Чтение 12–й страницы книги ~Законник~

суда.

- Заседают.

- А как подсудимый?

- По-моему, в ступоре. Все никак не может понять, где он и что с ним
происходит. Только просит в Верховный Суд позвонить. Какому-то Иванову. И
плачет.

- А выступает кто?

- Прокурор.

- Что требует?

- Смертную казнь.

- Этот добьется...

...На основании статей... УК РСФСР... и по совокупности статей...
подсудимого... к высшей мере наказания... Что и заслужил...

Ветераны сворачивали манатки. Вчетвером за два конца столешни поднимали,
грузили в машину столы заседаний. Таскали стулья и скамейки.

Подсудимый сидел рядом, возле стенки, под присмотром Сан Саныча и Анатолия.
Казалось, он все еще не мог прийти в себя. После суда. И вынесенного
приговора.

- Убери ноги! - говорили ему, проходя мимо. И он механически поджимал ноги.

- Подвинься. Мешаешь.

И он пододвигался.

Слаб в коленках оказался Глава администрации. Не то что бывший беглый
рецидивист Мокроусов. Который, на том двадцатилетней давности суде,
несмотря на перспективу смертного приговора, ухмылялся, угрожал суду и
вообще вел себя самым вызывающим образом. Размякают бывшие рецидивисты в
высоких начальственных кабинетах. Мхом берутся. Или это просто возраст
сказывается? И нервное перенапряжение?..

- И что теперь будет? - периодически спрашивал приговоренный к высшей мере
Глава администрации.

- Прошение о помиловании. Если вы надумаете его подавать, - отвечал стоящий
рядом в ожидании машины адвокат.

- А помилуют?

- Вряд ли. Но хотя бы время потянется.

- До чего?.. Потянется?

- До приведения приговора в исполнение. Приговоренный преступник гулко
сглатывал слюну.

- Подбери ноги! - кричали проходящие мимо ветераны.

Подсудимый автоматически подбирал ноги...

- Всђ! Шабаш. Осталось только этого увести, - кивнул Борис.

Приговоренный встрепенулся.

- Куда увести?

- Туда, откуда ты десять лет назад сбежал.

- Зачем?

- Затем. Сам знаешь, зачем!

Приговоренный знал. Теперь точно знал! Он закрутил во все стороны глазами и
вдруг, сильно дернувшись, вскочил на ноги. И побежал в сторону открытых
ворот.

- Вы что? - закричал Борис на допустивших промашку конвоиров. - Одного
полоумного зека удержать не смогли?

- Да он так неожиданно. Так сильно, - попытался оправдаться Сан Саныч. - Мы
даже не ожидали...

- Не ожидали... Сейчас уйдет за ворота, и поминай как звали.

- Не уйдет, - зловеще сказал Анатолий и вытащил из кармана пистолет.
Именной. Который за Днепр получил. - Не уйдет. Гад! Петров! Остановитесь!
Или я буду стрелять!

Петров не слушал. Петров опрометью бежал к распахнутым воротам. Которые
обещали отмену или хотя бы отсрочку приговора.

- Один - в воздух, - тихо сказал Анатолий и, задрав ствол, выстрелил. -
Стойте! Мокроусов!

Мокроусов, помещавшийся в обрюзгшей оболочке Петрова, не остановился. Но и
не побежал быстрее. Потому что быстрее уже не мог. Кабы Мокроусов был в
оболочке Мокроусова двадцатилетней давности, он, может быть, и успел
добежать...

- Второй - на поражение! - сказал Анатолий и опустил дуло вниз.

- Ты что делаешь? - закричал издалека Федор.

- Пресекаю попытку побега, - сам себе ответил Анатолий, прослеживая дулом
удаляющуюся фигуру.

- Уйдет, - сказал кто-то рядом. - Слишком далеко.

- Не уйдет, - прошептал Анатолий. - Не может такого быть, чтобы ушел! - И
нажал на спуск в момент, когда беглец стал поворачивать за угол.

Выстрел!

Совершивший попытку побега подсудимый упал на асфальт. И замер.

- Ты что наделал? - вскричал подбежавший к месту событий Федор.

- Я?

- Ты!

- Ничего особенного. Привел приговор в исполнение, - жестко сказал
Анатолий.

- Какой приговор? Мы же договаривались...

- Теперь поздно говорить, о чем мы договаривались, - вздохнул Сан Саныч и
побрел к трупу.

- Ну вы даете! - покачал головой адвокат. - О приведении приговора в
исполнение вы мне ничего не говорили...

- А вас здесь и не было, - сказал Анатолий. - Вообще не было. Вы на садовом
участке морковь окучивали.

Адвокат еще раз осуждающе покачал головой и пошел к машине.

- В общем, так, мужики, - сказал Борис. - Все по домам и заготовьте
надежное алиби. На каждый день. Раз так все обернулось...

- А труп?

- Труп я возьму на себя.

От ворот подошел Сан Саныч.

- Ну что? - спросили все.

- Точно в лоб! Чуть выше переносья, - сказал Сан Саныч.

Анатолий не без гордости похлопал себя по карману, где лежал пистолет. В
его возрасте не каждый способен попасть даже в мишень в тесном, как коробка
из-под обуви, пневматическом тире. А тут со ста метров в бегущую фигуру!

Видно, не весь еще вышел старый боец.

- А почему в лоб-то? - вдруг спросил Борис. - Он же спиной бежал.

- Вот и я говорю - спиной, - подтвердил Сан Саныч. - А убит выстрелом в
лоб. Причем навылет. Вот и пуля.

И раскрыл ладонь. На которой лежала пуля. Винтовочная.

- Как это может быть? - удивленно спросил Анатолий. - Я же из пистолета
стрелял...

- А попал из винтовки.

- Ничего не понимаю.

- А тут и понимать нечего. Зря ты Толя ковбоя изображал. Который может
индейца со ста метров. В молоко ты попал.

- А как же он? - показал Анатолий на ворота. - Кто тогда его?

- Я думаю, свои, - сказал Сан Саныч. - Ведь он действительно много каких
веревочек в руках держал. Которые туда вели. Вот они и решили их разом
перерезать.

- А чего же не раньше?

- А раньше он в камере сидел. Под нашим присмотром. А чуть только вышел,
его и...

- Ну, дела!

- Выходит, мы зря весь этот спектакль с судом устраивали?

- Какой спектакль? - насторожился Сан Саныч.

- Ну вот этот. С судьями и прокурорами.

- Какой же это спектакль. Если это суд!

- А к чему он был нужен, если все равно...

- К тому, чтобы все было по закону! - сказал Сан Саныч. - Вне зависимости
от того, кто поставил последнюю точку. По за-ко-ну!

- Даже так?

- А как иначе? Иначе невозможно! В правовом государстве...

Больше на собрания в районную администрацию Сан Саныч не ходил. Чтобы
ненароком кого-нибудь еще из старых знакомых в президиуме не увидеть. И
телевизор тоже не включал. От греха подальше.

--------------------------------