Чтение 12–й страницы книги ~Чарующие сны~

они бы защитили.

Но она не уехала. Все равно найдут, если захотят. А Альберт? Ведь она
подвела его. Это жгло ее сильнее, чем утрата денег. В институте она ничего
никому не рассказывала- близких подруг у нее не было, а делиться с
сокурсниками не хотелось. Она считала дни, надеясь в душе, что сейчас
позвонят в дверь и вернут ей найденные деньги. Но никто так и не позвонил.
Даже по ночам ей снились эти проклятые доллары, она находила их в самых
неподходящих местах, но только хотела их поднять, как они тут же
превращались в пепел или просто исчезали. А сегодня утром она вообще не
смогла подняться с постели. Даже не из-за непрекращающейся боли в животе, а
из-за безысходного положения. К врачу она не ходила, надеясь, что боль
стихнет сама, но рези так и не проходили.

Когда он прилетает? Может он уже в городе? Он должен ей поверить. Она
посмотрела в окно. Последний снежок прилипал к стеклу. Она перевернулась,
прижалась к подушке щекой и попробовала уснуть. Раздался настойчивый звонок
в дверь.

Волков стоял перед столом заместителя начальника 85-го отделения милиции
по оперативной работе Олега Георгиевича Соловца и с пеной у рта доказывал
свою правоту:

- Георгич, почему опять мне материал? У меня ж только малолетки, а тут
кража квартирная! Вон, Кивину отпиши, у него сейчас ничего на руках нет, или
Дукалису. Толстяк совсем оборзел, ни фига не делает!

- У тебя тоже не так уж много материалов. А на этой краже отпечаток
ботинка нашли, тридцать второго размера, стало быть, там пацаны побывали,-
спокойно отвечал Соловец, переписывая данные из книги происшествий в свой
журнал.

- А, а, а вдруг это карлики?- не найдя других аргументов, двинул версию
Волков.

- Сам ты карлик,- все так же спокойно ответил Соловец, прикуривая
"Беломор".- Кончай ныть, иди лучше вызови кого-нибудь.

- Не буду я никого вызывать! Хорошенькое дельце!- Волков вышел из
кабинета и направился к Кивинову.

- Кивин,- зло произнес он,- почему твой материал мне отписали? Твоя
территория!

- Какой материал? Ах, этот! Так там детский след нашли, поэтому тебе и
отписали. Давай, действуй.

- Знаешь что, орел? Детский след еще ни о чем не говорит. Там кто-нибудь
пацанов видел? Никто!

- Так там же через форточку залезли, ни одному взрослому не пролезть.

- А карлику?

- А может, чертики какие? Ты бы еще Микки Мауса вспомнил или Пиноккио. Не
морочь голову. Карлик... Сходи лучше в интернат, это оттуда головорезы.

- Никуда я не пойду! У меня своих заморочек хватает, вон, девятую машину
кто-то сжег. Ух, поймаю - убью.

Волков поворчал еще немного, затем пошел к Дукалису, попытался спихнуть
материал ему, оттуда направился к Петрову. Но ребята не первый день работали
в милиции, и Волков остался с материалом. Беспрерывно ругаясь и размахивая
руками, он вернулся в свой кабинет, бросил бумаги на сейф и стал названивать
в интернат,

Кивинов убрал писанину в ящик, надел куртку, отметился у Соловца и вышел
из отделения. Дойдя до остановки, он сел в троллейбус и поехал в другой
район. Отыскав нужный дом, он зашел в подъезд. Перед дверью квартиры он
остановился и задумался, не зная, с чего начать.

Внимание его привлекла бумажка, пришпиленная к двери соседней квартиры.
Будучи как по жизни, так и по профессии человеком любопытным, он подошел
поближе и прочитал:

"Товарищи воры! Вы уже в третий раз залезаете в мою квартиру и ничего не
берете, потому что у меня нечего брать. Напишите, что вам нужно, и я оставлю
на пороге, только не ломайте опять двери. Ремонт очень дорого стоит.

Хозяин".

Кивинов улыбнулся находчивости экономного хозяина и, вернувшись к двери
нужной квартиры, нажал кнопку звонка. Дверь открыл мужчина.

- Милиция,-светанул ксивой Кивинов.-Марию Александровну можно?

- Она умерла.

- Как умерла? Согласно медицинской 'карте, она сане болеет.

- Она умерла около двух недель назад.

- Так-так-так...- Кивинов прошел в коридор и остановился, разглядывая
эротический плакат. Это сильно отвлекало, поэтому он перевел взгляд обратно
на мужчину.

- А вы кто будете?

- Я ее дальний родственник.

- Вы здесь постоянно живете?

- Да как вам сказать... Я был здесь только прописан, а жил в другом
месте.

Мужчине было лет под тридцать. На плечи его был накинут парчовый халат, а
на пальце светился массивный перстень. Ничего другого особо подозрительного
Кивинов не заметил.

Он по привычке прошел на кухню и стал обозревать интерьер. После чего сел
на стул и повернулся к мужчине.

- Вас как по имени-отчеству?

- Вадим Дмитриевич, но можно просто Вадим.

- Хорошо. Вы, конечно, знаете причину смерти своей родственницы?

- А можно спросить, что случилось?

- Это я объясню вам чуть позже. Сначала ответьте вы.

- Ну, точную формулировку я не знаю. Кажется, склероз мозга. Но,
наверное, она умерла просто от старости.

- Перед своей смертью она чем-нибудь болела?

- Ну, я не знаю, может, и болела.

- Однако, Это же ваша родственница, хоть и дальняя. Только за то, что вы
прописаны здесь, можно было бы узнать, как самочувствие у бабули, а?

Вадим явно нервничал. Кивинов не придавал этому значения, полагая, что
Вадика мучают угрызения совести, возникшие из-за его равнодушного отношения
к покойнице.

- Но вы хоть знаете, посещали ее перед смертью медсестры или нет?

- Признаться честно, я не в курсе.

- А как вы вообще узнали, что она умерла?

Вадик занервничал еще больше.

- Послушайте, в чем дело? Вы приходите в чужую квартиру, задаете глупые
вопросы. Какое вам до всего этого дело? Я сейчас милицию вызову.

- Зачем?- не понял Кивинов.

До Вадима дошло, что он ляпнул что-то не то. Он пробурчал в ответ что-то
нечленораздельное.

- Хорошо,- сказал Кивинов,- я вам объясню. Перед смертью Марии
Александровны врачи прописали ей лекарства, содержащие наркотические
вещества. Их вкалывала медсестра, работающая в поликлиннике и приходящая
сюда по вызову. Я подозреваю, что она вкалывала ей что-то другое, а
лекарства продавала наркоманам. Понятно? Я был уверен, что Мария
Александровна еще жива и хотел поговорить с ней по этому поводу. Кстати
говоря, умереть она могла именно из-за того, что ей кололи не те лекарства.
Вот и все. А вы сразу в крик...

- Надо было сразу объяснить. Я ничем помочь вам не могу. Но, наверно,
обнаружилось бы, если она умерла из-за этого.

- Неизвестно, что ей кололи. Есть вещества, не оставляющие следов.

Кивинов взглянул на часы и поднялся. Ему надо было посетить еще две
квартиры. Хорошо бы застать там живых старушек, а то его крутая версия с
лекарствами лопнет, как мыльный пузырь.

Следующий адрес находился неподалеку от первого, это и понятно, оба дома
входили в сферу обслуживания одной поликлинники. Напротив второй квартиры
никаких объявлений по поводу сломанных дверей не оказалось, и грабителям
никто ничего под дверью оставить не обещал. Дом, в отличие от первого, был
дореволюционной постройки, с широкой лестницей и лепными барельефами на
потолках. Кивинов полюбовался давно не реставрированным произведением
зодчества и позвонил в дверь.

Хозяйка был жива-здорова. Бабуле было лет восемьдесят на вид, но
держалась она бойко и достаточно бодренько.

- Серафима Григорьевна?

- Да.

- Из милиции. Можно?

Бабуля, придерживаясь за ручку дверей, пропустила Кивинова. Он огляделся
и направился прямиком на кухню. Серафима Григорьевна засеменила следом.

- Слушаю вас. Вы, наверно, по поводу соседей сверху?

- Нет, я сам по себе.

- Жаль. Может, зайдете к ним? Совсем спасу нет.

- Позвоните в свое отделение участковому.

- Да уж звонила и не один раз.

Кивинов решил, что если он сейчас не перейдет к сути дела, беседа может
затянуться надолго, а все по вине нерадивых соседей.

- Серафима Григорьевна, к вам медсестры приходят?

Старушка удивленно посмотрела на Кивинова.

- Да. Мне уколы прописали. Я тогда в постели лежала. Они на дом ходили. И
сейчас ходят. Мне самой тяжело в поликлинику добираться.

- Вы Лену Ковалевскую помните?

- Леночку? Конечно. Славная девушка, добрая. Но сейчас она уже не ходит,
уволилась, верно. Жалко. Сейчас дру-гая ходит.

- Вы не помните, когда она была в последний раз?

- А накануне 8 марта. Она еще поздравляла меня. МЫ чаю с печеньем попили.
А что случилось? Что-нибудь с Леночкой?

- Нет, нет, ничего. Что вам прописали? Я имею в виду, какое лекарство?

- Помилуйте, к чему эти вопросы?!