от них сбежишь - только разве на тот свет?! Попробуем потянуть время.
Глядишь, случай и представится. Я шел за Куратором, внимательно наблюдая
окружение. Я искал шпиков. Этот? Не похоже. Этот? Тоже не очень подходит.
Этот? А вот этот, пожалуй, да. Рядом еще один. И еще. Да их тут, как я и
ожидал, что семечек в подсолнухе.
такая расстановка сил? Что он задумал?
платформе. Значит, едем на этом поезде? Хорошо. Я не спорю. Хотя лично я
предпочел бы ехать совсем в другую сторону. В противоположную.
появлением, чуть в стороне и сзади от меня, истошно закричала женщина.
Встревоженные люди разом оглянулись на крик. И опять почти одновременно, но
с запозданием на полторы-две секунды закричали пассажиры, стоящие на
платформе.
разглядеть, что произошло. Они пытались разглядеть того, кого уже не было.
Попавшие в тоннель метро люди не выживают. От эскалаторов заверещали
милицейские свистки.
Свидетели происшествия, останьтесь.
женщина. - Стоял, а потом... Какой ужас!
женщина-свидетель. Я увидел последствия происшествия. Несколько молодых
людей с дежурно сочувствующими выражениями на лицах не спеша, но и излишне
не задерживаясь, отошли от платформы и, разойдясь в разные стороны,
растворились в толпе людей, двигающихся к эскалаторам. И еще я услышал крик.
Не тот что сопровождал гибель человека, а тот, что предварял ее. Одного его
мне было довольно, чтобы правильно оценить происходящее.
случай убийство. Человек не упал на рельсы - его столкнули туда за мгновение
до прохождения поезда. Все было расписано как по нотам. При подходе состава
к жертве, оттирая ее от толпы, приблизилось несколько убийц. Обязательно
несколько, чтобы исключить случайность, чтобы прикрыть от посторонних взоров
тело, которое через мгновение полетит под колеса. Тех, кто еще что-то мог
заметить, отвлек раздавшийся за секунду до убийства пронзительный женский
крик. Свидетели развернулись в сторону, где ничего не происходило. Туда, где
свершалось убийство, не смотрел никто. Жертву обступили и аккуратно
подтолкнули под мчащийся поезд. Сопротивление было исключено. Погибшему было
даже не за что ухватиться, чтобы остановить свое смертельное падение.
Погибшим был Куратор!
стороны, хотя все должно было быть совершенно иначе. Все должно было быть
наоборот! Перепроверяясь, меняя транспорт, сворачивая в проходные дворы, то
есть делая все то, что следовало делать, чтобы оторваться от возможной
слежки, я думал только об одном - почему вместо меня умер другой? Почему не
я? Смерть Куратора разрушила все мои логические построения. Если я был
запланирован в жертвы, почему погиб охотник?
воображении, не был охотником?! НЕ БЫЛ!
получается, что предал не он, а... Контора. Контора! Чтоб мне лопнуть на
этом самом месте! Разве такое возможно?
Контора никого не предавала, но лишь выполняет высокий заказ? То есть что
она задействована в заговоре. Но какой же высоты тогда заговор?!
задействована, сама о том не подозревая. Вполне возможно. Сверху спущен
приказ, начальство взяло под козырек, сбросило директивы вниз. Машина
закрутилась...
самой смертью пытался выйти на контакт со мной? И почему он не доложил по
инстанции мой рапорт? Вот это, пожалуй, самое главное. Это ключ к пониманию
всего остального.
покушении на Президента. Куратор, отвечающий за первичную обработку
информации, перекрывает ей дальнейший ход, вместо того чтобы немедленно
доложить наверх. Это как минимум означает, что он уже знает о заговоре.
Откуда? Из официальных источников? Нет. Тогда бы он не стал скрывать мой
рапорт. От участников заговора? Но тогда он сам должен быть в нем
задействован, и тогда убили бы меня, а не его. Из оперативной информации?
Более вероятно. Сопоставляя примерно так же, как я, разрозненные факты,
Куратор вышел на заговор. В отличие от меня он вовремя понял
бесперспективность обращения с ней к начальству и данную информацию скрыл.
заговоре. И еще один - изымая из почты мой рапорт. Куратор тем самым спасал
меня от верной гибели. Свидетели, знающие о заговоре, на этом свете не
заживаются. В ответ на его благодеяние я выказал черную неблагодарность и
редкую тупость, пытаясь самыми изощренными способами протиснуться головой в
петлю, которую он от меня всеми силами отводил. Плевал в колодец, который
дарил меня спасительной влагой. Стыдно.
пришлось бы нейтрализовать не только меня, подателя опасного рапорта, но и
всех, успевших ознакомиться с ним. В первую очередь Куратора. Нет, не одну
только мою жизнь он спасал.
особых загадок нет. Куратор узнал о заговоре, заговорщики каким-то образом
узнали о том, что выведал Куратор, - в наказание немедленная смерть...
потому что теперь заговорщики неизбежно начнут чистку кураторского
окружения, то есть всех тех людей, которым он мог передать информацию о
заговоре, и рано или поздно выйдут на мою, во всех отношениях подозрительную
личность. Слабоаргументированный вызов Резидента в центр, причем именно к
тому человеку, который установлен как источник утечки информации, да еще из
того региона, который задействован в заговоре, - одного этого вполне
достаточно для пристального ко мне внимания. А потом на меня как на
опасность первого плана укажут расколовшиеся конторские соучастники Куратора
либо моя недавняя, подозрительная для глаза специалиста возня в регионе.
Отсюда, как ни крути, следующий несчастный случай - мой. Не хочется падать
под колеса метрополитеновского локомотива или движущегося с большой
скоростью грузовика, а придется.
оказаться в своем регионе, где сделать вид, что ничего не произошло. Дома,
так говорится, и стены помотают...
авиационный. За те три часа, что самолет находится в полете, вряд ли можно
успеть предпринять что-то существенное. Человека убить - не сигарету
выкупить, тут без подготовки не обойтись. А пока готовятся они, буду
готовиться и я. Фактор времени - величина равновесная. Насколько они будут
догонять, настолько же я буду убегать. А пока мы так бегаем - либо ишак
сдохнет, либо халиф преставится. Другого выхода, как в убегалки-догонялки
играть, у меня все равно нет.
дембеля. Чуть дырку в фюзеляже не извертел. Мне бы только до дому добраться,
мне бы только кое-какими вещичками разжиться, а там лови ветер в поле.
второе, ни в третье. Я поехал на обычном рейсовом автобусе. Такси - штука
опасная. И далеко не всегда следует по маршруту, который избирает пассажир.
Автобус, конечно, едет медленнее, но убедить ото свернуть в сторону сложнее.
Воистину, тише едешь - дальше будешь.
караулила меня в первой от остановки автобуса подворотне. Видно, не один я
пользуюсь услугами Аэрофлота.
стороны, если бы не случай.
подошедшего со стороны улицы милиционера. Стрелял мой убийца. В этом я был
совершенно уверен. Я не верю в случайных ночных грабителей, палящих в первых
попавшихся на их пути прохожих из пистолетов, снабженных глушителями. Этот
"грабитель" искал меня. Его не интересовали деньги, его интересовала жизнь
одного-единственного человека. Жизнь Резидента.
пустоте улиц предрассветного города, если бы не случай в облике вышедшего из
переулка постового милиционера. Милиционер увидел человека, привалившегося к
стене дома, увидел вытянутую руку, увидел поблескивающий в луче уличных
фонарей характерный абрис пистолета. Милиционер успел крикнуть:
Пуля 38-го калибра разбила ему переносье.
туннеле арки, а до дальнего ее конца я добежать не успевал ни при каких
обстоятельствах. Именно поэтому исполнитель рискнул нарушить хрестоматийное
правило - первая пуля - жертве, остальные - куда угодно. Он позволил себе
роскошь вначале обезопасить тылы. Он знал, что успеет сделать еще несколько
выстрелов, прежде чем "объект" выйдет из поля его досягаемости. И еще он
знал, что у меня, как у рядового гражданина нашей страны, проходящего перед
Афанасьев Роман
Русанов Владислав
Шилова Юлия
Володихин Дмитрий
Володихин Дмитрий
Земляной Андрей