Чтение 12–й страницы книги ~Циники~

ревке.

- Я завидую, Ольга, вашему страху смерти.

- Раздевайтесь тоже.

- Ни за что в жизни!

- Почему?

- Я буду вам мстить. Я хочу погибнуть из-за пуховых носков вашего лю-
бовника.

- Считайтесь с тем, что ваш тифозный труп обкусают собаки. Несколько
дней тому назад товарищ Мотрозов делал доклад в Московском Совете о по-
хоронных делах. В морге нашего района, рассчитанном на двенадцать пер-
сон, валяется триста мертвецов.

- О-о-о!

- Вынесено постановление "принять меры к погребению в общих могилах,
для рытья которых применять окопокопательные машины".

Впечатление потрясающее. Я вскакиваю и с необъяснимой ловкостью цир-
кового шута в одно мгновение сбрасываю себя пиджак, жилетку, воротничок,
галстук и рубашку.

Ольга торжествует.

Я шиплю:

- Какое счастье жить в историческое время!

Разумеется.

- Воображаю, как нам будет завидовать через два с половиной века наше
"пустое позднее потомство".

- Особенно французы.

- Эти бывшие ремесленники революции.

- Почему "бывшие"?

- Потому что они переменили профессию.

Ольга роется в шелковых складках:

- Не думаете ли вы, что они к ней вернутся?

- Вряд ли. Французы вошли во вкус заниматься делом.

Кружево стекает с ее пальцев и переливается через ладони:

- Это все от ненависти к иностранцам.

- Да. Чтобы не покупать у немцев пирамидон и у нас сливочное масло.

- Но мы им отомстим.

- Каким образом?

- Мы их попробуем уговорить питаться нашими идеями. Несмотря на всю
свою скаредность, французы довольно наивны. Они уже теперь учатся у нас
писать романы таким же дурным литературным стилем, как Толстой, и так же
скучно, как Достоевский. Но, увы, им это не удается.

Мы ведем разговор в полутонах и улыбке, сосредоточенно охотясь за
"врагами революции". Но мне в жизни безумно не везет. Первую вошь ловит
женщина.

- Ольга, если вы жаждете славы, не убивайте ее. Поступите, как импе-
ратор Юлиан. Вошь, свалившуюся с головы, он впускал себе обратно в боро-
ду. И верноподданные прославили его сердце. Надо уметь зарабатывать
бессмертие. Способ Юлиана не самый худший.

Ольга не желает бессмертия. Она даже не верит мне что творец вселен-
ной при создании этого крохотного чудовища был остроумнее, чем когда-ли-
бо. Я почти с поэтическим вдохновением описываю острую головку, покрытую
кожей твердой, как пергамент; глазки выпуклые, как у еврейских красавиц,
и защищенные движущимися рожками; короткую шею, наконец, желудочек, ра-
ботающий молниеносно. Наша кровь, сперва густая и черная, становится уже
красной и жидкой в кишечках и совсем белой в жилочках.

- А это замечательное туловище, покрытое тончайшей прозрачной чешуй-
кой, с семью горбиками на боках, благодаря которым чудовище может с ком-
фортом располагаться и удерживаться на наших волосах! А эти тонюсенькие
ножки, увенчанные двумя ноготками!..

- Достаточно.

Я умолкаю.

Поразительное насекомое гибнет под рубиновым ноготком моей жестоко-
сердой супруги.

29

Совет Народных Комиссаров постановил изъять из обращения в пассажирс-
ких поездах вагоны первого и второго класса и принять немедленно меры к
переделке частей этих вагонов в вагоны третьего класса.

30

В ближайшее время предполагается пустить в ход паровичок, который за-
менит собой трамвай по линии от Страстного бульвара до Петровско-Разу-
мовского.

31

С завтрашнего дня прекращается освещение города газом.

32

Представители Союза работников театра заявили в Совете Рабочих Депу-
татов, что "в случае совершенного прекращения тока в Москве, театры при-
мут меры для замены электричества другим освещением".

33

На 23 февраля объявлена всеобщая трудовая повинность по очистке улиц
от снега и льда для всего "мужского и женского здорового населения в
возрасте от 18 до 45 лет".

34

Я целую Ольгу в шею, в плечи, в волосы.

Она говорит:

- Расскажите мне про свою любовницу.

- У нее глаза серые, как пыль, губы - туз червей, волосы проливается
из ладоней ручейками крови...

Ольга узнает себя:

- Боже, какое несчастье иметь мужем пензенского кавалера.

- Увы!

- Дайте папиросу.

Я протягиваю руку к ночному столику. За стеной мягко прошлепывают бо-
сые ноги. Ольга поднимает многозначительный палец:

- Она!..

Марфуша подбрасывает дрова в печку, а у меня вспыхивают кончики ушей.
Ольга закуривает:

- Итак, поговорим о вашей любовнице. У нее наверно, красивая розовая
спина... жаркая, как плита.

- Немножко широка.

- По крайней мере не торчит позвоночник!

Ольга поворачивается на бок:

- Вроде моего.

И вздыхает:

- Бамбуковая палка которой выколачивают из ковров пыль.

- Флейта!

Я целую ее в рот.

Она морщится:

- Вы мешаете мне разговаривать.

После поцелуя у меня в ушах остается звон как от хины.

- А что вы скажете об ее животе? Да рассказывайте же, или я умру от
скуки в ваших объятиях.

Я смотрю в Ольгины глаза и думаю о своей любви.

...Моя икона никогда не потускнеет; для ее поновления мне не потребу-
ется ни вохра-слизуха, ни празелень греческая, ни багр немецкий, ни бе-
лила кашинские, ни червлень, ни сурик.

Словом, я не заплатил бы ломаного гроша за все секреты старинных мас-
теров из "Оружейной серебряной палаты иконного воображения".

35

Прекращено пассажирское железнодорожное движение.

36

Народным Комиссариатом по просвещению разработан проект создания пяти
новых музеев:

1. Московского национального.

2. Русского народного искусства.

3. Восточного искусства.

4. Старого европейского искусства и 5. Музея церковного искусства.

37

Я сегодня читал в университете свою первую лекцию о каменном веке.

Беспокойный предмет.

Три раза меня прерывали свистками и аплодисментами.

На всякий случай отметил в записной книжке чересчур "современные"
места:

1. "... для того чтобы каменным или костяным инструментом выдолбить
лодку, требовалось три года и чтобы сделать корыто один год... "

2. "... так как горшки их были сделаны из корней растений, для разог-
ревания пищи бросали в воду раскаленные камни..."

3. "... они плавали по рекам на шкурах, привязывая их к хвостам лоша-
дей, которых пускали вплавь... "

Олухи, переполнившие аудиторию, воображали, что я "подпускаю шпилеч-
ки".

На улице позади себя я слышал:

"Какая смелость! "

В следующий раз надо быть поосторожнее.