистна мне мысль о том,
чтобы обрушить на вас груз бед сих - " - А тем временем природа безмятежно
пылает, природа сжигает природу - А я - я сижу и обедаю лапшей с крафтовским
сыром, пью крепкий черный кофе, наблюдаю как в 22 милях от меня валит дым и
слушаю радио - Осталось всего три недели и скоро я отправлюсь в Мексику - В
шесть вечера когда солнце еще припекает но ветер сильный, надо мной
появляется самолет, "Скидываем тебе новые батареи", сообщает радио, я выхожу
и машу им рукой, они машут в ответ как Линдберг[15] со своего аэроплана
поворачивают и описывают круг над моим хребтом скидывая с небес
чудодейственный тюк который выстреливает из себя парусиновый парашют и
плывет далеко в сторону от цели (сильный ветер) и пока я затаив волнение
наблюдаю за ним его начинает нести прямо за кромку хребта в 1500-футовое
Грозовое Ущелье но милосердные маленькие пихты цепляются за парашют и
тяжелый тюк свисает со скалы - домыв посуду я беру свой пустой рюкзак и
спускаюсь вниз, нахожу посылку, тяжеленную, засовываю ее в рюкзак и отрезав
парашют с постромками потея и поскальзываясь на гальке со свернутым
парашютом подмышкой мрачно карабкаюсь вверх на вершину к моей милой старой
сторожке - за пару минут пот высыхает и дело сделано - Я гляжу на далекие
огни в далеких горах и вижу маленькие воображаемые соцветия иллюзий зрения о
которых говорится в Сурангама-Сутре и поэтому я знаю что все это лишь
эфемерный чувственный сон -- Какая практическая польза от этого знания? -- А
разве в чем-то есть практическая польза?
36
поверить в реальность ощущения видимости вещей - Майя на санскрите означает
обманчивость - И почему все же мы продолжаем позволять себя обманывать даже
когда знаем об этом? - Благодаря силе привычки, и мы передаем ее от
хромосомы к хромосоме нашим детям, но даже когда последнее живущее на земле
существо слижет свою последнюю каплю воды с подножия экваториальных ледяных
полей, сила привычки Майи будет неизменной, воплощенной в камнях и в горести
- Каких камнях? Какой горести? Их нет здесь, нет сейчас, их не было никогда
- Простейшая в этом мире истина недоступна нашему пониманию из-за ее
безграничной простоты, т.е. чистой пустотности - Нет ни пробуждающих
учителей ни истин - И если 400 обнаженных Нагов[16], торжественным миражом
явятся сюда через хребет и скажут "Нам было сказано что Будда будет найден
на вершине этой горы - и мы шли много лет, прошли много стран, и вот мы
здесь - есть ли здесь еще кто-нибудь кроме тебя?" - "Нет" - "Тогда Будда -
это ты" и все 400 распрострутся поклоняясь мне а я буду сидеть в совершенной
алмазной тишине - даже тогда, хоть я и не удивлюсь (к чему удивление?), даже
тогда я буду знать что Будд нет, нет пробуждающих, нет Истины, нет Дхармы, и
все лишь обманчивость Майи
37
длинные сине-бурые тени первозданной туманной росы, солнце благоразумно
прячется за пихтами, постоянное бормотание ручья, опухшие лентяи деревья с
затуманенными верхушками сгрудились вокруг озерца куда вереницами идущих в
церковь прихожан капают капли росы, и вся эта золотисто-оранжевая
фантасмагория, все эти эфемерности небесных светящихся цветов возникающие в
моем глазном яблоке по воле Обманчивости, барабанные перепонки моих ушей что
плавно трепещут превращая услышанное в звуки и даже сам дотошный комарик
моего разума, различающего и досаждающего, старое сухое дерьмо животных в
сарае, бзиньк-бзиньк утренних мух, несколько облачных барашков, безмолвный
Восток Амиды[17], мощный толчок материи оставивший после себя бугры холмов,
все это один причудливый плавный сон запечатленный (запечатленный?) в
окончаниях моих нервов, и более того, Боже мой зачем мы живем чтобы быть
одураченными? - Зачем мы дурачим себя чтобы жить - дыры в древесном шалаше,
сочащаяся с небес вода терзает печень, древесина от горной долины до бумажки
никчемной, грязь от сухости до дождящего напора, мокни, внутрь, вверх,
круговерть, зеленые листья червями продираются наружу в непрерывном усилии -
попииискивающий маленький жучок раскачисто медлит похныкивает напевает
утренняя пустотность наполненная loi[18] - Хватит, я уже все сказал и нет
даже Пустынного Одиночества и даже этой страницы и даже слов а есть лишь
омертвелые представления о вещах возросшие на силе твоей привычки - О
Невежественные братья, О Невежественные сестры, О я Невежественный! об этом
ничего нельзя написать, потому что все и есть ничто, и поэтому об этом можно
писать бесконечно! - Время! Время! Вещи! Вещи! Почему? Почему? Глупцы!
Глупцы! Три Дурня Двенадцать Дурней Восемь и Шестьдесят Пять Миллионов
Циклов Бесчисленных Циклов Глупцов! Четеващеотменянадо, а? - И это было так
для наших пращуров, давно уже умерших, давно уже превратившихся в грязь,
одураченных, одураченных, и нет никакой такой Великой Премудрости, которую
мы получаем вместе с их хромосомными палочками - И так будет для наших
прапраправнуков, которые долго еще не родятся, долго еще будут тела их
пространством, грязь и пространство, грязь ли, пространство ли, какая
разница? - вставайте, давайте же, детки, просыпайтесь, - вставайте, пришло
время, просыпайтесь -- вглядитесь получше, вас дурачили - посмотрите
поближе, вы спите, - давайте же, смотрите, вставайте, теперь - быть или не
быть, какая разница? - Гордость, злоба, страх, презрение, пренебрежение,
индивидуальность, подозрительность, дурные предчувствия, гроза, смерть, горы
- КТО СКАЗАЛ ВАМ ЧТО РАДАМАНТ БЫЛ ЗДЕСЬ? КТО ПИШЕТ ЧУШЬ О КТО ЗАЧЕМ ПОЧЕМУ
ЧТО ПОДОЖДИ О ВЕЩЬ И И И И И И И И И И И И И И МОДХГРАГА НА ПА РА ТО МА НИ
КО СА ПА РИ МА ТО МА НА ПА ШУУУУ БИЦА РИИИИ - - - - - - И О О О О - М М М -
ВОТ - ВОТ - ВОТ - - ВОТ - ВОТ - ВОТ -- ВОТ - ВОТ - ВОТ - ВОТ - ВОТ - ВОТ -
ВОТ - ВОТ - ВОТ - ВОТ - ВОТ - ВОТ -
Корнев Павел
Посняков Андрей
Володихин Дмитрий
Курылев Олег
Юрьев Сергей
Шилова Юлия