Чтение 12–й страницы книги ~Убойная сила~

квартиру, мне нужно было пройти от автобусной остановки триста метров по
людному проспекту, где каждый десятый мог оказаться знакомым, войти в арку и
прошагать пятьдесят метров по двору, в котором полторы сотни человек, с
полным на то основанием, могли либо плюхнуться в обморок от удивления, либо
изумленно завопить, свесившись с балкона: "Антоха, ты?! Не может быть!"

В мои планы это никоим образом не вписывалось, поскольку Антоха - то бишь
Антон Иванов, официально перестал существовать шесть дней назад. Его сильно
обугленный труп был найден утром 28 сентября в водопроводном коллекторе,
неподалеку от ж/д вокзала города Батайска, что в Ростовской области.

В том, что погибший именно Антон Иванов, не было никаких сомнений. На шее
трупа был обнаружен титановый медальон с личным номером, соответствующим
тому, под которым в реестрах Внутренних Войск до недавнего времени числился
командир группы спецназа по прозвищу "Сыч". Последующая за обнаружением
медальона идентификация, проведенная с использованием истории болезней,
изъятой из архива армейского госпиталя, где этот самый Иванов неоднократно
валял дурака после ранений и лечил зубы, дала однозначно положительный
результат.

Я не знаю, каким образом это удалось спецам, нанятым приятелями Белого,
но подозреваю, что добиться полной идентификации они могли двумя способами:
либо подвергли ревизии мои истории болезней, либо... либо отрихтовали того
несчастного бомжа так, чтобы он по всем параметрам подходил под мою личину.
Если имел место второй вариант, мне искренне жаль этого парня, поскольку
перед умерщвлением ему должны были: а) сломать и срастить пять костей на
руках и ногах;

Б) соорудить дыру в верхней трети левой лопатки; в) вживить в спину
четыре спонтанно перемещающихся осколка; г) удалить мизинец на правой ноге;
д) поставить семь коронок. И заметьте - все это экстренное медобслуживание
необходимо было произвести в рекордно короткий срок - максимум за неделю.

- Тебя это не должно волновать, - мудро заметил Белый, когда я
поинтересовался, каким образом обстряпали дело. - А стоит эта услуга мизер
по нашим временам - 15 штук баксов.

- Это что, человеческая жизнь оценивается в 15 штук? - удивился я.

- Ну что ты! - в свою очередь, удивился Белый. - Это же бомж! Бомж ничего
не стоит. Оценивается только работа специалистов...

Таким образом, по определению эксперта, Антон Иванов умер во второй
половине дня 26 сентября от обширного ожога и уже спустя менее двух суток
труп его был обнаружен сотрудниками Батайского ЛОМ <ЛОМ - линейное отделение
милиции на ж/д.> - похвальная оперативность...

В моем нагрудном кармане покоился паспорт с зеленогорской пропиской на
имя Олега Владимировича Шаца, уроженца города Копейска, водительские права
категории АВС на то же имя и удостоверение заместителя начальника службы
безопасности частного отеля Нортумберленд (до 1994 года гостиница
"Космос")...

Итак, ждать темноты было не в кайф, идти домой по светлому не стоило, а
повидаться с бабусей мне нужно было во что бы то ни стало. Добравшись до
Центрального парка, я выбрал таксофон, расположенный подальше от людской
толчеи, и накрутил бабкин номер, а когда она взяла трубку, сообщил тонким
гнусавым голосом: "Уважаемая Нина Константиновна! Ваша посылка, которую вы
отправили дочери, пришла назад - неточно адрес указали. Подъезжайте на
Центральный поч/ амт, разберемся..."

Спустя минут сорок я аккуратно вычленил из толпы озабоченно семенящую к
почтамту Нину Константиновну и нежно повлек ее в глубь парка, по дороге
проводя разъяснительную работу, которая особого успеха не имела: через
каждые шесть с половиной секунд бабуся радостно всхлипывала и порывалась
меня обнять, взволнованно причитая и крестясь за мое чудесное воскрешение.
Оставалось лишь уповать на отсутствие слежки - в противном случае я бы
надежно и качественно засветился.

Уверив свою вторую мать в том, что жив и пока помирать не планирую, я
тщательно проинструктировал ее о порядке предстоящих действий и отослал
домой - для этого мне пришлось очень шустро удирать по аллее, поскольку
бабуля ни за что не желала расставаться со мной так быстро.

Спустя полтора часа я без осложнений получил на том же самом месте
старенькую жилетку из нейлона - память о британском журналисте и классном
мужике Тэде, дай Бог ему здоровья. Жилетка хранила аккуратно вшитые между
синтепоновых прокладок баксы Абдуллы и безболезненно провисела на вешалке в
прихожей три месяца. Никто не счел целесообразным на нее покуситься, хотя,
судя по информации Нины Константиновны, после моего ареста приходили два
шустрых мужика с красными ксивами, но без понятых, и чего-то старательно
искали - всю квартиру вверх дном перевернули.

Расцеловав бабку, я надел жилетку под куртку и стал прощаться, соврав для
пресечения стенаний, что приеду вновь через неделю, и, повторно
проинструктировав свою кормилицу по поводу режима молчания, удрал вон из
парка, оставив ее стоять посреди аллеи с горестно опущенными руками и
слезами на глазах.

Оставалось полтора часа до отправления подходящего поезда, и до отъезда
мне нужно было нанести еще один визит... Три месяца назад я похоронил прах
Светланки под обелиском, установленным в память о павших на чеченской войне
на набережной в центре города...

Тогда я туго соображал из-за обрушившейся на меня беды и был изрядно
пьян, и потому, закопав глухой ночью узелок с пеплом под плиту обелиска,
решил во что бы то ни стало произвести прощальный салют. Так положено -
когда хоронят бойца, павшего в бою, в его честь должен прозвучать салют.

Порыскав в окрестностях, я бескровно отоварил двух гаишников, скучавших
при въезде на автомагистраль, забрал у них "АКСУ" с боекомплектом и,
вернувшись к обелиску, дал очередь в черное небо, израсходовав один за
другим четыре магазина.

Автомат с магазинами я положил туда, откуда взял - в салон гаишной
"девятки". И моментально скрылся с места происшествия, убедившись, что оба
гаишника начали подавать признаки жизни.

Позже, немного придя в себя, я проанализировал ситуацию и пришел к
выводу, что напрасно обидел мужиков: настоящий салют я устроил Светке еще
там, на вражьей земле, неподалеку от погребального костра. Полагаю, что у
моей женщины нет причин обижаться на меня - такой роскошный салют сделал бы
честь и самому крутому полководцу...

Помолчав минут десять у обелиска, я украдкой поцеловал мокрый гранит,
вытер слезы и, еще раз повторив свою клятву, убыл восвояси. Спустя час с
небольшим я уже сидел в купе СВ, рассеянно отвечал на вопросы вертлявого
попутчика-коммерсанта и тупо смотрел в окно на убегавшие назад постройки
пригородной зоны...

Сразу по прибытии из Константинова уровень моей жизненной активности
резко подскочил вверх: как будто кто-то насильственно внедрил в меня новую
программу жизнедеятельности, радикально отличную от прежней.

Судите сами - буквально за пять дней я успел: побывать с Белым на трех
"деловых" встречах; принять участие в "стрелке" с обнаглевшими азерами;
вторично посетить с Кротовским "уютное местечко"; шикарно погудеть в
Центральном кабаке и в завершение возглавить акцию по выколачиванию долга у
обанкротившегося клиента.

Обо всех этих мероприятиях я упомяну лишь вскользь, дабы не напрягать
ваше внимание, и лишь на последнем остановлюсь более подробно, поскольку оно
внесло кое-какие коррективы в мое дальнейшее существование.

Итак, бригадир начал брать меня с собой на деловые встречи. Ничего
конкретного там я не делал, только сидел истуканом и смотрел во все стороны,
дабы предотвратить возможное покушение на жизнь и здоровье патрона. Никто из
бригады - даже Кротовский - особого значения этому не придал, но я принял
сей факт к сведению, поскольку ранее, до моего появления, Белый вполне
обходился на таких мероприятиях без индивидуального телохранителя, полагаясь
на свою сноровку и пару-тройку "быков" при стволах, торчавших где-нибудь
неподалеку.

На месте Кротовского, как лица, сильно приближенного к высочайшей особе,
я бы слегка озаботился складывающимися отношениями между новичком и
иерархом.

"Стрелка", в которой мне удалось участвовать, казалась на редкость
скучным и малоинтересным мероприятием. Очевидно поэтому бригадир сам на нее
не явился, а послал вместо себя Кротовского, полномочий которого вполне
хватало для решения возможных вопросов. К моему немалому удивлению, толстый
Вовка показал себя весьма искушенным в аспектах переговорной политики и
наглядно подтвердил, что не зря ест хозяйское мясо. "Толковище" проводилось
с неорганизованными азерами (зеленогорская азерская община за них не
подписалась), которые самовольно залезли на нашу территорию со своим
фруктовым павильоном, пользуясь тем, что этот участок пустыря за рынком
никому собственно не принадлежал, располагаясь на нейтральной территории.

Вовка говорил буквально двадцать секунд - но очень уверенно и напористо,
а в заключение, обвинив своего оппонента в нетактичности, мгновенно
рассердился и зарядил ему в репу. Одновременно с этим мы обнажили стволы - а
у противника оных не оказалось! - затолкнули пострадавшего в багажник и
укатили прочь, пообещав на прощание вернуть заложника только после внесения
бабок за "крышу" и выплаты штрафа на неучтивость.

Вечером того же дня я поддался наконец уговорам Кротовского и согласился
вторично прошвырнуться с ним в "уютное местечко", но по прибытии в злачное
заведение всех обманул. Зайдя в дом, я мило улыбался всем подряд. По ходу
своего движения я стащил у кого-то со стола бутылку шампанского и початую
коробку зефира в шоколаде и наконец в одной из комнат обнаружил своих
прекрасных полуголых крестниц. Девицы вовсю охаживали кнутами какого-то
жирнозадого бедолагу, пристегнутого браслетами к кровати, и томно
покрикивали от возбуждения. Увидев меня, они немного взгрустнули, но я
сделал загадочный вид и шепнул одной из них, что ей срочно необходимо
прогуляться на крыльцо - там ее ждет маленький гигант большого секса.

Когда телка, приодевшись, выскользнула на крыльцо, с любопытством
озираясь по сторонам, я схватил ее в охапку, оттащил в машину Кротовского и
вывез из вертепа в лесополосу. Ну а в лесополосе - сами понимаете - такая