Ризенфельда Георг наливает себе и мне. Мы быстро выпиваем наши стаканчики.
- Настоящая дама, сразу видно. Вероятно, француженка.
разжечь Ризенфельда. - Я вчера где-то тут слышал эту фамилию.
сказал - француженка! Сразу видишь - что je ne sais pas quoi! (1) Вы не
находите, господин Кроль?
судорожно сжавшееся горло и снова прилипает лицом к стеклу. Через некоторое
время в дверях появляется Лиза и идет по улице. Ризенфельд смотрит ей вслед.
Настоящая пантера, и полная, и стройная! Если женщина семенит,
эта - за эту я даю гарантию!
пропускаю еще стаканчик. Георг, безмолвно ухмыляясь, снова опустился в
кресло. Ризенфельд оборачивается к нам. Лицо его светится в сумраке, словно
бледная луна.
Если бы я мог так же легко вынырнуть из глубин моей мрачности, как этот
мастер превращений, с завистью думаю я.
оркестра. Музыка и без того играет очень громко, но за нашим столом кажется
просто оглушительной. Сначала мы кричим друг другу на ухо свои замечания,
потом довольствуемся знаками, словно мы трио глухонемых. Танцевальная
площадка так набита, что люди едва движутся. Но Ризенфельда это не смущает.
Он высмотрел за стойкой бара женщину в белом шелку и устремляется к ней.
Гордо толкает он ее своим острым пузом туда и сюда по танцплощадке. Она на
голову выше своего кавалера и скучающим взглядом смотрит поверх него в зал,
где плавают воздушные шары. А внизу Ризенфельд пылает, как Везувий. Его
демон овладел им.
говорю я Георгу. - Ведь мальчик пьет, как дикий осел! Мы ставим уже пятую
бутылку. Если так пойдет дальше - мы через два часа будем банкротами. По
моим расчетам, мы уже пропили несколько надгробий. Надеюсь, он не притащит к
нашему столику это белое привидение, не то нам и ее придется поить.
Осязаемая действительность? Пусть! Но где же поэзия? Вот сегодня вечером -
темнеющее небо и раскрытое окно, тут можно было помечтать! Какая женщина!..
Вы понимаете, что я хочу сказать?
лучше того, что имеешь. В этом и состоит романтика и идиотизм человеческой
жизни. Ваше здоровье, Ризенфельд.
фокстрот "Ах, если о Петер это знал!". - Мои чувства деликатнее.
с пестрыми сардинками. Я вдруг цепенею от неожиданности: стиснутая лапами
какой-то обезьяны в мужском костюме, ко мне приближается справа, сквозь
толпу танцующих, моя подруга Эрна. Она меня не видит, но я еще издали узнаю
ее рыжие волосы. Без всякого стыда виснет она на плече типичного молодого
спекулянта. Я продолжаю сидеть неподвижно, но у меля такое ощущение, словно
я проглотил ручную гранату. Вон она танцует, эта бестия, которой посвящены
целые десять стихотворений из моего ненапечатанного сборника "Пыль и
звезды", а мне она уже целую неделю морочит голову, будто у нее было легкое
сотрясение мозга и ей запрещено выходить. Она-де в темноте упала. Упала, да,
но на грудь этого юнца; он в двубортном смо кинге, на лапе, которой он
поддерживает крестец Эрны, поблескивает кольцо с печаткой. А я, болван, еще
сегодня послал ей под вечер букет розовых тюльпанов из нашего сада и
стихотворение в три строфы, под названием "Майская всенощная Пана". Что,
если она прочитала его спекулянту! Я прямо вижу, как оба они извиваются от
хохота.
спине. Я в ярости. Если Эрна обернется, она увидит, что лицо у меня красное
и потное, а мне хотелось бы сейчас во что бы то ни стало иметь вид
надменный, холодный и независимый, какой и подобает иметь человеку из
высшего общества. Быстро провожу носовым платком по лицу. Ризенфельд
безжалостно ухмыляется, Георг это замечает.
испарина солеными струйками сбегает в уголки рта.
своему лицу выражение высокомерия и улыбаюсь слегка насмешливо и удивленно,
а воротничок мой уже размяк.
потом как будто случайно замечаю ее и с трудом узнаю. Небрежно поднимаю два
пальца для приветствия.
Небесный".
исчезает в одной из ниш.
всему залу. Несколько десятков людей смотрят на нас, и даже сам Ризенфельд
оторопел. Мне хочется быстро нырнуть под стол, но потом приходит в голову,
что ведь присутствующие могут это просто принять за обсуждение торговой
сделки, и отвечаю холодно и громко:
лицом младенца. - Всегда интересуюсь хорошим товаром. Разумеется, за
наличные. Моя фамилия Ауфштейн.
собраться с мыслями. - А товар - двадцать флаконов духов. К сожалению, вон
тот господин уже купил их.
остроты не доходят. Я отодвигаю свой стул и прячусь за Ауфштейном; почему-то
конферансье, атакующие публику, всегда избирают своей мишенью именно меня, а
сегодня на глазах у Эрны это было бы позором.
вместо него в белом подвенечном платье и под вуалью? Репе де ла Тур. Со
вздохом облегчения я усаживаюсь, как сидел до конферансье.
несколько куплетов в роли девственницы - тут же звучит бас жениха, и
это вызывает сенсацию.
есть та чародейка, которую я видел от вас в окне напротив?
реагировать, и вдруг вижу вокруг его слоновьего носа нечто вроде ангельского
сияния. Безмолвно тычет он большим пальцем в сторону двери, потом бормочет:
держится словно дама из высшего общества, по крайней мере, так считает
Ризенфельд.
рассеянно.
поглядывает на Лизу.
акробатка. Она молода, у нее задорное личико и красивые ноги. Она исполняет
акробатический танец с сальто, стоянием на голове и высокими прыжками. Мы
продолжаем незаметно наблюдать за Лизой. Она делает вид, что охотнее всего
ушла бы отсюда. Конечно, это только комедия: в городе имеется всего один
ночной клуб, остальное - просто рестораны, кафе или пивные. Поэтому здесь
встречаешь каждого, у кого хватает денег, чтобы сюда прийти.
Березин Федор
Мацумото Сэйте
Маркелов Олег
Березин Федор
Ильин Андрей
Шилова Юлия