надоел?" "Знаете, Натан, мне-то что до этого чуждого мне образования,
почему-то какое-то время выступавшего от моего имени? Ну, передрались между
собой какие-то там чёрножопые где-то там в их Африке. Так там вечно кто-то
кого-то режет и лопает.То в Анголе, то в ЮАР, то в Израиле. Почему мы тут, в
океане, почти уже в тропиках только и говорим об этом? Мы уже не только не
потенциальные израильтяне, слава Б-гу, но и не евреи. И никогда ими больше
не будем в своей могучей и счастливой стране. Давайте уж лучше о бабах..."
"Вы правы."
ветру, счастливо улыбаясь тропическому солнцу в декабре и любуясь
дельфинами, которые неслись впереди турбохода над зелёными торпедообразными
подводными корпусами. Юлия вообще без конца хохотала. Её было не узнать. Без
парика, без косметики, с сожжённым на солнце носом она казалась колхозницей
с полотна Пластова - со своим-то бюстом. В каюте Евгения, которую в тот же
день покинул Натан Поляковский, они навёрстывали упущенное за годы счастье,
без конца предаваясь взаимным откровениям. Это не мешало Юлии беседовать с
Дани, а Жене со Светой. Были ли у них более интимные отношения на борту
лайнера, идущего из зимы в лето? Не знаю... Ну, не знаю я! Я вам что, Натан
Поляковский что ли? Только мне почему-то кажется, что такие круизы для того
и придуманы, чтобы между всеми было всё... Но нам-то что до них, верно?
продолжает жить своей жизнью даже если лучшая его часть исхитрилась
путешествовать зимой в тропики. Уже на другой день после описанных выше
примирительных акций великолепного Натана радио и телевидение принесли
тревожные вести: в Югославии восстали косовары. Ну восстали и восстали,
вечно где-то восстают, самые разные косовары, пивовары, сыровары... Мало ли.
что происходит в разных там Карловых Варах! Особенно на фоне текущих событий
вокруг нашей компашки. Тут, понимаете ли, такая девочка!.. Представляете, ну
совсем даже посторонняя, внаглую отбивает неподражаемого Женю у только что
успокоившейся Юлии и потенциальной мужниной изменщицы Светы. А тот, скорее
всего, уже назначил ей сеанс фотографирования с продолжением. И другая -
стервь такая, израильтянка бывшая - без конца в ресторане подсаживается к
Дани в одном купальнике. Повыламывается перед его столиком в бассеёне в
upless сквозь стекло и - шасть в ресторан, едва накинув на свой срам
полотенце. Песни ей, видите ли, вдруг приспичило попеть на иврите!.. А
скромницу-Свету, Ору эту Козлову, какой-то, ну совершенно лишний в нашем
многоугольнике, горный козёл без конца угощает за своим столиком цинандали,
а она, нет, вы не поверите!.. Честное слово, как сейчас вижу - на колени ему
садится и хохочет так, что вот-вот уста прикоснуться к усам... "И странные
дикие звуки всю ночь" готовы раздаваться - и так далее. Дани с Женей, глядя
на это непотребство, готовы вдвоём на кухню за ножами бежать. Мало того,
какой-то козлик Катьку увлёк наверх и там между судовыми дымовыми трубами,
по-моему, уговорил её изменить такому хорошему мальчику, что провожал её во
Владивостоке. Вы думаете, может быть, что Натан наш, с его-то брюшком и
лысиной, только созерцает изнутри и снаружи все эти милые посторонние
страсти, о которых нам с вами только мечтать остаётся? Да? Тогда вы его
просто ещё плохо знаете! Он, между прочим, тут вообще нарасхват, вообще
вразнос пошёл. И клеят его не мымры какие, а длинноногие блондинк
старый развратник так расписывает мысленно каждой из них неслыханный её секс
с ним, что бедной девушке просто нет другого выхода, кроме как сказку
сделать былью в своей каюте. И мне, к тому же, кажется, что её мечты
свершаются. Эти лысые пузаны только на вид такие противные, а в деле им, я
вам скажу, ну нет равных... Настоящая самочка (а других в морячки почему-то
и не берут) знает толк в самцах, эта на вашего патентованного красавца Женю
и не взглянет.
откуда веками идёт вся мировая смута. И Албания, рассорившаяся пару десятков
лет назад с великим и могучим, за что тотчас пригрета Западом, ввела в
Косово свою полуголодную армию. Ведь империалистов же хлебом не корми, но
дай кого на кого назюкать. Вот они под шумок эту армию и натравили на
православных братьев-славян наших, да ещё почти из соцлагеря. А в этом
лагере только тронь кого из наших, только покосись на кого - все бараки как
один на защиту завоеваний. А то, суки такие, опять нашли же кого назюкивать
- мусульман. Их хлебом не корми, дай хоть какое беззащитное население, чтобы
всех подряд стрелять или резать - израильтянина там, серба - им без разницы.
Только сербы, между прочим, тоже нервные горцы, хоть и православные. Серб
как рождается с карабином между ягодицами, так потом всю жизнь из дома
неворуженным выйти не может - постыднее чем, скажем, русскому с голой
попой... Для настоящего серба восставший косовар, что бык для торреро -
главная цель и радость всей его нервной жизни. Вот и началась там
неслыханная резня, как резонно заключает свою политинформацию долговязый
прыщавый Сашок - катькина пассия в этом плавучем борделе. "А мы тут при
чём?" "Как это при чём, если НАТО помогает косоварам? Там уже наш
Черноморский флот три парома с добровольцами-палестинцами и албанцами на
пути из Италии потопил, чтоб не встревали в локальный конфликт, а в
Югославию воздушный мост с современным оружием проложен - они в одну ночь
пятнадцать самолётов НАТО сбили нашими ракетами. Наши Северный и
Тихоокенский форты блокируют побережья Штатов. И Остров Свобода - Куба,
естественно, тут как тут - объявила мобилизацию. А, - понизил голос Сашок, -
наш корвет, ну, тот, что нас сопровождает, уже второй час оттирает от
"Родины" какие-то подозрительные катера, скорее всего псе-вдопиратские. Нас
бы давно пытались взять на абордаж, только не представляют как вообще это
делается с трисеком. До палубы от воды чуть не высота десятиэтажного дома."
"Если нас возьму
мой папа свою любовницу, правда?" "Ну вот, опять губы кусать! Говорил же,
ещё со вчерашнего не зажило... В первый раз такую кусучую девчонку вижу...
Ну, Катька же!!" "Защитишь?" "Конечно..." "А ка-ак ты меня защитишь?" "Да
погоди ты!.. Смотри-ка... Что я сказал?"
накренившись наперерез быстроходному крупному катеру, бесстрашно
проскочившему под верхним строением "Родины", рискуя быть раскромсанным её
острыми двадцатиметровыми стойками, разрезавшими голубые пенные волны.
Корвет обогнул своего подопечного и поднял сигнал, требующий от катера
остановиться, но тот нагло свернул и повторил свой маневр. Публика с
восторженными воплями приветствовала смельчаков, хотя торчащие на мостике и
на палубе катера рожи отнюдь не располагали к симпатии. Когда же с катера
прозвучала пулемётная очередь по серпу-молоту, и на Катьку с её кавалером
посыпались ошмётья от кожуха дымовой трубы, отдыхающих как ветром сдуло с
палуб. "Товарищи, без паники, - раздался голос капитана из динамиков. -
Военные моряки передали, что начинают огонь на поражение..." Сашок и Катька
залезли по трапу на самый верхнюю площадку мачты между трубами, чтобы лучше
видеть предстоящее сражение. Всего, чего угодно, ожидали они от круиза, но
не такого кайфа - реальной стрельбы в открытом море. Корвет, зарываясь в
волны, свернул к лайнеру, между стоек которого бесстрашно пристроился катер,
с которого задрались вверх стволы турельной установки. Было ясно, что пираты
намерены стрелять по днищу пассажирской платформы. Подросткам это не было
видно, но они поняли, что происходит по тому, что мчащийся рядом с лайнером
корвет нацелил оружие под платформу. Со стороны показавшегося на горизонте
военноего корабля появился и стал стремительно приближаться к "Родине"
второй белый катер.
открыть огонь, рискуя повредить обшивку стоек, но если пираты прошьют ваше
днище..." "...возможен пожар, - ответил капитан трисека. - Главные запасы
топлива у нас в недоступных подводных корпусах... Но и в верхнем строении
трисека у нас топливный танк для дизель-генератора. Только сказал о
"недоступных корпусах", как подумал, а что, если у них на борту есть
глубиннын бомбы..." "Не думаю, что они решатся, им тоже мало не будет. Может
быть вы присядете на платформу, чтобы вынудить его выскочить под мои пушки?"
"Я не могу это сделать на полном ходу, надо почти остановиться, но придётся
это сделать, чтобы он, по крайней мере, не смог стрелять снизу по моему
днищу..." "Нет-нет... Ему только это и надо, чтобы попытаться взять лайнер
на абордаж и объявить всех пассажиров заложниками. У вас на борту есть
оружие?" "Только табельное у членов экипажа. Двадцать "макаровых". Против их
автоматов и пулемётов... Слушайте, по моему, они уже открыли огонь по моему
днищу!.." "Я вижу... Вот сволочи!.. Сергей Гаврилович, снижайте ход и
садитесь платформой на воду. Я, пожалуй, успею пришвартоваться раньше него и
высадить к вам человек двадцать моих моряков, а тогда..." "Командир, Георгий
Шалвович!! Меня огибает второй однотипный пиратский катер и, по-моему, с
него по вам выпустили две торпеды, я вижу отсюда след под водой..." "Право
на борт!!" Но было поздно. Крик ужаса потряс "остров здоровья". Корвет прямо
на глазах разлетелся на куски и исчез в облаке дыма и пара. "Полный вперёд!!
- закричал капитан трисека. - Кузьмич, дорогой, самый полный, слышишь? Вы
все там, в машине, сделайте невозможное если хотите жить! У нас продырявлено
днище верхнего строения, плавучесть сохранили только корпуса..."
на волнах, по-прежнему держась между стойками - с той же скоростью. За
кормой мчался, делая маневр, чтобы выйти наперерез второй явно перекрашенный
и отнюдь не пиратский торпедный катер. Догадку подтверждало поведение
идущего параллельным курсом фрегата. Он не отвечал на призывы "Родины" о
помощи и явно координировал действия уже трёх катеров. Последний вышел из-за
борта фрегата, устремился в погоню и тотчас выпустил ракету, которая
разворотила кормовой бассейн, встроенный в расторан. Вода из бессейна
хлынула в коридоры и каюты. Тотчас началась паника, люди решили, что их
"Титаник" уже тонет и бросились на шлюпочную палубу. Со второго катера
ударила бесконечная пулемётная очередь, продырявившая сразу все шлюпки
левого борта. Пассажиры шарахнулись обратно к уже свободные от воды каюты -
вода ушла в шпигаты под платформу, обдав грязным душем пиратов с первого
катера. "SOS! SOS! SOS! - надрывался радист. - Подверглись нападению
Шломо Вульф
Никитин Юрий
Панов Вадим
Майер Стефани
Белов Вольф
Орловский Гай Юлий