Чтение 12–й страницы книги ~Пигмалион~

кое-что?
П и к е р и н г. Там еще появлялся ее отец. Но Генри его быстро спровадил.
М и с с и с Х и г г и н с. Естественнее было бы, если б явилась мать. Но я не об
этом говорю. Вместе с ней появилась...
П и к е р и н г. Что же, что?
М и с с и с Х и г г и н с (невольно выдавая этим словом, к какому поколению она
принадлежит). Проблема...
П и к е р и н г. Ага, понимаю! Проблема, как сделать, чтобы она могла сойти за
даму из общества.
Х и г г и н с. Эту проблему я разрешу. Я ее уже почти разрешил.
М и с с и с Х и г г и н с. Да нет же! До чего может дойти мужская тупость!
Проблема, что с ней делать после.
Х и г г и н с. Не вижу, где тут проблема. Будет жить, как ей хочется, пользуясь
всеми преимуществами моей науки.
М и с с и с Х и г г и н с. Да, вот так, как живет эта бедная женщина, которая
только что вышла отсюда. Привычки и манеры светской дамы, но только без доходов
светской дамы, при полном неумении заработать себе на хлеб,- это ты называешь
преимуществом?
П и к е р и н г (снисходительно; эти рассуждения кажутся ему скучными). О, это
все как-нибудь устроится, миссис Хиггинс. (Встает, чтобы проститься.)
Х и г г и н с (тоже встает). Мы ей найдем какую-нибудь работу полегче.
П и к е р и н г. Она очень довольна своей судьбой. Не беспокойтесь о ней. До
свидания. (Пожимает руку миссис Хиггинс с таким видом, словно утешает
испуганного ребенка, затем идет к двери.)
Х и г г и н с. И во всяком случае, сейчас уже не о чем говорить. Дело сделано.
До свидания, мама. (Целует ее и идет за Пикерингом.)
П и к е р и н г (обернувшись, в виде особого утешения). Есть масса возможностей.
Мы сделаем все, что нужно. До свидания.
Х и г г и н с (Пикерингу, на пороге). Давайте свезем ее на шекспировскую
выставку в Эрл-корт.
П и к е р и н г. Давайте, очень хорошо! Представляю, какие она будет отпускать
забавные замечания!
Х и г г и н с. А потом, когда мы вернемся домой, станет передразнивать всю
публику.
П и к е р и н г. Чудесно!
Слышно, как они оба смеются, спускаясь по лестнице.
М и с с и с Х и г г и н с (порывисто встает с тахты и возвращается к своему
письменному столу. Усевшись, отбрасывает в сторону лежащие в беспорядке бумаги;
достает чистый лист из бювара и решительно берется за перо. Но, написав три
строчки, она отказывается от своего намерения, бросает перо, сердито упирается
ладонями в стол и восклицает). Ах, мужчины! Мужчины!! Мужчины!!!

ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Лаборатория на Уимпол-стрит. Полночь. В комнате никого нет. Камин не топится:
лето. Часы на камине бьют двенадцать. На лестнице слышны голоса Хиггинса и
Пикеринга.
Х и г г и н с (окликает Пикеринга). Пик, вы там, пожалуйста, заприте парадную
дверь. Я сегодня уже никуда не пойду.
П и к е р и н г. Хорошо. Миссис Пирс может идти спать? Нам больше ничего не
понадобится?
Х и г г и н с. Да нет, пусть ее ложится!
Отворяется дверь, и в освещенном квадрате показывается Элиза - в роскошном
вечернем туалете, в манто, в брильянтах, с цветами и веером в руках и при всех
прочих аксессуарах. Она подходит к камину и зажигает лампу. Видно, что она очень
утомлена; темные волосы и глаза резко оттеняют бледность лица, выражение почти
трагическое. Она снимает манто, кладет на рояль веер и цветы, садится на скамью
и печально молчит. Входит Хиггинс во фраке, пальто и цилиндре; под мышкой у него
домашняя куртка, которую он захватил внизу. Он снимает цилиндр и пальто, бросает
то и другое на журнальный столик, бесцеремонно стаскивает фрак, надевает
домашнюю куртку и устало разваливается в кресле у камина. Входит Пикеринг в
столь же парадном облачении. Он тоже снимает пальто и цилиндр и уже собирается
отправить их вслед за пожитками Хиггинса, но в последнее мгновение
спохватывается.
П и к е р и н г. Попадет нам завтра от миссис Пирс, если мы бросим все вещи тут.

Х и г г и н с. Ну, откройте дверь и спустите их по перилам в холл. Утром она их
найдет и повесит на место. Она подумает, что мы пришли домой пьяные.
П и к е р и н г. А есть немножко. Что, писем не было?
Х и г г и н с. Я не смотрел.
Пикеринг берет цилиндр и пальто и идет вниз.
(Хиггинс. вперемежку с зевками, принимается мурлыкать арию из . Вдруг он
обрывает пение и восклицает.) Хотел бы я знать, черт подери, где мои туфли?
(* (<Девушка с Золотого Запада>) - опера итальянского композитора Джакомо
Пуччини.)
Э л и з а мрачно смотрит на него, потом порывисто встает и выходит из комнаты.
Хиггинс зевает и снова затягивает свою арию. Возвращается П и к е р и н г с
пачкой писем в руках.
П и к е р и н г. Только проспекты и вам какой-то billet-doyx с графской короной.
(Бросает проспекты в топку и становится у камина, прислонясь спиной к каминной
топке.)
Х и г г и н с (взглянув на billet-doyx). Кредитор. (Швыряет письмо туда же.)
Элиза возвращается, держа в руках пару больших стоптанных туфель. Она ставит их
на коврик перед Хиггинсом и садится на прежнее место, не проронив ни слова.
Х и г г и н с (зевая снова). Господи! Что за вечер! Что за публика! Что за
балаган! (Поднимает ногу. чтобы расшнуровать ботинок, и замечает туфли. Забыв
про ботинок, смотрит на них так, как будто они появились тут сами по себе.) А!
Вот они, туфли.
П и к е р и н г (потягиваясь). Сказать по правде, я все-таки устал. Пикник,
званый обед, а потом еще опера! Что-то уж слишком много удовольствий сразу. Но
пари вы выиграли, Хиггинс: Элиза справилась с ролью, и как еще справилась!
Х и г г и н с (с жаром). Славу богу, что все уже кончено!
Элизу передергивает, но они не обращают на нее внимания. Она, овладев собой,
снова сидит неподвижно, как каменная.
П и к е р и н г. Вы волновались на пикнике? Я волновался. А Элиза, по-моему,
ничуть.
Х и г г и н с. Элиза? Даже и не думала. Да я и знал, что все сойдет хорошо.
Просто переутомился за все эти месяцы, вот оно теперь и сказалось. Первое время,
пока мы занимались только фонетикой, это было интересно, но потом мне до смерти
надоело. Если б не пари, я бы уже давно послал это к черту. Глупая в общем была
затея; все оказалось гораздо скучнее, чем мы думали.
П и к е р и н г. Ну, что вы! На пикнике было много острых моментов. У меня даже
сердце замирало.
Х и г г и н с. Да, первые три минуты. А когда стало ясно, что мы побеждаем без
боя, я почувствовал себя, как медведь, запертый в клетке и не знающий, куда
деваться от безделья. А обед был еще хуже: сиди и жуй целый час, и даже слова
сказать не с кем, кроме какой-то модной дуры. Нет, Пикеринг, можете быть
уверены, с меня довольно. Больше я производством герцогинь не занимаюсь. Это
была сплошная пытка.
П и к е р и н г. Вам просто не хватает настоящей светской дрессировки. (Шагает
по направлению к роялю.) А я иногда люблю окунуться в эту атмосферу: как-то
чувствуешь себя опять молодым. Во всяком случае, это был успех, потрясающий
успех! Раза два я даже испугался, настолько хорошо Элиза себя держала.
Понимаете, настоящие герцогини очень часто не умеют себя держать; они так глупы,
что воображают, будто к людям их положения хорошие манеры приходят сами собой, и
поэтому не хотят им учиться. Когда что-нибудь делается не просто хорошо, а
превосходно, в этом всегда чувствуется профессионализм.
Х и г г и н с. Да, вот это меня и бесит: болваны, которые даже болванами не
умеют быть по всем правилам. (Встает.) Ну, так или иначе, дело кончено и все уже
позади; можно по крайней мере лечь спать без страха перед завтрашним днем.
Красота Элизы становится зловещей.
П и к е р и н г. Да, и я, пожалуй, на боковую. Все-таки это было большое
событие; мы одержали блестящую победу. Спокойной ночи. (Уходит.)
Х и г г и н с (идет за ним). Спокойной ночи. (Обернувшись на пороге.) Элиза,
погасите свет и скажите миссис Пирс, чтобы она не варила мне утром кофе, я буду
пить чай. (Уходит.)
Элиза, всячески сдерживая себя и стараясь казаться равнодушной, встает и идет к
выключателю. Когда она достигает камина, она уже на последнем взводе. Она
опускается в кресло Хиггинса и сидит с минуту, судорожно вцепившись в ручки. Но
в конце концов нервы у нее сдают, и она в порыве бессильной злобы бросается на
пол.
Х и г г и н с (за дверью, раздраженно). Куда опять девались эти чертовы туфли?
(Появляется на пороге.)
Э л и з а (хватает туфли и одну за другой с силой швыряет ему прямо в лицо). Вот
вам ваши туфли! И вот вам ваши туфли! Возьмите их, и чтоб вы в них минуты покоя
не знали.
Х и г г и н с (изумленный). Что за черт!.. (Подходит к ней.) В чем дело?
Вставайте. (Тащит ее за плечи.) Что-нибудь случилось?
Э л и з а (задыхаясь). С вами ничего не случилось. Я вам выиграла ваше пари, да?
Ну и прекрасно! А до меня вам никакого дела нет.
Х и г г и н с. Вы мне выиграли пари! Вы! Пигалица несчастная! Я сам выиграл
пари. Зачем вы бросили в меня туфли?
Э л и з а. Потому что я хотела разбить вам голову. Я бы вас задушила сейчас,
себялюбивое, толстокожее животное. Вы меня вытащили из грязи! А кто вас просил?
Теперь вы благодарите бога, что все уже кончилось и можно выбросить меня обратно
в грязь. (В ярости ломает пальцы.)
Х и г г и н с (глядя на нее с холодным любопытством). Оказывается, это существо
все-таки нервничает.
Элиза издает сдавленный крик ярости и бросается на него, словно хочет выцарапать
ему глаза.
(Хиггинс, схватив ее за руки.) Этого еще не хватало! Когти долой, кошка! Как вы