Справа немцы, слева венгры с французами, а дальше?.. Что толку от такого
компота, если до будущего твоего все равно никто не доживет? Они ведь
четверть населения смолотили! Что четверть - больше! Или по-твоему это
пустяки?
ни было стороны. Я уже сказал, позднее все исчезнувшие вернутся. Вы сами
упомянули тот факт, что оружие пришельцев не разрушает и не калечит. Это
действительно так. Я думаю, оно перемещает людей в иное измерение, в иное
время. Это необходимость... Вы, должно быть, заметили: пришельцы никогда
не уничтожают всех. В любом гарнизоне, в любой самой малочисленной
компании всегда остается горстка выживших и испытавших. Это будущие
носители истории. Ужасной человеческой истории, к сожалению, необходимой в
качестве наглядного примера для грядущих поколений.
взял, что они вернутся? Или тоже наслушался сказок про деревеньки мозырей?
спине Ларсена побежали мурашки, и волосы на затылке шевельнулись.
Почему-то он сразу поверил, что так оно и будет. Действительно вернутся.
А, вернувшись, заселят опустевшие села и города, утешив тех, кто ждал, и
изумив всех остальных...
предполагаю, что это своеобразное чистилище, и вполне возможно, что с их
возвращением появится новая религия, отличная от прежних, обогащенная
опытом пережитого. Во всяком случае многое изменится и не в худшую
сторону. Потому что эта война не во спасение человечества, а во спасение
Земли, где человечество - суть песчинка.
какой-то.
продолжал бормотать, словно торопился завершить начатую мысль. Глаза его
лихорадочно поблескивали, и Ларсену пришло на ум, что действие репротала
кончается.
войну больше и больше. Число бессмыслиц в стратегии и тактике пришельцев
будет нарастать, и вместо азарта к людям придет недоумение. Ведомая
пришельцами война так и не уложится у нас в сознании. Боевые действия
постепенно выродятся в абсурд, в широкомасштабную клоунаду. Тоска по
тишине обратится в мечту. И когда приблизится усталость, все прекратится
самым неожиданным образом. Может быть, даже землянам подарят победу.
Возможно, вмешается третья сторона... Собственно говоря, они и сейчас уже
не воюют, а лишь создают грандиозную имитацию сражений. Хлопушки и
бенгальский огонь мы принимаем за реальную угрозу. Вероятнее всего, сами
пришельцы в войне вообще не участвуют. Воюют роботы, фантомы и муляжи.
в памяти, но он даже не попытался определить - что именно.
обращении к людям. Это не входило в их планы. Правда, и не противоречило
им. Пришельцам попросту стало меня жаль. Возможно, они подозревали, что в
будущем я о многом догадаюсь, и тем не менее с выступлением они мне
помогли, а после отпустили на все четыре стороны.
мог рассказать о них первому же патрулю!
усмешки.
подробности...
самый дикарь, что удрал с ракетоносца - не больше и не меньше.
усмешка. - Вы очевидно решили, что это действует ваш стимулятор?.. Ничего
подобного. Приди вы сюда не один, я не раскрыл бы рта.
собеседнику на "вы", но даже не заметил этого. Переключение произошло само
собой, где-то на подсознательном уровне.
предусмотрели и это. Они ведь знали, кого отпускали и куда. С моими
мыслями и моим грузом - легче родиться заново. Конец войны - спасение для
многих, но не для меня. И десять, и двадцать лет спустя мне придется
мириться все с тем же ярлыком. Предатель - он и в гробу предатель, - из
горла узника вырвался булькающий смех. Дорожка крови протянулась от левого
уголка губ. И, глядя на него, Ларсен неожиданно ощутил, что весь его запал
угас. Злости к этому человеку он больше не испытывал. Более того, впервые
он почувствовал некоторое неудобство за свое присутствие здесь.
наш ад материален именно потому, что все мы с самых юных лет постигаем азы
ненависти. Можно, конечно, бравировать и делать вид, что вам все равно, но
вся игра тотчас развалится, едва вас возненавидит хотя бы тысяча людей.
Ненависть миллионов не просто ощутима, - от нее жестоко заболеваешь. Это
невообразимо тяжелый крест, лишающий желания дышать, жить, двигаться.
шуток.
отворяемая дверь. Вздрогнув, Ларсен резко обернулся. На пороге,
перетаптываясь, среди морозных парящих клубов, стоял часовой.
не вспомнил.
Если спросят, надо сказать что-то.
родимый. Мы тут уже закончили.
свет?
сарайчика.
был безрадостно черен. Заметно похолодало, и Ларсен, поежившись, поднял
воротник полушубка. Рядом гремел замком часовой.
высыпало. Чудно! Война и звезды...
свет божий бутыль, призывно встряхнул перед носом бойца. - Ну что, будешь,
кокарда в ватнике? Замерзнешь ведь! А я угощаю...
помнишь хоть, что вчера вытворял?
было делать вид, что не помнит. Хотя, наверное, и бесполезно. О подобных
вещах любят напоминать. Да не раз и не два...
приблизился сбоку, шутливо ткнул обтянутым в меховую рукавицу кулаком.
трещит, спасу нет.
знаешь, сколько? Тебя же впятером от приятеля за шиворот оттаскивали.
знать. Хорошо, я с тобой не схлестнулся, а то ходили бы сейчас оба
красивые. Ладно, не переживай. Все путем. Одного только не пойму, на
Серегу-то ты чего вдруг окрысился?
не расшиб. В лазарете сейчас сморкается, бедолага.
десяток уже, - дозу свою пора знать. Хотя... Если, говоришь, самогон,
можно, конечно, просчитаться. Первач - штука такая. Хуже самой ядовитой
бормоты.