Чтение 12–й страницы книги ~Отпуск на тот свет~

всех, кто готовил борт. Механиков, заправщиков, грузчиков,
сопровождающих... Как понял?

- Яволь, майн генераль!

- Вольно. Конец связи.

- Есть конец связи.

"Чудненько, - подумал Петренко. - Просто чудненько. Есть шанс
вставить перо этим москвичам. Они там у себя в столице бомбу проморгали,
а мы тут, в городе трех революций, "бомбардировщика" - то и установим.
Пусть москвичи утрутся. Главное, этих, из "дома два", к делу не
допускать".

А если он, Петренко, сработает как надо и этого козла, эту суку
установит да преподнесет все дело с самого начала и до конца по-умному -
вполне можно будет вертеть в двухпросветном погоне дырку под одну
большую звезду.

Майорские погоны - лучший подарок к новоселью!

Капитан Петренко внутренне расслабился, летя со скоростью сто
двадцать километров в час в своей "девятке" сквозь Купчино. Он уже не
сомневался, что автор взрывов - псих-одиночка. А раз так, вычислить его
будет хоть и геморройно, но не так уж сложно.

Знал бы капитан Петренко, как он ошибался!..

***

Дима сидел на высоченном дереве и чувствовал себя полным идиотом.

Поляна, на которую приземлилась Таня, осталась далеко в стороне. Где?
В какой стороне? Он ничего не понимал. И что прикажете делать? В армии,
а потом на аэродроме их учили: в таких случаях распускать запасной
парашют и спускаться с дерева по нему. Но там речь Шла о не очень
высоких деревьях, которые росли вокруг их аэродрома. А как прикажете
спускаться с этой огромной ели? Запасной парашют распустить, конечно,
можно. Но при этом ему все равно придется прыгать - только не с
пятнадцати метров, а с двенадцати. "Ребра я себе уже, наверное,
переломал, - философски думал он. - Теперь еще и ноги поломаю".

***

Таня перестала плакать. Нужно было вставать, укладывать парашют,
искать Диму, выбираться из этого леса, наконец. Но она так безумно
устала...

Хорошенький получился отпуск! Таня вспомнила Вебера, уютные чешские
рестораны, их кровать в фешенебельном отеле... Пусть Вебер зануда и
вдовец, пусть кожа у него дряблая. Сейчас Таня была готова отдать все,
только бы снова оказаться в скучной Чехии в компании скучного Вебера, а
не в этом лесу в объятиях какого-то незнакомца. Незнакомца в дурном
костюме и с надменным взглядом. Человека, которого она только что
спасла.

Незнакомец между тем заговорил:

- Кстати, меня зовут Игорь. Не кажется ли вам, милая барышня, что нам
следует сейчас поступить в соответствии с философией экзистенциализма?

Таня не ответила. Только бы он заткнулся.

- Пардон, я не учел, что с этой ветвью философии вы, возможно,
незнакомы. Говоря простыми словами, я предлагаю...

Таня закончила за него:

- Потрахаться. Мы только что были перед лицом смерти, и теперь
эротические ощущения должны быть незабываемыми.

- Ого, парашютисты, оказывается, бывают хорошо образованны! Что ж,
секс с умной девушкой приятен вдвойне.

- Пошел ты на х.., гребаный экзистенциалист! Чему-чему, а ругаться на
аэродроме ее научили.

***

Тревожное предчувствие не обмануло БП. Вскоре из Архангельска
позвонил Суслик. Доложил:

- У них там был пожар. Самолет посадили в Ленинграде.

- Что?!. - налился кровью БП.

- Я говорю, в Питере самолет сидит.

- Когда прилетит?

- Никто не знает.

Дабы не заорать, БП мысленно сосчитал до десяти. Не надо, чтобы
подчиненные слышали крик шефа. Ледяной шепот на них действует лучше.

Врач-андролог, Сашка Тришин, научил его: чтобы сдерживаться, надо
сосчитать до десяти. Лучше так: "Одна тысяча, две тысячи, три тысячи..."
Ну, где у Сашки тысячи, там у БП миллионы, поэтому он досчитал до десяти
миллионов, а потом проворчал в трубку:

- Больше в аэропорту не отсвечивай. Зарыться куда-нибудь. Пусть тебе
звонят, когда прилетят.

Чутье подсказывало БП: что-то с ними случилось. Что-то произошло. А
раз произошло, надо действовать. Как?

Твердый, плотный, набычившийся, БП быстро пошел по дорожке вокруг
особняка. Людмила, только что классно позабавившаяся с вибратором и
находившаяся в прекраснейшем настроении, хотела было окликнуть его из
окна, но увидела, в каком папик состоянии, и отошла от греха подальше.
Такому Борису Петровичу попадаться на глаза никто не любил.

***

Капитан Петренко одернул мышиный свой пиджачок, поправил такой же
галстучек и вошел в помещение с унылым названием "накопитель".

- Здравствуйте, граждане, - тихо, но внушительно сказал он
пассажирам, испуганно сгрудившимся в загончике под охраной дюжих
автоматчиков в масках. - Я - представитель Антитеррористического центра
ФСБ. По-старому - КГБ. - Он увидел, как лица людей еще больше вытянулись
при упоминании этой аббревиатуры.

Петренко оглядел пассажиров.

Его профессиональный взгляд сразу же выхватил людей подозрительных.

Двое молодых дагестанцев. Явно нервничают.

Еще двое, молодой и старый, славянского типа. У обоих - обожженные и
перебинтованные ноги. Они, эти двое, почти спали, сидя в креслах. Иногда
силились открыть. глаза, смотрели мутным взором и снова отключались. Что
это с ними?

Кроме этих, пассажиров было человек пятнадцать. Петренко оценивал их,
и тут же, на лету, запоминал лица, фигуры, повадки. В уме он давал
каждому рабочие, для себя, клички - это был его фирменный метод, так он
лучше запоминал подозреваемых.

"Вот молодой и толстый священнослужитель в рясе и с "дипломатом". Его
мы назовем Попом.

Молодая семья: он и она все в коже. Она с грудным ребенком на руках.

Ряшки толстые. Это, конечно, Святое Семейство.

Хорошенькая мамашка лет тридцати пяти с мальчиком лет двенадцати. Оба
очень уж напуганы. У мамашки - следы слез, глаза красные. Этих назовем
Вдовушка и Космонавт".

Так Петренко "пометил" почти всех - за то недолгое время, покуда он
обводил пассажиров нахмуренным глазом. Все молча и испуганно внимали.

Поразительно, как действует до сих пор на людей упоминание
аббревиатуры КГБ.

- Зовут меня Сергей Сергеич, - продолжил он. - Надеюсь, что все вы с
пониманием, - он подчеркнул это слово интонацией, - отнесетесь к нашей
работе.

Если никто не будет чинить помех следствию, - снова нажал Петренко, -
очень скоро вы будете свободны и сможете продолжить ваше путешествие.

Капитан Петренко остался доволен своим вступлением. Чинить помех
следствию никто из пассажиров, похоже, не собирался. Они были напуганы и
тем, что случилось, и "КГБ", и "следствием", и "антитеррористическим
центром".

- А сейчас, - продолжил Петренко, - наши эксперты-криминалисты
возьмут у вас отпечатки пальцев и сделают спектральный анализ.

- А это что такое? - раздался вопрос, именно тот, на который и
рассчитывал капитан.

Задал его глава Святого Семейства - ражий мужик в коже. Этот ни при
чем, определил Петренко, просто рисуется перед своей половиной. Вот она,
испуганно дергает мужа за рукав. Нет, они-то явно ни при чем.

- Спектральный анализ позволяет установить следующее, - любезно
пояснил Петренко, отступая назад, чтобы видно было всех. - У
изготовителя бомбы на одежде и на коже обязательно остаются следы
взрывчатых или химических веществ.

Таким образом того, кто приготавливал бомбы, спектральный анализ
выявит сразу и безошибочно "Спектральный анализ" был полной туфтой. То
есть его, конечно, провести было можно - но не здесь же, в условиях
аэропорта.

Петренко была важна реакция пассажиров на его слова о спектральном
анализе - именно поэтому он старался держать в поле зрения все без
исключения лица.

Никто не дрогнул.

Его здесь нет, подумал Петренко. Либо это профессионал. Такой
профессионал, что владеет лицом почти также, как он, Петренко.

А вот отпечатки пальцев были совсем даже не фуфлом, а делом
обязательным. Они позволяли установить всех пассажиров и безошибочно
"прокачать" их по картотеке. Таким образом будут выявлены те, кто брал
билет по поддельному паспорту. Если кто-то, конечно, действовал таким